Буря в бокале

Лкун задумчиво взглянул на практически полностью лишённую волосяного покрова голову монаха, но не стал обращать внимание того на этот несколько не состыковочный с его рассказам факт. – Я стремительно кинулся за ними!– продолжал распинаться Унцио.– Увязая по колено в трясине, рискуя в любой момент провалиться в само логово препоганейшого дракуса, пусть неладно ему будет в своём болоте. Ступая вперёд с неустанно звучащей молитвой на устах, я силился во, чтобы не стало догнать и отобрать вещь, которая могла принадлежать только служителю Мируса. На пути моём, то и дело встречались люди, ставшие беззащитной жертвой этого мерзкого шквала. Как мог я оказывал им помощь, вытаскивая из пучин мутных, как мысли слуг дракуса. (Произнося это Унцио сам искренне верил в то, что говорил, так красочно в мыслях рисовало собственное воображение картины спасённых им благодарных людей. И хотя на самом деле он не оказал помощи никому, по банальной причине, что таковых попросту не было. Всё же молва сильно сгущала краски, никто на самом деле серьезно не пострадал, разве что морально. Но, тем не менее – желание сделать доброе дело имел достаточно сильное. А главное мотивация, помнил он заумное слово, слышанное им от одного жреца гостившего как-то в их храме. Тот часто повторял его на своих утренних проповедях, так что оно надолго отпечаталось в голове у странствующего ныне монаха)

Лкун участливо ждал, хотя по его лицу и было видно, что, тема спасения людей его совершенно не заботила, но и перебивать вновь разошедшегося монаха не хотел, давая тому окончательно выговориться. Опасаясь в противном случае, что вообще не сможет более ничего выведать об интересующей его статуэтки.

– Спасая людей я приближался к цели, пусть и не так скоро как того хотелось,– тем временем не умолкал Унцио.– Вытащив бездыханную неизвестную мне донью, я осенил её звездунком и уложил на сухое и главное чистое более-менее место, где она сразу пришла в себя, но поблагодарить меня не успела, так как я уже спешил настигнуть гнусных похитителей. Мне удалось нагнать их только у самой ограды, что, кстати, была частично разрушена, ибо большущая брешь была пробита в ней. Замерев возле древа, я собственными глазами узрел, как два незнакомых мне человека вцепившись хваткой нечеловеческой, буквально разорвали на части статуэтку. Такая злая сила сидела в них обоих.

– Не может быть!– вскочил на ноги, как ужаленный Лкун, всплеснув руками.– Ты уверен, что это была именно та самая статуэтка?

– Не сомневаюсь, ровно, как и в том, что Мирус бог света!– рубанул по воздуху ребром ладони монах, едва не свалившись с табурета на котором сидел. Вовремя подоспевший жрец сумел с трудом удержать его на месте. Рука Унцио сама собой потянулась к графину, как будто ища спасения в выпивке. Лкун вовремя уловив его хитрый маневр, сумел перехватить сосуд, прижав его к груди, как маленького щенка. В ответ странствующий монах разочаровано вздохнул и умильно уставился на жреца. Тот в свою очередь поспешил спросить.

– Ты глядел на компас? Что он указывал?

– Да, ничего. Замер в раз, как будто сам поломался.– Развёл руками Унцио, на этот раз не так быстро, дабы вновь не потерять равновесие.– Тут-то я и смекнул, что всё конец-то пришел артефакту древнему… (В глубине души, он был рад, что так всё завершилось, и ему не пришлось влазить в драку, из которой он мог не выйти на своих двоих и даже на четвереньках не выползти. А разменивать жизнь на пусть и ценный артефакт, он считал кощунственным поступком, ведь у него была его миссия, неоконченная миссия…)

– Жаль, жаль, очень жаль,– цокал языком сокрушаясь Лкун, не находя себе места. Затем вдруг замер и резко задал вопрос,– а обломки статуэтки тебе случаем не удалось захватить?

– Нет,– покачал отрицательно головой Унцио,– я подумал, что артефакт, уже не представляет интереса для верных служителей Мируса. (Монах, конечно, видел, что обломки остались в руках неизвестных ему лиц благоразумно рассудив – раз статуэтка поломалась, стало быть, более не представляет из себя никакой ценности. Поэтому дождавшись покуда остальные соискатели не разойдутся, благо у них в планах тоже не было надолго задерживаться на одном месте, последовал их примеру направив свои стопа без промедления в храм)

– Напрасно, надо было принести их мне…

Разочарованно протянул жрец, наконец-то наливая до краёв кружку и протягивая её монаху. Унцио с умилением принял её, как священное подношение в храме Мируса, но не успел сделать, первый глоток, как Лкун огорошил его.

