Миллиард в обмен на счастье

– Как она тает во рту. И нравится запивать ее горячим чаем.

Она звонко смеется и отправляет в рот оставшуюся половинку холодного советского «Мишки на севере». Я улыбаюсь всем сердцем и нажимаю Play.

Президент Уругвая говорит об обществе потребления. Пока он сидел в тюрьме семь лет, не открыв ни одной книги, у него было время подумать о сущности человеческой жизни, говорит он. Платя деньги за какую-то вещь, мы платим временем своей жизни, которое нужно, чтобы ее получить. Если счастья нет в твоей голове, то его негде больше взять. Человеческое общество создало целую гору потребностей. По сути, мы продаем жизнь в обмен на вещи. А жизнь проходит. И это ужасно – прожигать свою жизнь, теряя свободу.

Дальше идут кадры ночного Нью-Йорка с высоты птичьего полета. Первый раз я посмотрел на это другими глазами. Инопланетная цивилизация. Апофеоз потребления. Бетонные небоскребы с плазменными панелями, озаряющими небо. Площадки для вертолетов и многоуровневые дороги – мегалитические сооружения по сравнению с иными регионами планеты. Завораживающее зрелище – и ужасающее одновременно.

Роботы-андроиды из фильмов уже существуют, и их активно используют дружественные японцы, которых облучили двумя ядерными вспышками. Вопрос цивилизации – это не новый вопрос. Надеюсь, передел мира не будет столь же кровопролитным, как это было всегда.

***

Уже второй день никак не приходит в голову формат валюты, но я чувствую, что идея скоро ляжет на бумагу. Бывает так, что вроде пустота внутри, а магия письма делает свое дело. Когда-то я заявил Павлу, что буду работать вместе с ним при условии, что он инвестирует в благотворительный проект «Мы вместе» ровно 1 млн рублей. Конечно, он при этом становился соучредителем, и мы могли бы сообща развивать дело Пользы. Тогда я никак не мог взять в толк, что Павел, при всей кажущейся харизме, вовсе не был готов ни к какому «служению обществу». Что уж говорить обо мне, сметливом молодом человеке, отчаянно ищущем свой пусть, свою форму выражения, свой бросок к космической гармонии в бурных потоках жизни. Этим мечтам не суждено было сбыться. Слишком еще было рано, еще очень незрелой была наша поэзия. В бизнесе наш общий почерк напоминал юного Есенина, адскую смесь страсти, томительной тоски и порывистого таланта. Даже сам Бог не мог бы тогда уберечь меня от моих же ошибок!

Неожиданно в комнату, где я работал, ворвалась Ляля и с детским смехом прыгнула на меня. Отложив записи в сторону, я улыбнулся и сказал, что она мешает мне работать над важной мыслью. Ляля поджала губы и демонстративно отвернулась.

– Не обижайся, Аленка, мне просто нужно кое-что закончить.

Я встал с кровати и заперся в туалете.

Итак, на одной стороне монеты будет орел – логотип моего проекта «Мы вместе». Почему так? Да сама судьба подсказала решение: ничего лучше двуглавого орла с сердцем посередине и не придумаешь. Разумеется, над орлом каймой пойдет надпись: «Мы вместе». Но самое главное – это оборотная сторона. На ней я думаю написать: «1 кван удачи». И по кругу мелким шрифтом что-то вроде: «Ресурс, в котором ты нуждался». А на ребре – «каждая отлита и выкована вручную * всего создано 10 шт.* mivmeste.pro».

