Хунак Кеель. Древняя рукопись

Алексей устроился перед хроноскопом.

Поиск пространственного положения хронокара – процесс трудоемкий и сложный. Сначала нужно отсканировать земной шар в каждом нагруженном ответвлении на предмет темпоральных возмущений. Постепенно зона сканирования сужается. Но это только в том случае, когда сигнал пойман. А если нет… тогда досконально исследуется весь сектор зона за зоной, участок за участком, до тех пор, пока искомый сигнал не будет найден…

– Сигналы рабочих хронокаров отведены с вашего терминала, – поступило сообщение с главной диспетчерской. Счастливого поиска.

Алексей внимательно посмотрел на пульт и задумался. «Вот ведь кому-то повезло. Я бы тоже с превеликим удовольствием попутешествовал бы в пространственно-временном континууме, не ограниченный уставами и бесконечными инструкциями НИИМИ, – он мечтательно откинулся на спинку кресла, – Берешь хронокар и отправляешься в длительное странствие по векам и континентам. Встречаешься с выдающими историческими деятелями, даешь им нужные советы. Жизнь…»

Пальцы между тем с непостижимой быстротой порхали над клавиатурой хроноскопа.

Сканирование ничего не дало.

Таймер поискового устройства оглушительно молчал на всех диапазонах темпоральных возмущений.

Напрасно Алексей повышал чувствительность прибора. Результата не было.

На связь вышел Скуридин.

– Ну, как?

– Абсолютная пустота, – растерянно отозвался молодой человек, – этого хронокара как будто не существует…

– В принципе… ничего удивительного…

– К-как это? Куда же он мог подеваться?

– Наш путешественник мог просто отключить хронокар. Или у него мощности не хватает.

– А как это может сказаться?

– Неужели не понимаешь? Видишь ли, при отключении питания темпоральные возмущения практически не выявляются. На аппарата, принадлежащем НИИМИ, всегда остается аварийная линия связи, которая не может быть отключена путешественником. Благодаря ей мы можем вытащить попавших в беду десантников и исследователей. А раз такой линии не прослеживается, значит хронокар не наш…

– Что же нам теперь делать?

– Будем пробовать другие методы… Например, пошлем группы по всем нагруженным ответвлениям…

2. Встреча

Немыслимо изогнувшись, Виктор в откровенно киношном трюке «a la d’Artanjan» отбил шпагу противника в сторону и тут же пошел в контратаку. Клинки снова с глухим лязгом столкнулись. Виктор отступил на шаг. «Фантазируй, – пришли на память слова тренера, – используй весь свой арсенал». Клинок противника с неожиданной скоростью устремился к колету Виктора. Виктор попятился, неуклюже махая перед собой шпагой. Он словно напрочь забыл о технике. Внезапно юноша поднырнул под руку соперника и сделал длинный выпад, чуть ли не распластавшись по полу. Клинок мягко изогнулся, ткнувшись в грудь противника. Вспыхнувшая красная лампочка радостно возвестила: «Укол был!»

4:4

Следующую, решающую, схватку оба начали осторожно. Счет очень уж шаткий. Любая ошибка может вывести из дальнейшей борьбы за кубок. Глаза бойцов, упрятанные за сеткой маски, внимательно следили за каждым движением соперника… Последовал ряд стремительных, но неопасных, имеющих целью лишь прощупать оборону друг друга, ударов. И новые перемещения взад-вперед по дорожке…

– О-хо-хо! – прогремевший боевой клич на мгновение перекрыл лязг других поединков в зале.

Виктор увидел стремительно летевший на него наконечник клинка и, стараясь спастись от неминуемого укола и, как следствие, поражения, широкими шагами бросился назад…

– Стоп! – голос судьи остановил схватку.

Оглядевшись, Виктор понял, что в пылу бегства он переступил границу дорожки.

Теперь надо все начинать сначала…

Итак, передо мной не Леонид Пономарев из общества «Динамо», а злой и коварный полковник Уэрта, герой Стэнли Беккера из теперь позабытого, но любимого фильма юности моих родителей «Зорро», а я тогда – благородный и неуязвимый Зорро.

Виктор шумно вздохнул и, расправив плечи, приготовился к новой схватке.

На этот раз схватка чем-то неуловимым отличалась от предыдущей. При внешней сумбурности и бестолковости игра клинков приобрела ювелирную точность ударов и защит. Довольно резкий металлический лязг словно слился в отточенную музыкальную фразу.

– Дзах, чзах, цах, жзиу! – словно выпевали скрещивающиеся шпаги.

Удар – защита – обвод – укол – отбив.

Каждое движение словно выверено до мельчайших долей.

Выпад – уход – удар – отвод.

Каждый ловит ошибку другого.

Укол – отскок – выпад – защита.

Цена ошибки – судьба победы. Этот последний для Виктора бой в круговом турнире играет далеко не последнюю роль. Каждому из противников нужна победа!

– О-о-х! – дружным вздохом отозвались зрители на глубокий с двойным переносом выпад Леонида Пономарева.

За спиной Виктора ехидно вспыхнула зеленая лампочка…

5:4

Поражение…

Дрожащей рукой Виктор рассеянно снял с лица маску, поздравил противника с победой и под сочувственные взгляды болельщиков тяжело спустился с помоста.

Он угрюмо тащил за собой дребезжащую шпагу, стараясь не замечать укоризненно сверкающие в стеллажах Кубки прошедших турниров. Поражение в фехтовании значительно снизило шансы на призовые результаты в целом…

Виктор в тягостном раздумье шаркал мимо соседнего зала, где под оживленные возгласы еще продолжалась тренировка какого-то из видов восточных единоборств. Что-то неуловимо знакомое заставило юношу сначала замедлить шаг, а потом и вовсе остановиться в дверях зала.

Он недоуменно резко встряхнулся и уже более осмысленно вгляделся в занимающихся. Взор Виктора мгновенно выхватил из толпы светловолосого паренька примерно его возраста…

– Сашка, – неуверенно пробормотал он в радости узнавания и крикнул, перекрывая шум тренировки, – Сашка-а!

Светловолосый юноша инстинктивно обернулся на этот крик.

– Витя, – изумленно выговорил он и бросился к приятелю, – Какими судьбами?

– Сашка, ты?! – Виктор окинул взглядом крепкую фигуру бывшего одноклассника.

– Да я это, Витя, я… Как ты-то здесь очутился? Ну и вид у тебя…