Жизнь на Марсе. Межпланетная война

На втором этаже дома они вошли в центральный холл, затем из него в комнату Гены. В шкафу оказалась новая одежда и обувь. Утром Гена её не заметил. Сиу продолжила:

– Надевай вот эту тунику. И эти сандалии.

Туника представляла собой широкий, длинный отрез мягкой и лёгкой ткани матового светло-зелёного цвета. В середине был вырез для головы. Гена надел тунику. Два её края закрыли его тело до середины бедра. На груди оказался треугольный вырез. У туники не было ни рукавов, ни воротника. На боках оказались длинные разрезы. На уровне пояса были несколько коротких вертикальных прорезей, через которые следовало продеть ремень.

Сиу подала его Гене. Ремень был неширокий, коричневого цвета. Материал был похож на кожу. Гена продел его через прорези. На нём не было никакой пряжки. Гена вопросительно посмотрел на Сиу.

– Завяжи его на узел, – сказала она.

Сандалии оказались самые простые, такого же цвета, как и пояс, из материала, похожего на кожу, с длинными завязками, которые следовало крестообразно завязывать вокруг икр. Гена начал уже привыкать к тому, что всё на Марсе было не так, как на Земле. Вчера они летали на катере между планет, а сегодня надевают какую-то средневековую одежду и обувают такие же сандалии. Сиу деловито осмотрела его со всех сторон. Видимо, осмотром она осталась довольна:

– Нормально, тебе идёт. Красавчик! Сейчас я оденусь, и пойдём.

И пошла к выходу. Геннадий пошёл за ней. Он не вполне понимал, что конкретно Сиу имеет в виду, говоря «пойдём» – то ли пешком, то ли опять лететь по воздуху.

– Подожди меня в холле, я сейчас.

Сиу вошла в свою комнату и довольно скоро вышла оттуда. На ней был открытый сарафан светло-розового цвета до колен и сандалии – такого же фасона, как у Гены, только розовые.

Они подошли к одной из зеркальных дверей. Сиу слегка взмахнула рукой. Гена увидел, что прямо в полотне двери появилась голографическая панель, похожая на ту, что была на катере. На панели мелькали какие-то знаки. Сиу несколькими движениями включила то, что нужно, и панель исчезла.

– Это портал. Я настроила его на город. Пойдём.

Они прошли через него и сразу же оказались на огромной поляне, покрытой тёмно-зелёной травой. Здесь находились здания, по стилю напоминающие башни в готическом стиле, со шпилями. Каждый из шпилей увенчивался шаром. Шары были либо матовые, либо прозрачные.

Здания имели высокие, стрельчатые конструкции, уходящие ввысь. Архитектурный стиль чем-то похож на готический. Стремительные линии, величественные и торжественные формы. Чувствовалось отдалённое сходство между этими зданиями и домом Сиу. На каждом здании было по нескольку башен, все они были похожи, но каждая имела индивидуальную конструкцию – одинаковых не было.

Стены были пастельных тонов и сплошь испещрены какими-то знаками. Гена подумал, что это, возможно, священные письмена.

Располагались здания на достаточно большом расстоянии друг от друга. И на поляне перед Храмом было много разумоидов! Все были одеты просто, так же, как Сиу с Геной.

Но что поражало больше всего – так это психологическое состояние, в которое Гена впал, подходя к Храму. Невольное благоговейное волнение охватило его, когда Сиу ввела его внутрь. Он держался за её руку, чтобы не потеряться. Войдя в Храм, Геннадий явственно почувствовал, как погрузился в прекрасную ауру, как в тёплую воду. Великолепные формы здания, стремительно уходящие вверх линии создавали потрясающий эффект. Разумоиды казались мелкими букашками на фоне зданий колоссальных размеров и чарующей красоты. Царила торжественная, радостная и вместе с тем волнительная атмосфера.

Внутри Храма Гена ожидал увидеть некие атрибутивные признаки культового сооружения – иконы и тому подобное. Но вместо этого увидел лишь стены, так же, как и снаружи, испещрённые письменами на непонятном языке. Никаких рисунков, никаких изображений, никаких украшений. Только стены и надписи на них. Но, надо сказать, расписано всё было очень красиво. Несложно догадаться, что это нечто особо важное в религиозном отношении. В центре помещения находился алтарь – круглый постамент высотой в человеческий рост. Диаметр его был равен высоте. Он также был испещрён письменами.

Гене очень понравилось здесь находиться. Между тем входили разумоиды, заполняя Храм. И довольно скоро набралось достаточное количество народа. Гена не успел толком никого разглядеть.

Вдруг раздался громкий голос священника – высокого, худощавого марсианина с белыми волосами до плеч, густыми усами и длинной бородой, одетого в белоснежные длинные одежды до пола. Хотя волосы его были белыми, седыми их назвать нельзя. На вид ему было около сорока лет. В руке он держал высокий посох, увенчанный каким-то небольшим сферическим, ярко сверкающим камнем. Священник плавно поднялся в воздух и опустился в центре алтаря. Затем он провозгласил начало молитвы. Причём голосом, а не мыслью. Все вокруг замерли и обратили свои взоры к нему. Священник воздел руки вверх и запел. Несмотря на то, что он пел на марсианском языке, Гена всё понимал. Это было прославление Бога.

