Период четвёртый. Сельские студенты (производство)

– А вдруг найдётся такой ревнивец, что скаты проколет, пока мы кино будем смотреть. Тогда завтра до обеда вулканизировать придётся.

– Думаю, у нас такого не должно случится. Да и Нинка вроде бы ни с кем из наших не дружила. Только ты смотри после кино не слишком задерживайся. Нам завтра нужно часов в пять выехать. А может даже и раньше сумеем собраться.

– В такую рань, даже в колхозах только доярки на работе, а остальные ещё по домам.

– Не, я договорился с Вальками, чтобы нас с рассветом ждали.

Утром пока Виктор прогревал салон, пока укладывали на сиденья и на матрац коробки, так, чтобы они не перевернулись от тряски – уже рассвело. Вылупившиеся гусеницы за ночь сожрали все полоски листьев, а оставшиеся на ветке завяли. Поэтому пришлось опять ехать к Мотроиным и срезать новую ветку. Ножницы захватил с собою, и пока ехали в Фисенково, нарезал в каждую коробку побольше кормов. Там у шелковичного сарая нас уже ждала Валя Виноградова со всеми колхозными шелководами. Когда колхозницы узнали, что в этом году задание опять увеличили, и я привёз им не пять, а семь коробок, они начали было возмущаться. Но Валентина, пристыдила женщин и пообещала им всяческую помощь в транспорте и в увеличении стеллажей. И звеньевая подписала накладные.

В Валентиновке тоже больших трудностей не возникло. Агроном меня не дождалась, но женщины, когда я пояснил, что в Фесенково взяли семь коробок, а плантация у них не больше чем в «Искре» тоже приняли пять коробок, хотя в прошлом году им выдали четыре. К половине двенадцатого кантемировским колхозам выдали всех причитающихся личинок. Радовало то, что шелководы даже не слишком возражали против повышения количества личинок для выращивания. Воодушевлённые успехом решили заехать к нам домой пообедать, и срезать свежую ветку шелковицы для кормления личинок. Они оказались невероятно прожорливыми. Каждая едва заметна А к обеду превратили все полоски в тонкую прозрачную сеточку и даже было видно как они поднимали головы свои крохотные в поиске новой пищи.

Быстро пообедав, поехали в Богучарский район. Начинать решили с самых отдалённых колхозов, расположенных на границе с Вернемамонским районом. Вначале решили заехать в расположенную у трассы Осетровку. И тут нас ждало огромное разочарование. Шелководы так решительно отказывались от предложенного количества личинок, что моё красноречие не имело на них никакого влияния. Нам удалось быстро найти председателя колхозы. Но этот пожилой и сердитый руководитель ни за что не хотел приказывать колхозницам взять намеченное коконосушилкой количество личинок. Он хоть и приехал с нами к помещению шелководов, но выслушав женщин важно заявил мне:

– Бабы во всём правы! И принуждать их на дополнительную заботу у меня нет никакого желания. И ты тоже должен был учесть, их слова, что в прошлом году и так пришлось под навес часть гусениц выносить. А ты в этом году им ещё больше припёр. К тому же Митрофановна заверяет, что ещё с зимы тебя предупреждали уменьшить количество.

Оставшись без поддержки, я хотел было уже переписать накладную, но эта самая Митрофановна натолкнула меня на шальную мысль обмануть возражающих. Дело в том, что все шелководы вели разговор о количестве коробок с личинками, которые они должны принять на выращивание. А в накладных указывалось количество грены в граммах. В этой стрессовой ситуации мгновенно сообразил, что поскольку они совершенно не обращают внимания на вес – я могу объединять личинок из двух коробок в одну. Эта мысль так меня воодушевила, что я с трудом сохранял вид расстроенного и обиженного человека. Сказал осетровским шелководам, что попробую излишки их задания отдать в другие колхозы, и к ним вернусь позже.

Когда переехали трасу в строну Дерезовки, велел Виктору остановиться и принял дописывать сведения о количестве коробок личинок в заранее заготовленные квитанции. К счастью в кармане даже авторучка оказалась с теми чернилами, которым я заполнял накладные дома. На первом экземпляре накладной, которая остаётся у колхозников, я дописывал ручкой, ниже указанного количества граммов ещё и количество коробок. Так дерезовцам, которым полагалось девять коробок, я написал шесть. В то время как в прошлом году им выдали семь коробок. При этом личинок из трёх коробок я равномерно пересыпал в эти шесть коробок. На двух других написанных под копировальную бумагу, накладных не стал делать никаких дополнений, чтобы в коконосушилке не догадались о моих махинациях. Подумал, что если спросят почему не указаны количество коробок на тех экземплярах в которых звеньевые расписываются в приёмке личинок, поясню, что для коконосушилки важен лишь вес грены.

