Русская философия. Анализ истории. Том 2

. Без хвоста нет спасения

. Так вот культ и даже каждое деяние человека стимулируют в его природе духа либо ту, либо другую грань. Если деятельность возвышает человека на благо общего, то государство будет крепнуть. А если нет – то разрушится. Альтруист и эгоист должны иметь место в реальности, чтобы было хорошо для государства, то есть на своем жизнеутверждающем месте. В противном случае, и тот и другой разрушают общий дом сообщества. К примеру, один из моментов, разрушающих советскую власть, был и есть спортивные состязания, которые возникли как необходимость на почве древнегреческой дохристианской культуры с её ценностями эгоиста и плоти.

Дело в том, что сам факт бытия народа в огромных временных промежутках говорит о том, что люди тех лет исповедовали только то, что естественно для природы вечности – монотеизм (об этом будет сказано в книге). Но без связывающего Начала, без Благодати Духа Святого, монотеизм, обоснованный только на чистоте совести и чистоте духовной, и страхе перед наказанием (о Благодати Духа Святого тем народам ещё ничего не было известно), неизбежно вырождается. Причем здесь спорт? Спорт – самое безобидная форма стимуляции эгоизма, но когда такая кондиция внутреннего мира попадает в иную сферу общественных отношений, то те же самые активированные безобидные, казалось бы, принципы продолжают исповедовать естественное им. Сила культивации эгоистических настроений в духовной природе людей во время спортивных состязаний формирует образ мышления – противоборство. К сожалению, святой царь-мученик Николай не до конца понимал сие и сам пошёл на поводу у своего времени. Подготовил и взрастил не христианскую почву, которая в определённый момент просто переориентировалась против него самого. С другой стороны, так тоже нельзя говорить. Ибо спорт нужен, особенно в наше время, но не в той реалии. К примеру, сажусь на гоночный велосипед и пожираю сотни километров не для каких-то там наград или достижений. Просто сужаю свое жизненное пространство до таких вот пределов, в коих я по прежнему остаюсь счастлив и живу в нем несколько часов. В этом высшее совершенство человека – пребывать в радости даже в самых стесненных реалиях и лишениях возможностей. Сие помогает потом вести иные дела, ибо настрой на аскетизм нужно постоянно поддерживать в высокой форме. Это не надо путать с усилием силы воли. Радостью преодолеваю расстояние и когда прихожу домой или на службу и это состояние духа, не требующее многого ради торжества над собой, адаптируется во всех моих образах ведения дел. Подвиг преподобного Серафима, адаптирую под конкретное выполнение поставленной задачи – доехать до Ганиной Ямы, в Царский Монастырь, чтобы исповедаться и причаститься Святых Таинств. Это спортивное занятие обретает осмысленность иную. Велосипед помогает мне хранить Божественную радость, а потому мое суженное пространство счастья не позволяет брать чужое из государственной казны – ведь мне нужна нагрузка на организм, чтобы поддерживать ясность ума, а земные блага этот момент не гарантируют и даже исключают. Также в свое время выходил на ринг и адаптировал ту радость в иной специфике упражнений и потому не проигрывал бои и остался без единого нокаута, нокдауна в голову (в живот попадали несколько раз крепко на тренировках). Ведь радостью пребывает и главное – трезвость ума, что и есть победа. Этот образ труда не озлобляет, ибо я просто безболезненно сужаю пространство для своего счастья, а счастливый человек не может быть злым.

1.0.-30. В.Н.Лосский в «Очерке мистического богословия Восточной Церкви» речь ведёт о невозможности познания Бога инструментами разума, что «… Апофатизм учит видеть в догматах Церкви прежде всего их негативное значение, как запрет нашей мысли следовать своими естественными путями и образовывать понятия, которые заменяли бы духовные реальности. Ибо христианство – не философская школа, спекулирующая абстрактными понятиями, но прежде всего общение с живым Богом»

, как личность с Личностью. Бог един и одинок, поэтому неизбежно это свойство находит свое своеобразное отражение в реалиях нашей природы, как специфически уникальные множественные выражения единства и одиночества. То есть Божественное свидетельствует о Себе даже в «естественных путях разумного». Нам остается только лишь по максимуму различать свидетельства о Нём в этих сферах, то есть видеть Божественные следы в том, что нам досягаемо в этих «естественных путях мысли». В первую очередь, необходимо сказать, что естество во всех различных сферах бытия имеет разные пути эволюционного усложнения в пределах свидетельства о первопричине, в пределах единства, а потому единство, как единое, проявляется в них соответственно этой уникально сложившейся специфике выражения первообраза в данном усложнении – то есть разнообразно. Из-за этого создается ошибочное мнение, что природа естества различна, противоречива и разрознена. То есть, я бы сказал, что в каждом естестве освидетельствуется Одно и То же, то есть возникает новое имя Единого и Его единства. Именно в пределах этого общего для всех областей бытия работает тот самый Закон Сохранения. Так появляются неразрывные последовательности непрерывно-скачкообразного становления эволюции жизни. Только в нашем конкретном случае он носит соответствующее специфике анализа имя – Закона Сохранения Единства. Если говорить на языке математического анализа, то можно привести слова о.Андроника (Лосева) о том, что «Прямая есть, таким образом, точка, данная как самотождественное различие

