Маг

– Тихо! Тихо все! Слушать господина графа, вы что, как дети, расшумелись?! – повысил голос управляющий. – Сейчас все узнаете.

Влад продолжил свою речь:

– Все деревни получат землю, всю землю, что предназначена для пахоты и покосов, каждому старосте будет предложена земля – сколько надо, в пределах графства. Староста распределит наделы между крестьянами. Эта земля будет вами обрабатываться, и весь урожай с нее – ваш, за исключением двадцати процентов, которые вы будете выплачивать в денежном выражении или натуральным способом, по ценам, оговариваемым отдельно, – эти вопросы к управляющему. Сразу уточню главное условие – земля не должна пустовать. Вы ее будете обрабатывать обязательно, хотя можете и заниматься отхожим промыслом. Если есть кузнецы, сапожники, другие ремесленники – это приветствуется. Вы станете платить со своей деятельности налог двадцать процентов, а остальное все будет идти вам. Условия закрепим в договоре, заверенном стряпчим, там будут оговорены все условия выплат, аренды, наших отношений на годы вперед. Грамоты уже подписаны мной – каждый получит по такой грамоте. Еще вопрос: воинская повинность. Все крестьянские парни, желающие служить в гарнизоне замка, могут прийти к нам – их будут обучать, поставят на довольствие. Через десять лет службы они получат освобождение. Вот теперь все. Вопросы есть?

Толпа ошеломленно молчала – Влад чувствовал эмпатически, что они излучают недоверие, надежду и радость…

– Ну что вы молчите, бородачи?! Благодарите графа, ведь такой подарок вам сделали! – Управляющий возмущенно крикнул в толпу. Они, как очнувшись, упали на колени и поклонились графу, восклицая нестройными голосами:

– Спасибо, ваша светлость! По гроб жизни спасибо вам!

– Хватит, встаньте, – недовольно бросил Влад. – Какие-то вопросы, пожелания есть?

– Ваша светлость, а как будет с правом первой ночи? Молодой граф всегда им пользовался – всех девок у нас перепортил… и женок тоже.

– Не будет никакого права первой ночи. А если кто-то из заезжих благородных вас обидит, приходите ко мне с жалобой, я с ним буду разбираться и накажу. Вы под моей защитой.

– А что с нашими мужиками, ну с теми, кого молодой граф забрал в замок?

– Часть из них живы. После нашего разговора вам покажут, где они находятся. Это человек шестьдесят, где остальные – я не знаю. Больше такого беспредела не будет. Хотя и преступлений я не потерплю. Все, кто будет уличен в них, будут доставляться ко мне на суд. И я стану их судить по справедливости. Никаких безобразий не потерплю. Убийства, изнасилования, воровство буду карать беспощадно. Тюрьма теперь свободна, учтите.

Вперед вышел пожилой мужчина, лет шестидесяти:

– Ваша светлость. За последние годы исчезло много девок, баб и мужиков, только в нашей деревне человек двадцать. Плохие ходили слухи о том, куда они пропали. Боимся мы…

– Мужики, я занимаюсь этим вопросом. Я сделаю все, чтобы люди не пропадали. – Влад сказал, а у самого сразу проскочила в голове картинка запертой двери в конце тюрьмы – он так туда и не добрался… – Ну, если вам все понятно, – сказал он, подводя итог, – шагайте за управляющим, получите грамоты, определитесь с суммами выплат и с наделами земли.

Мужики зашумели, нестройно стали благодарить графа и потянулись за решительно шагающим управляющим в канцелярию графства.

Влад отправился к Лесане. Он объяснил ей суть происходящего, она долго не могла понять, наконец он растолковал ей все, и она пришла в восторг:

– Какой ты молодец! Ведь теперь они будут стараться работать лучше, нам гарантирован доход, а они будут больше плодиться, и у нас прибавится крестьян, а значит, и увеличится доход! Ты молодец!

– Ты контролируй процесс, вдруг мне придется уехать по делам – в клинику, например, или в столицу, или еще куда – ты должна уметь справляться с хозяйством, держать управляющего под контролем.

– Не беспокойся – меня учили управлять. Отец мне иногда поручал кое-какие дела по хозяйству – закупку продуктов, товаров, контроль за челядью. Не беспокойся об этом, занимайся делами.

Влад как-то сразу поверил ей – она сказала это твердо и явно знала, о чем говорит. Теперь нужно было разобраться с одной проблемой – найти вход в подземелье змеелюдей и понять, что тут вообще происходит. Он вообще-то уже знал, где этот вход, но ему ужасно не хотелось туда лезть. Это дело он оставил на следующий день.