Благодаря такой наглой хитрости, мы без проблем передали личинок и в Дерезовке. И в Осетровке «обрадовали» шелководов, тем, что им теперь досталось не семь, а всего четыре коробки личинок. К вечеру передали последних личинок и задержались в гостях у Федьки с Толиком. Они по распределению попали в Богучарский район, в совхоз «Радченский» агрономами на разные отделения. Мы вначале нашли Толика, а уже с ним приехали к Федьке. Федька работал на отделении центральной усадьбы. И успел заслужить славу музыкального виртуоза. Толик тоже и на баритоне в духовом оркестре техникума играл, и на мандолине, и на гитаре и даже на балалайке отлично играл и на слух и по нотам. Но Федька ещё и на гармошке мог и на аккордеоне, а на баяне не только играл известные мелодии, но и сам сочинял музыку.

Из рассказов парней выходило, что их в совхозе очень даже ценят, но не за агрономическую работу, а за участие в самодеятельности. Заведующий клубом души в них не чает. К тому же Федьке везёт ещё и в амурных делах. Местные девчонки даже по настоящему дрались, из-за того, кому с ним гулять. Сейчас он дружит с самой красивой девушкой совхоза, и она из-за Федька бросила парня, с которым до этого дружила почти год. Местные даже побить Федьку хотели, но завклубом им пообещал такого, что они отказались от этой затеи. Толик на мой вопрос, как у него обстоят дела на этой ниве, сказал, что ему нравятся аж две девочки с его отделения, но они обе дружат с другими парнями. А дружить с такой, которая не слишком нравится – он не хочет.

Засиделись мы у них допоздна. Федьку приходили в клуб звать, но он объяснил, что у него важные гости. Парни всё время порывались сбегать за выпивкой, но мы с Виктором возражали. Ему ещё ехать за рулём, а я оставался признанным трезвенником. Уехали из гостей около полуночи. Дома Виктор опять отказался идти ночевать в хату. Нинку искать в такое время он тоже не стал, и постелил себе матрац в салоне у прохода рядом с тёплым двигателем.

Утром, я собрался ехать с Виктором в коконосушилку, чтобы доложить об удачном выполнении задания и похвастать, что рискнул провести инкубацию всей грены в один срок, и как сумел за один день передать личинок колхозникам. Но он задал хороший вопрос:

– А зачем ты спешишь машину вернуть в Россошь? Тебе, что не интересно поездить недельку со мною? Мне у вас нравиться и тебе можно объезды шелководов делать хоть каждый день. Или по своим каким делам можешь машину использовать. Мне талонов выдали целую кучу. Съездим на бензоколонку, заправим оба бака и хоть опять к твоим друзьям, хоть по колхозам.

Предложение понравилось. Решил даже пока не хвастать ни в управлении, ни в коконосушилку не звонить, что закончил выдачу личинок. Съездили в Кантемировку, залили бензин и масло. Заехал в управление и похвастал, что в моё распоряжение выделили УАЗ и теперь целую неделю буду на машине развозить личинки шелководам. Галина Васильевна спросила нельзя ли на этой машине отвезти домой из магазина диван, который она оплатила, а забрать не на чем. Поехали в магазин, погрузили и отвезли ей диван. Её мать предложила нам чаю, но мы отказались, а Галина Васильевна подумала, что из-за неё у нас срывается график работы. Хотела даже назад в управление идти пешком. Мы довезли её до площади, но признаваться не стал, что у нас теперь полно свободного времени.

Вернувшись в село, заехали в контору, чтобы забрать маму на обед. Для пущей важности спросил, не требуется ли ей съездить куда на машине? Она очень даже обрадовалась такому предложению. Попросила отвезти её в Митрофановку, чтобы передать какие-то расчёты её знакомому Гринёву, которые она почти целый месяц делала по его просьбе. Мама отпросившись у Николая Кондратьевича. Заехали домой покушать, и чтобы денег взяла – сделать необходимые покупки в митрофановских магазинах.

Из Митрофановки я скомандовал ехать через Валентиновку и Фисенково, чтобы проверить, как идут дела у шелководов. Всё у них было в порядке, да к тому же они и сами могли меня поучить как и что делать с гусеницами первого возраста. В Фисенково Виноградова похвастала, что с комсомольцами обустроила целый спортивный городок на выгоне. Пригласила на следующий день вечером приехать с молодёжью из нашего села и посоревноваться с ними. Предложение принял с радостью.