– Ну, ничего это ещё не катастрофа, всё происходит по воле Его, гордись и будь счастлив брат Унцио, тебе впереди предстоит новое поручение от Мируса!

Громкий кашель внезапно поперхнувшегося монаха, от грянувшей, как гром среди ясного неба новости было ему ответом.

***

– В целом дело обстоит примерно так!

Подвёл черту своему, несколько затянувшемуся повествованию Фрэнос устало откинувшись на спинку стула расположенного в незнакомом ему питейном заведении, где по требованию Грэма в условленный день и час должна была состояться встреча. И вот она состоялась – первая в практике специалиста по сугубо деликатным вопросам, куда он пришёл с пустыми руками. И где он вынужден был, также впервой за все десять лет безупречной «работы» оправдываться за невыполненное задание. Не, то, чтобы, он сильно изводил себя этим досадным фактом – неудачи рано или поздно случались со всеми. Себя он никогда не причислял к исключениям, просто испытывал чувство какое-то странное, словно пребывал не в своей тарелки. К слову о посуде, в данный момент на ней возлежало нечто напоминавшее протухшее мясо, изрядно пережаренное до угольной черноты и политое неизвестного происхождения зеленоватой гадостью, что должно быть заменяла подливу. До Фреда не раз долетали слухи, что в одной стране, расположенной далеко на востоке принято готовить пищу с небольшим душком. Считалось, что такая стряпня придает некую, на сугубо личный взгляд наёмника сомнительную пикантность, и скорее является свидетельницей непомерной жадности, нежеланием выкидывать просроченное «добро» на помойку, нежели служит утолением специфических кулинарных изысков. Нойс точно не знал, сторонник ли его клиент подобной стряпни, но судя по тому, что тот периодически кидал себе в рот кусочки непонятно чего, то вывод напрашивался очевидный сам собой.

– Меня не интересуют твои оправдания,– высказал своё мнение Грэм, дослушав до конца рассказ наёмника.– Я плачу за результат…

– Результат отсутствует, как видно из моего отсчёта,– поджав губы, сухо произнёс Фрэнос.– И я вовсе не ищу оправдания, не считая их уместными в данной ситуации, лишь считаю своим долгом сообщить все обстоятельства связанные с заданием. Артефакт навсегда утрачен это неоспоримый факт.

– Факт, то, что ты не выполнил условия контракта.

Последнее слово Грэм выделил особо, давая понять, что очень-очень сильно разочарован результатом, хотя ни тени какой-либо эмоции не промелькнуло на его застывшем, как воск лице. У Фреда даже невольно промелькнула в голове мысль – «а не голем тот вообще?», хотя насколько ему было известно, эти создание не нуждались в приёме пищи.

– Безусловно, я не смог выполнить его.– Не стал отрицать Нойс очевидного, в который раз ругая себя, за то, что его дракус дёрнул связаться с этим субъектом. – Поэтому я возвращаю вам в полном объёме всю сумму предоплаты, вот.– Он поклал на стол толстый кошель, набитый до верха золотыми монетами.– Тут вся сумма. Можете пересчитать.

– Этого не достаточно.– Окинув равнодушным взором, звякнувший мешочек произнёс Грэм и отпил немного мутноватой жидкости из своего бокала.

Фред несколько опешил, от такой постановки вопроса – «уж не собирается он выставлять мне неустойку» засомневался он, но в контракте такого пункта не было предусмотрено, что в случае невыполнения задания, наёмник обязуется, выплатить дополнительную сумму. В данном конкретном случае наниматель никак не мог предъявить ему этого, правда и человеком он, судя по всему далеко не ординарным был, кто знает, что могло взбрести тому в голову.

– Чего же вы хотите? Я вас признаться не понимаю.– Как можно спокойнее спросил Нойс, настраиваясь на тяжелый разговор.

– Чего и всегда – результата,– также невозмутимо ответил Грэм.

– Я же вам только что объяснил, что его невозможно достичь. Артефакт разрушен навсегда.

Специалист по сугубо деликатным вопросам ощутимо начал раздражаться от этого парадоксального общения с этим твердокаменным синором, что казалось, имел привычку постоянно нырять в другую реальность или наоборот изредка выпадать из своего мира в реальный. Грэм же вымазав в подливе очередной кусочек мяса, закинул себе его в рот, принялся флегматично пережевывать, бесстрастно взирая на Фреда. Последний, наверное, впервые за долгие годы начал ощущать, что его самообладание готово вот-вот изменить ему, дав трещину. Этот человек всё больше и больше действовал на его нервы.