Это было время, когда биткоин стоил около трехсот баксов. И пока весь мир вовсю создавал разнообразные криптовалюты, я трудился над тем, чтобы отчеканить свои первые монеты. С годами приходит понимание, что, пока мы строим грандиозные, по нашим меркам, планы, кто-то уже кардинально меняет мир, прямо в это мгновение. Как попасть в авангард? Просто надо помещать себя в ту среду, где идет охота на все самое передовое. Существуют целые государства, которые завоевывают экономическое господство, просеивая и синтезируя лучшие технологии со всего света. Многое из того, что мы делаем в России, на последние копейки, в условиях бесконечной вереницы финансовых кризисов, в США было бы всячески поддержано целой системой социальных и экономических институтов, не дающих потонуть молодым инноваторам. Нет-нет, я не говорю, что там молочные реки, а у нас нефтеугольный тлен, просто это разные модели развития и восприятия реальности. Здесь мы проходим закаливание в прямом и переносном смысле. Учимся ловить каждый лучик надежды и доверять людям, которым, возможно, доверять и не стоило бы. Мне было больно наблюдать, как гибнет мой благотворительный проект. Ни телеэфир на ОТР, ни огромная статья в «Новой газете» – ничто не помогло мне найти единомышленников. Я потратил два миллиона рублей на дело служения обществу и не встретил никакой государственной поддержки. Ошибка была в том, что я надеялся на какие-то субсидии или, может быть, гранты. Моя незрелость выбросила меня на берег. Нужно реально оценивать условия, в которых мы действуем. А нынешние говорили о том, что рассчитывать можно только на себя.

Только что меня остановили на пересечении Каширки и МКАД сотрудники ГИБДД. Молодой лейтенант с автоматом наперевес попросил документы. Оказалось, у меня просрочена страховка. Надо же, каждый год одно и то же, хотя мне совершенно не нравится нарушать закон. Было стыдно, и я не возражал, чтобы понести заслуженное наказание. Меня пригласили в машину начальника. Он проверил мои штрафы. На фотографии в его планшете я был в гавайской рубашке и выглядел сильно моложе.

– Какая ужасная рубашка у меня на этом фото, – сказал я.

– Какая есть.

– А штрафов у меня много?

– Немного. Есть два за парковку, но срок оплаты еще не истек. Так страховку дома забыл?

– Да. Хотя нет, вру. Прошляпил просто. Останавливают редко в Москве теперь – вот и забыл. Стесняюсь спросить, можно по старинке? Мне совсем некогда за номерами бегать. Работаю с утра до ночи.

Видимо, мои слова произвели какой-то непонятный и для меня самого неожиданный эффект. Инспектор протянул мне документы и вежливо попрощался. А я в тот момент решил, что это вернулась денежка, которую я отправил в помощь замерзающей бабушке с внуками.

Чудесная ночная Москва впустила меня. Уже на Садовом я вдруг осознал, что еще в прошлом году жил и работал за МКАДом и вот теперь разом преодолел два кольца и вплотную подобрался к Садовому. В районе проспекта Мира я подумал, что скоро и этот психологический рубеж будет пройден и надо поискать спортзал по ту сторону.

Глава 5. Поиск формулы

Дешевый ламинированный стол с разбухшей от влаги столешницей завален видавшими виды журналами Forbes и Maxim годовалой давности. Круглые следы от кофе из вендингового автомата и синяя омывайка в дальнем углу комнаты отдыха – все на своих местах. Здесь уже много лет ничего не меняется. Да и зачем? У автомобилей сменяются владельцы, у владельцев – автомобили, но декабрьская грязь – величина постоянная.

Уже больше трех месяцев моя машина не видела мойки. Помню, в студенческие годы я намывал свою красную «Пежо 206» чуть ли не каждый день. И вообще, ценил ее больше, чем свою верную X6. Кроме меня, автомобиль на нашем курсе был только у моего друга Саши по прозвищу Мурзик. Как-то мы сдавали задом на парковке перед универом и с жутким скрежетом процарапали всю бочину его «форд фокуса» о бетонную клумбу. Это был фейл. Мы тогда переживали за каждую царапинку, а сейчас, спустя более десяти лет, мне это кажется невероятно глупым.

