Книга снов

Противник рухнул в грязь. Он был понятливым. Когда я обходил его по большой дуге, он яростно ругался и требовал, чтобы его добили. Сделать такое даже во сне не мне удалось, поэтому я отбросил ненужную железяку и медленно побрёл дальше.

Обойдя брошенный трактор, я увидел стоящий вертолёт, от которого отделилась фигурка и быстро стала приближаться. Это был наш начальник. Он обхватил меня за пояс, так же как я когда-то Костю и решительно поволок к вертолёту. Я почти не касался земли ногами, но, понимая, что сон скоро кончится, я рассказал обо всём происшедшем. Он выслушал молча, сопя и скрипя зубами. Когда я сказал, что охранник недалеко и его ещё можно забрать, он посмотрел на меня как на сумасшедшего и ничего не ответил, а только повернул меня спиной к вертолёту. Снизу наползала вода, а точнее жижа коричневого цвета. Зарычал двигатель вертолёта, чьи то сильные руки втащили меня внутрь. Последнее, что осталось в памяти, так это стакан с какой-то вонючей жидкостью в руке, дрожащий в ритме движка вертолёта.

Сон кончился, и я проснулся с бешено колотящимся сердцем. Чужой серо-коричневый мир остался где то позади вместе с людьми на эстакаде.

Ночной урок

После трудного дня сон пришёл быстро обычным в такой ситуации пересмотром дневных впечатлений. Постепенно дневная усталость ушла, и началось самое интересное.

Появился благообразный старик и спросил, не хочу ли я чему-нибудь эдакому научиться. Получив согласие, он сел рядом и не спеша начал рассказ. Главное, что я понял, заключалось в том, что все ожидающее меня будет происходить также во сне. При этом он предупредил, что, возможно, задания придётся начинать многократно, поскольку нельзя делать следующий шаг не пройдя предыдущий. Спорить не хотелось, и я уснул. Снова уснуть во сне было в диковинку, но получилось на удивление очень легко.

Вновь появился тот же старик и повёл меня по улицам ещё не проснувшегося города. Через несколько минут мы остановились у высоких ажурных ворот в каменной стене, и я понял, что мы подошли к кладбищу. Ну вот, подумалось мне, бред собачий, а не уроки. Меньше всякого разного читать надо, сказал я себе.

Старик понял мои сомненья и развеселился:

– Это место хорошо для настройки, здесь просто спокойно и никакой чертовщины не предвидится, – успокоил меня.

Ответ, как ни странно, меня успокоил, и мы вошли в ворота. Утренний ветер слегка шевелил листья старых деревьев, которые стояли вдоль аллеи, по которой мы шли, вдыхая запахи влажной, ещё не прогретой дневным теплом земли. На самом краю кладбища мы увидели холмики земли рядом с подготовленными могилами. Подойдя к одной из них, старик, усмехаясь над моим недовольством, объяснил, что для начала надо пройти через собственную смерть и освободиться от мусора в душе и бесполезной мирской суеты.

Ехидно улыбаясь, я поинтересовался, не следует ли мне залезть в могилу, что бы он мог ею засыпать.

– Да, конечно, иначе, зачем бы мы сюда пришли? – совершенно спокойно ответил старик. Лезть в сырую холодную землю, когда вокруг ранее утро и блаженство, страшно не хотелось.

Старик с милой улыбкой поинтересовался, не раздражает ли меня отсутствие гроба, и это было последней каплей. Тут я разозлился и решил проснуться. Стало ясно, что это только начало, самое трудное впереди.

– Послушай, Старик. Я не могу исполнять команды, не понимая конечной цели», – взмолился я.

– Увы, я не смогу тебе рассказать всего словами. Надо пройти самому этот путь. Когда успокоишься и отдохнёшь – позови, – сказал он и исчез.

Свернувшись калачиком на куске картона от какой-то упаковки, я уснул. Дальше последовал обычный калейдоскоп снов, которые ничего не значат и, потому не запоминаются. Когда я вновь открыл глаза, Старик спокойно стоял рядом и ждал. Так-так, сон то не кончился, дошло до меня. Чувство опасности шевелилось на границе сознания.