» («Хаос и структура», §46 «Аксиома самотождественного различия в геометрии», п.3). Точка в новой реалии иного бытия обрела новое имя – оная стала прямой, а потому некоторые признаки её так и остались в этом новом для неё проявлении, перешли в него. То есть некоторые свойства прямой по-прежнему являются принадлежностью точки. Хотя, точка и прямая соотносятся между собой, как бесконечно великое к бесконечно малому, но все равно опосредовано их обоих мы видим только одно и то же – Божественное постоянство в разном виде. То же самое можно сказать о плоскости по отношению к точке и даже о пространстве. Если точка есть, то неизбежно существует и пространство, как прообраз точки. Сказанное – разные способы свидетельства о Начале всех начал, о пустоте, как носителе постоянства в чистом виде. Вне этого мы не сможем видеть и понимать что такое точка и остальные ее множественные производные (прямая, плоскость и пространство), и даже саму Вселенную. Таким образом, сие получило отражение в реальном мире вещей. Но точка – это тоже слово о Боге, но не Он Сам. Это слово о Боге на специфическом языке понятий, свойственных данном срезу бытия и востребованном обсуждением о Нем в данной специфике мировой реалии.

1.0.-31. Вообще Творец воспринимается с разных позиций по-разному, в том же числе в виде точки, как величина мерками греха, равная нолю. Если позиционировать себя на самом дне Вселенной с грехом, то Бога в этой реалии нет. Как уже сказано ранее, что всякое телесное чувство – это некоторая степень ранения, из-за покушения на абсолютное здоровье человека. То есть как бы проблема, которая отвлекает внимание от единства с Богом в Богообщении. Для материи человек имеет образ Божий, а именно он свободой и своим прообразом пустоты

, который мы носим в себе, мягкостью тела не меняет форму материи воздействием. Иными словами, если он идет по местности, то как-то прикасается к материи, но так как его тело мягкое, то в прообразе пустоты воздействующей на материю взаимодействие сведено до минимума

. Человек как-то более всего подобен воздуху, воде или сообразен пустому. Подобно тому, как пушинка несет в себе образ воздуха, а потому увлекаемая его потоками обходит стороной препятствия, так и человек в процессе своего эволюционного становления все сильнее и сильнее похож на Бога в этих свойствах Его невесомости и борется за жизнь в прообразе Пасхи Христовой

. Это важное замечание. Человек несет в себе счастье, оберегая его. Человек плотью видит этот мир. Соприкосновением он получает травму, но оная не имеет для него бедственного значения и он обходит ее стороной, ради сохранения радости. Человек максимально соединяет в себе две крайности – материю и пустоту

. Мы видим тут эволюционное движение к еще одному прообразу пустоты греха, свойственного Богу.

(07.01.00) Когда есть непосредственное единение с Господом, то мир предстает пустотой, ибо все остальное не есть Он. Как только внимание переключается, то все с точностью до наоборот Бог предстает пустотой греха, а мир виден, как пораженный порчей греховной. Такова природа познания человека, соединяющая две крайности в одном. Когда мы молимся Богу, то можно заметить, что окружающий мир тут же для нас как бы исчезает, становится прозрачным, то есть мы видим Бога даже через стены. Все преграды становятся пустотой. Как только начинаем мыслить, так сразу же появляются образы мысли. Пораженный грехом видеть может только свое же подобие – сопричастность греху, болезнь. Два в одном в природе человека, при котором природа человека стремится отделить как можно лучше одно от другого, чтобы одно лучше дополняло другое и не мешало бы единству с Ним. Именно по этой причине, голова человека несколько отдаляется от той части тела, в коей идут бурные физиологические процессы, ибо от них всегда много такого побочного, затмевающего ясность ума в прообразе Бога, Который не воспринимается

. Поэтому Бог не воспринимается, так как абсолютный благ и здоровье, ибо несущий не ранение, а только здоровье. От сюда следует важное заключение о том, что точка выглядит максимально возможным совершенством, как самое малое покушение на природу людей, как максимально самая малая и абсолютно оптимальная рана или отсутствие проблем

. Но рана остается покушением на здоровое тело, даже если оная максимально мала и оптимальна, ибо совершенство предполагает вообще отсутствие каких-либо признаков ранения. Точка же становится в данном случае составляющей Тела Бога. Грех – это всегда степень крайности какого-то признака, а в точке величина этой крайности равна нолю, но оная есть, даже равная нолю. То есть данное свойство присутствует в точке, а вот крайности проявления оной нет. Травмой является то, что человек почувствовал, ибо в этот момент он отвлекается от общения с Богом

. В то же время, отсутствием величины греха обладает только ноль. Такова природа точки – оная двоичная. В пределах именно этого разыгрывается весь сюжет Вселенной после грехопадения. Точка есть первообразная всего, ибо с неё все началось. С одной стороны, с неё началось развитие падения и разрушения той девственной природы, но уже пораженной грехом. С другой стороны, всё то, что не разрушено грехом – все это так и осталось греховной пустотой, так и осталось отсутствием раны, то есть, добром, абсолютным совершенством. А об этом совершенстве что-либо говорить бессмысленно, ибо включаем инструменты измерения степени ранения там, где ранения нет из-за абсолютного совершенства. Можно только одно сделать заключение, что эта природа абсолютного совершенства там, где есть абсолютная чувственно принимаемая пустота.

С одной стороны, совершенством мы называем усложнение эволюционного развития в пределах единства и в прообразе точки, которая самое элементарное и самое несовершенное усложнение. А с другой стороны, совершеннее Бога нет ничего, а точка – самый близкий элемент к этому совершенству в «инобытии» А.Ф.Лосева

. Точка, прямая, плоскость и пространство – это разные Лица Бога (разные свидетельства о постоянстве пустоты) в разных сферах, наделенных разными природными свойствами. В растении-семени совершенством свидетельства о Боге выступает то цветок растения, то семя его. Хотя сие есть противоречие, но на самом деле противоречием не является, а суть проявления одного и того же – жизни, в которой одно гармонично дополняет другое, к примеру конечное с бесконечным. В противном случае, мир бы был абсолютным хаосом – он стремился бы к постоянному разрешению противоречий. Но этого не происходит, мир – это живое Тело, некоторые грани которого наиболее сильно соприродны материи. Точка – это то самое, то есть то общее с Телом Творца, в коем величина крена от естества Природы Его равна нолю, но в то же время Его присутствие есть. Поэтому опосредовано свойств чувственно принимаемого бытия мы распознаем Его бытие – мы видим единство разрозненных предметов. Наверное можно сказать иначе, что Тело Его в земных условиях может существовать только в виде порядка, в схеме, в гармонии всевозможных цикличностей, то есть различных прообразов пустоты. Одно стало дополнением другого и жизненно важное приобщение к Богу неизбежно стало определяющим стимулом эволюции в естественно слаживающиеся все более совершенные порядки и усложнённые гармонии форм устроения общежития. То есть это тоже некоторое проявление Божественного, адаптированного в уже в совсем ином срезе мира, в ином бытии, а именно на самом дне мироздания – на его границе. Хотя эта реальность остается в том же Царствии Небесном, но только уже иной степени близости к Нему. А потому с иными природными свойствами естества, обозначившимся грехопадением. Таким образом, государственные образования преследуют те же самые цели – быть частью Творца в еще большей полноте. Достижение этих целей теперь улучшено, теперь облегчено структурным государственным единством ради, повторюсь, более плодотворного единения с Творцом. Сюда входят коллективный разум, при котором более полное знание ситуации через активное взаимодействие (где, чем больше умов, тем более точное и верное решение), узкая специализация в деятельности помогает и создает монотонность труда, позволяющая удерживать внимание к Богу. То есть пребывая в прежнем молитвенном единстве с Ним теперь оказалось возможно много трудиться (при монотонности работ человек меньше отвлекается на суету). Более того, коллективным разумом легче накапливать опыт выживания, обработки материалов и так далее. Таким образом, человек в Боге в процессе эволюции все сильнее и сильнее стяжает свое счастье. То, как человек в государственной структуре более полно приобщён к Божественному, видно из жизни. Экстаз – нормальное состояние человека, а порядок государственного образования помогает совместить две крайности – жизнь в обществе и уединенность. Благодаря чему народ становится частью Тела Его и имеет способность живучести даже в районах крайнего Севера. Статистика показывает, что люди, ушедшие на пенсию, живут мало.