Глава 5

Влад медленно встал с постели, чтобы не побеспокоить раскинувшую руки и ноги обнаженную девушку, прикрыл ее краем атласного одеяла – она пошлепала розовыми, припухшими от сна и любовной страсти губами, повернулась на левый бок, обнажив тугую нежную попку, с которой соскользнул шелк.

Он с трудом отвел глаза от заманчивого зрелища, решительно сунул ноги в штаны и стал дальше одеваться. Была альтернатива: либо сейчас нырнуть обратно в постель к горячей спросонья и от ночных утех молоденькой женщине, либо одеться и погрузиться в мерзкое, пропахшее нечистотами подземелье. Он выбрал второе.

Шагая по брусчатому двору, Влад думал о том, как ему войти в запечатанную комнату со стальной дверью. «Выбивать молотами? А на кой черт молот магику? Долбануть воздушным кулаком, и все. А может, как-то похитрее попробовать, на молекулярном уровне, а то все у меня на уме какие-то тупые зубодробительные методы! Надо на замок как-то подействовать?» – соображал он.

Сзади неслышно скользил телохранитель, не отвлекая его от раздумий. Влад вышел на освещенную солнцем сторону замковой площади, зажмурился под ласковыми весенними лучами и осмотрелся: вдоль стен замка ходили дозорные, во дворе суетились слуги, перетаскивая какие-то тушки гусей и кур, дымились трубы кухни и ржали на конюшне лошади, – мир был прекрасен, и так не хотелось лезть в черную нору…

Влад оставил телохранителя наверху, у входа в подземелье, – там теперь не было охранника, после того как Влад всех заключенных выпустил. Кого-то из бывших узников забрали родные, а кто-то ушел сам или остался работать в замке. Словом, охранять стало некого.

Он спустился вниз – вонь немного выветрилась, уступив место запаху паленого тряпья и разогретого камня. Под потолком так и висели магические светляки, которые он оставил больше недели назад. Влад прошел к запертой двери, ощупал ее – она плотно подходила к каменному косяку, буквально заподлицо. Выделялось лишь отверстие для ключа, но сквозь него ничего не было видно – возможно, отверстие было не сквозным. Он отошел подальше, собрал воздух в мощный «кулак» и ударил по двери так, что задрожали стены темницы и посыпалась пыль, – дверь устояла. Еще удар – устояла. Еще один – на месте… только с косяка отлетели кусочки камня.

Остановился, подумал: «Где у двери самое слабое место? Замок, петли. Когда я бью, сила удара распределяется по всей ее поверхности, значит, уменьшается. А если изобразить из воздуха что-то вроде гигантского долота, стержня, сантиметров в пять толщиной?» Он сосредоточился и стал формировать что-то вроде тарана, оканчивающегося выступом, сантиметров пять в диаметре. Затем с огромной силой, как молотом, он ударил этим тараном в место рядом с замочной скважиной – дверь прогнулась, хрустнула. Он ударил еще раз – она распахнулась с тихим шелестом, – видимо, была хорошо смазана и очень прочно висела на петлях.

У Влада почему-то прошел мороз по коже – открылась дверь в преисподнюю. Он осторожно толкнул ее ногой, сделав вход пошире, создал магический светляк, прикрепив его к косяку, и перешагнул порог.

Его встретил удушливый запах тлена, как будто тут годами хранили сырое мясо и оно протухло. Он осмотрелся – большая комната, метров пятьдесят площадью, посреди что-то наподобие алтаря, на котором лежали засохшие кусочки чего-то темного, неприятного и вонючего. Влад повесил светляк под потолок – свет залил стены, покрытые странными рисунками.

Одна картинка изображала людей в длинных хламидах, стоящих перед группой существ с зеленой чешуйчатой кожей, а между ними на земле лежали связанные обнаженные мужчины и женщины. Их рты были открыты в крике, а лица искажены ужасом. Существа стояли на задних лапах, у них были небольшие хвосты… Но самое удивительное, что на них было надето что-то типа портупеи с различными непонятными предметами, – то ли это оружие, то ли украшения. На другой фреске изображался пир, рядом сидели люди и зеленые ящеры, а перед ними – Влад в ужасе содрогнулся – тело девушки со вскрытым животом, и оттуда как будто черпали кубками.

Он не стал рассматривать фрески дальше – его мутило от отвращения. Впрочем, алтарь тоже не вызывал удовольствия. На нем засохла кровь, лежали кусочки плоти – и Влад догадывался чьей. Он подавил позыв к рвоте, потом подумал: «Вот так и отучают есть мясо! После этого до-олго не захочется пробовать бифштекс с кровью или мясо по-татарски. Хотя я никогда не любил эту гадость. Не звери же в самом деле, чтобы жрать сырое».

