Буря в бокале

Фред сразу опешил от подобного обращения в свой адрес, но потом, сделав поправку, с кем имеет дело, произнёс следующее. – А ты, как я смотрю служивый «масштабно» мыслишь, должно быть к этому долгая служба располагает. Может, снизойдёшь до меня недалёкого и просветишь меня тёмного, что за несчастье я имел только что ляпнуть, глупость, какую совершить?

Стражник, похоже, принял всерьёз слова наёмника и ещё более утвердившись в «силе своей мысли» перешёл на откровенное хамство, считая его, скорее всего, верхом гениальности.– У тебя горемычный память к тому же девичья, не помнишь, что только говорил?– издеваясь, проговорил он, идиотская улыбка венчала его заросшее густой щетиной лицо.

–Как раз наоборот! Я прекрасно помню, что говорил, могу специально для тебя повторить.– И не думая обижаться на зарвавшегося стражника, выдал Нойс следующее. -Луциус Драгон капитан дознавателей велел мне покинуть замок. И я бы тебе служивый настойчиво советовал прислушаться к его словам. Главный дознаватель Пьянтуза крайне не любит, когда его слова игнорируют или хуже того саботируют. Он воспринимает это, как личное оскорбление. А оскорбление должностного лица да ещё при исполнении своих служебных обязанностей пред короной является страшным преступлением, за которое карают смертной казнью, естественно не забыв до этого, как следует попытать преступника, на предмет не скрывает или не замышляет ли он ещё чего-либо…

– Я ничего такого не делал с его словами.– Отрицательно замахал стражник головой едва при этом, не сбросив шлем наземь, вовремя поймав его на излёте. Было видно, что он не на шутку перепугался непонятными, иностранными, а значит опасными словами «игнорировать» и «саботировать».– У меня приказ дона Жерарда никого не выпускать без команды. Мне велено доложить.– Жалобным тоном принялся оправдываться он, в раз потеряв всю свою спесь и хамоватость.

– Так почему же ты этого до сих пор не сделал?– придав голосу металла, воскликнул Фрэнос, почувствовав полную и безоговорочную победу. Хотя и понимал, что гордиться тут особо нечем.

– Чего не сделал?– перепугано переспросил окончательно растерявшийся стражник.

– Не доложил.– Вкрадчиво пояснил Нойс, сдерживая себя изо всех сил, чтобы не рассмеяться ему в лицо.

– Так этого, я же не ведаю, звать, как вас э… запнулся стражник не в силах решить, как к синору или как к лицу близкому к закону обращаться к Фреду.

И не придерёшься ведь к его «железной» логике подумал в свою очередь наемник. Конечно, он мог «любезно» ему напомнить, что именно со знакомства стоило начинать разговор, но продолжать терять время на вразумления вконец впавшего в ступор стражника не входило в его планы.

– Синор Фредерик де ля Нойс.– Гордо отрекомендовался он.

– Фредерик де ля Нос?– неуверенно переспросил стражник.

– Не Нос, а Нойс.

– Да, я имел в виду это, придётся вам подождать немного…

– Ганс, что там такое у тебя происходит?

Фред разочаровано вздохнул, голос принадлежал Симону Пэку, командиру стражи, пожалуй, единственному смышленому человеку среди всего нерасторопного сброда, гордо именуемым штатом, стражников. Бесшумно подойдя, он некоторое время наблюдал за разговором со стороны, при этом кидая задумчивые взгляды на бесновавшегося волкодава.

– Успокой пёсика Ганс, а я займусь синором.– Распорядился быстро он.

– Фредерик де ля Нойс.– Вновь представился наёмник, продолжая сидеть на муле.

– Я знаю. Вы не соблаговолите уделить некоторое количество времени?– довольно учтиво осведомился Пэк.

– Вам лично?

– Не только,– гораздо тише ответил тот, так чтобы не услышал подчинённый.

