Чудеса на каждый день. Правдивые истории из жизни Иван Иваныча, московского ветеринарного врача

– Куда ж она могла спрятаться? – пробормотал Игорёк.

– Да куда угодно, – процедил доктор. – Теперь надо всё отодвигать, все коробки, канистры, во все шкафчики заглядывать. И очень аккуратно, а то противокошачьи перчатки одни на всех.

Следующие полчаса ушли на обыск лаборатории. Они заглянули всюду: в коробки, вёдра, ящики, вытяжку, обшарили анализаторы, отодвинули всё, что можно было отодвинуть, проверили все щели, ниши, уголки. Питон словно сквозь землю провалился.

Наконец Иван Иваныч в сердцах сплюнул и вышел в коридор.

– Что ж за наваждение такое с этим стационарным лечением?! То собак по району разыскиваем, то змею по клинике… Хоть прикрывай лавочку к чёртовой матери.

– А если она вообще из клиники куда ушла? – буркнул Паша.

– Да не могла. Форточка вон закрыта, вентиляция вся зарешёчена. Куда ж она денется, растудыть!

– Однако пропала – как испарилась, – констатировал Игорёк.

Иван Иваныч прошёл в столовую и задумчиво допил давно остывший чай. Поставил чашку и полез в телефон. Копался в нём минуту.

– Чтой-то у меня номера Аркадича нет, – проговорил он, – а надо звонить, советоваться.

Он пошёл в канцелярию.

– Ирина Дмитриевна, а у тебя телефон Андрей Аркадича есть же наверняка?

Ирина Дмитриевна глянула в список сотрудников, который висел рядом с ней на стенке.

– Сюда ещё не успела внести. Есть в личных карточках. Достанете? Папка самая толстая, стоит вон там, в третьем шкафу.

Доктор подошёл к дверце, на которой была наклеена бумажная цифра «3», и открыл её. И нос к носу столкнулся с питоном.

Иван Иваныч был мужчина в возрасте, не из пугливых и много чего повидал на своём веку. Но позже он был готов поклясться, что никогда в жизни не испытывал такого ужаса, как в тот момент, когда в открывшемся шкафу неожиданно увидел змеиную пасть и услышал демоническое шипение. Врач отпрянул, захлопнув дверцу, и с грохотом опустился на стул, который, по счастью, стоял как раз в нужном месте. Несколько секунд он пялился на шкаф, тяжело дыша и держась за сердце, не в состоянии произнести ни слова. Потом наконец способность говорить вернулась к нему.

– Пацаны! Сюда, бегом! – крикнул он (хотя крика не получилось, поскольку голос неожиданно оказался каким-то сдавленным и болезненным).

Ассистенты влетели в канцелярию.

– Там она, в третьем шкафу, на папках лежит.

– Да как же это так?! – всплеснула руками Ирина Дмитриевна. – Как же она могла сюда попасть, да и ещё внутри на полке оказаться?

– У нас в шкафу в задней стенке в паре мест отверстия проделаны, – Иван Иваныч уже начал приходить в себя и говорил почти обычным своим голосом, – там раньше техника стояла кое-какая, и через них провода тянули. А ещё стена причудливой формы, с выступом, так что между ней и шкафом пространство есть. Вот наша Дуся умудрилась, видать, туда проскользнуть, так что её не заметили, а потом в дырку и влезла. Вопрос – как её теперь оттуда извлечь.

– Ну, наверно, опять шваброй выковыривать будем, – сказал Игорёк.

– Ладно, попробуем. Тащи давай.

Игорёк вернулся со шваброй. Встал напротив, а Иван Иваныч и Паша – по обеим сторонам от дверец. Ирина Дмитриевна осталась в комнате, но, на всякий случай, взобралась с ногами на стул.

– Открывайте, – скомандовал Игорёк.

Иван Иваныч с Пашей одновременно открыли обе дверцы шкафа. Швабра была наизготовку, но выковыривать Дусю на сей раз не пришлось. Разъярённая, она сама бросилась в сторону Игорька, однако он успел увернуться, и змея шлёпнулась на пол. На сей раз ассистент проявил сноровку и, изловчившись, ткнул шваброй в нужное место, прижав-таки питонью шею к полу.

– Хватай!

Паша бросился к змее и схватил за шею. Игорёк убрал орудие лова, отпустив питона, и его напарник радостно поднял Дусю вверх на вытянутой руке.

Радость триумфатора, однако, была недолгой. Питон сделал то, что и следовало ожидать от него в такой ситуации, поскольку, за исключением головы, остальное его тело сохранило свободу действий. Дуся немедленно обмоталась вокруг державшей её руки и, как и положено питону, как следует сдавила.

Паша побледнел. Попытался оторвать змею от руки, но куда там! Он беззвучно захлопал ртом…

– Не боись, Пашок, она ж тебе не на горло намоталась, – подскочил к ассистенту Иван Иваныч. – А ну, Игорян, давай, разматываем!

Они вдвоём схватили змею за хвост и с усилием стали, раскручивая, снимать с Пашиной руки. Дуся, как могла, сопротивлялась, но, наконец, её вытянули в прямую линию.

– Держите, я за спреем.

Иван Иваныч побежал на кухню. Теперь Паша держал питона за шею, Игорёк за хвост. Растянутая змея не могла ничего сделать, только рот её был злобно открыт, а глаза метали молнии.

Доктор вернулся с баллончиком и залил змею со всех сторон.

– Понесли обратно!

В таком же растянутом виде ассистенты отнесли Дусю в столовую, бросили в террариум, а Иван Иваныч быстро поставил на место заранее приготовленную крышку. Змея сделала выпад вверх, но обиталище уже было закрыто надёжно.

– Всё, – выдохнул Иван Иваныч, – обработали на фиг!

***

Полчаса все отпаивались чаем, включая Ирину Дмитриевну и Тину. Дуся ещё некоторое время побесилась, потом заползла в угол, свернулась и успокоилась. Решив, видимо, отомстить в следующий раз.

– Мда-а, пацаны, такому вас в академии не учили, – протянул Иван Иваныч. – Кстати, вы завтра оба работаете?

– Вообще-то у меня выходной, – робко начал Паша.

– Нет, никаких выходных! Экстра-смена в связи с производственной необходимостью. А то кто тут завтра прыгать будет вокруг этой дамочки?

Доктор отхлебнул ещё чаю.

– Я только одного не понимаю, – задумчиво проговорил он, – Аркадьич же эту гадюку обрабатывал вообще один! Как?! Супермен он, что ли?..

О методах лечения и невпадении в крайности

До Нового года оставалось несколько дней. Настроение у всех было одновременно и предпразничное, и напряжённое – накопилась усталость, и все надеялись, что вот придёт праздник, и оно само собой спадёт с плеч и вновь всем будет легко и счастливо.

Иван Иваныч в обед сидел в столовой и поглощал омлет на помидорах, когда на второй этаж поднялся мрачный Петрович.

– Всё, увольняюсь на хрен! Надоело. Лечишь, лечишь их – и на тебе, фигу под нос!

– Чего это тебя понесло так? – спросил Иван Иваныч.