Касаясь струн

– Есть! Сегодня мы нашли здесь в квартире несколько книжек на арабском языке.

– Можешь принести? – заинтересовался Анвар, – возможно, смогу прочитать.

– Знаешь арабский? – удивился Степан.

– Немного.

Степан поднялся из кресла и подошёл к Анвару, чтобы проверить надёжность крепления наручников. Убедившись, что всё в порядке, он вышел из комнаты, оставив дверь открытой. До Анвара донеслись приглушённые голоса, раздававшиеся из соседней комнаты. Он посмотрел на трубу отопления, к которой была пристёгнута рука и прикинул, как он мог бы её вырвать. Но время ещё не пришло, поэтому он отложил это до более подходящего случая.

Раздались шаги и в дверях показался Степан, держащий в одной руке свой пистолет, а в другой две толстые потрёпанные книжки, которые он положил перед Анваром, прежде чем занял своё место в кресле.

Анвар взял в свободную руку первую книгу, вгляделся в обложку и произнёс:

– Это не арабский язык, а персидский. Это, – Анвар потряс книгой, – Шапур Парвиз – известный иранский писатель 20 века.

– А это, – Анвар отложил книгу в сторону и взял другую, – Омар Хайям. Ничего необычного.

– Круто! – восхищённо воскликнул Степан. Откуда знаешь персидский?

– Папа работал переводчиком в Российском посольстве в Иране. В Россию наша семья вернулась, когда мне было 15 лет. За такой срок волей-неволей выучишь. И арабский знаю, потому что очень хотел прочитать Коран в оригинале.

Степан посмотрел на Анвара с лёгким недоверием и спросил:

– Ну и как, прочитал?

Анвар улыбнулся:

– Конечно, прочитал. Начал с русского. Сначала в одном переводе, потом во всех остальных. Затем адаптированный арабский текст. А только потом до оригинала добрался.

– Ты мусульманин? – поинтересовался Степан.

– Сложно объяснить, – ответил Анвар и замолчал, некоторое время, обдумывая ответ, после чего продолжил, – я не отношу себя к какой-либо религии, хотя в Бога верю. Меня нельзя назвать ни мусульманином, ни христианином.

– И кто ты тогда? В кого ты веришь, в Аллаха или в нашего христианского Бога?

Анвар посмотрел Степану в глаза, улыбнулся и сказал:

– «Аллах» с арабского переводится как «Бог», а если точнее, как «Тот самый Бог», так как артикль «Аль» указывает на определённость и показывает, что речь идёт о том, о чём или о ком все знают. И в некоторых переводах Корана на русский язык, сохранено слово «Бог», хотя в большинстве традиционно оставлен арабский вариант. Это то же самое, как если бы в переводе Библии на русский, оставили бы слово «Элохим». Не знаю истинных целей, но возможно, что это было сделано специально, чтобы разобщить мусульман и христиан. В переводе Библии на арабский язык, тоже, кстати, используется слово «Аллах».

– Хм. Никогда ни о чём этом не слышал, – Степан в удивлении уставился на собеседника.

– Это неудивительно. Многими христианами Ислам воспринимается, как нечто чужеродное. И это результат активной пропаганды. Знаешь, пару лет назад, я предложил одному своему знакомому прочитать Коран, так как он считал себя очень набожным человеком. Я сказал ему, что для него было бы очень полезно прочесть эту книгу, так как он мог бы здорово расширить свой кругозор. Видел бы ты, как он на меня посмотрел. Он посмотрел так, словно я предложил ему взорвать бомбу или сделать ещё чего похуже. Он ответил мне, что истинный христианин никогда не возьмёт в руки Коран, так как христиане должны читать Библию. Правда, потом выяснилось, что и Библию он тоже не читал. Скорее всего таких людей много. А ведут так себя, потому что напуганы, так как средства массовой информации с детства внушают им, что зло, терроризм и экстремизм связаны исключительно с Исламом.

– Ну в Исламе, действительно, много экстремистов и различных радикальных группировок. Разве не так? – задал вопрос Степан.

– Спорно это всё. Что значит много? Значение этого слова можно понять лишь сравнив что-то одно с чем-то другим. Сейчас тенденция, винить во всём мусульман. Но очевидно, что настоящие мусульмане не имеют никакого отношения к терроризму. А террористы, в свою очередь, не имеют никакого отношения к истинному Исламу. Они лишь прикрываются им, чтобы достичь личных целей. А страдают из-за этого все остальные мусульмане, потому что многие люди стали относиться к ним враждебно. Переломным моментом был взрыв башен Всемирного Торгового Центра в США, после этого на мусульман начались массовые гонения. А про радикальных христиан все тут же забыли. Я уверен, что в христианстве таких фанатиков не меньше, чем в Исламе, просто о них не принято говорить. Слышал про организацию «Церковь Всемогущего Бога»?