– Я не имел в виду артефакт, который ты проворонил,– безапелляционным тоном заявил он, прожевав, наконец, свой кусок.– Я говорил за задание…

– Не хотите, ли вы сказать тем самым, что приготовили для меня новое?– Нойс попросту отказывался верить в очевидный вывод из слов заказчика.

– Не новое, – отчеканил Грэм, сверля наемника взглядом своих блекло-голубых глаз.– Ты продолжаешь выполнять старый заказ, ничего не поменялось, единственное место его нахождения…

– Я отказываюсь от этого задания.– Достаточно твёрдо заявил Фрэнос, почувствовавший лёгкий озноб, от последних слов сидящего напротив «каменного» человека.

– Отказ не принимается.– Безапелляционно обрубил Грэм все возражения своего оппонента, готовые вот-вот сорваться с его губ, не подними он руку в жесте внимания.– Условия контракта,– продолжил он сухим законотворческим голосом,– предусматривают розыск и доставку статуэтки…

– Определённую статуэтку,– перебил того наёмник за что заслужил взгляд которым можно было легко обратить кого угодно в лёд, обладай сей человек хоть малыми зачатками магии.

– Всё верно определённую,– медленно подтвердил Грэм,– статуэтку, принадлежащую к эпохе Ушедших, ты получил примерное описание её, место, где она должна была находиться и задаток, верно, я говорю?

– Я прекрасно все помню это. Вот только не могу взять в толк, при чём тут другой артефакт? Я не давал согласия и не подписывался, на новый контракт.

– А новый здесь и не требуется. Ты согласился на условия контракта?

– Да, но…

– Ты подписался под него?

– Э…

– Так будь добр исполнить его, принеси мне статуэтку, артефакт наследия Ушедших!

Только сейчас Нойс стал понимать, в какой капкан попал он, вернее его туда загнал Грэм. «С формальной стороны он прав был, требуя, продолжить поиски, ибо действительно условия злополучного контракта обязывали его разыскать и доставить статуэтку заказчику. Статуэтку с предлагающимися описаниями, и кто сказал, что в доме Виолетти была именно та самая? Понятное дело, что она, мысленно одёрнул он сам себя, вот только ты сам знаешь о существовании ещё нескольких подобных ей и вот, тут уже заказчик имеет возможность для манёвра, ведь договором предусмотрена доставка артефакта с подробным описанием, а все три статуэтки идентичны».

Грэм правильно истолковал мысли Фрэноса деловито заявив. – Я вижу сообразительность по-прежнему тебе не изменила. Это хорошо, она пригодится в месте, куда ты отправишься в скорости. Описание тебе не нужны, как правильно ты понял, они прежние. Единственно я помогу тебе с предполагаемым местом, где, скорее всего она находится. Ну и конечно деньги. Он выудил откуда-то, из тёмного сюртука увесистый не менее чем чуть ранее успел Фред положить на стол кошель и присовокупил его к нему.– Эти деньги не в счёт к остальным, тебе они потребуются на дополнительные издержки, куда ты направишься, путь предстоит не близкий и опасный, так что подготовься, как следует.

Нойс ничего не мог возразить ему, лишь с горькой иронией осознавая, что история со статуэтками далеко не закончена и приключения продолжаются…

Нойс шёл пустеющими улицами вечернего города, долгожданное событие свадьба двух именитых людей королевства, вот уже как два дня отгремела в прямом и переносном смысле этого слова. Редкие гости ещё пребывали в Пьянтузе, но и те уже паковали чемоданы, подготавливая багаж. Большинство же после нашумевших событий в особняке дона Виолетти поспешили разъехаться по домам сразу на следующий день. В основном это касалось знати, пережившей настоящий шок от подобного «приёма» и не приходилось сомневаться, что у них надолго отпало желание посещать этот столь непредсказуемый город. Местные жители, отдавшие все силы празднеству, окончательно выдохлись и теперь сидели по домам, поправляя здоровье. Дознаватели наоборот, как сорвавшиеся с цепи псы рыскали по всему городу и его окрестностям в тщетных попытках отыскать виновников устроивших большой переполох на свадьбе. Про намордников, как-то сразу все позабыли, более того никто о них даже словом единым не обмолвился, словно их там вовсе не было.