На следующий день собрали на нашей улице тех парней и девочек, которые были не заняты домашними делами и в колхозе не работали и поехали купаться на пруд в Журавлёв лес. Вода была ещё прохладной, но в машине можно было быстро согреться. Отдыхали на пруду почти до вечера. Тем которые умели плавать интересно было нырять с плотов. Плотами называли два толстенных, в два обхвата бревна. Ровный ствол с коротко обрубленными сучьями все называли «Маршал Жуков», а другой изогнутый дугою именовали «Крученый». На «Маршале» если грести ногами или руками можно было плыть прямо хоть до другого берега. Но зато на нём сложно было удержаться сверху, потому, сто он постоянно проворачивался под, чьим-нибудь весом. «Крученый» не проворачивался, и на него могли забираться даже те, которые плавать не умели. Вот только плыть далеко от берега он не желал. Всё время норовил повернуть в сторону. Наверно поэтому его так и назвали.

Вечером в машину набилось столько желающих посоревноваться с фисенковскими, что даже в проходе некоторым стоять пришлось. Я надеялся, что будем играть в волейбол и очень жалел, что среди наших никто не имел хорошей практики в этой игре. Думал Толик дядин Васин приедет из Россоши. Он учился в педагогическом и должен уметь и пас давать и подачу делать – но он не приехал. На выгоне кроме местных оказалось много молодёжи и из Валентиновки. Виноградова, пригласила подругу прибыть со своими, чтобы соревнование стало ещё масштабней. А Заволокина подговорила в своём колхозе молодого шофера поучаствовать в соревновании, а заодно и доставить желающих в Фисенково. Но волейбол быстро надоел, хоть наша команда всех обыгрывала. Сетка оказалась низкой потому гасить мячи было легко и просто. Я успевал принимать и отбивать мячи, бегая по площадке почти на всё номера. И подавал так, что принять мяч было трудно. Но играли всего по шесть человек, а остальные просто смотрели.

Поэтому вскоре кто-то предложил сыграть всеми присутствующими в ручной мяч. Эта игра оказывается была популярной у фисенковских. И они заявили, что обязательно победят сборную команду гостей. Играть решили шестнадцать на шестнадцать смешанным составом и девчонки и парни. Наших и из «Искры» можно бы выставит больше двадцати, но фисенковские заявили, что у них только шестнадцать набирается умеющих играть, а чужих они в свою команду брать не будут. Поэтому, мы и валентиновские выбрали в нашу команду тех, которые покрупнее и повзрослее.

Границы поля для игры не были обозначены, но ворота из закопанных в землю жердей имелись. В ручной мяч раньше мне играть не приходилось. В техникуме у нас не было даже такой спортивной секции. Но водить мяч, ударяя его о землю иногда пробовал, играя с теми которые баскетболом увлекались. На удивление наша сборная команда стала выигрывать у фисенковских. Нам повезло, что на ворота встал шофёр из «Искры», который привёз ребят. Он оказывается давно уже тренируется с митрофановским футболистами именно в качестве вратаря. Поэтому он ловил или отбивал мячи даже в сложной ситуации. А всеобщий восторг вызвала моя игра.

Отличное знание различных приёмов игры в волейбол, помогло мне в этом. В волейболе мне удавалось очень эффективно принимать загашенные мячи в падении. Пригодился такой навык и здесь. Все играющие были ошарашены, когда я в погоне за противником, ведущим мяч к нашим воротам, понимая, что не успею ему помешать, сделал длинный прыжок «рыбкой» и в падении отбил мяч в руки нашему игроку. Такой финт оказался настолько неожиданным, что даже игра остановилась.

А Федька Ковалёв подбежал ко мне и закричал:

– Ну, ты даёшь! Такое только в кино показывают! Это вас такому на учёбе натренировали?

Воодушевлённый, чувствуя всеобщее внимание, смог ещё три раза продемонстрировать те, преимущества, которые обеспечило умение хорошо играть в волейбол. Дело в том, что фисенковские действительно выучили некоторые хитрости важные для игры в ручной мяч. Когда мы приближались с мячом к их воротам, они чуть ли не всей огромной командой группировались перед своим вратарём, поэтому сквозь их строй нашим с мячом было не пробиться. Да ещё и руки поднимали, чтобы через головы мяч в ворота не закинули. Тут-то я и использовал своё преимущество. В волейболе, играя в нападении, приходилось прыгать очень высоко, чтобы заглушить мяч выше блока. Или когда блок ставишь противнику, тоже приходилось прыгать на максимальную высоту. Когда мне попал в руки мяч перед стеною защищающих ворота, я прыгнул с мячом выше их голов и поднятых рук, и забросил мяч в угол подальше от вратаря. При моём падении толпа защищающих ворота расступилась, и я приземлился в красивом кувырке.

