Но девушка, нисколько не смущаясь, сразу же начала наезжать на меня, грозно сверкая покрасневшими глазками:
– Ты зачем меня привёз в этот клоповник?
– И тебе доброе утро, – саркастично сказал я. – Ну, я мог бы оставить тебя в баре, так как не знаю твоего адреса, но моя добрая душа не дала мне этого сделать. Вот так ты и оказалась здесь.
– Ладно. Я тебя прощаю. Но тут хотя бы есть горячая вода? – на пару градусов смягчилась эльфийка. Она стола в помятом комбинезоне в дверях и скептически разглядывала кухоньку с единственным окном.
– Есть, ванная вон там, – я показал ей рукой направление.
Ленка скрылась с глаз долой, но уже через пару секунд из-за косяка появилась её голова. И она, отводя взор, несколько смущённо произнесла:
– Мы же не… того?
– Ты сейчас о том, испробовали ли мы на прочность диван? – решил я поиздеваться над ней.
– Угу, – еле слышно бросила остроухая, опустив взгляд.
– Нет. Ты, конечно, пыталась, но я не такой. Меня надо добиваться. Свидания там, пиво с воблой и прочие ништяки.
– Фух! – облегчённо выдохнула воспрянувшая духом девушка и весело заметила, посмотрев на Пышкина, который сидел возле холодильника и недовольно дёргал хвостом в ожидании завтрака: – Какой жирненький котик.
Гостья снова исчезла. А рыжий зверь недружелюбно проронил:
– Сама ты жирная, а я – пушистый.
– Ты язык-то держи за зубами, а то спалимся, – напомнил я и стал доставать из холодильника свежие огурцы. Но моя кривая рука случайно выронила один из них. Тот упал возле кота. И он в ужасе подскочил до потолка, перепугано выпалив: – Господи! Огурец!
– Что? – донёсся до меня удивлённый голос из ванной комнаты: – Огурец?
– Ага. Думал, что они закончились и очень обрадовался, когда нашёл, – протараторил я первое, что пришло на ум, и погрозил пальцем коту. Пышкин, вздыбив шерсть, стоял метрах в трёх от холодильника и, дико вытаращившись, смотрел на огурец.
– Ты странный! – с подначкой крикнула Ленка, сквозь шум воды. – Пожалуй, я не буду задерживаться у тебя.
Но она всё-таки задержалась, чтобы отведать бутерброды и чай. И пока мы уплетали их, запивая ароматным напитком, между нами возникла непринуждённая беседа. Её центром стал Пышкин, с урчанием пожирающий кошачий корм.
– Это тот самый кот, с которым ты разговариваешь?
– Угу, – подтвердил я.
– Выглядит сообразительным. Возможно, он скоро начнёт отвечать тебе, – сказала девушка и рассмеялась, но тут же болезненно скривилась из-за головной боли. – А ты вообще чем занимаешь?
– Я врач. Лечу разбитые женские сердца и одиночество, – усмехнулся я и сделал глоток из бокала с отбитой ручкой.
– А ты точно не юморист с Первого канала? Шутки такие же несмешные, – ехидно произнесла Ленка и приложила ладони к вискам. Она решила избавиться от боли, вызванной вчерашним бухлом.
– На самом деле я фрилансер.
– Разнорабочий? – схохмила эльфийка, словно её шутки были смешнее моих. – То грузчиком работаешь, то маляром и так далее?
– Ты очень проницательна, – мрачно проговорил я, цапнув последний бутерброд, к которому потянулась остроухая.
Она смерила меня хмурым взглядом, встала со стула и ядовито проронила:
– Пора мне покидать этот… гостеприимный рай. Можешь не провожать. Я сама найду выход из этого лабиринта комнат и залов.
– Нам было приятно вас видеть, ваше высочество, – подыграл я ей, посмотрев на кота. Он с долей снисхождения поглядел на Ленку.
А та вдруг подошла к нему и спросила у меня:
– Можно погладить?
– Можно.
– А он не царапается?
– Да хрен его знает. Самому любопытно.
– Хм, – насупилась девушка и окатила меня прохладным взором.
Она не стала гладить кота и покинула кухню, гордо задрав голову. А спустя пару десятков секунд до меня долетел звук хлопнувшей входной двери.
Так я остался лишь в обществе Пышкина. Но моё одиночество не продлилось долго. Вскоре квартиру сотряс дребезжащий звук дверного звонка. Я подскочил на стуле и метнулся к двери наперегонки с любопытным котом. Он почему-то всегда думал, что это пришли именно к нему.
Оказавшись в коридорчике, я посмотрел в дверной глазок и увидел молодого рослого орка в спортивном костюме. Он топтался на лестничной клетке. И это был Оли. Мой местный товарищ.
Я открыл дверь, протянул ему руку и приветливо сказал:
– Дарова. Ты чего тут трезвонишь?
– Да вот по лестнице спускался и решил заглянуть, – проговорил он низковатым голосом, отвечая на рукопожатие.
С Оли я познакомился пару месяцев назад. Ему было уже двадцать лет. И он работал в автосервисе у дяди, который был главой их рода. Парень постоянно звал меня на какие-нибудь тусовки и прочие мероприятия. Чую, что и сейчас он пришёл с подобным предложением.
И Оли не разочаровал меня, проговорив:
– Ты сегодня вечерком не хочешь сгонять в парк? Там будет какой-то уличный певец-завывала. Говорят, что его обожают тёлочки и их там будет полно. Да и бесплатно же.
– Эм-м-м, – задумался я, почесал слегка заострённое ухо и глянул на нижние клыки парня. Они едва-едва торчали изо рта. Клыки растут у орков-мужиков лет до сорока, а у орчанок – практически отсутствуют.
– Соглашайся, чего ты ломаешься? – надавил Оли и нахмурил гусеницы бровей, которые обосновались на грубоватом лице с широким носом.
– Ладно, я приду.
– Замётано, – повеселел парень и тряхнул густыми чёрными волосами, которыми очень гордился.
Мы распрощались с ним, после чего я съездил к бару и забрал «девяносто девятую». А потом мне удалось засесть за комп. И я, несмотря на все грядущие проблемы и вероятную смерть в свой восемнадцатый день рождения, стал готовиться к вступительному экзамену по истории. Понимаю, что время сейчас для зубрёжки не самое удачное, но надо, Федя, надо.
Я принялся читать и бормотать себе под нос для лучшего запоминания: