Человек в путах реальности

Наука, особенно консервативная, судит о сакральном по его внешним показателям и объясняет природу сакрального через социальное, но также и психологически. Сам метод здесь отменяет Бога и не допускает существования непознаваемой трансцендентной реальности.

Познакомимся с представлениями о святости в других религиях (помимо христианства).

Иудаизм на «ты» и с этим предметом: «Древние мудрецы различали три вида святости: святость Имени Всевышнего, святость Шаббата и святость Израиля. Святость Шаббата предшествует святости Израиля. Святость Святой земли проистекает из святости народа Израиля. Эта земля не была святой во времена Тераха и даже в эпоху патриархов. Она была освящена еврейским народом, когда он вступил в нее, ведомый Иегошуа бен-Нуном. Земля была освящена народом, а Шаббат был освящен Б-гом. Однако святость Шаббата не тождественна святости праздников. Святость праздников зависит от действий человека. В эпоху Храма именно человек устанавливал календарь, определяя, на какой день недели выпадет праздник.

Если начало нового месяца не было своевременно установлено, евреи не могли праздновать Песах. Иное дело – Шаббат. Даже когда люди забывали о Шаббате, это никак не отражалось на его святости.

Несмотря на упомянутые различия, все упомянутые виды святости таинственным образом переплетены между собой. Святость времени наиболее ярко выражена в праздновании Шаббата.» (3)

«В отличие от христианского общества, в котором „носителями святости“ является выделенная прослойка людей (священники) – в иудаизме носителем святости является весь народ; при этом самый последний водовоз по параметру этой „личной святости“ ничем не уступает самому великому раввину.» (4)

«Святость, или священность („кедуша“ на иврите) – это возвышение человека и его поступков от уровня примитивного существа (животного, млекопитающего, каким, в сущности, и является человек) до уровня разумного, богоподобного существа. Как видите, понятие „святости“ в иудаизме более конкретно и менее метафизично, нежели в некоторых других религиях.» (5)

Ислам относится к святым неоднозначно. «Святость – это исключительное свойство, определяемое Аллахом. Только Он ниспосылает качество святости и наделяет им особо избранных, а также предметы и места, которые надлежит почитать… Святые являются носителями божественного благословения, и по повелению Бога от них оно может переноситься на других людей. Но и сами рядовые правоверные могут обретать часть святости, соблюдая предписания Аллаха, прикасаясь к святыням благословенной Мекки и Медины.» (6)

В Средней Азии существуют предания о родстве святых с их почитателями. Мусульманская святыня связана с личностью какого-либо святого, с местом, где он погребен, или жил, или пил чай, или молился, поэтому в исламе почитаются и места, и сами святые (7). К фамилии человека, совершившего хадж, в Средней Азии добавляли приставку или окончание «хаджи» (ходжи). Большинство известных в исламе святых были суфиями.

Однако мусульманские фундаменталисты в почитании святых видят идолопоклонство. Кораническое понятие аулийа Аллах переводится словами «друзья Бога». О святости отдельных людей в Коране не говорится. Известный религиовед К. Эрнст в работе «Суфизм» пишет: «Ранние суфийские писатели настаивали, что святость (валайа) лежит в основе суфизма… Кушайри определяет вали (святого – Е. П.) двояко: во-первых, как того из благочестивых, за которого отвечает Бог; во-вторых, как того, кто отвечает за почитание Бога и послушание Ему при непрестанном Его почитании.» (8)

Думаю, не следует забывать и о языческих религиях, таких как зороастризм и, особенно, индуизм.

В зороастризме бога Ахурамазду окружают «семь бессмертных святых». В них персонифицированы благие качества и добродетели: благая мысль, лучшая справедливость, вожделенное царство, святое смирение, здоровье, совершенство и бессмертие, послушание. Дух Святого благочестия – один из спутников бога Ахурамазды, один из бессмертных духов Амеша Спента (9).

В индуизме, конечно, сложились собственные представления о святости. Есть в нем и слова, обозначающие святых. Энциклопедия индуизма, джайнизма и сикхизма содержит два таких понятия: «садху (букв. прямой, правильный, превосходный, „добродетельный“) – термин, обычный в применении к аскетам и святым в индуизме, а также иногда и к ревностно верующим мирянам» и «сант (букв, существующий, благой, святой) – одно из названий святых, чаще всего поэтов-бхактов Севера и Запада Индии.» (10)

Идеи индуизма об отмеченных божественными силами людях этим не ограничиваются. Больше известно нам понятие «аватар», и менее – понятие «вибхути». Слово «аватар» в общепринятом понимании означает божественное проявление в человеческом образе. Вибхути – божественная сила, сила Бога в человеке.