– Ну, раз ты такой упрямый, давай сделаем по-другому. Ты ещё не передумал учиться? – наконец произнёс он.

Трудно передумать, если до этого не думал вообще, посему мне пришлось энергично потрясти головой и бодро встать с изрядно отсыревшей картонки. Мир закачался и на миг рассыпался. Мы стояли у входа в пещеру. Вокруг, насколько хватало взгляда, были горы. Те, что поближе, были яркие и зелёные, а те, что подальше, казались синими и нечёткими. Безоблачное фиолетовое небо, яркое солнце и прозрачный прохладный воздух говорили о большой высоте. Пещера оказалась очень маленькой и, в то же время, казалась просторной и не ограничивала движения и взгляд. Мы уселись под сводом пещеры у входа, так, что горный пейзаж начинался у самых ног. Весь повседневный мир оказался за горизонтом и казался не более чем бестолковым сном.

– Ну, ты готов к путешествию, из которого можно и не вернуться? – спросил Старик.

По-видимому, у меня на лице было сомненье. Мир рассыпался, и я оказался на площади восточного городка. Вокруг кричали и толкались люди. Шпарило солнце. На одну ногу наступили, а по другой проехало колесо тележки. Этот мир мне не понравился и, как только я это осознал, он рассыпался. Когда мир собрался вновь, я оказался за большим столом. Вокруг сидели люди. Все ели и пили. И хотя все веселились, было ясно, что здесь каждый сам по себе и его точат сомненья и проблемы. Все понимают, что застолье кончится, а заботы, отогнанные на время Бахусом, вернутся и возьмут своё. И этот мир мне не понравился.

Я зажмурился и оказался снова в пещере рядом со Стариком.

– Ещё хочешь? – с улыбкой спросил Учитель.

Тут я понял, как должна была выглядеть улыбка иезуита.

– Нет, хорош, а то ты меня куда-нибудь на войну закинешь или в газовую камеру, – ответил я, на что старик рассмеялся, и горы снова исчезли, уступив место залу с высокими сводчатыми потолками.

Играла негромкая музыка. Передо мной танцевали слегка одетые девушки. На столике рядом с удобным креслом стояли стаканы с напитками и вазы с фруктами. Идиллия, подумал я, тут можно и пожить. Оглянувшись вокруг, увидел Старика, который стоял за моей спиной и усмехался. Жизнь понеслась с огромной скоростью, менялись девушки, исчезали и появлялись блюда с изысканной едой, и вот уже процессия входит на кладбище, и женщины плачут над свежей могилой.

– Ну, ты и змей, – только и смог сказать я Старику, прежде чем мир снова рассыпался, и я увидел горы перед собой.

Три перехода отняли кучу сил, и я задремал, опустив голову на грудь. Когда я в очередной раз проснулся, солнце сильно сместилось на небе, а горы почти не изменили свои очертания. Возникло ощущение реальности и серьёзности происходящего. Старик был рядом и, казалось, тоже только что пробудился. Я понял, что он хочет спросить, и отчаянно затряс головой.

– Вот и хорошо, – сказал старик, – теперь начнём работать по настоящему.

Смысл сказанного стариком я бы изложил так. Сначала необходимо найти границу между жизнью и смертью и научиться сохранять на ней равновесие. Для этого надо пройти её туда и обратно несколько раз. Это, пожалуй, самое трудное. На этой границе есть что-то, что можно назвать щелью, проходом, дверью, через которую можно попасть в узкий и длинный коридор или туннель. Надо найти это место и войти в коридор. Ошибка в реальном мире может быть последней, поэтому делать все это следует только во сне. Рассказанное стариком показалось мне похожим на описания людей, переживших клиническую смерть, о чем я бодро поведал старику и спросил, должен ли я увидеть в конце туннеля светящееся существо или бога.