1.0.-32. В далёкие времена прошлого люди жили семьями-общинами. Вот это единение – это только лишь некоторое внешнее конечное производное, конечный результат проявления, который мы обозреваем как единство. Это лишь то, что стало видимым внешним проявлением присутствия Его и всеобщего стремления к Единому Творцу, также как и все то, что мы можем созерцать вокруг видимой природой – разноликие формы единства: галактики с их звездами, планеты и их природу. Это не самоцель, а лишь видимое следствие некоторой единой для всего вокруг причины, ибо единство не создают, его обнаруживают. (Всякие иные способы единить общество инородны естеству Вселенной – формы насилия и, как следствие, покушение на убийство). Всё то, что когда либо создавал человек, все это лишь стало удобной дорогой для движущихся личностей к Богу, благодаря чему возникает и крепнет единство людей (и вообще дальнейшая эволюция этого пути будет набирать поступательную силу во все времена). Хочу повторить ещё раз, что это только следствие. То есть нужно творить не сам этот модус единства, нужно стремиться не к результату, а к тому, что нас делает единым самопроизвольно, то есть следует достигать то самое, производным следствием чего видимость единства является. Это неизбежно есть Тело Бога, то есть тот основополагающий принцип жизни, позволяющий человеку решать самые тяжёлые задачи и, подобно Богу жить везде, жить там (под словом «жизнь» имею в виду абсолютное счастье), где бытие с данными абсолютно ограниченными возможностями организма невозможно, где жизненно востребована многогранность и коллективный разум. По большому счету, Сам Господь выглядит вообще беспомощным, ибо в Его Естестве мы визуально не наблюдаем никаких достоинств – Он для нас пустота, как максимум бессилия. Но сила Его в недосягаемости для воздействия пораженной грехом природы, а потому автоматически отпадает необходимость иметь какие-то достоинства самозащиты или творчества ради утверждения Себя в земных условиях, кои не мешают быть. Человек в процессе эволюционных процессов формировал именно этот зримый образ абсолютного бессилия, беззащитности из-за отсутствия достоинств организма, но не в ущерб радости бытия

. Парадоксально, но слабость и немощность не мешают нести в душе радость – это единство противоположных крайностей становится фундаментом всемогущества и силы Божьей, выраженной в том же числе в единении общества простым присутствием Бога среди людей. Если Богу это естественно, то человек из-за греховности своей, вынужден в поте лица поддерживать такой образ жизни, хотя в Боге это многолюдное единство несет радость всех и каждого в отдельности, что делает единство всех самопроизвольным.

1.0.-33. Возникает вопрос, как достичь этого качества единения в общественной жизни? И что это нечто такое, благодаря чему возникает единство людей? Представьте себе, что вы находитесь в зимнем лесу. Мороз. Понятно, что вы начнёте разжигать костёр и понятно также, что никому не надо доказывать о целесообразности этого мероприятия, обсуждать о каких-то преимуществах нахождения возле огня или богословствовать. Каждый из вас и без всего этого знает и даже иной раз самостоятельно ищет своё место, жаждет внести свою лепту в общее дело, прощает естественно возникающие трения или даже не видит их, ибо жизнь каждого в данном случае – это жизнь всех в равной степени. Также в одиночку куда сложнее поддерживать сей очаг, чем всем сразу, а потому живучесть коллектива выше. Скажите, нужны ли здесь репрессивные меры? Нет. Всё само по себе держится и устраивается, ибо каждый смотрит на происходящее через призму результата – тепло и свет, исходящие от хорошего костра. А теперь предположим, что костра нет. Если единство облегчает победу над смертью всех и каждого, то чтобы держать всех в единении, нужно прибегнуть к насилию, насаждать страх (причем безуспешно). Это только наглядный пример, помогающий представить некоторые связующие механизмы, ибо на самом деле единство – это нормальное состояние жизни, которое на деле было всегда, а не возникло как необходимость или как некоторое следствие взаимной выгоды членов сообщества. Единство возникло не благодаря эволюции от простого к сложному, а вошло в это бытие, как свойство жизни, а потому стало сопутствующим ей во всех процессах эволюционного усложнения. Только в одном случае, единство устраивается радостью, то есть не насилием, а как сопутствующее следствие радости.

Для счастья нужно не насилие, а мир и спокойствие. То есть его не создают, а обнаруживают. Только в условиях абсолютного счастья возможно всякое творчество и деторождение, работают созидательные силы, есть желание и возможность кому-то помочь. Так был создан мир и Вселенная, так появился человек. Этот же закон остается главным для нас всех.

Без вожделенной абсолютно всей полноты счастья человек перестает иметь образ Божий и становится эгоистом-узурпатором, то есть не может жить в коллективе, а потому невозможно никакое созидательное делание всего коллектива, а всякое побуждение человека в первую очередь становится формой достижения своих эгоистических целей за счет ближних и, если нет таковых, то дальнейшим самоубийством, как самая последняя ступень эгоистического самоудовлетворения вместо самоутверждения в победоносном торжестве жизни. Это естественно, ибо прежде чем кому-то дарить счастье, надо сначала им обладать. Именно этим восстановлением естественного состояния в радости болен эгоист и ему нужна помощь. Важен не тот мир, который нас окружает, а тот мир, который внутри нас. Бог есть счастливая жизнь в любых условиях среды и Его счастье не зависит от страшных обстоятельств, то есть нечто такое вне мира сего, то нам остается описывать эти множественные формы выражения данной кондиции качества торжества жизни. Над этим мы поработаем на страницах книг.

Если говорить о реальности существования Бога, то при любом ответе на этот вопрос, нам всем очевидно одно, что есть вселенское многообразное движение во всеобщей относительности. А все движения могут иметь только одно из двух направлений

: либо деградация (разрушение), либо совершенствование (восстановление). Третьего не дано. Вселенная либо совершенствуется (в стремлении к радости), либо деградирует (насилием)

. Соответственно, если Бога нет, то всё деградирует и не имеет вечности, а если есть Он, то наоборот всё в постоянном движении к уподоблению Ему – возрастает в подобии Ему. А если даже что-то разрушается, то в более общем плане созерцания Божественного Замысла, на самом деле, остается лишь перестроением в более совершенные формы исповеди Бога. А воспринимается как разрушение только в ограниченных пределах возможности созерцать окружающий мир

. В любом случае, мы ищем какие-то характерные для личности черты в данной сфере бытия. Ибо познание всегда идет в пределах общения личностей Бога и человека. человек во всем пытается услышать слова Творца к себе и если он вдруг понимает Его речь, то кричит от радости «Эврика, я нашел». Когда совершаем какой-то анализ происходящего или пытаемся распознать богословие математических дисциплин, то мы должны так мыслить, ибо есть Творец. «Всё дело в том и заключается, что тут не просто формальная связь абстрактных понятий, но интуитивная очевидность и тут даже вовсе не понятия, а математические факты»

. Этот момент также хорошо выразил св. Максим Исповедник.

1.0.-34.Вообще, изначально, при исследовании мы должны руководствоваться иными критериями поиска истины. По определению, жизнь имеет свойство развития к более совершенному подобию Бога. Вне этого движения к Богу нет жизни. Совершенства своего оная достигнет где-то в бесконечности, но уже этого достаточно, чтобы заявлять о себе, как о совершенстве, ибо оная наделено вечностью. То есть, если есть движение, то это является только и только процессом возрастания, совершенствования – самое значимое и необходимое. Это даже не условие, а само естество живого. Это характерные для личности черты, опосредовано коих мы входим в общение с Богом. Так как оказалось в поле нашего созерцания, то это также свойство всего Того, данного человеку в ощущениях в процессе богообщения. Мы через это оказавшееся в поле нашего зрения видим только Его. Ведь ничего кроме Него в бытии нет и мы ничего кроме Него видеть в этой реалии не можем, а подобное познается подобным. Может быть нам не понятны явления вокруг, но различить слова Бога, сказанные Им в этих явлениях – это долг ученого.

Нам имеющим поражение грехом трудно говорить о том, каким должно было быть возрастание человечества, когда оное в лице Адама и Евы пребывало в Раю, зато после Святого Воскресения Сына Божьего стало ясным то, каким оное должно быть

. Творение Бога уже есть абсолютное совершенство

потому неизбежно после грехопадения возникнет стремление на свою Родину к своему прежнему естественному подобию Рая, стремление в прежнее естественное состояние через восстановление естественного Богом откровенного устройства Вселенной

. Это движение идет чисто внутри самой личности, чтобы быть подобием Богу, ибо только это обуславливает бытие живого в прямой связи всеобъемлющего богообщения – в богообщении без всяких посредников

. В этом случае Бог есть ориентир и маяк для движения к совершенству, ибо кроме Него нет ничего и нет ничего совершеннее Его и вне непосредственного общения с Ним иные формы собеседования становятся невозможными. Человек слышит не то, что надо слышать, видит не то, что надо видеть и понимает не так, как задумал Творец. Мир становится хаосом всеобщей относительности. Хотя всё вокруг есть многоплановая связь с Ним, понуждающая или стимулирующая всякие течения до Его подобия. Это также как пламя костра теплом понуждает нагреваться все близлежащее вокруг. Тогда появляется справедливый вопрос о том, что изменилось для человека после его изгнания из Его Обителей Царствия Небесного? Жизнь, как дар Божий, не утратила свойственную себе природу и перспективу вечности счастья. Мы живем теми же самыми законами Царствия Небесного, а потому наше положение отличается только тем, что теперь мы призваны видеть Бога иначе – через все, во всем или через посредники. Точнее посредников нет, а есть Его беседа с нами, выраженная тем, что мы называем обозреваемым окружающим миром материи. Мы в новом образе продолжаем с ним беседовать и призваны видеть себя, как Образ Божий, во всем, ибо в этом бытии ничего кроме личностей нет. Межличностное общение происходит этими мирами и их материальными предметами, воздухом, светом и так далее. То есть условием бытия во Царствии Небесном остается в прежнем непреходящем замысле Его – бесконечная полнота абсолютно великого Божественного, райская чистота духовная и величие духа.