А теперь о буддизме. Основными понятиями, применяющимися в нем к святым, являются понятие «архат», выражающее высший идеал святости в буддизме Хинаяны (Тхераваде), и относящееся к буддийскому святому, достигшему нирваны при жизни (11), и понятие «боддхисатва». Святого в буддизме еще иногда называют «арья».

Буддизм, с его тягой к рациональному объяснению вещей и количественно-символическому обозначению духовных явлений, выделяет уровни святости: «В южном буддизме, восходящем к первоначальной традиции (тхеравада), различаются четыре ступени святости, «четыре дороги»… Вторая ступень есть Сакрдагамин, «кто еще раз возвращается», это стадия святости. Вожделение, ненависть и обольщение он уничтожил вплоть до небольшого остатка и поэтому только еще один раз возродится в этом мире. Анагамин, «который не возвращается», не возродится уже более на земле, но возродится в мирах богов, откуда он и достигнет высшей нирваны. Четвертая и последняя ступень – это Архат. Ее не может достигнуть мирянин, а только монах. Архат – тот, кто достигает земной нирваны, кто свободен от всех грехов, кто оставил всякое стремление к существованию, не боится ни жизни, ни смерти и наслаждается непоколебимой безмятежностью…

Кроме этого деления на четыре степени или ранга, северные буддисты (которые относят себя к церкви махаяна, а приверженцев тхеравады называют принадлежащими к церкви хинаяна) имеют еще другое деление – на три класса: Шравака – «Ученик», «Малый» (хина), «Слушатель»; Пратьекабуддха – «Будда для себя»; и Боддхисатва – «Будущий Будда», «Большой» (маха), «Спаситель»… Пратьекабуддха только одной ступенью ниже архата. Он может достигнуть сам высочайшей нирваны, но он не способен передать открытое им знание людям, «подобно тому, как немой может видеть важный сон, но не может объяснить его другим»… Боддхисатвы же – это существа, которые не только в состоянии достичь нирваны, но и рассказать об этом другим, а значит и указать другим путь к спасению (12). Так, Будда был Боддхисатвой до 34 лет, когда он победил Мару и пошел проповедовать учение. Высоко над всеми тремя классами и всеми другими существами стоит святой, возвышенный Будда, просветленный или совершенно просветленный (Татхагата).» (13)

Но есть религии, которые можно назвать объединительными. Это прежде всего бахаизм, вышедший из недр шиитского ислама. Вероучение бахаизма является синтезом догматических положений ряда религий, прежде всего ислама (в форме бабизма) и христианства (14). Святость в бахаизме приписывается главным образом новоявленному «пророку» и «святому избраннику» – самому Баха-Алаху (15).

А в такой новой экзотической религии (тоже объединительной) как кайдао в качестве святых почитаются самые разные люди, например, Виктор Гюго.

И вновь к христианству. Мне представляется небезынтересным мнение американской исследовательницы С. С. Фрэнкель по вопросу различий между западной и восточной церквами. Христианство пришло на Запад позднее, потому что римские сенаторы и высший класс общества долго сохраняли верность традиционному почитанию языческих богов. Странствующих святых и монахов в Риме не слишком привечали – если только они не выказывали повиновения официальной церковной власти. «Что касается святых мучеников, то, как сказал историк Питер Браун, они надежно умерли, и церковная иерархия могла распоряжаться их алтарями. В целом же принадлежность к сонму святых была очевидной монополией представителей церкви: римских священников, епископов и патриархов, которых стали называть „папами“.»

В отличие от Рима, на Востоке сохранялась сильная императорская власть, и чин восточного императора был наполовину духовным. «Светская власть проникала в церковь, а духовная – во все сферы жизни общества, так как различные святые и монахи жили по деревням и городам во всех странах Востока.

Христианская духовность была там более доступной, не являясь прерогативой элиты. Возможен был непосредственный контакт верующего со святыми. Одно из положений учения восточной церкви гласило, что «Бог стал человеком с тем, чтобы человек мог стать Богом».