Эффект превзошёл все возможные ожидания! Нелька громко визжала, хлопала меня по плечам и чуть не плакала от восторга. Наши тоже были все впечатлены. Даже фисенковские хвалили и спрашивали, где я научился такому. А я интригующе, но честно, пояснял, что, по сути, вообще впервые играю в такую игру. Такие удачные и красивые броски по воротам мне удались ещё два раза. Только приземляться пришлось не в кувырке, а плашмя. Но оба раза такие приземления повезло выполнить технично и красиво.

Вернувшись в село, высадили всех около клуба. В машине остались только мы с Виктором и Нелька с Нинкой. Решили вначале отвезти Нинку домой. Виктор разрешил мне сесть за руль машины, а сам перебрался в салон к Нинке. Нелька попросилась пересесть на пассажирское сиденье в кабину. Когда подъехали к Нинкиной хате, Виктор сказал, чтобы я разворачивал машину и подождал его, пока он постоит немного с Нинкой. Парочка, обнявшись, зашла за тын у сарая, а я заглушил мотор, выключил фары и стал ждать водителя. Нелька сначала восторгалась моими спортивными достижениями, а потом предложила:

– А чё мы сидим порознь. Давай я перелезу через мотор к тебе, и тоже будем целоваться.

Немного смутившись, я пояснил:

– Так нам же нельзя с тобой

– Почему?

– Как это почему? Мы ж ведь родня.

– Глупости всё это! Я не раз читала, что кузены даже женятся на кузинах. А мы ж жениться не собираемся.

– Не понял. А кто такие эти кузены и кузины?

– Ты, чё книжек не читал? Так за границей называют двоюродных братьев и сестёр.

Позволять Нельке перебираться ко мне я не стал. Зато пока не вернулся шофёр, в разговоре выяснил, что она за эти годы прочитала очень много книжек разных. До этого, я был уверен, что больше меня в селе никто книжек не читал. Хотя читал я их запоем только в основном пока в школу ходил. В техникуме гораздо реже приходилось читать и в основном то, что по литературе задавали. Теперь конечно я навёрстывал упущенное: и в свою сельскую библиотеку записался и в Кантемировскую. Но Нелька стала перечислять таких писателей и такие книги, названия которых я даже и не слышал раньше. И к тому же добавила, что на следующий год будет сдавать документы и поступать учиться на журналиста в Московский государственный университет. Я пояснил, что по радио слышал, будто в этот университет, именно на факультет журналистики такой огромный конкурс, что туда вообще невозможно пробиться. А она уверяла, что сделает всё возможное и невозможное, но всё равно поступит туда, потому что став взрослой собирается сама писать книжки интересные и разные важные статьи в газеты и журналы.

Распоряжаться машиной понравилось очень! Поэтому, как только приехали в коконосушилку, попросил директора иногда предоставлять в моё распоряжение эту машину, для контроля, за деятельностью шелководов. К моему удивлению, директор отнёсся к просьбе положительно. Велел остаться на ночь, и на следующий день решить для меня вопрос транспорта. Ночевать предложили в директорском кабинете на раскладушке. Днём встретил в городе Петьку Калька. Он спешил с занятий на квартиру. Рассказал ему где ночую и пригласил посидеть вечером повспоминать как вместе овец пасли колхозных, как пробовал приучать их спортом заниматься.

Он пришёл когда уже стемнело. Пришёл не один, а с девушкой. Сказал, что это жена его. Они оба учились в ПТУ, этой весной решили пожениться. И теперь живут вместе. Даже из общежития ушли, на квартиру съёмную. Расписываться в ЗАГСе им ещё нельзя, потому, что несовершеннолетние, но в училище все знают, что они муж и жена.

Такое у меня никак не укладывалось в голове. Я даже себя и своих одноклассников считал детьми. А Петька был моложе нас. Поэтому представить его в качестве мужа, в качестве взрослого никак не мог. Решил, что женитьбой они оба считают просто решение перейти к половым отношениям. Удивляло как это Петька мог додуматься до такого, а у меня и моих одноклассников, не возникало даже и мысли попробовать склонить к таким отношениям, какую-нибудь понравившуюся девочку. Промелькнула мысль, что такое различие стало возможным, потому, что мы в своих беседах считали несправедливым подвергать честных девушек такому, которое принесёт в их дальнейшей жизни много неприятностей.