Священник пел протяжно, высоким голосом. Слов было совсем немного. Голос поющего в полной тишине отражался от стен храма и многократно усиливался, становясь громче. От его пения на сердце становилось тепло и хорошо. Радостным и торжественным голосом священник пел очень красиво. Но что удивительно – губы он не смыкал полностью при пении, и звук исходил прямо из горла. Постепенно голос священника входил в резонанс с эхом, отражающимся от стен и потолка. Вдруг священник упал на колени и замолчал. Все молящиеся, как по команде, также упали на пол. И Гена вместе со всеми.

Наступила полная тишина. И вдруг откуда-то сверху, а может, со всех сторон одновременно, мощнейшая волна ударила в разумоидов. Это была не звуковая или тепловая волна. Это было нечто проникающее в самую душу.

Все разом запели дружно и торжественно. Высокий голос священника слышался громче других. Наверное, это можно объяснить особой акустикой храма. Геннадий не знал слов, но, поддавшись порыву, запел вместе со всеми протяжно, стараясь попасть в тон. Это было несложно, поскольку молитва представляла собой протяжную и торжественную песню, состоящую больше из звуков, а не из слов.

Позднее Сиу объяснила ему, что молитва здесь – не просто произнесение заученных слов вслух, а олицетворение своей безграничной любви и признательности Творцу. И молитва исходит не из уст, а из самого сердца. Пение вслух – для облегчения самого процесса молитвы и увеличения эффекта для всех присутствующих, в особенности для тех, кто здесь впервые или давно не был на службе. Жертвы здесь не приносят. Что может тварь принести Творцу из того, чего у него нет? Жертва здесь – именно молитва от чистого сердца.

Между тем громкость хорового пения стала максимальной. Песня, отражаясь многократно от стен здания, всё усиливалась, становясь громче и громче. Скоро Гена перестал слышать себя. Незаметно для себя он вместе со всеми вошёл в транс, устремляя взор ввысь. Ему показалось, что из-под купола вниз струится божественный свет и тепло. Он ощутил бесконечную любовь, изливающуюся на него. Все молящиеся смотрели вверх и громко пели. Звуки молитвы заполонили всё пространство, стали как будто плотнее. Гена перестал чувствовать тело, исчезли все мысли, он думал только о том, до чего прекрасны этот свет, тепло и благодать, снизошедшая на него. Всё его сознание заполнил детский восторг и неподдельная радость от того, что он ощущал сейчас. Ему нестерпимо захотелось оказаться ближе к источнику безграничной любви. Всё его естество, всё сознание потянусь туда, вверх. До чего же прекрасно и чисто этот божественное, неощущаемое физически тепло! Оно прекрасней всего на свете!

Тем временем молитва достигла своего апогея, Гена словно растворился в самой прекраснейшей песне, какую ему только доводилось слышать в своей жизни. Ему показалось, что купол храма становится ближе, источник тепла ярче и теплее.

Молитвенный экстаз привёл Геннадия в состояние полной эйфории. Сколько это продолжалось, он не мог сказать. Блаженство заполнило его сознание. Гене не хотелось ничего, кроме как находиться дольше в тёплом, невероятно приятном излучении. У него потекли слёзы радости и умиления. Внезапно священник громко и радостно воскликнул. Молитва резко оборвалась. Сразу воцарилась торжественная тишина. Только незримый свет продолжал струиться вниз. Слышно было, как затихает пульсирующее эхо.

Через несколько мгновений священник медленно опустил руки и посмотрел на молящихся разумоидов. Послышался шорох одежд. Гена почувствовал, что у него под ногами нет пола. Он спохватился и пришёл в себя. Оказалось, что он вместе со всеми неосознанно поднялся над полом до уровня алтаря. Осознав это, он растерялся и тут же рухнул вниз. Расслабленные ноги не выдержали, и Гена неловко упал.

– Сиу, что это было? – он посмотрел на свою спутницу, голос его дрожал. Он был похож на дитя, впервые попробовавшее вкусную сладкую конфетку. Слёзы блестели на его щеках. Они не торопясь выходили из здания месте со всеми разумоидами.

– Служба. Тебе понравилось?

Гена хотел ответить, но от умиления ком невольно подкатился к его горлу, и он только согласно закивал головой.

– Слава Богу. Пойдём. Нам нужно в город.

Они медленно прошли некоторое расстояние до входа, и Гена спросил:

– Я вот что подумал: Как насчёт Библии и святых писаний, которые распространены на Земле?

– Бог один и на Земле, и на Марсе, как и во всей Вселенной. Всё, что писали его пророки – святая правда. Кстати, в Библии описан в основном мир внешних землян. И даны заветы, как жить.