Запад сконцентрировался на величии Божьего труда в мире, в особенности на крестной жертве Христа во имя человечества. «Внимание православной церкви было сосредоточено прежде всего на мистической цели христианской жизни: знании Бога, единении с Христом, единстве с Божественным. Упор делался не на очищении, а на обожении… Таким образом, восточная церковь лелеяла идею непрерывного превращения человека благодаря божественному присутствию, в то время как церковь Запада поощряла стремление к совершенству путем дисциплины, смирения и самопожертвования.» Но ни в коем случае нельзя утверждать, подчеркивает Фрэнкель, что эта тематика в восточном христианстве отсутствовала (16).

Русские религиозные философы о католической святости рассуждали очень противоречиво. Сравним В. Розанова и Н. Бердяева. Розанов писал: «Самый тип святости в католичестве иной, чем у нас. В то время как на Востоке культивировались идеи тихости, невозмутимости и незамутимости, а в случае страдания – покорности, на Западе входили в культ идеи силы и деятельности. Пассивно-терпеливое христианство и христианство активно-поборающее, – так лучше всего можно выразить восточную и западную религиозные идеи.» (17)

Бердяев же писал о католичестве другое: «Сравните св. Серафима Саровского, величайшее явление мистической святости в православии, с св. Терезой, мистической святостью католичества. Православная мистика более мужественная и волевая, католическая мистика более женственная и чувственная. В восточноправославной мистике Христос принимается внутрь человека, становится основой жизни, в западнокатолической мистике Христос остается предметом подражания, объектом влюбленности, остается вне человека. Подражание страданиям Христовым, вплоть до принятия стигматов, есть последнее слово католической мистической чувственности. Сладость страстей Господних, упоение ранами Христовыми – вот пафос католической мистики.» (18)

Я бы добавил еще одну краску. Католик Мэл Гибсон не случайно снял фильм «Страсти Христовы», продемонстрировав какое-то нездоровое внимание к страданиям Христа, но, надо отметить, и религиозное чувство собственной вины за учиненную над ним казнь. В православии прежде всего радуются воскресению Спасителя, его победе над смертью. Люди склонны понимать Христа различным образом, и соответственно подражают ему в его святости.

А протестанство, похоже, утратило что-то очень важное. В его позднем варианте известно разве «Движение святости», основанное на учении о нескольких последовательных «благословениях свыше», получаемых человеком в течение жизни (19).

И все таки, какова же православная святость? Профессор Московской духовной академии А. И. Осипов, опираясь на П. Флоренского, характеризует православную святость так: «Широкий анализ понятия святости дает в своем «Столпе…» священник Павел Флоренский. Приведем здесь некоторые его мысли:

«Когда мы говорим о Святой Купели, о Святом Мире, о Святых Дарах, о Святом Покаянии, о Святом Браке, о Святом Елее… и так далее, и так далее, и наконец о Священстве, каковое слово уже включает в себя корень «свят», то мы прежде всего разумеем именно неотмирность всех этих Таинств. Они в мире, но не от мира… И такова именно первая, отрицательная грань понятия о святости. И потому, когда вслед за Таинствами мы именуем святым многое другое, то имеем в виду именно особливость, отрезанность от мира, от повседневного, от житейского, от обычного – того, что называем святым… Посему, когда Бог в Ветхом Завете называется Святым, то это значит, что речь идет о Его надмирности, о Его трансцендентности миру…

И в Новом Завете, когда множество раз апостол Павел называет в своих посланиях современных ему христиан святыми, то это означает в его устах прежде всего выделенность христиан из всего человечества…

Несомненно, в понятии святости мыслится, вслед за отрицательною стороною ее, сторона положительная, открывающая в святом реальность иного мира»…

Таким образом, по мысли отца Павла, святость это, во-первых, чуждость по отношению к миру греха, отрицание его. Во-вторых – она конкретное положительное содержание, ибо природа святости Божественна, она онтологически утверждена в Боге. В то же время святость, подчеркивает он, не моральное совершенство, хотя она и соединена с ним неразрывно, но «соприсносущность неотмирным энергиям». Наконец, святость есть не только отрицание, отсутствие всякого зла и не только явление иного мира, Божественного, но и незыблемое утверждение «мировой реальности через освящение этой последней».

