Украденный бог

– Слушай, как он на тебя похож, Лалка! Глаза твои! А нос папин – египетский!

– Сама ты египетская!– ответила Лала.

Сергей принес стеклянную бутыль в кожаном чехле и налил в рюмку Лике белесую жидкость. Затем предложил профессору, но тот замотал головой и наотрез отказался. Лика понюхала напиток и поморщилась:

– Это из чего? Из навоза, что ли?

Сергей с Лалой засмеялись.

– Нет, я серьезно! Я не ослепну? Волосы не выпадут?

– Не велика потеря, с твоей-то шевелюрой, как у елки,– снова ехидно вставила Лала.

– Не бойся, пей. Это из кислого молока кобыльего делают, кумыса то есть. Эту арачку я сам перегнал. Натуральный продукт!

Лика выдохнула, зажмурилась и выпила махом всю рюмку. Остальные засмеялись и стали ей аплодировать.

– Еще? – спросил Сергей.

– Нет, пожалуй. Хватит экзотики, я бы попроще выпила чего-нибудь.

– Поешь для начала, суп остывает, а его надо горячим есть – он из баранины.

Вскоре суп и картошка с грибами были съедены, Лала унесла тарелки со стола и принесла поднос то ли с пышками, то ли с пирожками. Лика тем временем сбегала в свою комнату и вернулась с бутылкой виски в руке. Профессор и Сергей переглянулись, но промолчали.

– А это что?– спросила Лика,– пышки?

– Ну, почти,– ответила Лала,– это местное блюдо. Называется баурсак. Можно вместо хлеба есть, а можно с медом – к чаю. Тебе чай налить?

– Да, давай. Мм, вкуснота,– Лика засунула всю пышку в рот целиком и зажмурилась.

Почти семейный ужин подошел к концу. Лала ушла укладывать сына, а остальные переместились к камину. Лика села у самого очага и закурила, пуская дым в дымоход. Некоторое время они сидели молча. Тишину нарушил Сергей.

– Лика, я надеюсь, ты уже поняла, в общих чертах, зачем я тебя позвал?

– Поняла-то, поняла, а вот зачем мне было ехать сюда? От меня что надо?

– Это я чуть позже скажу. Сначала расскажу, что случилось.

– Ну, давай, мы слушаем.

–Пять дней назад ко мне явилась Хатун и передала тревожную весть от Изиды – из Дуата пропал кристалл вечного заточения с духом Сета. Вместе с ним пропал и страж, охранявший его.

– Кто-то спер склянку с душой Сета? Ну, и что? Он может переселиться в чье-то тело?

– Нет, к счастью не может.

– Ну, так, а в чем проблема? Кому он нужен вообще?

– Вот это нам и надо узнать.

– То есть как это – нам? В смысле? Мы тут причем? Кто-то проворонил Сета, а мы его искать должны? Да на хрен он сдался?

– Лика, успокойся, прошу тебя. Это дело поручили мне, про тебя разговора не было. Но я прошу тебя – ты поможешь мне? Нам всего лишь надо смотаться в Дуат, ну, может, еще кое-куда и разузнать – что да как!

– Смотаться в Дуат? А ничего, что смертные туда попадают только в одном случае – после смерти?

– Не бойся, я для тебя сделаю исключение, прецеденты уже были в истории человечества.

– Ты о чем?

– Про пророка Илию слыхала?

– Это который на колеснице проехал по небу, и купаться после этого нельзя?

– Он самый.

– И что с ним? Ты тоже с ним в Дуат путешествовал?

– Ну, почти. И не я. Но факт в том, что он живым ушел в мир иной.

– И вернулся?

– Нет.

– Вот и я об этом!

– Мы вернемся, обещаю.

Лика снова закурила и посмотрела на профессора:

– Что скажете, Сергей Анатольевич?

– Тебе решать, Лика, – ответил он,– дело серьезное.

– Да уж серьезнее некуда. Сергей, а как ты сам думаешь – зачем украли Сета?

– Не знаю. Но об этом нам больше расскажет Изида.

– Я смогу ее увидеть?! Вот это да! Настоящую богиню!

– В ее истинном обличье – не сможешь. Но, думаю, она примет приемлемый облик, чтобы тебя встретить. Ну, так что?

– Поговорку слышал русскую – утро вечера мудренее? Давай поспим, а утром решим.

– Хорошо, спокойной ночи.

Сергей и профессор остались сидеть у погасшего камина, они еще долго о чем-то вполголоса говорили. Лика вышла на крыльцо, поежилась и тут же забежала в дом. Она вернулась в свою комнату за курткой и, проходя мимо спальни, услышала, как плачет Лала. Замерев у двери на мгновение, она быстро удалилась, осторожно ступая. На крыльце стояло старое кресло-качалка. Лика уселась в него, закурила и посмотрела в небо. Звездная тьма подействовала успокаивающе и она начала дремать.