Буря в бокале
К двоим, примкнул рыжеволосый дознаватель, Луциус отвлёкся на него. В руке подошедшего находился некий предмет, имевший форму трапеции. Рыжий стоял под углом, не позволяющим Фрэносу, как следует рассмотреть его, но от него не укрылось, что это нечто, очень походило на пирамидку в миниатюре. Капитан взял её и повертел в руках, тёмные грани намертво поглощали свет, затем он обратился к Жирдяю. Хозяин поместье резко замотал головой в ответ. Фред встрепенулся, когда углядел новое действующее лицо. Точнее сразу двоих. Высокий, сутулый и худой как жердь И-Вон числился штатным магом дознавателей. Довольно таки к слову умелым и сведущим в деле волшбы. Поговаривали, что в прошлом он пренебрегал запретами, наложенными гильдией магов, частенько плутовал и горазд был совершить разные преступление под прикрытием магии. Поймав его, как-то на «горячем» Луциус принял не свойственное ему решение, предложив тому на выбор службу на стороне закона или долгосрочное заточение в «Цитадели проклятых», тюрьме созданной специально для чародеев. Виновник недолго думая остановился на первом варианте, понимая, что на свободу из цитадели попросту не выходят, разве что в качестве хладного трупа. Его собеседником был, незнакомый Нойсу человек. Гораздо более колоритная личность, стоило отметить особо – намордник. Литая золотая цепь на его тонкой шеи свидетельствовало о высоком ранге её обладателя, занимавшем в этом могущественном ордене. Что могло объединить, хоть и ненадолго двух непримиримых соперников Нойс догадывался – конечно, ничем не примечательная статуэтка, но такая ценная. (По какой-то причине намордники считали именно себя наследниками артефактов Ушедших и тщательно отслеживали своё имущество по всему миру).
В игру за обладания статуэтки вступали всё новые силы, одна могущественнее другой, делая эту партию невероятно опасной. Бытовало мнение, если тобой заинтересовались намордники, значит, ты уже покойник по недоразумению продолжающий ещё дышать. Фред не склонен был верить молве, тем более пример Старика показывал, что не такие уже они безупречные, но и действовать теперь предстояло крайне осмотрительно. Он поймал себя на мысли, что по-прежнему горит желанием выполнить заказ.
Жирдяя тоже не прельщала компания, в которую он невольно угодил, постное выражение лица не разбавляла даже надетая маска вежливого участия. Они о чём-то недолго совещались и, если судить по обоюдным кивкам головы, пришли к какому-то общему знаменателю, гурьбой удалясь в мрачные стены замка.
Час спустя к высоким воротам подъехала серебристая карета. Взмыленная четвёрка гнедых доставила тучного мужчину в напудренном парике. Пенсне придавала ему немного нелепый вид – волшебник опознал во вновь прибывшем Нойс. Его встречал лично сам Жирдяй и больше никто. Обнимая его за плечи, как дорогого гостя он быстро увлёк его в тёмный зев замка. На дворе остались лишь слуги наводящие порядок.
Не ожидая увидеть более ничего интересного Фрэнос решил повнимательней оглядеть замок со всех сторон. Для этого нужно было сделать большой крюк, но он никуда не торопился, следовало, как можно лучше продумать дальнейшие шаги. Он насыпал двойную порцию овса Кори и на всякий случай, дабы тот не решил, что с него достаточно приключений и не умчался в город, потуже привязал его к дереву, а сам отправился на разведку. Благо Жирдяя не очень интересовали близлежащие к его пенатам территории, впрочем, и внутренне убранство двора не шибко его занимало, что давало возможность чувствовать себя гораздо посвободнее особо не опасаясь быть замеченным. Обогнув замок, он залез на дерево и как следует, огляделся с высоты вокруг. Ничего нового с прошлого раза, своего посещения, он не заметил. Изменения коснулись только лишь фасада и части боковой стены. Слуги привычно держали все окна настежь, проветривая помещения. На заднем дворе перед чёрным входом валялись обгоревшие ковры, разбитые стулья, мешки с мусором, всё то, что ночью подверглось воздействию магии. Интересно где скрывается Цугубер, пронеслось в голове у наемника, его он пока не видел среди всех прочих собравшихся здесь людей. Что он принял бой вчерашним вечером, сомнений не возникало, но вот кто вышел победителем из не простой схватки, оставалось только гадать. Дверь запасного входа приоткрылась и на пороге, подволакивая правую ногу, образовался кастелян замка. Его Фред узнал сразу, именно благодаря его растяпасти образовалась сутолока, в коридоре позволившая выиграть время, чтобы незаметно ретироваться ему при первой неудачной попытке похитить статуэтку. Бедняга проковылял к маленькому сарайчику, притулившемуся к каменной ограде. Звеня связкой ключей, он отпёр амбарный замок, и неловко поставив ногу, зацепился за порог. Грохот посыпавшей жестяной утвари засвидетельствовал о неудачном приземлении. Громкие проклятия тому послужили подтверждением. Более ничего интересного он не увидел и спустился вниз, когда мышцы стали сильно ныть.
