Под благодатным небом

Так возрастала облагодатствованная Матерь Божия, навсегда сохранившая в себе любовь к молитве, к чтению слова Божия и к труду.

Постоянное напоминание о Ее любви к слову Божию сохранилось для потомства в Ее замечательном славословии к Богу, которое почти все состоит из слов Священного Писания, являясь, таким образом, как бы венком, сплетенным из прекрасных цветов – из назиданий, которые Она вычитала из книг Ветхого Завета… «Величит – прославляет душа Моя Господа и возрадовася дух Мой – все существо Мое, вся душа со всеми Ее чувствованиями – о Бозе Спасе Моем – о Боге Спасителе Моем; яко – потому что Он призрел – призрел на смирение рабы Своея. Се бо вот отныне – теперь ублажат Мя вси роди» – все будут благословлять Меня, как Матерь Спасителя!

И навеки стала благословенною Матерь Господа нашего, смиренная раба Его и наша Владычица!..

Почти в то же самое время, когда святая Мария готовилась сделаться Матерью Господа, у благочестивых родителей – священника Захарии и жены его Елизаветы родился сын. Это был необыкновенный младенец. Необыкновенно было и его рождение. Однажды во время каждения в храме Господнем Захария увидел Ангела, стоявшего по правую руку кадильного жертвенника. Захария смутился. Но посланник неба успокоил и обрадовал благочестивого бездетного священника, вместе с женою своею пламенно молившего Бога о даровании ему потомства. «Будет тебе радость и веселие, – говорил Ангел, – потому что родившийся будет велик пред Господом; он не будет пить вина, будет исполнен Духа Святого и возвестит о явлении в мире Спасителя» (Лк. 1, 14–17). Захария усомнился в справедливости этих слов необыкновенного посланника. Тогда небесный вестник назвал себя по имени – Гавриилом и прибавил: «так как ты не поверил словам моим, то ты будешь нем до рождения сына» (Лк. 1, 19–20).

И ангельское пророческое слово скоро исполнилось. У Захарии родился сын. Отец его еще был одержим немотою. Родственники и близкие хотели назвать новорожденного младенца именем отца его. Им казалось, что сыну, рожденному в старости, лучше всего было бы дать имя отца, который как бы воскресает в сыне.

Обратились к отцу, и он, все еще не могший говорить, написал имя своего младенца. И имя это было: Иоанн. И тотчас же разрешился язык отца и он стал благословлять Бога за сына, за немоту свою, как за вразумление свыше и за возвращенный ему дар слова. Все окружающие поняли, что при рождении необыкновенного отрока открылась близость другого, духовного мира, что мир человеческий соприкоснулся с миром ангельским. Понятно, что на всех напал страх. Об этом необыкновенном событии заговорили во всей стране иудейской. Все догадывались, что родился благодатный младенец. (Лк. 1, 66).

Так, предназначенный для великого дела – для приготовления мира к встрече Спасителя, Иоанн с дней детства делается избранником Божиим.

Но избранник Божий и сам делает себя достойным этого избрания. Предтеча Господень, Иоанн, удаляется в пустыню, каких немало было в Палестине. В этих пустынях были звери. Но промысл Божий оберегал пустынника. Одно древнее церковное предание говорит, что Иоанн еще младенцем был в пустыне. Вот что говорится об этом в предании. Злой Ирод, решивший погубить Младенца Христа, послал воинов в Вифлеем для избиения всех младенцев мужеского пола. При этом он вспомнил об Иоанне, сыне Захарии, о котором слышал много чудесного. Тревога закралась в сердце Ирода. «Не этот ли младенец Иоанн есть Христос», – думал Ирод. Терзаясь злобою и подозрением, он решил послать убийц в Хеврон, где был дом Захарии. Но посланные не нашли Иоанна. Святая Елизавета, услышавшая о злом замысле Ирода, взяла младенца и поспешно отправилась с ним в высочайшие горы пустыни и здесь, скрываясь в горах, просила Бога защитить ее с малюткой. Но вот она увидала, что посланные Иродом убийцы направляются к ней. Тогда она обратилась к скале со словами: «Гора Божия! Прими матерь с чадом ее!» Гора расступилась и скрыла скорбную мать с малюткой. Но Ирод отдал новое повеление, чтобы его посланные отправились к отцу Иоанна – Захарии и потребовали от него сына и, если бы они не нашли последнего, то чтобы убили отца.

