когда поднимали флаг.
Был он обычный, красный.
Шли от него наверх.
Шел капитан наш классный –
первым, без всяких вех.
Крюк не один забили,
сложили на память тур
и как-то совсем забыли,
как мы ушли на штурм.
Риск – это наше дело,
с ним – на любой карниз.
И красная капля рдела,
когда мы спускались вниз.
РАКЕТА
Тихо в мире. Но нет ребят.
Где-то вверху они.
Только скалы кругом рябят
да ледники одни.
Ждем ракету. Закат остыл.
Слезла в ущелье тень.
Если белая – значит, был
просто тяжелый день.
Если красная – SOS-сигнал,
значит, беда близка.
Может, прыгнул на них обвал
барсом с отвесных скал.
Может, вылетел скальный крюк,
и оборвался шаг.
Горы молча замкнули круг,
ветер полощет флаг.
Прочь дурные сомненья, прочь!
Не подходи, беда!
Белым светом прорезав ночь,
сверху летит звезда.
* * *
В снежной буре закат потух,
ветер гудит: «Вернись!»
В скалах мечется горный дух,
камни швыряет вниз.
Склон все круче, и реже шаг,
хлещет в лицо крупа.
Словно память, тяжел рюкзак,
память, как склон, крута.
Что же я натворил внизу?
Не разберусь вовек.
Полегчай же, душа! Несу,
к Богу несу наверх.
Может, там все пойму я вдруг,
все оценю вдвойне.
Небо, ласковый, синий друг,