Влад прошел дальше. На стенах были крепления для рук и ног, явно частенько использовавшиеся – браслеты отполированы кожей жертв. Там же он увидел нечто вроде пентаграммы, в углах которой стояли огарки свечей. Он еще не слышал в этом мире что-то о реально существующих демонах или им подобных существах, но кто знает… О черной магии тоже ничего не было известно. Может, при помощи каких-то обрядов змеелюдей и правда вызывают демонов? Не зря же они тут творили эту хрень? Потом он решил: ну мало ли, какую дрянь творят на Земле, чтобы потворствовать своим извращенным фантазиям и своему зверству, может, и тут какая-то секта бесчинствовала, а пентаграммы и иже с ними – необходимый атрибут оргий.

Влад сделал еще несколько шагов – на столах в дальнем конце комнаты он увидел свитки с рисунками и пояснениями на непонятном языке. Свитки были сделаны из кожи. Он взял один, присмотрелся… и отшвырнул, вытерев руку о штаны, – в углу свитка просматривался след татуировки – что-то похожее на якорь. Наверняка он был сделан из человеческой кожи… Сразу вспомнились фашистские концлагеря.

Влад подошел к алтарю и стал осматривать его. Он представлял собой плиту из темного камня, с углублением и стоком, как на прозекторском столе, а посредине, с дальней стороны, на нем был выбит отпечаток руки. Влад с отвращением приложил свою ладонь к этому месту – ничего не произошло. Он толкнул от себя – квадрат, вместе с отпечатком руки, неожиданно легко скользнул вниз, погрузившись сантиметров на десять, потом вернулся назад, как будто его выталкивала обратно невидимая пружина. Влад посмотрел вокруг – ничего не изменилось, ничего не открылось. Он обошел алтарь, осмотрел то, что было с противоположной стороны, передернувшись, глянул на фрески и решил, что хватит с него этого вертепа. Вход в пещеры был где-то рядом, но он его не мог найти – скорее всего, придется сносить тут все к чертовой матери, тогда и искать.

Он решительно зашагал к выходу из комнаты и ступил на квадрат на полу, украшенный сюжетом – что-то вроде низвержения каких-то людей в подземелье… в голове у него как будто что-то забрезжило, он попытался остановиться… но было поздно. Квадрат легко повернулся, словно это была не каменная плита, а фанерный листок, и Влад полетел вниз, в темноту. Он успел извернуться, схватиться одной рукой за край каменного пола, сработали усиленные рефлексы, но те же рефлексы подсказали ему мгновенное решение – Влад отпустил пол и полетел вниз, в неизвестность. Он успел понять, за секунду до того, как острым краем плиты ему должно было отрезать пальцы руки, что выбраться он не успевает, а лететь вниз придется – что с пальцами, что без них, только вот с пальцами как-то комфортнее. Через долгие секунды полета – сколько их было, он потом не мог вспомнить, то ли десять, то ли три – он врезался во что-то твердое, правую ногу пронзила страшная боль, его покатило по горизонтали, и сознание потухло.

Пробуждение было страшным, отвратительным. Его мозг вынырнул из забытья, как будто из глубины океана. Влад осмотрелся: он находился в клетке из очень толстых прутьев неизвестного металла серебристого цвета. Ему подумалось: «Уж не платина ли? Цвет уж больно такой интересный… Вот только какого хрена ты рассуждаешь о составе металла, когда неизвестно где находишься. И главное – как тут оказался!»

Влад глянул на себя – он был абсолютно гол. И что хуже всего: на нем не было его амулета. Он прислушался к своим ощущениям – тело было здорово, только страшно хотелось есть. Владу был знаком этот симптом – так всегда бывало после интенсивной работы с магией. Он посмотрел на магический источник и расстроился – узел был практически пуст. Видимо, он исчерпал его, когда пробивал дверь пыточной и когда свалился вниз и получил сильные ушибы внутренних органов, мозга, – вся Сила ушла на то, чтобы восстановить тело. Все, что осталось при нем, это его голое тело и немного Силы, которой бы хватило на несколько небольших светляков, и все. Влад попытался пробиться к реке Силы – нет, пещера экранировала, полностью изолируя его от магии, он был практически беззащитен. Утешало только то, что он по-прежнему здоров, силен и наделен усиленными рефлексами и могучими мышцами.

«Ну что же, я остался без магии, да. Но я пока жив, а раз я жив – есть надежда. Вот и сходил в подземелье, болван. Надо было страховаться как-то! А как? Ну кто знал, что эта плита как раз и служит для сброса останков тех, кого запытал во время своих обрядов графчонок? А ведь мог ты догадаться, но расслабился – укрылся амулетами, магией, телохранителями… А Бог тебе – щелк по носу! Не зазнавайся! Ладно, хватит заниматься самобичеванием, надо определяться, кому башку расшибить, чтобы вернуться под бок к молодой жене!» Эта мысль его развеселила: ну маньяк маньяком – только и думает, как на бабу запрыгнуть, даже в подземелье, сидя в клетке.