Так как становление до образа и подобия Божьего, как естество живого, есть ещё одно имя о Нём, то с грехопадением сие утраченным быть не может и по-прежнему имеет значение и остается основой жизни как на земле, так и в Райских Обителях – такова природа радости, которая никакими эволюционными процессами тронутой быть не может. И потому там, и здесь сие должно быть в той же прежней степени полноты бытия, ибо это условие жизни – движение к Богу, к Образу Его. Единственное отличие в том, что в Раю это движение к Богу, обоженье ничем не искушалось, не было стеснения бесконечной радости

.

Все дело в том, что Божественное в земных условиях представлено контрастом между бытием и небытием в пределах природной возможности этот контраст воспринимать. Как уже сказано, перед нами шар

с корпускулярными свойствами пустоты, а в нашем понятийном языке появляется новый инструмент – стеснение, как одно из проявлений корпускулярных свойств элементарной структуры. И тут вопрос обретает также множественность вариаций. Так как в земных условиях ей быть тесно, то благодаря противоречию сему имеет место возрастание. Но возрастание возрастанию рознь. Возрастание должно быть удобоприемлемым, в пределах природных возможностей структуры тела оставаться частью полноты, то есть без покушения на нежную природу, ослабленную грехом. Потому будет иметь место поиска того места, где стеснение наиболее безболезненное, наиболее адаптированное, не замечаемое ущемление без покушения на ту же самую радость бытия от пребывания духа в Раю, благодаря коей происходит возрастание до подобия Ему (все фибры человеческого естества – это суть живительное созерцание Бога через Его множественные посредники, различные формы передачи Божественных Энергий, то есть личность общается с Личностью через каждую фибру бытия). Человек ищет то место в данной реалии, стеснение Божественного остается в пределах способности природы человека это стеснение выдержать, где нет покушения на ту же самую радость Бытия Царствия Небесного в нем – это и есть определение поиска Истины. Это также как вода ищет своего подобия в прообразе – свободу выхода. Если мы присмотримся, то тут тоже увидим стремление хранить подобие Ему. И вот тут следует быть очень осторожным, ибо стеснение оказывается в поле зрения только в одном случае – если стеснение становится сверх возможности природы, ибо утрачена прежняя чистота духовная, естественная для Царствия Небесного. Мир духовный и материй имеет соприкосновение и какое-то смешение, но нельзя смешивать до противоестественного мир материи и мир духовный. Мир, как бы, не дает человеку быть иным, вне чистоты духовной. Как только он теряет это свойственное Царствию Небесному, так сразу же возникает искушение и он замечает противоестественное стеснение себя.

Вообще, грехопадение предстает перед нами в двух ракурсах. С одной стороны – это наказание. Человек живет в том же Царствии Небесном, то есть пребывает в прежних лучах Бога, но представленных нашему разуму несколько иначе, в ином виде. Вокруг нас прежнее Царствие Небесное, но радость бытия в Нем зиждется по иному – в процессах. Мир перед нами в множествах – это носители Его, кои он в поте лица перерабатывает. Ибо он теперь в поте лица и со скорбями из носителей Его вычленяет то, что во Царствии Небесном было естественной привычной обыденностью. С другой стороны, грехопадение явлено болезнью человека, который теперь должен быть на карантине до полного выздоровления. Теперь ему предписан постельный малоподвижный режим, ибо прямые лучи Бога ему болезненны, ибо в прежнем виде они губительны и в прежней интенсивности переизбыточны, ибо рвут природу. Из-за этого утрачивается самое важное – подобие Богу в цельности

. Природа человека не изменилась, но изменилась форма выражения его бытия во Царствии Небесном, то есть осталась живительная потребность Царствия Небесного и теперь вся абсолютно та же полнота радости Бога удобоприемлемо растянута во времени. Теперь полнота Божественного принимается человеком малыми порциями, чтобы не повредить ослабленному грехом человеку. Так как вне пределов подобия Ему нет подобия Богу, то общение на Предвечном Совете становится невозможным. Иными словами, общение на Предвечном Совете Троицы остается самым высшим приоритетом всего. Отношения на Предвечном Совете должны быть прежними – это есть Знаменатель знаменателей всего и вся во Вселенной. Образ поддержания себя в подобии Ему для этих отношений различен.