– Я к вашим услугам.– Теряясь в догадках, зачем именно понадобился он командиру дворцовых стражников, как можно беззаботнее дал свое согласие Фрэнос.

– Только не здесь.– Твердо ответил Пэк, пустившись в объяснения. – Вам следует проехать около полумили вперёд по дороге. Когда увидите покосившейся указатель на замок, сверните сразу же за ним в рощу. Там вьётся маленькая тропка, она вас выведет на холмистую лужайку. На ней вас встретят. Произнеся всё это, он дал знак стражнику на воротах, чтобы тот пропустил.

Фред, тронулся в путь, чуя впереди очередной подвох. Его так и подмывало проехать мимо знака, проблем и так с лихвой хватало, и взгромождать на себя новых, ну совершенно не хотелось. С другой стороны, его преследовала совсем иная мысль, что возможно там, он узнает что-то, что пригодиться в его дальнейших поисках, если вдруг всплывёт какая-либо полезная информация, например, где или у кого может находиться искомая статуэтка. Тем более, если принять во внимание, что его всего-навсего лишь пригласили поговорить, ничего особенного он от этого не терял. Нойс улыбнулся своим же собственным увещеваниям, какими они подчас надуманными выглядели, можно даже сказать наивными, присущими скорее новичку, нежели матёрому наёмнику. Ведь он прекрасно понимал, чем, как правило, заканчиваются подобные переговоры, как и знал про выбор между малым и большим злом. «Знания бывают, губительны», припомнил, он где-то услышанную им фразу, но после знака с дороги всё же свернул.

Солнце уже клонилось к закату, тени заметно удлинились, и повеяла прохладным, таким желанным ветерком. Фред, пропетляв на узенькой, тропинке, медленно, нисколько не таясь, выехал на крохотный истоптанный копытами пятачок земли.

Их было двое. Владелец имения Жирдяй и его, по всей видимости, новый гость – волшебник, приехавший недавно к нему на броской серебристой карете. Они стояли, укрывшись накидками-невидимками. Специальными плащами, позволявшими сливаться с окружающей средой. У Фрэноса самого такова имелась в наличии, весьма ценная вещица, подчас просто-таки незаменимая в делах требующих деликатного подхода. Поджидающее его доны, как по команде, откинули капюшоны и, не отрывая от него напряжённых глаз, молча ждали. Нойс задался вопросом, каким образом они сюда добрались, лошадей поблизости нигде не было, а пешие прогулки, сии господа не жаловали, ежели судить по их весьма упитанным фигурам. Спрашивать об этом их самих, он естественно не стал, вместо этого аккуратно спешился, крепко ухватив Кори за уздцы.

– Фредерик де ля Нойс,– учтиво отрекомендовался он, сняв шляпу и обозначив поклон, так как кланяться ниже не позволяла его гордость за славных предков.– Много о вас наслышан и весьма рад с вами познакомиться лично многоуважаемый дон Жи… (наемник едва не ляпнул Жирдяй, вовремя одёрнув себя) Жерард общепит Мидэ.

– Не могу сказать, что я рад этой встрече,– изрядно набычившись, промычал барон.– Вернее поводу, что послужило встрече этой,– счёл возможным уточнить он, вероятно не желая сразу переходить к конфронтацию, хотя и не смог удержаться от колкости.– Я, надо заметить, о вас синор Фредерик де ля Нойс или правильно всё же будет сказать Фрэнос? Тоже наслышан весьма и весьма.

– Для меня большая честь быть узнаваемым столь значимыми особами.– Не стал вдаваться в подробности своих имен наемник никогда не страдавший тщеславием.

Вблизи Жирдяй выглядел ещё более, безобразнее, чем в дальновидную трубу: обвисшие, дряблые щёки украшали седоватые клочки шерсти, именовавшиеся гордо бакенбардами, всё лицо лоснилось от пота, маленькие тёмные бусинки глаз смотрели неприветливо и подозрительно.