Вернувшегося обратно, Фреда поджидал неприятный сюрприз. В гости к нему без приглашения пожаловал собственной персоной сам Луциус Драгон. Усевшись на пенек, он внимательно, как будто нет ничего важнее на целом свете, наблюдал за мило вилявшим хвостом Кори. Поморщившись, словно от горькой ягоды, наёмник обругал сам себя последними словами, не сменить место дислокации можно смело назвать верхом некомпетентности, сказал бы Старик, увидев всё своими глазами, и был бы прав на все сто. Что ж в признании собственных ошибок ничего зазорного нет, рассудил про себя специалист по сугубо деликатным вопросам, натягивая на лицо маску непомерного удивления и полной готовности сотрудничества с представителями власти.
– Какая неожиданная встреча!– Воскликнул он, снимая шляпу в лёгком поклоне.– Синор Луциус вам тоже надоела городская суета, и вы решили немного побыть на свежем воздухе?
Глава дознавателей, медленно, как бы нехотя перевёл тяжёлый взгляд на Фрэноса, буквально припечатав его к месту.– Неожиданная говоришь…– заиграл он желваками, точно пережёвывая эту фразу, – почему-то мне так не кажется. Может, ты мне ответишь, отчего я так считаю?
– Признаться, я теряюсь в загадках…
– Представь себе я тоже… Намётанный глаз опытного дознавателя, задержался на оптическом приборе наёмника.– Должно быть, ты здесь любовался красотами пейзажа, дайка взглянуть и мне.
Нойс покорно отцепил кожаный футляр с пояса и молча протянул его в вытянутую руку Луциуса.
– Оригинальная конструкция, чёткое изображение, сильные увеличительные стёкла, не ожидал, что натуралисты пользуются подобными штучками.– Внимательно рассматривая прибор, вслух рассуждал он.– В обычных лавках такого точно не купишь…
– Просто места надо знать, – подобострастно заметил Нойс.
– Представляю, сколько ты отвалил за неё динаров.– Задумчиво произнес дознаватель, выдвинув на всю длину трубу, а это без малого почти, что ярд.
– Деньги, далеко не главное в нашей жизни.– Не стал заострять внимание на сем предмете наемник, уводя разговор в философское русло.– И не для того ли они нам даны, чтобы удовлетворять наши потребности и увлечения?
– И какое у тебя ныне увлечения?– капитан взглянул на Фреда в трубу.
– О, самое безобидное!– вдохновлено воскликнул тот.– Я, знаете ли, люблю природу во всех её проявлениях. Мне нравятся живой мир, травы, растения, животные, в том числе насекомые. Эти крохотные комашки, бывают столь незаметными и пугливыми, что приходиться наблюдать за ними с далёкого расстояния в трубу, дабы не распугать их своим присутствием.
– Ну, и как успехи в естествознании? Чего успел на наблюдать в свои окуляры? Какой интересный экземпляр узреть?
Продолжал допытываться Драгон, явно имея что-то другое, нежели безобидные букашки. Фред понял намек, но играть свою роль не перестал.
– Я, видите ли, не ищу научной славы, для меня это невинное увлечение, занятие приносящее удовольствие и ничего более. Повторюсь я, просто люблю живой мир.
– А знаешь, что я люблю?– в лоб спросил, явно взбешённый таким ответом Луциус сведя сурово брови.
– Не имею чести знать.– Коротко ответил наёмник, разведя руками.
– Я тебе её оказываю, брать за одно место таких прохвостов как ты и отправлять их на рудники его величества.– Отчеканил он, весь подобравшись.
– Любовь к природе разве преступление?– Фред, демонстрируя искреннюю озабоченность, невинно захлопал глазами.
– К природе нет, а вот к чужим вещам да!
– Фух, ну и напугали вы меня, значит мне нечего опасаться!– Фрэнос облегчённо перевёл дух.
– Я бы не стал делать столь поспешные выводы. Следуй за мной!– Луциус резко встал на ноги.
– Я арестован?– счёл необходимым прояснить ситуацию специалист по сугубо деликатным вопросам. На, что получил не совсем оптимистичный ответ.
– Пока нет, но это поверь дело времени.– И больше не говоря ни слова, направился в сторону замка. Фред, развязав Кори, смиренно направился следом.
Слуги, точно растревоженные муравьи, сновали взад-вперёд по залам и галереям, не зная за что хвататься в первую очередь, дабы как можно скорее навести хотя бы видимый порядок. Пенаты Жирдяя и без последствий разрушений нуждались в ремонте, а теперь вообще требовали полной реконструкции.
Никто на двух прибывших не обратил внимания. Работы слугам, как было сказано выше, хватала с преизбытком, учитывая, что владелец замка не располагал большим штатом челяди, природная бережливость, если не скупость не позволяла тратиться на них. Теперь же жалкой кучке лакеев предстояло проделать воистину колоссальную работу. Нойс понял это сразу, стоило лишь ступить за порог.
Кто-то, особо не заморачиваясь в выборе методов и средств, разворотил дверь, грубо вырвав петли вместе с кусками дубовой лудки. Сеть трещин разбегалась от проёма двери по стенам вверх и в низ. Плитка пола рядом с порогом превратились в каменное крошево, остальная местами повылетала или покрылась сажей.
Луциус провёл наёмника мимо главной залы. Резкий бьющий в нос запах гари вперемешку с кориандром не могли выветрить распахнутые настежь двери и окна. Большая люстра, сорванная не иначе, как магической шальной силой, валялась прямо посередине зала на когда-то светлом мраморном полу, грудой изогнутой меди напоминавшей собой древнего арахнида сорвавшегося вниз со своего насеста. Подтверждением этого сравнения служили свисавшие с потолка серебристые цепи, прежде поддерживающие её, очень сильно смахивавшие на оборванные нити паутины. Когда-то белый с лепниной потолок пересекали угольно-чёрные полосы копоти. Фрэнос припомнил, что в боковых нишах прятались вскрытые бронзой статуи, теперь же на их местах лежали горы крошки и мусора все, что осталось от жалких подделок великих мастеров. Внутренние разрушения гораздо чётче просматривались, нежели снаружи. Пробитые огненными болидами, оплавленные отверстия в стенах, точно беззубые рты застыли в немом крике. Казалось, кто-то тут поиграл огненными мячами в фут и бол.
Наконец они пересекли широкую залу. Поднялись по лишившейся перил лестнице на второй этаж, правого крыла. К слову, именно тут располагалась хранилище Жирдяя – самое охраняемое место в замке.
На входе в коридор их встретил стражник. Усатый, побитый оспой и изо всех сил старающийся придать суровый вид, являясь на самом деле обыкновенным пьянчужкой готовым за мизерную плату служить в охране скуповатого владельца замка. В своей трясущейся руке он держал массивную алебарду. Ему сейчас не помешал бы штоф доброй скрутиловки, дабы укрепиться в духе и теле, но бросить пост в этот непростой ответственный момент значило больше чем похмелье и сухость в горле. Поспешно отступая в сторону, видать, он уже успел, ознакомился с методами ведения следствия главного дознавателя Пьнтуза, стражник чуть было не уронил своё грозное оружие ему на голову. Взглядом, которым наградил того, Драгон хватило, чтобы моментально позабыть о припасенной бутылочке вожделенной микстуры и вытянувшись по струнке, как в лучшие свои годы застыть намертво.
То, что предстало перед глазами Фреда, поначалу ошеломило его. Возможно, не доведись, недавно, побывать здесь собственной персоной, его не так шокировало увиденное. Он ясно помнил красивые гладкие, блестящие лаком панели коридора, висящие на них картины и светильники. Специальный паркет делающий, даже самые тихие шаги, громкими, как перезвон колокольчиков. Он, также не мог не вспомнить, как, надев бахилы, пропитанные воском, легко миновал это препятствие. В паркете имелся один, маленький, но существенный недостаток. Производители всё учли, в том числе, что и воск от свечей будет падать на пол. Дабы не подымался каждый раз из-за упавшей капли гвалт, его сделали невосприимчивым к нему. Теперь же от паркета, как и от всего прочего не осталось ничего, кроме голых обожженных стен и пола. Словно огромный огненный шар прокатился вдоль коридора, уничтожив всё на своём пути. Вместо дверей зияли чёрные провалы. Такая же участь постигла и главную, металлическую кованную, заговоренную магией дверь, которая к слову так и не поддалась наемнику. Правда, если «работу» Фрэноса можно было сравнить с ремеслом часовщика, то кто пришёл после него, скорее ассоциировался с молотобойцем.
Луциус извлёк из складок плаща зелёную гнелушку и нырнул в тёмный провал. Фред не ожидая приглашения, шагнул следом. Неестественный, призрачный зелёный свет разогнал тьму святая святых замка. Окна кто-то давным-давно заложил, превратив комнату в хранилище. На, удивление следы разрушения тут отсутствовали. Впрочем, как и все предметы находившиеся здесь когда-то. Пустые добротно сделанные стеллажи, обрамлявшие квадратную комнату восемь на восемь футов (размеры наемник знал точно), пустовали. Но, это ещё не значило, что грабитель или грабители подчистили тут все подчистую, скорее всего слуги Жирдяя успели вынести всё оставшееся добро с чужих глаз подальше. Луциус подошёл к небольшому пьедесталу, серому каменному столбику, исписанному мелкой вязью иероглифов.
– Статуэтка хранилась тут,– длинный тонкий палец ткнулся в навершие столбика доходившего ему до пояса, – естественно под магическим куполом.
Нойс усмехнулся про себя, « прям, как на экскурсии в музеи Древностей, жаль, рядом нет Мандарина, он бы точно не удержался, съязвил по этому поводу что-нибудь едкое».
– Ну, что скажешь?– в призрачном зеленом свете гнилушки, лицо капитана приобрело совсем уж зловещий вид.
– По поводу чего?– не понял, или, только делая вид, что не понимает, что хочет от него Драгон, вопросом на вопрос ответил Фрэнос.
– По поводу всего увиденного.– Капитан дознавателей картинно обвёл вкруговую свободной рукой.
– Сильный маг здесь орудовал, но безвкусный. Грубая работа.– Демонстративно поморщившись, высказал свое мнение специалист по сугубо деликатным вопросам.
– Случайно нет на примете, кто бы решился на такое?– небрежно поинтересовался Луциус, не спуская, при этом зоркого взгляда с лица оппонента.
Фред развёл руками,– в магии я человек не сведущий. Вам лучше адресовать этот вопрос Цугуберу. Мне кажется, лучшего эксперта в области волшебства не сыскать в округе. У него и спрашивайте.
– Мне было бы интересно услышать твоё мнение… С нажимом произнёс Драгон. – Тем более Цахес после магической битвы скажем так, пребывает не в лучшей форме. Ему сейчас требуется покой и отдых.
Наемник присвистнул,– раз такой умелый и известный маг как Цахес Цугубер не справился, значит надо искать злодея или злодеев в высших магических кругах. Повторяю ещё раз синор Луциус, к сожалению, я ничем вам не могу тут помочь, я не эксперт в подобных делах.
– А с чего ты решил, что он проиграл?– неожиданно спросил капитан.
– А разве нет? Я не думаю, что у главы дознавателей валом свободного времени, чтобы тратить его по пустякам на загородные поездки…
– Статуэтка похищена.– Не стал отрицать Драгон.
– Я это уже понял.
– Скажи, как там поживает Старик? Давно я к нему не захаживал.– Сменил вновь резко тему Луциус.
Фред насторожился весь.– Простите, но мне не знаком…
– Перестань,– оборвал его капитан, – строить из себя недотрогу у тебя выходит также хорошо, как обчищать кладовые замков. Ты вообще знаешь, зачем я тебя притащил сюда?
– Показать разрушения?– пожал плечами наёмник.
– Чтобы ты своими глазами воочию убедился, в какую опасную игру ты ввязался.– Хлопнул он ладонью по пустому основанию столбика.
– Какая игра…?– Фред продолжал играть роль простачка – невежды.
– Молчи,– вновь обрубил Луциус, – ты дурак, если так и не понял, во что тебя втянули. А втянули, скажу я тебе, в заранее проигрышное дело, подставили под удар, проще выражаясь.– Драгон неспешно прошёлся по комнате вдоль пустых стеллажей продолжая рассуждать. – Притом, если, даже тебе, по какому-нибудь капризу судьбы всё же посчастливиться завладеть наследием Ушедших, всё ровно тебе каюк. От самого заказчика или от намордников не имеет значение от кого именно. Ты вообще в курсе, как расправляются последние с теми, кто, хоть тень бросил на их имущество? Да, от тебя мокрого места не останется.
Неожиданно в комнату заглянул один из дознавателей. Не успел он и рта раскрыть, как Луциус отмахнулся, – потом. Он вплотную приблизился к Фреду,– не надейся на помощь гильдии и Старика, это не тот случай ставки слишком высоки. И никто не станет помогать тебе, ты превратишься в изгоя, от тебя будут шарахаться как от прокажённого. И куда бы ты побежал, в какой дыре ты не затаился, везде тебя будет поджидать опасность быть в любой момент опознанным или преданным. За твою жалкую душонку никто и ломаной монеты не даст. Раскинь мозгами, а они должны у тебя иметься, раз ты так долго сумел протянуть и не попасться. Пока у тебя есть возможность выпрыгнуть из горящей кареты, мчащейся в самую преисподнюю.– Последовала короткая пауза, – назови имя нанимателя, помоги его отыскать и я даю слово, сделаю всё от меня зависящее, чтобы спасти твою никчемную жизнь.
– Я весьма благодарен за заботу о сохранности моей горячо любимой жизни.– Произнес учтиво Нойс,– вот только, хочу, вас немного поправить синор Луциус. Вы постоянно подчёркиваете, что знаете меня, как облупленного?
– Да, это так…
– Так, вот,– внезапно разгорячившись, продолжил Фрэнос,– если бы это было на самом деле так, вы бы не стали мне предлагать, то, что сейчас предложили. Я человек чести, хотя вам и будет трудно это понять. И не собираюсь её пятнать подобными соглашениями.
– Наёмник, вор, говорит о чести.– Глава дознавателей сокрушенно закачал головой. – Мир, должно быть, перевернулся с ног на голову. А завтра, я, должно быть, услышу от потаскухи речи о невинности и непорочности.
Капитан дознавателей, так сильно сжал жезл, что его костяшки пальцев побелели. Фреду показалось на миг, что сейчас эта самая булава обрушиться на его макушку. Но, методы Луциуса всё же более лежали в интеллектуальной плоскости, нежели в грубой тактильной. Хотя находились и такие, кто утверждал об обратном: страшных пытках применяемых в застенках «конуры», так прозвали место обитания дознавателей.
– Я же говорил, вы меня не поймёте.– Нойс понял всю тщетность попыток объяснить свою позицию, его всё ровно было не понять тем, кто находился по другую сторону закона.
– Что ж, ты выбор сделал. Смотри не перехитри сам себя.– Ледяным голосом промолвил главный дознаватель.
– Я сам себе не враг. Поверьте, я буду весьма осторожен,– попытался заверить того Фред.
– Да, мне плевать.– То ли усмехнувшись, то ли скривившись, обронил Драгон.– Если завтра тебя найдут расчленённым в мешке, я только облегчённо вздохну, одной головной болью станет меньше. А теперь проваливай, я и так потратил на тебя времени больше чем ты того стоишь.
Фрэнос слегка поклонился, не веря своему везению, и немедля ни секунды поспешил покинуть ставшими ещё более чем до всех разрушений мрачные стены именья барона. В коридоре он нос к носу столкнулся с дознавателем, который поджидал своего капитана, желая ему что-то доложить. Тот в свою очередь резко встрепенулся, увидев выходящего наемника, и попытался задержать его.
– Пропусти его Сноу,– раздался из комнаты ледяной голос Луциуса. – Пусть уходит.
Парень, разочаровано отвёл руки назад и, пряча злобный взгляд, поспешил с докладом.
В большой зале, слуги принялись за починку люстры. Принесли лебёдку и, пыхтя, вращая ворот, поднимали её под потолок, находящиеся на стремянках люди, ладили к ней обвисшее цепи. Все это действо сопровождалось отборной руганью и взаимными обвинениями в растяпости.
