Восхождение мастера карт

– Фух-х-х, – облегчённо выдохнула юная блондинка, по пояс скрытая одеялом с пёстрыми заплатками.

Хм, а она вполне себе симпатичная даже не по пьяни. Крупная грудь с точащими алыми сосками, бледная, чистая кожа. Вздёрнутый носик, сочные губки, тонкая талия и большие голубые глаза под арками светлых бровей. Она бы могла уйти из кабака с каким-нибудь богатеньким магом, а ушла со мной. Видать, моя харизма сыграла свою роль. Да и два года на дне Золотого Града сделали из меня жилистого, подтянутого парня, не лишённого своеобразной привлекательности.

Правда, жил я в крошечной норе, которая вмещала в себя обшарпанный шкаф, исцарапанный стол с керосиновой лампой, два стула, трельяж, сундук и кровать. Эта дыра обходилась мне в одну золотую чешуйку в месяц.

В Иллирии золотые монеты назывались чешуйками, потому что являлись самыми маленькими по размерам. Серебряные и медные были больше. При этом одна золотая чешуйка равнялась десяти серебряным монетам или ста медным.

Между тем девушка скользнула взглядом по моему торсу, пару секунд рассматривала длинный шрам и вздохнула:

– Жаль, что мой отец неодарённый, а то бы я унаследовала его дар. Он ведь всегда переходит от отца к детям. Правда, одарённые гораздо менее плодовиты, чем обычные люди. Тогда бы у меня не было братьев и сестёр. А я их люблю.

– Да ты не расстраивайся, – утешил я красотку и зажёг спичками керосиновую лампу. – Одарённым быть трудно. Это в городах великие гильдии поддерживают кое-какой порядок, а за их пределами… ну, я уже говорил.

– А ты не жалеешь, что стал именно магом, а не воителем духа? Смог бы развивать ловкость, выносливость, силу, скорость и многое другое, что связано с телом.

– Нет, не жалею. Магом тоже быть неплохо. Мы ведь можем управлять внутренний силой, – ответил я, памятуя, что одарённые делятся на две категории: маги и воители духа.

– У меня был знакомый некромант. Так он не очень любил своё дело, – проговорила блондинка, а потом неожиданно улыбнулась и с напускным весельем добавила: – Но любой одарённый у наших девок нарасхват. Теперь ты завидный жених.

Я криво усмехнулся и тут же от неожиданности подпрыгнул, услышав звук, который могла бы издать утка, познакомившаяся с фистингом. Однако это оказался всего лишь клаксон проехавшего по дороге шумного автомобиля с паровым двигателем. Он был похож на выкидыш кареты и гигантской детской коляски. Но тут все машины такие. А вот какие они были на Земле я смутно помнил. После переноса все мои воспоминания испарились. И лишь иногда я видел сны о прошлой жизни, которые дарили мне крохи знаний о Земле.

Внезапно из водоворота мыслей меня грубо вырвал душераздирающий треск входной двери. Она распахнулась и ударилась об стену. Тотчас с потолка посыпалась пыль и кусочки старой краски. Перепугано заверещала девчонка, натянув одеяло до самого подбородка.

А спустя миг в комнату влетела колоритная троица: двухметровый гигант с покрытой татуировками лысой головой с тяжёлой челюстью, потрёпанная брюнетка лет двадцати семи и низенький молодой толстяк.

– Заткнись! – сразу же грозно бросил блондинке амбал. По его длинному кожаному плащу стекали струйки дождевой воды, а высокие ботинки с толстой подошвой и стальными «носками» пятнали грязью половики.

Лайза или Рейза резко замолчала, словно кто-то невидимый перерезал её вой. Теперь она лишь мелко дрожала и блестела глазами, точно перепуганный зверёк, выглядывающий из норки.

Потрёпанная женщина оценивающе глянула на неё, потом на меня и ядовито сказала, двигая ярко накрашенными губами:

– Такая хорошенькая, а планка такая низкая.

Толстяк мелко захихикал, вытащил из внутреннего кармана плаща грязный носовой платок и суетливо промокнул им сальный лоб. Он весь казался каким-то дёрганным, нервным. Полные губы постоянно кривились, крошечные глазки бегали по сторонам, а в толстых пальцах покачивался украшенный чеканкой четырехзарядный громоздкий револьвер. Он походил на помесь кольта и кремниевого пистолета. А смотрело это чудовищное оружие точно на меня.

Я вздохнул и с холодной яростью произнёс:

– Ну и на кой чёрт вы сломали дверь? Она же была не заперта. Череп, ты совсем отупел? Ручку повернуть не мог или постучать?

– Заткнись! – рыкнул гигант, сжав пудовые кулаки в кожаных перчатках с металлическими шипами.

– Черепок, чего же ты сразу грубишь нашему бывшему соратнику? – просюсюкала Кара, весело подмигнув мне шаловливым глазом.

Наверное, когда-то её можно было назвать смазливой, но несколько лет, проведённых в борделе, оставили на ней неизгладимые следы пьянства и разврата. Сейчас смазливой её мог назвать только Толстяк, который был тайно влюблён в неё. А она спала со всеми в гильдии, кроме него.

– Вы чего припёрлись? – враждебно проговорил я, сложив руки на груди и нисколько не стыдясь своей наготы. Пусть любуются. Мне не жалко.

– Луи хочет поговорить с тобой, – вякнул колобок и, явно рисуясь перед Карой, грозно пропыхтел: – Быстро одевайся и шагом марш за нами, пока я тебе пулю между глаз не всадил!

