Застеколье

– Вон, крыса куда-то побежала, – брезгливо ответил Унгерн. – Здоровенная! Не было же у нас крыс!

– А… – равнодушно отозвался я. К крысам я никаких чувств не испытывал. – Вон «мусорка», – кивнул генерал.

Выгружая мусор в контейнер, я прикинул, что неплохо бы еще «затариться» пивом. Сейчас-то я как «стеклышко», но что будет, коли мы приголубим еще пару «пузырей»? Представив, как будет славно, когда трясущимися руками налью себе стаканчик «лекарства», волью его в обезвоженный с похмелья рот. Потом – еще один. Ну, после третьего станет совсем хорошо…

Рядом с мусорными контейнерами стояла машина, которая даже в сумерках производила нужное впечатление – солидная и тяжелая, как броневик. Возле неё покуривал крепкий парень, похожий на свою машину. Завидев нас, затоптал окурок и вытянулся.

– Зараза ты, товарищ генерал, – прошептал я с некоторой досадой, хотя и ждал весь вечер чего-то такого.

– Сам знаю, – ответил начальник, нисколько не обидевшись и, открывая заднюю дверцу, любезно сказал: – Садись майор. Сейчас кое-какое барахло из своей машины перекину, сразу и рванем…

Глава четвертая

Пикничок на обочине…

– Спишь? – поинтересовался генерал, сидевший рядом.

Приоткрыв один глаз, посмотрел на начальника. В отличие от меня, он был трезв, как стеклышко. Старая школа!

– Почти, – лаконично отозвался я.

– Леонид, когда за МКАД выедем, тормозни у какой-нибудь кафушки. Кофе будешь пить?

– Я бы водки выпил, – честно сообщил я. – Грамм сто. А лучше – двести!

– Ну, точно к наркологу отправлю, – пригрозил генерал. – Давай-ка кофе.

– Ох, товарищ генерал, – хмыкнул я. – Я вам сейчас трезвым нужен? Сами виноваты – не фиг подчиненного недопаивать. Если прикажете протрезветь, так и скажите. Прямо сейчас протрезвлею… протрезвею, то есть. Странно, я был абсолютно уверен, что коли понадобится, протрезвею мгновенно. Только, зачем же тогда было пить? А с другой-то стороны – зачем мне это вообще нужно? Пить, маяться похмельем по утрам. Может, ну его?

– С вами все ясно, – вздохнул генерал. – Придется товарища майора допаивать!

В зеркале я поймал недоуменный взгляд водителя. Чувствовалось – осуждает. Меня, за то, что наглею, а генерала – за то, что потакает каким-то майорам.

На наших дорогах много таких местечек – бензозаправка, рядом кафушка, предоставляющая услуги дальнобойщикам – перекусить-помыться – поспать на нормальной койке. На стоянке стояли две фуры, из которых доносились веселые голоса. Когда наш «броневик» затормозил, генерал вышел и приказал водителю:

– Посиди пока. Будет желание перекусить – потом и тебя отпустим.

В тамбуре «забегаловки» три двери. На первой картинка с писающим мальчиком и буквы «МЖ» (ни разу не видел картинки с писающей девочкой!), за другой, опять-таки, с мальчиком, но уже моющимся, слышался шум воды. У подоконника, переминаясь с ноги на ногу, ждала очереди девица в драных джинсах, кроссовках, в некогда белой футболке и с огромной сумкой.

«Барышне» было на вид лет тридцать. Хотя, если приглядеться, то можно догадаться, что под слоем грязи и нездоровой синевы скрывается более юная особа. Не удивился, если бы она оказалась несовершеннолетней. Наверное, стоило поговорить с девушкой, прочитать ей лекцию, но я не стал. В лучшем случае – рассмеется в лицо, в худшем – пошлет подальше. От хорошей жизни в шлюхи не идут…