Его спутник, носивший необычный кричащий яркими красками камзол деликатно кашлянул и Жирдяй незамедлительно поспешил представить его.

– Мэтр Жар Типус, великий маг и чародей дипломированный. Мой дорогой друг и гость.

– Для меня неописуемая честь очутиться в столь почтенной компании.– Фред вновь с имитировал поклон, на этот раз в сторону чародея, имя которого он в первый раз слышал.

Оба дона нахохлились, выпятив вперёд и так не малых размеров животы. Их самомнение не вмещалась в собственных телесах, и буквально пёрло наружу.

– Что ж, ты можешь оценить, какую большую честь тебе оказали столь достойные господа.– Высокопарно заявил Жирдяй.

Нойс едва сдержался, чтобы не съязвить по этому поводу. Вместо этого он сухо заметил.

– Хочу напомнить вам уважаемый дон Жерард, что род Нойсов берет свое начало с древних времен и имеет собственную богатую историю…

– Ах, да, вроде, я что-то припоминаю… Жирдяй принял вид, что напряжённо копается в памяти, – вспомнил, ну, конечно же!– воскликнул он напыщенно. – Вилка и ложка на фоне белой скатерти, если я не ошибаюсь, значится на фамильном гербе, прелестные столовые приборы, так незаменимые во время трапезы…

– Вы ошибаетесь, как и некоторые до вас,– сдерживая рвущиеся наружу эмоции от откровенной насмешки, продолжая выдерживать любезный тон, ответил Фред.– Эти, как вы выразились столовые приборы, кромсали не одну вражескую армию, принося славу короне и честь семьи. Если мне не изменяет память, а она мне никогда не изменяет, то я осмелюсь напомнить вам как отряд из полсотни гвардейцев, под гербом меча и трезубца, больше месяца держал оборону перевала Руорка.

– Друзья мои прошу вас, о давних баталиях и кухонной утвари мы поговорим позже, в другой раз!– выступил в роли миротворца чародей, словно опровергая своё имя «Жар», не дав распалиться пламени нарастающего конфликта.

– Так, вы пригласили меня, не только для занятий геральдикой и выслушивать оскорбления? Я весьма заинтригован.– Отшутился Нойс улыбнувшись.

– Я думаю, не стоит обижаться на дона Жерарда,– дипломатично заметил волшебник,– сей благородный уважаемый человек сейчас на нервах, и у него, поверьте, мне есть очень веская причина горячиться так. И я, наверное, не открою вам большой тайны, сообщив,– тут он напустил на себя скорбный вид, – что этот добрейший души человек пал жертвой дерзкого ограбления.

– Что ж, позвольте мне выразить своё сочувствие вам дон Жерард.– Под стать чародею проникновенно заговорил Фрэнос. – Мне довелось собственными глазами увидеть все разрушения постигшие имения принесёнными этим злодейством. Это, конечно же, жуткая картина…

Жирдяй хотел что-то сказать в ответ, но маг не дал ему и рта раскрыть, прочно перехватив инициативу в свои руки. – Разрушение интерьера и стен полбеды, но на горе была похищена очень ценная вещь.– Голос Жара стал вкрадчивый. – Наверняка вы в курсе, как никто другой, что это за вещь такая, её ценность должно быть вам самому хорошо известна. Не так ли?

– Простите, что-то я вас плохо понимаю.– Занял Фрэнос выжидательную позицию, всей кожей ощущая подвох какой-то.

– Я думаю, вы слегка лукавите, говоря так.– Добродушно продолжил чародей, но в глазах его заблестели недобрые огоньки.– Вы прекрасно понимаете, о чём я говорю сейчас, ложь представителя столь древнего и уважаемого рода бросает тень на него. Давайте на чистоту. Ведь вам поручили выкрасть статуэтку. Только не надо возражать,– предвидя реакцию Нойса, всплеснул руками Типус.– Я здесь вовсе не для того, чтобы обвинять вас в чём-либо, мы все находящиеся тут взрослые, вполне отдающие себе и своим поступкам отсчёт люди. Более того я скажу, что мне самому приходилось прибегать к услугам человека подобного рода профессии представителем который вы сами являетесь.

– Неужели вы позвали меня сюда ради того чтобы рассказать как относитесь ко мне и моему ремеслу?– не смог сдержать усмешки Фред.

– Не льсти себе наёмник!– не сдержавшись, сорвался на крик Жирдяй.

Чародей примирительно поднял руку,– друзья мои предлагаю не заниматься выяснениям отношений сейчас.

Барон весь кипел внутри, но авторитет Жара не позволял ему выплеснуть гнев наружу.

– А, что вы собственно предлагаете мэтр Типус?

Специалисту по сугубо деликатным вопросам прискучили нападки заносчивого барона вместе с намёками и недомолвками мага, он являлся сторонником конструктивного диалога.

– А, вот это уже деловой разговор,– довольно хмыкнул в бороду Жар.– И совсем неожиданно спросил,– ответьте, сколько вам предложили за похищение артефакта?

Нойс тяжело вздохнул, – прошу прощения достопочтимый мэтр Жар Типус, но я не стану отвечать на этот вопрос.

– Отчего же? Вы боитесь гнева,– он сделала ударение на этом слове,– дона Жирдяя?– и тут же продолжил, – если это так, то напрасно, он совсем не держит зла на вас, не правда ли?– Жар пристально поглядел на барона, тот, заметно стушевавшись, неохотно закивал головой в подтверждение слов своего гостя.– Вот видите. Нет, мастер Фредерик дэ ля Нойс, ваши методы гораздо изящнее более тонки и вы не прибегаете к дремучей всеразрушающей силе. Искусством своего рода занимаетесь, не побоюсь этого слова. Все мы понимаем сегодня вы наш противник, а завтра друг или, по крайней мере, соратник. Всем нам приходиться иногда прибегать к услугам подобного рода людей.

– Неужто, вы решили нанять меня?– не смог сдержать своего удивления воскликнул Фред.       – Ну, а почему бы и нет спрашивается?– хитро подмигнув, усмехнулся Типус, став приводить различные аргументы и доводы. – Вы отлично зарекомендовали себя на рынке э…– деликатных услуг как один из самых надежных ответственных специалистов. Я наводил справки, пользуясь не одним источником, и все они являются весьма авторитетными и заслуживающими доверия. Тем более есть еще один немало важный фактор, вы уже обладаете определенными представлениями, касающимися статуэтки. По имеющимся у меня данным именно вам поручили выкрасть артефакт эпохи Ушедших. Так, что дело должно быть вам вполне знакомым и понятным. И по моему убежденному мнению было бы непростительной ошибкой не воспользоваться вашими наработками, вашими услугами в таком деле…

– Это невозможно и вы сами понимаете почему.– Отрезал наёмник, не желая даже обсуждать этот вопрос.

– Вы имеете в виду, так называемый кодекс наёмников, запрещающий заключать два одинаковых контракта?– не желая отступать, спросил маг.

– Вот именно.

–Ну, если дело за этим, то давайте заключим новую сделку.– Продолжал напирать Типус, нисколько не смущаясь отказами собеседника.

– Вы я вижу, всё же до конца не понимаете.– Попытался более доходчиво объяснить Фрэнос свою позицию.– Я не могу принять заказ на одну и ту же вещь от двух разных лиц. И дело даже не в кодексе, тут гораздо всё проще, вопрос стоит в другом, а именно, как её потом делить прикажете. Бросать жребий? Распиливать пополам? Вас устроит такой вариант?

– Нет, нам нужна статуэтка целая и невредимая,– твёрдо заявил маг.– Что же касается одинаковости заказа. То, тут,– он вновь выдержал паузу,– давайте поступим следующим образом. Когда вы разыщите, статуэтку передадите её, как и было условлено ранее, в руки первому нанимателю и одновременно сообщите нам, когда и где это произойдёт. Остальное вас не будет уже заботить. Ну, как вам такой вариант. И овцы целы и волки сыты, как говорят крестьяне.

Фред крепко призадумался, в принципе его делом было добыть статуэтку и вручить её в руки заказчика, дальнейшее судьба нанимателя его не касалась. Условия контракта формально соблюдены, далее каждый волен поступать, как тому заблагорассудиться. Некоторые так и делали, умудряясь сорвать порой двойной куш, вовремя продав заинтересованному лицу нужную информацию. Доходило порой до абсурда, синор или синора у кого похитили ценную вещь, обращались за услугами к тем, кто их же и обчистил. Ситуация менялась кардинально на противоположную и наёмник уже охотился на прежнего нанимателя. Фрэнос не занимался подобным родом деятельности, не столь из-за вопроса профессиональной чести и этики, сколько из-за нежелания возиться второй раз с одним и тем же предметом. Для него это был пройденный этап, и его манили уже новые «трудовые свершения». Вот только последнее дело разительно отличалось от всех предыдущих. А ещё ему, крайне не доставало информации…

– Ну, что? По рукам?– Жар буквально впился в него взглядом своих жгучих, выразительных глаз.

– Не совсем.– Выдвинул свои условия наемник.– Я соглашусь, лишь в том случае, если вы или дон Жерард заключите со мной новый контракт, а также сообщите, кто сегодняшней ночью напал на замок и похитил статуэтку?

– Я думаю, нам следует посоветоваться немного.

Типус увлёк Жирдяя к ели и принялся там о чём-то эмоционально с ним шептаться. Барон туча тучей слушал, теребил руками складки плаща на выпиравшем животе постоянно, что-то твердя. Фрэнос не слышал и не понимал по губам, но было очевидно, что он талдычил одну и ту же фразу. Наконец, после непродолжительного времени, совещание закончилось, и парочка вернулась на место.

– Что ж, мы, посовещавшись, и готовы принять ваши условия. Всё что известно о статуэтки и ночном визитёре мы вам расскажем…– но сначала, бесцеремонно вмешался Жирдяй,– обсудим финансовую сторону соглашения.

Фред выехал на пустынный тракт, когда луна уже одарила своим присутствием ночное небо. А созвездия «Однокрылого дракона» очертила свои границы южного края небосвода. Вот только нашему герою сейчас было совсем не до любований и восхищений, небесных созданий, все его мысли занимала исключительно одна, горазда прозаичная, а именно статуэтка и тот клубок обстоятельств и событий так или иначе связанных с ней. Ничего принципиально нового ни Жар, ни Жирдяй не сообщили ему. Они сами не знали по приказу или заказу кого похитили древний артефакт, более того даже не располагали подозрениями, кто гипотетически мог пойти на столь дерзкое ограбление. Впрочем, была и слабая зацепка. Некоторые стражники утверждали, что видели собственными глазами грозного незваного гостя, что таким, цитата самого владельца замка, « бесцеремонным, варварским образом проник в мою сокровищницу». Нойс сразу насторожился, заслышав первые штрихи описания этого человека в общих чертах, что набросали ему чародей и барон. Что-то, было неуловимо знакомое в образе сего дерзкого похитителя древностей, а когда Жирдяй упомянул карету и мрачного возницу стегавшего двойку дышащих дракусовым пламенем лошадей, всё сразу сложилось, как будто разноцветные кусочки мозаики сошлись в один узнаваемый узор. Этим страшным «бесцеремонным варваром» оказался ни кто иной, как недавний оскорбитель его достоинства, что так унизительно оплевал его. Наёмник аж поморщился, вспомнив густую смолистую слюну на своём лице, непроизвольно проведя рукой по лбу и губам, таким оплёванным ему ещё не приходилось быть никогда в жизни! Он, решил ещё тогда, что неизменно разыщет его, и воздаст по заслугам, но что это произойдёт при таких сопутствующих обстоятельствах, никак не ожидал. Может оно и к лучшему, подумал, он сделаю сразу два дела – отберу статуэтку и посчитаюсь с обидчиком.

Периодически Нойс подстёгивал мула, дабы тот, не ленился, не снижал взятого темпа, а сам гадал, каким образом этому толстяку удалось пробиться в защищенный чарами замок, победить Цугубера и справиться со всей стражей, пусть и номинальной, но всё же. Какими силами, какой магией надо было обладать, чтобы проделать подобное и уйти целым, и невредим, да ещё прихватив с собой желанный приз. И кто за ним, какая сила могла стоять? А то, что это был исполнитель, Фрэнос нисколько не сомневался, впрочем, как и Типус с Жирдяем. Что ж, чем глубже в лес, тем дольше возвращаться обратно. Вспомнил народную поговорку наемник. Как раз, сейчас этим самым и занимаясь – возвращаясь обратно, причём довольно скоро. Если он хотел нагнать дерзкого похитителя поспешить стоило.

Фред всю ночь скакал, делая лишь короткие передышки, чтобы накормить Кори овсом, перемешенным со стимулятором, придающим дополнительные силы. Он редко прибегал к подобным зельям, пользуясь ими лишь в крайних, исключительных случаях, не желая причинять вред ни в чём не повинному животному. Но сейчас как раз был такой из ряда вон выходящий случай, когда просто необходимо было, выложится на все сто.

С наступлением следующего дня сюрпризы для нашего героя продолжились. Ещё издалека Фред почувствовал что-то неладное. Впереди высоко в небо тонкой струйкой подымался и вился сероватый дымок. Он закручивался причудливой спиралью, лениво развеиваясь в голубой безоблачной вышине. Наёмник подстегнул мула, понимая, что всё ровно безнадёжно опоздал.

– Проклятье!

Только и мог, что вымолвить он, когда достаточно близко подъехав, разобрал все разрушения, постигшие гостиный двор Йозефа Кранчика. Правда, не всё так безнадёжно выглядело, как представлялось на первый взгляд издалека. Сгорела конюшня и сарайчик тулившийся к ней. Само здание гостиницы, хоть и носило заметные следы пожара, но в целом оставалось не подвержено разрушениям. Второй, мансардный этаж вообще пребывал в нетронутом состоянии. А вот на первом, где располагался трактир, дело обстояло несколько хуже. Входную дверь вынесло наружу, будто кто-то сильным ударом ноги выбил её изнутри. (Как тут было не вспомнить замок Жирдяя, где входную дверь выбыли точно в такой манере, будто одна и та же самая нога вынесла ее). На траве подле покорёженных оконных рам бриллиантовой россыпью блестели мелкие крошки битого стекла. Ошметки не до конца сгоревших скатертей, штор закоптелыми лоскутиками валялись по всему двору, источая зловоние. Не далеко от входа сиротливо сбилась кучка людей, скорее всего те, у кого не осталось никакого средства для передвижения. Они тихо меж собой переговаривались, жалуясь на судьбу, изредка бросая злые, недовольные взгляды в сторону пепелища, где раньше располагалась конюшня. Учитывая, что их не так уж много здесь находилось, при том, что постояльцев в последние дни у Кранчика хватало с избытком, вывод напрашивался, следующий, что не все лошади, находившиеся в ней, сгорели и большую часть, всё же удалось вывести. Кому повезло, те конечно, уже были в пути, а кому нет, дожидались попутного транспорта.