Всеобъемлющность радостной беседы богообщения выходит далеко за пределы видимого окружающего бытия. Это естественно, ибо Бог абсолютно велик и оттого Он Сам и общение с Ним не вмещается в пределы даже этого бесконечного мира, в котором мы родились. Хотя на нашей природе можно увидеть всю палитру Божественного присутствия (в противном случае жизнь невозможна), но в ней неудобопостижимы все Его грани. Они выражены, но распознать в нужной кондиции каждую из них не представляется возможным. Разуму открыто только то, что наиболее всего бросается в глаза, а вся остальная составляющая бесконечности Творца явлена в таких образах, в которых на данный момент трудно ориентироваться, хотя наука пытается идти в этом направлении, пытается донести речь Бога людям. А вне полноты общения с Ним бытие жизни невозможно (нам нужно постоянно менять свое место позиционирования и вообще все менять). Как уже оговаривалось ранее эволюция жизни направлена именно в эту сторону, благодаря чему в будущем человеку раскроется и станет доступна еще одна грань Его Естества уже при земной жизни. Нам нельзя стоять на месте – такова природа. Также как лежащего больного надо постоянно переворачивать с одного бока на другой, ибо в противном случае, появятся пролежни, из-за коих организм отмирает. Нам нельзя оставаться в этом мире для возможности более полного общения, а так как это бытие также отличается односторонностью по отношению ко Творцу, то для плодотворной беседы с Ним востребованным становится уйти в иное бытие, измениться. Это очевидно из определений о Боге. Иное бытие востребовано полнотой богообщения и не является смертью, как нам это явлено в реальности. Беседа с Творцом – это есть жизнь. Мы подобно младенцу в утробе матери беседуем с Богом посредством того, в чем мы едины с Ним, но приходит момент, когда этой полноты нам явно недостаточно и мы покидаем материнское чрево, чтобы появиться на этот свет, в коем беседа с Богом более всеобъемлющая, ибо единство с Ним явлено иначе. Хотя эволюция, повторюсь вновь, идет как раз в эту же сторону, чтобы распознавать Божественные грани для беседы с Ним не после смерти, а уже при жизни земной.????(3)?? (тут надо более лучше дать определение о полноте)

Тогда становится очевидным, что именно породило научный прогресс. Научный прогресс возник в бытии только лишь для того, чтобы минимизировать до абсолюта влияния всех искушений на богообщение, в том числе удалиться от процессов жизнедеятельности. Живое возрастает и пока ещё слабое возрастание до Его Образа следует беречь. Человек в общении на Предвечном Совете – это не только его душа и не только его тело, но и теперь уже вся окружающая его Вселенная становится на Предвечном Совете опосредовано человека. То есть в спасении нуждается не какая-то часть человека, но весь он вкупе со всем тем, что единит его с Ним.

Человек стремится усилить богообщение еще большей полнотой всеобъемлющего подобия Ему, через ??????(4)??упорядочение служения Богу всей Вселенной. С одной стороны, теперь влияние Бога оказывается лучами иного естества, но это те же самые энергии, заключенные не в лучи, а в другой носитель. Изменилась непосредственность

. Теперь надо иначе извлекать Божественное из носителя Его в поте лица. А с другой стороны, налицо карантин, ибо Вселенная нуждается в выздоровлении, через упорядочение служения Ему в прообраз начала начал, который имеет множество выражений. Просто грехом в человеке все дезориентировано и чтобы не порвать природу человека переизбытком Божественного влияния Бог его помещает на безопасное расстояние, в коем приобщение к Богу производится теперь также в прообразе Творца, то есть также бесконечно, но в сфере временных характеристик – долго. Так возник карантин. Выздоровление – это собирание в единый акт богообщения в удобоприемлемый порядок.

Научный прогресс – это ведь не покушение на природу Вселенной какой-то инородностью, а именно собирание ее в одно единое целое Образа Божьего. В природе Вселенной человек ничего не меняет, а устраивает порядок сообразный самому себе

, в коем одни свойства дополняются гармонично свойствами другими. Научный поиск, начавшийся уже во Царствии Небесном (смоквами Адам прикрывал наготу свою), был призван максимально высвободить душу для непосредственного бытия в Боге, то есть ослабить остроту сопротивления естественному велению жизни быть в Творце и возрастать в подобии Ему, усилить экстаз бытия до тех пределов, кои естественны жизни вообще без покушения на единство с Ним, как это было прежде во Царствии Небесном. Этот момент хорошо просматривается на опыте.