Владелец мойки знал меня еще с тех времен, когда у меня была черная «вольво» купе-кабриолет, купленная в рассрочку у олимпийской чемпионки по легкой атлетике Ляйсан Утяшевой. Он всегда горячо меня приветствовал с отчетливым армянским акцентом и крепко жал руку. Я уважаю труд автомойщиков: сам еще в семнадцать лет неплохо подрабатывал этим нехитрым, но энергоемким ремеслом.

Решение о мытье машины в моем случае могло означать только ощутимые перемены. Если в юности я делал это перед каждой вылазкой в кино или «МакАвто» с новой подружкой, то теперь визит на мойку мог означать по меньшей мере новый этап в жизни. О, это чувство, когда видишь давно забытый цвет собственного автомобиля!

Чуть позже я буду ехать под умный и проникновенный рэп Гуфа, постукивая по рулю в такт припеву: «Я устал от звона фальшивых монет, я устал от модных парней на волне…» Кажется, вкупе с легкой гангста-меланхолией басовый ритм из колонок сливается с плывущими огнями спальных районов, где происходило так много всего, чему уже не осталось места в моей памяти. Наверное, сейчас я помолодел лет на семь. Легкий драйв и таинственный воздух с едва ощутимым привкусом волшебства, как в следующем треке – «Марселя». Представляю, как какой-нибудь американский миллиардер, рассказывая историю своего восхождения на вершину, написал однажды нечто вроде этого: «Пьянящий воздух, рассекаемый папиным „шевроле“, задувает в затылок, вздымая волосы… Модная пластинка Фрэнка Синатры и дым сигареты уверяли меня в том, что больше нет ничего невозможного. Совершенно ничего». И это была автобиография Билла Гейтса.

Никогда не мог подумать, что так непросто рождаются строки на страницах жизни. Хочется верить, что лучшая непременно будет вписана в эту пьесу и что эти листы ждет триумф. Вот-вот. Уже совсем скоро.

А пока я включаю рэп громче и качу на Красную площадь по ночной набережной с грязноватыми островками снега. Да, у меня же просрочена страховка. Пофиг. Значит, сегодня я гангста.

Мысли рикошетом отскакивают от мостовых. Пути неисповедимы. Сейчас в колонках – «Моя игра» Басты, и мне понятно, что, когда ты будешь читать это, подобная музыка станет уделом эстетствующих пенсионеров. Пускай. Пускай по ветру единицы своего сознания. Никто и никогда не проживет за нас наш собственный опыт бытия. Мне просто необходима история успеха, и я ее добуду.

Вчера до четырех ночи производили с Олесей калибровку РК (рекламных кампаний), настроили РСЯ (Рекламную сеть «Яндекса»), написали довольно агрессивные УТП (уникальные торговые предложения). Всего собрали больше 15 тысяч ключей (поисковых фраз). Подключили систему автоматизированного управления ставками. Месячный бюджет рассчитали в районе 300 тысяч рублей.

Позади шесть месяцев работы. В субботу реклама дала только одну бронь за неполный день. А нам нужно хотя бы двадцать-тридцать. Пару лет назад и пятьдесят не было пределом. Но – экономический кризис, спад туризма на 70%. Все сделано правильно, применен весь лучший опыт. Совесть спокойна. Образ жизни пусть и не идеален, но совсем другой, и я не скрываю, что есть вопросы по взаимоотношениям. Однако это небо и земля в сравнении с тем, что мы вытворяли с Альбертом три года назад, когда на наших расчетных счетах показались первые миллионы. И во многом я благодарен, что это остановилось. Стрип-клубы, марихуана, виски, понты, пустота. Ведь это было буквально вчера, но река стремительно унесла те воды. Все это меня больше не тревожит.

Конечно, моя вера в успех небезосновательна. Вчера, например, мне снились тараканы. Более того, я попал на фабрику по их разведению. Это безоговорочно сулило неплохой доход в самое ближайшее время.