Эта, третья, сторона святости говорит о том, что она является силой, преображающей не только человека, но и мир в целом так, что «будет Бог все во всем» (1 Кор. 15, 28). В конечном счете все творение должно стать иным («И увидел я новое небо и новую землю» (От. 21,1) и являть собой Бога.. Но в этом процессе со стороны творения активную роль может играть только человек, потому на него возлагается вся полнота ответственности за тварь (Рим. 8, 19—21). И здесь с особой силой открывается значение святых, ставших в условиях земного бытия начатком (Рим. 11; 16) будущего всеобщего и полного освящения.. Святые – это прежде всего иные люди, отличные от живущих «по стихиям мира сего, а не по Христу» (Кол. 2,8). Иные потому, что они борются и с помощью Божией побеждают «похоть плоти, похоть очей и гордость житейскую» (1 Ин. 2,16) – все то, что порабощает людей мира сего. В этой выделенности святых из мира троякой похоти, из атмосферы греха, можно видеть одну из принципиальных характеристик святости и единство первоначального апостольского и церковно-традиционного ее понимания..» (20)

Мы говорим о святости и о святых, но, как это ни покажется странным, время от времени появляются и лже-святые, самозванцы. Немало людей, которые претендуют на богоизбранность и святость, более того – на новое воплощение Бога-Христа, как Виссарион (21).

В христианстве, католической и православной церквах, периодически проводится специальный акт причисления какого-либо подвижника к лику святых. В словаре церковных терминов указывается, что «основаниями для канонизации являются: мученическая смерть за исповедание христианства; исцеления и чудотворения, совершенные прославляемым при жизни и посмертно; достойная и святая жизнь; заслуги в распространении христианства; народное признание святости прославляемого; нетленность мощей.

Канонизация местных святых совершается епархиальным архиереем, а общецерковных святых – собором. В православной церкви нет особого чина канонизации, на основании соборного решения в избранный день совершается торжественная служба святому и т. о. устанавливается его почитание.» (22)

Был ли тот или иной подвижник святым, окончательно судят после его смерти и через длительный срок.

В русском православном месяцеслове упоминаются свыше 2200 мужских имен святых и свыше 600 женских. В других, нехристианских религиях подобной канонизации нет.

Деятельность многих святых имеет национальную и даже межконфессиональную ценность. Без преувеличения, символом духовного возрождения России для всех православных верующих становится Серафим Саровский. Празднование связанных с его жизнью дат приобрело общественное звучание. Такими были и мероприятия по случаю 300-летия Саровской пустыни. В Послании Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия говорится:

«Богоподобное житие этого великого угодника Божиего являет нам, современным христианам, дивный образец жизни по Евангелию, пример подлинно христианской любви к ближнему, выражением чего были слова пасхальной радости, с которыми преподобный обращался к каждому приходящему: „Радость моя! Христос Воскресе!“.»

«Единство со Христом, приобретенное многими аскетическими подвигами и постоянным пребыванием в молитве, стало для святого неисчерпаемым источником радости, которая, преизливаясь из его Богопросвещенного сердца, питала благодатью Божией всех приходящих к нему людей.»

«В современных условиях продолжающегося оскудения живой, искренней и твердой веры, широкого распространения пороков и забвения норм христианской нравственности образ великого святого, подвижника и покровителя обители помогает всякому христианину, ищущему спасения и стремящемуся к достижению единства с Богом, обрести яркое свидетельство жизненности Православной веры, способной по милости Божией укрепить нас в преодолении всех искушений и напастей, встречающихся на пути нашего земного странствования.» (23)

Существует ли главное отличие святых от простых людей? Возьмусь утверждать, что это приобщенность к Святому Духу в христианстве, обладание божественным сознанием в индуизме и просветленным сознанием в буддизме. В христианстве Святой Дух исходит от Бога-Отца (Символ Веры).

«Один из великих парадоксов святости, – замечает К. Эрнст, – вытекает из ее наиболее отличительного свойства: самосокрытости. Ведь „эго“ святого уничтожено, и как тогда прикажете распознать его? Древнейшие теоретические трактаты о святости настаивают на том, что святые известны только Богу; они не в состоянии распознать друг друга и могут даже не знать о том, что являются святыми.» (24)

Истинно свят только Бог. Святость исходит от него. Он ее источник и даритель. В этом согласны все развитые религии, исповедающие Бога. Святость – милость Божья. Зло же не может быть источником святости.

Всему в мире подлежит Божья воля, а в духовной области – и предначертанность. Человек уже рождается с определенными наклонностями и способностями к духовному развитию, которые раскрываются в процессе следования Пути, указанном Богом.

Ссылки и комментарии

1. См.: www.pravoslavie.ru.

2. См.: Петраш Ю. Г. Идея святости и культ святых (Научная концепция).– http://www.proza.ru.

3. См.: Источник. – http://www.istok.ru.