Специалист по сугубо деликатным вопросам наслаждался непривычной тишиной вечера, размышляя, в какую же донельзя неприятную историю, он умудрился по своей недалекоглядности вляпаться. Ругая собственное тщеславия толкнувшее на эту авантюру со статуэткой, он клял себя последними словами не в силах, что-либо изменить. В который раз он поминал негромким ласковым словом день, когда впервые пришёл на встречу с Грэмом, уж лучше тогда бы он ногу сломал, нежели как доверчивая дичь угодил в заранее расставленные силки. О чём он думал тогда, где была в том момент его, голова сейчас сказать он весьма затруднялся. Единственным понятным фактом являлась полная ж… куда он умудрился попасть.

Увлёкшись самоанализом, или попросту самоистязанием Фред, не заметил, как высокая фигура неожиданно вынырнула из затаённой ниши, точно такой же, в какой он сам десять лет тому назад затаившись, поджидал неосторожного синора имевшего глупость таскать с собой много динаров. Теперь не иначе, как по злой иронии судьбы, его нишей воспользовался мрачно известный Луциус Драгон – главный дознаватель Пьянтуза, но его целью являлся, как не трудно было догадаться вовсе не кошелёк известного наёмника. « А жаль», пронеслось в голове у Фрэноса,– «я с легкостью отдал бы сейчас, только бы ни когда не встречаться с Грэмом, ни подвязываясь на этот кабальный контракт».

– Что решил прогуляться перед сном?– как всегда грозно хмуря кустистые брови, точно на допросе поинтересовался Луциус.

– Да, как рекомендуют лекари, это способствует здоровью.– Ответил как можно беззаботнее Нойс, прикидывая в уме, не многовато ли за день неприятных встреч у него выдалось сегодня?

– Неужели у тебя нелады со здоровьем?– подозрительно оглядел с ног до головы наёмника главный дознаватель, будто заправский патологоанатом. – Ежели, что могу предоставить палату, для поправки его, правда, небольшую всего пять на два ярда, с красива за решётчатым оконцем.

– Я тронут вашей заботой, но я не сторонник замкнутых пространств. Хотя не могу не заметить, что вашим предложением отдохнуть, пожалуй, воспользуюсь. Что-то устал я от всего: от жары, городской суеты от работы… изобразил на лице маску «искренней озабоченности» Фред.

– От какой работы ты успел устать? Ты же вообще не знаешь, что это такое – труд.– Усмехнулся Драгон.

– Вы в корне не правы уважаемый синор Луциус.– Проникновенно заговорил наемник,– я с работой можно сказать на «ты». Без ложной скромности говоря, причисляю себя к трудоголикам. Вы знаете, иногда даже когда случается, что её нет, я постоянно думаю о ней, а, потом, не выдержав безделья, выхожу на поиски её, хоть какую лишь бы занять себя чем-нибудь…

– Любопытно. И какую же ты сейчас наковырял себе работёнку? Что на этот раз требуется выкрасть?– с издевкой в голосе поинтересовался дознаватель.– Может быть, выследить неверного муженька потребовалась особо ревнивой жёнушки?

– Мирус с вами! Я законопослушный подданный его августейшего высочества.– Картинно возмутился Нойс и затем, немного подумав, добавил, – я плачу налоги в казну.– Этот аргумент на взгляд наёмника являлся непробиваемым.

– Хорош мне тут заливать!– грозно приблизившись вплотную к Фреду, рыкнул Драгон.– Я знаю все твои делишки. Все до единого знаю, не думай, все знаю, даже те которые ты считаешь, что я не знаю, а я знаю…

– Признаться, вы меня запутали вашими знаниями… развёл картинно руками Нойс, и озабоченно закачал головой.

Луциус ничего не ответил на реплику наёмника, лишь сурово заметив.– Ничего пробьёт час, когда я опутаю тебя кандальными цепями так, что остаток жизни ты проведешь, распутывая их. Запомни, как следует мои слова.

– Жаль, при мне нет сейчас писчей бумаги, я бы записал на неё ваши пророчества, а то боюсь с течением лет, позабуду их, терзаемым старческим склерозом.– Не смог не удержаться от колкости Фрэнос, выслушивая в очередной раз мечты и фантазии Драгона.

– Оставь своё дешёвое позёрство при себе. Актёришко из тебя никудышный!– презрительно ощерился глава дознавателей.– Старость, знаешь ли, награда, её ещё надо заслужить…

– Вы мне угрожаете?