Подумал даже, что если эта девочка позволяет Петьке спать с ней, то может она и мне согласиться предоставить такое удовольствие. Когда Петька в очередной раз напомнил, что встречу положено отмечать, и что если у меня есть деньги, он может сбегать за вином и закуской, закралась мысль шальная отправить его за вином и попробовать склонить девочку побыть со мною. Но выпивать не хотелось. А когда, двигаясь, вроде бы нечаянно, стал прикасаться к интимным частям её тела, и увидел, как она резко отодвигается от меня при этом – понял, что ничего из моей затеи не получится. О том, что младший меня друг, по настоящему, по взрослому создал семью, что они с девочкой родят детей, могут со временем построить свой дом и начнут вести хозяйство, как это делают наши родители и взрослые знакомые – до этого не мог даже и подумать.

Утром оказалось, что директор решил предоставить мне в качестве транспорта мопед. Мопед купили для коконосушилки в прошлом году, и пользовался им муж бухгалтерши, когда требовалось отвезти куда-нибудь какие-то документы или не громоздкие вещи. Два дня назад он уехал на мопеде к своим родственникам в Павловский район и вернулся только ночью. Услышав о распоряжении директора, он стал возражать и доказывать, что без мопеда коконосушилка сильно пострадает. А директор, повысив голос, утверждал, что пострадает только муж бухгалтерши.

Такая ситуация была мне неприятной. Потому, что к бухгалтерше я относился с гораздо большим уважением, чем к директору. В тоже время и мопедом хотелось завладеть. Пока мопед заправляли, слив бензин из УАЗика, пока искали полагающиеся к нему ключи и насос, я беседовал с зашедшим в контору агрономом россошанского куста. Расспрашивал у него, чем мне заниматься во время выращиванию гусениц. Он объяснил, что шелководы лучше нас знают, что и когда делать. Что посещать их иногда нужно, чтобы подтверждать своё присутствие на работе. Советовал, только при посещениях коллективов строго требовать, чтобы не прозевали момент сдачи коконов. Потому, что если прозевать куколки могут прогрызть коконы и продукция испортится. Что если окукливание будет идти не равномерно, то лучше пусть сдают коконы не в один день, а в два разных дня.

Когда мопед заправили и оснастили причитающимися инструментами, поехал на нём домой. Ещё не выезжая из города обнаружил, что мотор мопеда теряет мощность и даже глохнет. Приходилось останавливаться. При остановках заметил, что из-под кнопки утопителя на карбюраторе вытекает бензин. Поэтому приходилось сразу же перекрывать кран подачи бензина на бачке. Дождавшись пока мотор остынет, заводил мопед и ехал дальше, но вскоре неприятная картина повторялась. Сначала думал, что слишком мал зазор между поршнем и цилиндром в моторе, и при нагревании мотор клинит. Потом обнаружил, что глохнет мотор от переизбытка бензина. Приспособился заводить мопед и начинать движение с закрытым краником на бензобаке, а потом на ходу не на долго открывал его о опять закрывал. Таким способом удавалось доехать домой, хотя иногда мотор глох когда не успевал во время открыть краник и бензин в карбюраторе заканчивался.

В селе остановился у Юрки Задорожнего, чтобы обсудить проблему. Ему ещё в прошлом году купили мотоцикл и он хорошо разбирался в особенностях такой техники. Юрка сразу же предположил, что в карбюраторе мопеда отсутствует поплавок, или, что его высота неправильно отрегулирована. Вынес из сарая свою отвёртку и тут же снял крышку поплавковой камеры карбюратора на мопеде. Обнаружилось, что высота поплавка на иголке отрегулирована правильно, но внутри его полно бензина. Бензин попадал внутрь поплавка через большой прокол сбоку. Юрка удивлялся:

– Не пойму, как поплавок внутри мог так повредиться? Прямо как нарочно кто гвоздём его проткнул.

– Может и нарочно, – согласился я – Потому, что мне тот который ездил на нём никак не хотел отдавать.

– И не жалко ему портить технику

– А что ж теперь мне делать с этим?

– Исправить всё проще простого. Хуже было б если поплавок пластмассовый был. А этот медный. Сейчас вырежем ножницами малюсенький кусочек меди от старого машинного радиатора и припаяем на дырку.