– Толстяк, давно хотел спросить. Почему тебя назвали Бал? Родители тебя не любили?

– Почему это? – набычился урод.

– Так Бал в одном шаге от балабол, – ехидно сообщил я ему.

Кара весело прыснула. А Толстяк налился дурной кровью, но ничего сказать не успел, ибо брюнетка со вздохом произнесла:

– Сандр, не доводи до греха. Пошли с нами.

И она демонстративно распахнула плащ. Под ним оказались корсаж, блузка и едва не выпадающая из декольте потрёпанная грудь. Но пугала она меня не сиськами, а посеребрённым жезлом, который крепился к подкладке плаща. Кара легко могла воспользоваться им, так как была магом воздуха и имела примерно двадцать восьмой уровень.

К слову, каждому магу требовались «костыли» для работы со своим даром: посохи, жезлы или другие проводники магической силы. Лично мне нужны были карты-артефакты. Правда, у меня пока ни одной не имелось. Зато имелись неприятные визитёры.

– Кара, я уже говорил с Луи на прошлой неделе. Он подобру-поздорову отпустил меня из гильдии за нехилый откуп, – спокойно произнёс я, не покривив душой.

Толстожопый, жадный ублюдок Луи действительно позволил мне выйти из гильдии за тридцать золотых монет.

– Открылись новые факты, – улыбнулась магичка, продемонстрировав желтоватые от никотина зубы. – Ты, оказывается, мастер карт, а такими кадрами не разбрасываются.

– Да! – поддакнул туповатый Череп, который являлся воителем духа уровня эдак семнадцатого. Он только-только закончил первую, деревянную лестницу силы и перешёл на бронзовую.

– Сопляк, лучше по-хорошему иди с нами, – угрожающе прошипел Толстяк Бал, сжимая потной ручонкой револьвер. Он был единственным неодарённым из посланной по мою чёрно-белую душу троицы.

– Перестань тыкать в мою сторону пушкой, – недружелюбно проговорил я. – Ты её едва удерживаешь в руках. Это оружие слишком большое для тебя. Видать, ты с его помощью компенсируешь крохотные размеры своего маленького члена.

Кара снова засмеялась, и даже со стороны Лайза-Рейзы донёсся смешок.

– Смешно тебе, сука?! – взорвался Толстяк и навёл револьвер на побледневшую блондинку. – А с дыркой во лбу тебе будет смешнее?!

– Э-э-э, Бал, не жести. Она тут ни при чём! – жарко выдохнул я, почувствовав себя закипающим над костром чайником. В душе поднялась волна злости. Притом, она появилась как-то уж очень быстро. Странно…

– Сандр, будь послушным мальчиком. Иди с нами, а то я уже начинаю терять терпение, – пока ещё мягко проворковала Кара, сощурив глаза с паутинкой мелких морщин в уголках. – Иначе Бал шлёпнет твою девку. Ты же сам знаешь… он ещё в детстве вместе с соплями сожрал свою совесть.

Я до боли в висках стиснул зубы. Ситуация дерьмовая. Если уйду с ними, то потом Луи опутает меня такими договорами, что придётся до конца жизни на него работать. А ежели гордо буду упираться, то они, и правда, застрелят девчонку, а меня потащат силком. Что же делать?

Мозг скрежетнул, попыхтел и придумал вполне приемлемый план. Только бы девчонку не ранили. Я выразительно покосился на неё. А она сперва не заметила мой взгляд, поскольку заворожённо смотрела на дуло револьвера, но потом всё-таки глянула на меня. Я указал ей глазами на распахнутую дверь. Девчонка немного нахмурилась, но вроде бы поняла меня. Отлично. Пора действовать.

Схватив с подоконника бронзовую статуэтку богини Удачи, я швырнул её в Толстяка, целясь в руку с револьвером. Фигурка богини угодила точно в его предплечье. Щекан взвизгнул от боли и рефлекторно нажал на спусковой крючок оружия, которое из-за попадания статуэтки уже смотрело в сторону Черепа. Пуля с грохотом и снопом алых искр выпорхнула из ствола и вошла в икроножную мышцу гиганта. Тот огласил неистовым рёвом весь квартал и упал на одно колено. Свинец прошил его ногу насквозь, а у обычного смертного он бы вырвал ещё приличный кусок плоти. Но сказалось то, что Череп – воитель духа.

– Ублюдок! – яростно заорала Кара, выхватила жезл и выпустила короткий поток плотного воздуха.

Благо, я успел пригнуться, поскольку знал, что это её любимый приём. Поток вышиб к чертям собачьим окно вместе с рамой. Раздался жалобный звон стекла, которому вторил ор Черепа и судорожные вздохи растерявшегося Толстяка. А я вот не растерялся и изо всех сил дёрнул половик, на котором стояла Кара. Она всплеснула руками, рухнула на спину и застонала. Жезл со стуком упал возле неё. Я метнулся к нему, ударом ноги отбросил его в сторону, а потом выхватил револьвер из потной ручонки Толстяка, отбежал к двери и навёл оружие на троицу визитёров.

– Охренеть вы лохи! – насмешливо выдохнул я, чувствуя, как колотится в груди сердце, а по венам бегает море адреналина.

– Я убью тебя, мозгляк! – прошипела Кара, встав на четвереньки. Довольно привычная для неё поза.

– Нет, глупенькая. Теперь скорее я убью тебя, если заподозрю хотя бы в намерении навредить мне, – просюсюкал я, точно разговаривал с неразумным дитём.