– А как же инопланетяне?

– О так называемых внешними землянами инопланетянах им знать лишнего до поры до времени не полезно. То, что не полезно, может оказаться вредным.

И Сиу с Геной вместе со всеми вышли из храма. Привычно воспользовавшись порталом, они очутились в городе.

ГОРОД. Мван – один из административных центров

К удовлетворению Геннадия, город внешне оказался почти таким же, каким он себе его представлял. Невероятной высоты здания являли собой футуристические конструкции из геометрических фигур – цилиндры, уходящие в небо, конусы, расширяющиеся вверх, шары, овалы, полусферы, спирали и другие довольно замысловатые фигуры, которые выражали полёт архитектурной мысли. Здания были самых причудливых форм. Необычные изгибы невероятных конструкций всевозможных цветов прекрасно гармонировали между собой. Заметно было, что над обликом города старательно потрудились архитекторы. Некоторые здания имели очень смелую, с точки зрения инженерного решения, конструкцию. Строения переплетались между собой диковинными галереями. Сам город был не очень большим, всего около сотни зданий. Хотя иной раз было трудно определить, где кончается одно и начинается другое. Между собой на огромной высоте здания соединялись переходами, похожими на трубы. Нигде не было видно окон, лишь огромные проёмы разнообразных форм. Завораживающее хитросплетение архитектурных решений поражало воображение. Среди цветов преобладали лиловый и изумрудный. Покрытие дороги было из небольших шестиугольных плиток песочного цвета.

Пейзаж дополняла растительность необычных, с точки зрения Геннадия, форм и расцветок – очень много деревьев, кустарников, цветов находилось всюду – на земле, на многочисленных террасах зданий, в некоторых местах целые стены домов были буквально засажены всевозможными видами марсианской флоры. Таких диковинных растений Гена не видел никогда. Некоторые из них были совершенно не похожи ни на что земное, с чем бы их можно было сравнить. Самые высокие деревья, похожие по форме на пальмы, имели ярко-красный ствол и, плавно изгибаясь, уходили высоко вверх, не имея сучков на стволе. На самом верху виднелись тёмные кроны небольших размеров. Стволы их были довольно тонкими по отношению к высоте. Кажущиеся неустойчивыми, они немного покачивались, и оставалось только поражаться, почему они не падают. Вся растительность удивительно сочеталась с архитектурой!

Внимание Геннадия привлекли огромного размера цветы на клумбе. Если, конечно, применимо понятие «клумба». Похожие на цветы роз огромные бутоны шарообразной формы размером с футбольный мяч имели один-единственный лепесток. И этот лепесток закручивался спиралью, при этом раскрываясь шарообразно и веером. Нижняя часть бутона была нежно-алого цвета. По направлению снизу вверх цвет плавно превращался в жёлтый, затем в зелёный, потом в синий. В самом центре цветка он становился фиолетовым. Причём ближе к центру цвет был нежный, светлый, постепенно становясь гуще и темнее по краям. По всему бутону были словно рассыпаны рисунки в виде колечек различных цветов и размеров.

Были и другие, ещё более диковинные и замысловатые представители марсианской флоры, созерцанию которых по отдельности можно посвятить довольно продолжительное время, не переставая изумляться.

Почти не было транспорта. Иногда только высоко по воздуху над зданиями в разных направлениях и на разной высоте проносились какие-то транспортные средства, отдалённо похожие на автобусы, но без окон. Но и они были немногочисленны. Дисколётов-катеров не было видно вообще. Разумоидов было мало. Те, кто находился на улицах, неторопливо прогуливались или беседовали, сидя на лавочках. Вообще сквозила атмосфера покоя, умиротворённости, даже какой-то сонливости.

Приблизительно как-то так Гена себе и представлял марсианский город. Всё тут было ему по душе. Он буквально влюбился в него. Для себя он решил, что обязательно вернётся сюда, побродит по проспектам и внимательно всё тут разглядит. Сиу сказала, что сейчас у них есть свободное время и они немного погуляют здесь. Она покажет ему город и расскажет о нём. Геннадий заметил, что общаться с помощью телепатии действительно легче и проще. Он подумал о том, что если он свободно овладел таким методом общения, то, возможно, и при освоении приёмов левитации особых проблем не возникнет. Сиу снисходительно улыбалась ему, читая его мысли.

Они медленно шли по городу пешком и общались.

– А почему мы не летаем, если это так просто?

– Полёт осуществляется силой мысли, и за течением полёта нужно следить. То есть приходится задерживать на нём внимание. Это что-то сродни управлению велосипедом, если тебе так удобнее понимать. То есть разговаривать можно, но постоянно приходится отвлекаться. Так что гораздо удобнее разговаривать не напрягаясь.

Город Мван – один из небольших административных центров. И ты, как прибывший на Марс, обязан зарегистрироваться.

– Это долго?