Убийцы исполнили волю Ирода. Когда посланные услыхали твердое слово отца, что он не знает, где его сын, они убили его близ жертвенника. Кровь нового мученика обагрила священное место.

А Елизавета, спасая сына, осталась в пещере горы, близ которой явился источник и плодоносные пальмы. Скоро, однако, скончалась и матерь Иоанна[1 - Четьи Минеи (прим. авт.)], а отрок продолжал возрастать в пустыне. Из нее он и явился потом, как ангел с неба, чтобы указать людям на грядущего Мессию…

Так, дивное младенчество и отрочество Господа нашего, Его Пречистой Матери и Предтечи Господня Иоанна – это постоянное напоминание о великих добродетелях, украшавших благодатное детство Господа, Его Пречистой Матери и Крестителя Иоанна. Этими добродетелями: верою, смирением, кротостью, покорностью воле Божией – и открыто для всего человечества благодатное небо. Богоматерь же, Сын и Бог Ее и Предтеча Христов являются великими первенцами в этом духовном благодатном небе, указывающими путь в него и всему христианскому миру. В это духовное небо и должны мы чаще вглядываться, чтобы привлечь к себе милосердие Бога, Его Преблагословенной Матери и величайшего из пророков – Иоанна Крестителя.

Своим смирением, своими страданиями – этою дорогою ценою – они приблизили нас к Богу.

И последователи Христа – апостолы, святые мученики и подвижники – с детства восходили как бы яркими звездами на благодатное небо, сияя при жизни своей и уча нас после смерти своим смирением, своею любовью к ближним, своею пламенною верой в Бога.

Юность преподобного Симеона Столпника[2 - Память 1-го сентября по церковному календарю (прим. авт.).]

Далеко от матушки-России, на юге Малой Азии, жили в убогой маленькой деревушке муж и жена, простые поселяне. Бог дал им сына Симеона. Маленький мальчик рос на свободе, рос, как полевой цветок. Некому его было учить читать, писать: так он и вырос неграмотным. Обыкновенно, предоставленные самим себе деревенские дети растут, как дички, нередко усвояют дурные привычки. Симеон рос тихим, кротким, незлобивым ребенком, простым и бесхитростным. Попросту любил он Господа, попросту молился, попросту жил. Он помогал, конечно, отцу и матери работать и смотреть за домом да за хозяйством.

Обычным его занятием было пасти овец. Помните, и в Священной Истории рассказано, что пастухами были Иаков, Моисей, Давид. Тихий мальчик любил свое занятие и часто, пася овец на лоне природы, задумывался и подолгу смотрел в далекое синее безбрежное небо. Пасти стадо было нелегко: нужно было охранять его зорко и внимательно; приходилось терпеть всякие лишения, голод и холод. Симеон приучался к терпению и мужеству. Однажды, когда Симеону было тринадцать лет, в холодную зимнюю пору, ему не нужно было выгонять на пастбище своих овец. И усердный пастушок пошел в воскресный день с родителями в церковь. Умиленно и тихо стоял он и слушал внимательно пение и чтение церковное. Вот он слышит Евангельское чтение о том, что блаженны нищие духом, плачущие, кроткие, чистые сердцем (Мф. 5). Задумался Симеон над этими словами; смотрит он; рядом с ним стоит старец почтенного вида. Симеон в кроткой простоте обратился к нему и спросил его: «Что надобно делать, чтобы иметь каждое из этих свойств?» Мальчик по-детски, с крестьянской умилительной простотой обратился к человеку, которого не знал; но Бог послал ему мудрого учителя и наставника. Обратившись в слух и внимание, слушал Симеон Богопросвещенного старца. А тот долго и проникновенно поучал жадно воспринимавшего наставления отрока тому, как нужно жить, что нужно делать, чтобы быть смиренным, чистым, любить Бога и вести добродетельную жизнь. И объяснил старец Симеону, что лучший путь осуществить эти наставления – жизнь подвижников, монахов. Это наставление старца, как доброе семя на добрую землю, пало на душу тринадцатилетнего отрока, и он все оставляет, чтобы идти в пустыню и там спасаться. Поклонился Симеон до земли своему богоданному учителю.