Не желая отвлекать работников от столь ответственного занятия, Фред проскользнул незамеченной мышкой за их спинами, рассудив, что выход он и без посторонней помощи сумеет отыскать. Перед самым арочным проёмом венчавшим выход из залы, он вдруг почувствовал на себе чей-то пристальный, взгляд. Сперва, оглянувшись, он никого не заметил, затем, подняв голову выше, увидел притулившуюся к колоне галереи фигурку, закутанную в серый балдахин. Глубокий капюшон скрывал лицо, но почему-то Нойс неосознанно решил, что это не тот намордник, которого видел через дальновидную трубу во дворе с Луциусом. Подниматься к нему наверх, дабы, убедиться ошибается он или нет наёмнику, и в голову не пришла такая мысль. Поэтому немедля он развернулся, поспешив на выход пуще прежнего. Его всегда нервировали гнетущие обстановки старинных замков пребывавших в крайнем запустении, но еще более он избегал людей причастных к власти, всегда стараясь от них держаться, на расстоянии измерявшегося милями.
Кори он разыскал в старенькой конюшне за занятием амурным, где тот, приосанившись, как какой-то породистый скакун, а не помесь осла и кобылицы, подбивал клинья стройной пегой кобылке. Та в свою очередь, гордо воздев шею, демонстративно игнорировала все знаки внимания и заигрывания своего гостя.
– Забудь о ней, эта крошка разобьёт тебе сердце своим тонким копытцем.– Произнес Фред, ухватившись за уздцы своего четырехкопытного помощника, и что есть силы, потянув на себя. Кори отчаянно упирался, не желая расставаться с внезапно нахлынувшим чувством, постоянно фыркая и брыкаясь, даже попытался коварно укусить за руку своего хозяина. Но Фрэнос, будучи прекрасно осведомлённый обо всех уловках и хитростей строптивого мула, умело, избегал их, продолжая целенаправленно тащить его на выход. И лишь когда они очутились на дворе под открытым небом, Кори признал своё поражение, вмиг оставив все попытки неповиновения, смирившись со своей судьбой.
– Не обижайся дружище,– поглаживая его по короткой гриве, тихо попросил прощения Нойс, – поверь, так будет лучше для всех.– С этими словами он лихо запрыгнул в седло и направился к ржавым замковым воротам.
– Дав, дав-дав…
Двор, огласил хриплый, низкий лай, стоило подъехать к воротам. Старый знакомый волкодав, брызгая слюной, вынырнул из своей огромной будки слаженной более для медведя, нежели сторожевой собаке. Натянув до предела цепь, он оскалился страшными клыками. По всей видимости, волкодав ещё не успел, забыть ускользнувшую перед самым его носом добычу. Налитые кровью глаза горели яростью и желанием, во что бы то ни стало взять реванш. Дверка сторожки распахнулась, и на пороге возник, точно персонаж рассказов, про пиратов неизведанных морей, заросший недельной щетиной стражник, его левый глаз скрывала чёрная повязка.
– Шо, разбрыхался Буханка!? Голова от тебя ужо болит.– Обратился он к волкодаву, решившему, по все видимости или задушить себя собственным ошейником или же сорвать ненавистную цепь. – Жрать не дам, рано ещё, а теперь замолкни я всё тебе сказал!
Но Буханка то ли не знал языка, на котором к нему обращались, то ли пребывал в дурном настроении, безостановочно продолжая захлёбываться лаем и биться лапами о воздух.
Несмотря на то, что ворота были вынесены напрочь магическим тараном, Нойс не торопился ехать дальше через них, резонно рассудив, что следует соблюсти все правила приличия, лишний раз, не нервируя стражников. И тут же похвалил себя, за предусмотрительность.
– Велено никого не выпускать без разрешения дона.– Неприветливо гаркнул стражник, обращаясь уже к наемнику.
– Луциус Драгон глава дознавателей велел мне покинуть замок.– Попытался вывернуться Фрэнос, прикрывшись грозным именем известного далеко за переделами Пьянтуза капитана дознавателей.
– У… стражник задумчиво наморщил лоб, будто бы размышляя о чём-то невероятно сложном.
– Тот высокий, что сейчас проводит здесь расследования,– подсказал наёмник видя, что у того мыслительный процесс существенно затормозился.
– А, нуда,– сняв помятый шлем, почесал грязной пятернёй затылок стражник,– как же знамо дело видали, ну дык и шо с того, то он, а то его добродушие дон Жерард общепит Мидэ. Сечёшь разницу?– при этом стражник, чей интеллект, по всей видимости, ненамного отличался от его лапчатого напарника, посмотрел на Нойса, как на слабоумного.– Думать надо головой, прежде говорить такое.– Подытожил он, демонстративно напыщенно, напялив шлем на собственную репу и ощерился гнилыми пеньками зубов.