– Нет, – мотнул головой Степан.

– У этой радикальной организации, родиной которой является Китай, существует более миллиона последователей. Около половины из них имеют судимости. Широкой общественности эта организация стала известна после того, как в мае 2014 года, один из её последователей убил в Макдоналдсе женщину, посчитав, что в неё вселились бесы. А она всего лишь не дала ему свой номер телефона. Эту организацию, или секту, как привыкли называть все христианские экстремистские организации, подозревают в похищении множества людей. За последние десять лет было арестовано несколько тысяч членов этой организации. Неужели ты совсем ничего про них не слышал?

– Нет. Вообще не слышал.

Анвар, тем временем, продолжал:

– В США есть религиозная организация, которая называется «Армия Бога». Цель, которую они преследуют, достаточно человечна. Они выступают против абортов. Но методы достижения этой цели, ничего общего с человечностью не имеют. На счету этой организации множество убийств врачей, которые проводили аборты. В 1985 году, один из членов группировки, по имени Майкл Брей, совершил серию терактов в семи клиниках в Мэриленде и Вашингтоне. А в 1997 году другой последователь этой организации, по имени Эрик Рудольф, тоже совершил теракты в клиниках Атланты и Бирмингема. Сейчас он отбывает пожизненное заключение. На эту тему снят фильм «Солдаты Армии Бога». Но на русском языке ты его не найдёшь.

Анвар замолчал и попробовал устроиться поудобнее, так как рука, прикованная к системе отопления, начала затекать.

Степан молча переваривал услышанное. Потом он прервал молчание:

– Интересно рассказываешь. Продолжай.

Анвар кивнул головой и продолжил:

– В Ирландии есть «Ассоциация обороны Ольстера». Эта организация, по их словам, препятствует отделению Северной Ирландии от Великобритании и защищает протестантское население от террористов. Тем не менее, в Великобритании эта организация признана террористической и запрещённой. А основным источником их доходов считается торговля наркотиками и похищение людей.

Еще пример. В Уганде есть организация, которая называет себя «Господня армия сопротивления». Знаешь, за что они воюют? Не догадаешься. Они воюют за установление в Уганде религиозного режима, основанного, как это ни странно, на десяти Библейских заповедях. Цель противоречит действиям. Но их это нисколько не смущает. В огромных количествах они похищают детей, чтобы вырастить из них боевиков себе на замену. В декабре 2008 года члены этой организации убили около двухсот человек в нескольких католических церквях, расчленив людей и раскидав их останки на церковной территории. Эти события вошли в историю, как «Рождественская резня».

– Да уж, я и не знал про всё это.

– Это лишь верхушка айсберга. Подобных организаций очень много. Ты думаешь, что они действительно, бьются за свою веру? Мне кажется, что они просто прикрываются религией, как и многие другие радикальные организации. И неважно какие они, христианские, мусульманские или буддистские, как японская «Аум Сенрикё». Скорее всего, их основная цель – это материальные блага.

– Возможно, ты прав, – согласился Степан.

– Но есть и фанатики-одиночки. Про «Норвежского стрелка», тоже не слышал? – спросил Анвар.

Степан заметно воодушевился и быстро ответил:

– Андерс Беринг Брейвик? Все о нём слышали. От терактов, которые он совершил в 2011 году в Осло, погибли около 80 человек и свыше 150 получили ранения.

– Да, – Анвар кивнул, – и это только от рук одного человека.

– Знаешь, я в этом не уверен. Мы изучали эти теракты и многое показалось мне странным и неправдоподобным. Как этот человек в одиночку изготовил бомбу, весом более пятисот килограмм? Где он достал полицейскую форму? Это не под силу одиночке. Это то, о чём я говорил в самом начале нашего разговора. Моё мнение, что он просто исполнитель, а настоящие организаторы остались в тени.

– Вполне может быть и так, – согласился Анвар.

– Вот с этим явлением мы и боремся, – сказал Степан. – Мы ищем организаторов и расправляемся с ними. Убийцы должны быть уничтожены.

– Но ведь и вы убийцы, – возразил Анвар, – и найдётся кто-нибудь, кто будет охотиться на вас. И во время этой охоты опять будут невинные жертвы. Это замкнутый круг. И разорвать его непросто. Ещё вспоминается Достоевский со знаменитой фразой Родиона Раскольникова: «Тварь ли я дрожащая или право имею»? Вот вы. Имеете ли вы право? Вопрос очень философский, и я не знаю на него ответа. А ты знаешь?

– Я знаю только то, что мы боремся за то, чтобы зла в этом мире было меньше, – слегка раздражённо ответил Степан, трогая пистолет.

– Да, но ваши методы мало отличаются от методов радикальных организаций. Да, вы не устраиваете теракты, но вы точно так же убиваете людей.

– Плохих людей!

– «А судьи кто?» – Анвар процитировал Грибоедова.