– Скорее опускаю с небес на грешную землю. Да Мирус с ними небесами, лучше ответь, что ты делал в особняке дона Виолетти?-

Резко в лоб спросил он Фреда попытавшись того застать врасплох. Как бы ни так, недаром, он считался специалистом по сугубо деликатным вопросам, давно ожидая этого вопроса.

– Подрабатывал там стюардом.– Невозмутимо дал ответ свой наемник, напомнив.– Я же вам минуту назад говорил, что не могу сидеть, сложа руки без работы. А тут такой шикарный повод подработать, вот я и решил записаться…

– Лапшу на уши будешь кому-то другому вешать!– фыркнул разъярённо дознаватель.– Я знаю, с какой целью ты там находился, и что сталось со статуэткой в том числе…

– Какая такая ста…

– Заткнись!– не дав тому продолжить, рявкнул Луциус.– Тебе это так просто не минется! Я тебе говорил, я тебя предупреждал не лезть в игру, где проигравший покидает не игральный стол, а собственную шкуру, ты не послушался меня. Также я предлагал тебе сотрудничество, ты пренебрёг им. Теперь каждый твой шаг, каждый оставленный твоим ботинком след будет фиксироваться и отслеживаться. Тебе всё ровно не уйти от правосудия, не уйти от меня, если конечно до тебя не доберётся раньше кто-либо из власти предержащих.

– Что ж я принял ваши слова к сведению синор Луциус и даже более того они окончательно подтолкнули к мысли, что мне стоит все же сменить обстановку, например место проживания. Знаете, лекари советуют периодически совершать поездки по разным местам, это как говорят они, развеивает мысли и гонит прочь тоску, что депрессией зовётся…

– Ты действительно решил оставить Пьянтуз?

Не зная, то ли шутит, то ли вполне серьезно говорит наемник, застыл удивленно Драгон, что было несколько непривычным видеть от всегда хмурого и невозмутимого дознавателя подобных проявлений чувств. Но обронённая, как бы невзначай фраза Нойса застигла того явно врасплох.

– А чему вы так, собственно говоря, удивляетесь синор Луциус? Я что не могу взять отпуск и махнуть куда-нибудь, отдохнуть? Мне кажется, вы только рады будете не видеть меня какое-то время.

– Тут ты не прав.– Не согласился глава дознавателей со словами своего недруга.– Радость я буду испытывать когда увижу тебя закованным в кандалы.

– У вас достопочтимый синор Луциус какие-то слишком уж мрачные желания….

– Не тебе судить о моих желаниях! Но если всё-таки это правда, что ты говоришь, я хотел бы знать, куда ты собрался двинуть?

– Сам ещё не решил. Сейчас говорят масса предложения на рынке путешествий. Может, поеду в столицу, там по слухам культурный бум происходит. А может, даже в другое королевство отправлюсь, кто знает, я открыт для новых впечатлений.– Фред мечтательно воззрился вдаль.

– Ты морочишь мне голову. Ты, должно быть, получил очередной заказ? Так?– Драгон как ищейка, взявшая нюх подобрался весь.

– Я не на исповеди.– Сухо молвил наёмник, не обращая внимания на гневные взгляды, бросаемые в его сторону.

– Перед тобой слуга закона!– горделиво бросил Луциус, как будто это всё в мире объясняло.

– Закон гласит, что защищает каждого поддонного его величества.– Нашелся с ответом Нойс, воспользовавшись законодательством, как щитом, что было крайне редким случаем в его неспокойной жизни, учитывая сколько раз, он сам нарушил его.

– Это правда. От таких как ты проходимцев.– Парировал тут же глава дознавателей.

– Виновность надо доказать ещё в суде.– Не остался в долгу наёмник.

– Суд дело времени. Он для тебя неизбежен, как наступление дня после ночи. И справедливое наказание в конце его, как венец солнца в чистом небе!

– Вам бы проповеди на улицах и площадях глаголить, обличая грешников в их тяжких грехах, такой дар красноречия пропадает, вы никогда не задумывались о карьере жреца?

Полюбопытствовал Фред, начавший откровенно, забавляться происходящим. Понял это и Драгон но заострять внимание на этом не стал, вместо слов он наградил его ледяным взглядом, предназначавшимся должно быть самым закоренелым, отпетым злодеям и, не говоря не слова, растаял в сгустившемся сумраке ночи. Нойс пожал плечами, в словах прощания он в принципе тоже не нуждался, но всё же поспешил с выводами. Из темноты прозвучало зловещее.

– Помни, я всегда буду у тебя за спиной…

В оформлении обложки использованы фотографии из личного архива автора.