Выведем в состояние вертикального равновесия палку. Если мы её отпустим, то оная упадёт. Опять поставим в состояние равновесия – она опять упадёт. Почему? Потому, что она мертвая. На равновесие в живом организме наоборот абсолютно всё вокруг постоянно покушается, но он, не смотря ни на что, это равновесие вновь и вновь выводит исходное состоянии самостоятельно. Почему? Потому что он, организм, живой. Вот чем живое отличается от мёртвого: живое восстанавливает равновесие, а мёртвое наоборот его разрушает. То есть, живое возрастает в стремлении уподобиться Богу ради соединения с Ним. Если Бог есть, то после отпадения человека от Бога (и вместе с ним всей Вселенной через этот его грех), то неизбежно для всеобъемлющей полноты Божественного на природе человека все противоречивые крайности обязаны стать дополнением или одним единым целым. То есть, с одной стороны, душа должна присутствовать на Предвечном Совете в пределах Замысла Его, а всё соприродное душе в молитвенном торжестве должно идти по сценарию не только в становлении к вершине самосовершенствования в Боге, но и восстановления прежнего состояния бывшего до грехопадения ради единения с Ним во всей полноте вновь – равновесие должно восстановиться, как свойство живого: « … Ибо тварь, изменчивая по своей природе, должна по благодати достигнуть состояния вечной успокоенности, приобщившись вечной жизни в свете Пресвятой Троицы»

. Просто это условие бытия живого, ибо оное должно восстанавливаться после покушения на его естество, в том же числе от грехопадения.

Что такое природа человека с точки зрения эволюции? Представьте себе что вы из винтовки стреляете по мишени. Целитесь в десятку. У эволюции только одна цель – попасть в будущее, чтобы жить там опять, каким бы оное тяжелым не было. Душа вечна, а потому тело все сильнее и сильнее должно стать сообразным душе. И это как раз мы и видим. Пушинка, оторвавшись от крыла птицы увлекается потоками воздуха и летит туда, где нет препятствий для нее. Ибо она сообразна воздуху. Это один из шагов эволюционного становления к большему совершенству. Тут, в данном примере, в одной из свойств души цель эволюции наиболее хорошо различима. Вернемся к стрелку из винтовки. Во время прицеливания очень важно держать цель на мушке и не следить за движением пальца. Работа пальца становится независимой от сознания человека, ибо не важно когда произойдет выстрел, а важно иное, чтобы в этот момент цель и мушка совпадали. В противном случае, стрельба бессмысленна. Так работает эволюция. Не важно как идет человек путями эволюции к цели, а важно, чтобы цель постоянно была на прицеле внимании, тогда не важно как ижет процесс и когда. Все это в прообразе Воскресения Христова. Эволюция, как бы, идет пуями наиболее адаптированными к естеству природы единства личностей Творца и человека в земных условиях. Опять возвращаясь к Семи Братьям на Урале, мы видим тот образ течения развития жизни на Земле. Верхинй край столбов так и остался частью того самого первого изначального ландшафта этих территорий. Постепенно ветры, вода и Солнце разрушили то, что поддалось разрушению и мы теперь видим то, что было в самом начале времен и то, чем стал мир теперь, являя еще одно чудо природы. Верхняя грань столбов, как бы идет в будущее, оставаясь неизменным. Таков еще один образ становления человечества из самого первого прикосновения солнечного луча с поверхностью Земли до сегодняшнего момента. (Тут есть смысл сказать о важном. Пушинка имеет множество форсинок, чтобы не уменьшая массу свою усилить контакт с воздушным потоком. В этом же прообразе становления соверешенства должна идти научно-техническая революция. Оная должна способствовать тому, чтобы человек был лучше подобен Творцу. К сожалению, очень часто духовники Церкви имеют образ Божий чисто формально. Также как если мы перышки сделаем из металла и будем пробывать летать. Если полет не состоится, то и нет смысла эту птицу держать).

И тут мы видим два пути восстановления. Один из них возвращение во Царствие Небесное после смерти. Второй путь – путь жизни даже на Голгофе, то есть следование за Христом, который воскрес из мертвых и потом с плотью вознесся на Небеса, то есть мы видим здесь прообраз монашества. Просто на Голгофе надо жить, в прообразе чего все на свете имеет место быть

. Плоть человека теперь в данном ее качестве стремится воспринять в себя всю полноту Творца. То есть пораженная грехом плоть человека теперь тоже должна сказать свое слово о Боге и Богу преображением в Нем до подобия. Движение к лучшему несет в себе некоторый модус, который в свою очередь, является производным от движения к большему совершенству. Это такая река, которая все ближе и ближе к своему океану, все сильнее и сильнее принимая его подобие. Производное от этого движения вод в океан представлено нам голубой полосой посреди суши. Если движение вод остановится, то вода испарится или уйдёт в песок и голубая полоса исчезнет, как созерцаемая стабильность постоянства. Река существует только благодаря своему движению к океану