Суеверие? Какая разница, если это работает. Моя мечта – преподавать, нести пользу, возможно, отчасти я ищу любовь публики. Мотивация не линейна, но точно наполнена глубоким осознанием и смыслом. Волнуюсь. Доверие команды и партнеров – что на кону?

Не нужны все эти спутанные мысли. Просто все вот-вот произойдет. Жди. Скоро все прояснится.

Перед сном я сделал две вещи. Во-первых, перевел остатки денег с обеих карт на рекламную кампанию. Получилось пополнить ее на 2018 рублей. Во-вторых, наконец почистил свои замшевые ботинки Bugatti, которые купил год назад в Германии. Боюсь представить, сколько они стоят по нынешнему курсу.

Московские реагенты быстро выступили белыми разводами, и целый год очень неплохая обувь лежала, обреченная на утилизацию. Но что-то во мне взбунтовалось. На ютьюбе, на каком-то украинском канале, я нашел народный метод выведения разводов с замши, заключавшийся в последовательной протирке сначала нашатырем, а потом уксусом.

Несколько дней я закупал компоненты для этой спецоперации. По дороге из аптеки нашатырь протек у меня в кармане. Резкий запах ударил в нос. Бодрит, надо сказать.

Дома, разбавив нашатырь водой в пропорции один к пяти, я протер ботинки губкой. Несколько раз кружилась голова, и я бежал к открытому окну, чтобы отдышаться. Затем, разведя столовую ложку уксуса, купленного в «Перекрестке» за 25 рублей, в литре воды из биде, повторно обработал влажные ботинки круговыми движениями. Как и положено, набил носки газетой и поставил подальше от батареи.

В своем сознании я наполнил все эти манипуляции глубоким символическим смыслом. Давно пора было достать сапоги-скороходы из чулана своего прошлого. Успех намеченного предприятия я напрямую связывал с некими химическими реакциями, которые требовались, чтобы после реновации давно уже созданный механизм снова встал на рельсы успеха.

***

Это фиаско. За первую половину дня ни одной заявки. Потрачено еще 2000 рублей. Итого за четыре тысячи мы получили одного клиента.

Все вчерашние манипуляции с обувью оказались тщетны. Пятна никуда не делись. Мне не хотелось выходить из дома. Казалось, что почти шесть месяцев я вел команду в никуда. Не знаю, как смотреть им в глаза. Ведь, как написано у Стивена Кови, лидер – это тот, кто влезает на пальму и указывает, куда идти. Неужели я ошибся?

Ближе к часу дня я наконец убедил себя встать с пола душевой кабины. Мантры и звуки природы немного привели меня в норму. Что ж, я обещал принимать и описывать все как есть. Так тому и быть. Придется все рассказать Павлу.

По дороге в сторону «Каравашки» я, по своему обыкновению, пытался вызвать солнце. Но обычно откликающееся светило кряхтя завалилось за дом в начале проспекта, и лишь легкий золотистый нимб окаймил свинцовую тучу.

– А что, ведь у тебя почти получилось, – сказал Павел, дружелюбно похлопывая меня по плечу.

Я рассказывал ему о том, что попробовал вызвать солнце.

– Странно, видимо, оно чувствует мое состояние, – с нескрываемой досадой ответил я. – И скандалы с Аленой не наполняют меня силами за выходные. Скажи, ты дома получаешь энергию?

– Конечно, ведь в этом главный смысл. Дом – это твоя крепость и твоя опора в жизни.

– Ясно, – кивнул я. – Зато я вчера помолодел. Колесил на чистой машине по Москве и слушал рэп. Я не понимаю, все ли мы сделали правильно. У нас много проектов, но я все еще чувствую себя неустойчиво. Наверное, из-за нехватки денег. Да и твои финансовые трудности – порой я думаю, что это из-за меня. Моя жизнь совсем не такая, как прежде. Раньше я тусил и прожигал жизнь. Сейчас все не так. Далеко от идеала, но все же абсолютно иначе.

– Скажи, мы разве делали что-то плохое или нечестное? – спросил Павел.