Нойс спешился. Никто не обратил на него особого внимания, все были поглощены своими невесёлыми мыслями, лишь маленький мальчик, жавшийся к юбке матери одарил его любопытным взглядом. Отпустив мула попастись, он направился внутрь некогда шумного трактира. Его ожидаемо встретили там горы битой посуды, нагромождение расколотых табуретов и перевёрнутых столов. В воздухе улавливался знакомый запах кориандра верного спутника магических заклинаний и всплесков, его не мог сбить даже прогорклая вонь жжёных продуктов питания залитых водой. На стене прямо над местом, где когда-то возвышалась стойка, красовалось бледноватое выжженное пятно, молчаливое свидетельство пущенной в ход запрещённой магии. Некто, кто решил, попрактиковался в заклинании вызывающим «негасимый огонь», очень рисковал оказаться в застенках инквизиции. За такие «шалости» приговаривали, как правило, к смерти, причём мучительной. Исключение составляли, лишь те, кто располагал приличной суммой, чтобы откупиться…

Где-то сверху хлопнула дверь. Послышались торопливые шаги. Фреду стало немного не по себе, когда он заметил быстро спускающего вниз по лестнице Кранчика. По осунувшемуся лицу хозяина трактира было заметно, как нелегко далась ему эта ночка. Красные воспалённые глаза нервно поблескивали, он ещё не успел смыть пятна сажи на лице, пуговицы на рубашке поотлетали явив солидное волосатое брюшко под ней перепачканное разводами грязи. В руках он держал графин. Своего недавнего посетителя Йозеф не признал, более того похоже радушие его оставило, сгорело вместе с конюшней и сарайчиком, он даже не поздоровался с новым посетителем, лишь равнодушно скользнув по нему тусклым взглядом. Нойс совсем не обиделся такому приёму, наоборот даже облечено перевёл дух, выяснять отношения с ревнивым мужем ему только, не доставало сейчас.

Побродив немного по изувеченному залу, он заглянул на кухню. Внутри, среди пирамид немытых тарелок за широким разделочным столом стояла и резала овощи немолодая кухарка. Не отвлекаясь от своего занятия, она кинула беглый взгляд в его сторону.

– Здравствуйте уважаемая синора,– Фред снял шляпу и в вежливом поклоне склонил голову.

– Здравствуйте молодой синор, вас прислал сюда синор Кранчик? Предупреждаю, рагу ещё не скоро будет готово.– Не отвлекаясь от своего занятия, устало заявила она.

– Война войной, а обед по расписанию и в срок.– Шутливо процитировал известную поговорку наемник, подбадривающе улыбаясь и тут же участливо осведомился.– Нет, я заглянул к вам по несколько иному поводу. Проезжая мимо я не смог не остановиться и не поинтересоваться какое несчастье постигло это приличествующий постоялый двор?

Кухарка, на миг прекратила терзать репчатый лук, её слезящиеся глаза пристально воззрились на столь небезучастного чужому горю человека.

– Вы не похожи на стражника или дознователя,– недоверчиво проворчала она.

– А я и не говорил, что являюсь тем или иным,– развёл руками наемник, подходя ближе.– Моё имя Фредерик и мне надо знать, что тут недавно произошло,– на стол перед разделочной доской лёг полновесный динар.

Быстро, словно боясь, что блестящий золотой кружочек исчезнет, она схватила его и спрятала в глубоком накладном кармане, зелёного фартука. Поправив на голове сползающую накрахмаленную косынку, она представилась, сразу переходя к делу.– Сирен. Что хочет знать молодой синор?

– Всё, что имеет отношений к разрушениям недавним.

– Хорошо. Я расскажу всё, что мне известно.– Вытирая о край фартука руки, и опасливо оглядываясь по сторонам остерегаясь не иначе чужих ушей, произнесла кухарка, приглашая гостя своего присесть на свободный табурет, сама она уселась на широкую низкую скамейку и начало доверительно не громко говорить. – Вчера вечером сюда пожаловал один синор…