Влад посмотрел по сторонам, сфокусировав зрение и включив ночное. Пространство как будто проявилось, он заметил, что в клетке кроме него еще содержатся люди, всего человек десять – четыре женщины и шестеро мужчин. Они были обнажены, как и он, однако их тела не выглядели худыми и изможденными – наоборот, эти люди казались довольно упитанными, особенно женщины, хотя и были весьма грязными. Вокруг клетки он обнаружил что-то наподобие небольшого амфитеатра с очагом в центре и чем-то вроде купели со стоком – это напомнило ему «прозекторский» стол в пыточной. Вокруг стола бродили те, кого он видел на фресках – змеелюди. На них были какие-то костюмы, почти не закрывающие тела, покрытые чешуей сине-зеленого цвета, их глаза имели вертикальный зрачок и не закрывались, как у людей, а время от времени на них как бы опускалась прозрачная шторка.

Влад решил, что природа сделала интересную находку – такие глаза всегда были открыты и могли уловить опасность или следить за добычей. Он прикинул – их рост был около двух метров, когтистые лапы прекрасно им служили, как и руки людям. Что касается вооружения этих ящеров, то на них были прицеплены какие-то штуковины типа больших серпов, а на специальном крючке – диски, вероятно, очень острые, в их центре была сделана круглая дырка, через которую они были нанизаны на крепление. Вид этих ящеров очень не вдохновил Влада – они выглядели сильными, опасными, да и сама перспектива не представлялась ему слишком радужной.

Они общались между собой на каком-то странном шипящем языке, который чем-то походил на язык дракона. Они с драконом всегда общались мысленно, но, когда встретились в первый раз, дракон говорил что-то в его адрес, явно неприятное. Так вот его язык был похож на язык этих сине-зеленых. Влад подумал: «Родня есть родня, все-таки такие же рептилии, только размером поменьше. Надо будет у Зеленушки спросить о них». Он попытался связаться с драконом – ничего не вышло. Пещеры блокировали и эти попытки.

Влад обернулся к группе людей, равнодушно разглядывающих его, и попытался наладить контакт:

– Привет всем. Вы кто, откуда? Вы давно тут?

В ответ было молчание, он даже подумал, что, может, эти люди не понимают его речи. Потом один из мужчин сердито ответил:

– Ты что, идиот? Откуда мы… сверху, откуда же еще. Всех нас украли, и теперь мы тут сидим, как куры в курятнике, в лапшу этим уродам. Правда, они предпочитают жрать сырьем. Нарезают полосками и жрут. Тут было человек семьдесят, осталось нас десять. Скоро и наш черед. Они раз в десять дней берут три-четыре человека, разделывают и жрут. Прямо перед нами. А то, что сами не сожрут – нам варят. И мы жрем. Вишь, какие все сытые да жирные – они любят мягкое мясо. С салом. Тебя вот откормят – тощ больно – и тоже сожрут. И не думай, отсюда выхода нет… Разве что в качестве продуктов их жизнедеятельности. Давай отдыхай, спи, скоро принесут нам похлебку из ног тех, кого сожрали на прошлой неделе, будешь наедать ряху.

– Ты сам-то понимаешь, что говоришь? Неужели ты жрешь тех, с кем тут сидел?

– Жру, а чего – жрать-то охота. И ты будешь жрать. Иначе они тебя будут вначале бить кнутом, а потом просто вливать в тебя суп из ног или сисек – ну вот той, к примеру, девки. – Он криво ухмыльнулся и показал на упитанную молодую бабу, которая лежала на спине и тупо смотрела в потолок, раздвинув ноги. Потом он залез на нее и стал деловито совокупляться, не обращая внимания на остальных. Кончив, отвалился в сторону и захрапел. Баба же как лежала, так и осталась лежать, только отвернулась.

Влад начал лихорадочно обдумывать ситуацию: «Жрать этих придурков, а тем паче быть сожранным не входит в мои ближайшие планы. Значит, нужно как-то выбираться. Магии нет. Вернее, почти нет. Надо выбираться из клетки… Как? Ну они же как-то вытаскивают людей для того, чтобы съесть, значит, клетка открывается. Они знают физические возможности обычных людей, но не мои. Когда начнут вытаскивать, надо бить их и уходить».

Он откинулся к стене и закрыл глаза. За прутьями послышались шаги, какой-то звон – возле клетки метался непонятный тип из ящеролюдей. Он что-то вопил, шипел, его желтые, с вертикальными зрачками глаза как будто светились. Он что-то говорил, указывая на пленников, и Влад неожиданно стал разбирать слова: