Радуга смеха

Царю, конечно, вопрос доложили, он встал, огляделся, и не видя никого вокруг на уровне своих глаз, сел и продолжил трапезу, всем своим видом давая понять, чтобы ему не мешали заниматься делом. Надо отдать должное, царь вниз не смотрел.

Придворные мигом сообразили, что вопрос не царского уровня. Они немного пошептались, похихикали, и судьба Наполеона была решена. Правда, он об этом еще не знал.

Надо сказать, что все вопросы, которые задавали России, решались тремя способами: сначала чиновничьим – мирным способом, затем – военным – тоже не сахар.

Применили третий способ – самый изуверский – чиновничий, проецированный на военный. Спасения не было изначально. Все было просчитано до мелочей, отработано, практически, столетиями. Это все равно, что садится играть в карты с шулером – исход ясен заранее. У нас в России и название такому дурню дали – лох.

Придворные тоже не лыком были шиты – сплошь графья, да и много другого было благородного сословия. Они тоже его ровней себе не считали. И тоже не хотели с ним встречаться и «запустили зайца по кругу», т. е. по инстанциям, но двери нигде не открывали. А ходить – это вам не Европа, расстояния не те. Но парень упорный попался, захотел до главного офиса добраться. Хочешь так иди, никто ведь не был против, но сказалась простота происхождения – попросил руку дочери царя, за что и получил увесистую оплеуху при Бородине.

Когда он попал в главный офис, оттуда тоже уже все ушли. Руки ему так никто и не подал. Вот тут только он стал понимать, куда попал и что он потерял, но было уже поздно. Номенклатура на балах обливалась хохотом – Наполеон потом.

Да и народу надоели неудобства всякие, от армий чужеземных. Как водится, собрались вместе – ближе всего для всех Березино оказалось и дали дубиной под мягкое место.

Платов сильно помог, ну у нас казаки всегда, пожалуйста, когда просят. Хотели и Его нагаечкой, да царь не дал: пусть говорит, дурилка в Париж бежит. Он и побежал – всех бросил. Из 400 тысячного войска до Парижа еле – еле 37 тысяч доковыляло. Их потом в дом Инвалидов поселили, который специально построили для тех, кто из России вышел, чтоб они своим видом людей не пугали. Многие, когда чуть отъелись, по своим странам разбрелись – армия то сборная была со всей Европы.

Царю, конечно, стыдно стало за свою номенклатуру – уж больно круто разобрались. Он когда в Париж пришел, сразу сказал: «Господа казаки, за вашим поведением смотрит вся Европа – не подведите, орлы» ….

А сам отделался мостиком через Сену и домой поехал. Мостик теперь самый красивый на Сене, его теперь всему миру показывают. Еще бы – царский подарок – там все в фонарях осветительных, да в скульптурах разных, и все золотом покрыто…. А больше в Париже золота нигде нет, если кто соврет – не верьте.

Казаки наши лица не уронили, царь платил хорошо, чтобы не сильно грустили по далекой Отчизне. Особенно рады этому обстоятельству француженки, на своих они даже не смотрели. Гримасы капитализма – у своих столько денег не было.

А чиновники царские, таким образом, направив в нужное для страны русло издевки свои отработанные, канцелярские, не простили ему похода в Россию. Они решили ему до конца казус сделать.

Через свои каналы, они уложили его с теми, кого он погубил бесцельно, по своей глупости, на полях России, включили слово «Москва» среди выбитых в граните названий столиц, им побежденных, последней в ряду – для издевательства, «победителю» хренову.

И положили его в землю русскую – глыбу гранитную, которую они прислали из Карелии. Чтоб навечно русский дух нюхал. И другим, которые этот посыл поняли, неповадно было.

Олигарх: Становление

Подъезд дома был слабо освещен и я чуть не разбил нос, споткнувшись об своего соседа по лестничной клетке. То, что это мой сосед я узнал, когда подсветил спичкой лицо валявшегося тела.

Вообще – то мой сосед, в отличие от меня, в таких делах замечен не был и, глядя на его довольную, пьяную ухмылку, застывшую на лице – я расхохотался, перекинул его через плечо и, как говорят, «помог дойти до квартиры».

Утром меня разбудил звонок в дверь. «В субботу не дают поспать» – подумал я и пошел к двери. В дверях стоял смущенный сосед и извинялся за доставленные неудобства. «Да брось Петрович – казал я – с кем не бывает». На том и попрощались.

Но на этом история не закончилась, а только началась.

Через несколько дней он прямо ввалился ко мне в квартиру с бутылкой и с порога объявил: «Есть хорошая новость, Иваныч, – не буду объяснять подробностей, да они тебе и не нужны, – мы приняли решение дать тебе кредит». Я знал, что он работал в каком – то банке, но от предложенного кредита отказался: «спасибо – говорю – сосед, но отдавать нечем, на водительскую зарплату особо не разгуляешься».

Тут он рассмеялся и сказал, что кредит отдавать не надо – он невозвратный. Банковское дело – темное дело, подумал я, но все – же решил уточнить: «Совсем не надо? Никогда – никогда?».

«Да успокойся ты, никогда».

«И в бумаге будет записано?».

«И в бумаге будет записано».

«А сколько можно взять?».

«Cогласно проекта».

Бутылочку то мы, конечно, распили, и настроение сразу как-то стало другим….

После ухода соседа я задумался, что – то о размерах дома он как – то не обмолвился. Как принято на Руси, буду просить много, а там сколько дадут….

Дали все….

Я неделю никуда из хаты не выходил, ватманы между собой склеивал, чтобы дом поместился…. На прилегающую территорию вторую неделю потратил…, хорошо хлопцы с гаража помогли: и грузовик пригнали, и проект в банк помогли занести. Там, конечно, удивились, но от своих слов не отказались….

Время шло, стройка двигалась. Обнаружились скрытые недостатки.

Оказалось, что везде в чертежах, я не дописал одну букву. Вместо двух «м» миллиметров, я написал одну «м» – метры…, ну ошибся, с кем не бывает.

А я еще думаю, а чего это в кредите нулей так много, да постеснялся спросить.

На стройку, как – то раз, я сходил, но меня туда не пустили. Охранники там такие, что и подходить то страшно – все в темных очках в черных костюмах и все время разговаривают с кем – то по микрофону перед ртом.

Я почти час перед офисом охраны простоял, покуда он свою голову ко мне не повернул….

Лучше бы он, вообще ее не поворачивал. У меня, почему – то рот пересох, и язык перестал двигаться. Я попытался что-то сказать, но не смог, только глядел в его темные очки и молчал. Он тоже. Я еще немного постоял, а когда ноги смогли идти, я пошел.

Машин на стройке было много, ну очень много и неслись они мимо с бешенной скоростью. Умеют же наши работать, когда деньги платят. Это я уже из ближайших кустов наблюдал, пока глаза грязью не забило. Только тогда домой пошел.

На открытие дверей я пришел во всеоружии – в новом костюме и во всех причиндалах. Сразу приняли, как своего: «Иван Иваныч! Примите ключик». И, хоть я уже раз пять пропотел в этой непривычной одежде, но решил не сдаваться и, пройдя по дорожке к двери, строго спросил: «Почему постелена не кремлевка шерстяная, а синтетика турецкая?».

Ответа ждать не стал. Пусть знают кто тут хозяин. Гордо подхожу к парадному входу, а натура, подлая, меня в дверях боком разворачивает, эдак, чтобы боком пройти.

Чую, одними мозгами не справлюсь с ней и, хрясь об косяк плечом. Cразу выровнялся, выше стал от боли, а сам говорю:

«Что – то проход узковат, плечи расправить нельзя».

«Извините – отвечают – все по проекту, тут у нас камазы проходили не останавливаясь….».

«Ладно – говорю – уж, приноровлюсь, как-нибудь».

Зала была большой и светлой, я через бинокль полюбовался люстрой: «Маловата вроде?».

«Да нет, 64 тонны, вот и паспорт с хрустального завода, их в зале семь. Если хотите поближе осмотреть, то вот в углу залы вертолет стоит, можете облететь».

Дальше начала залы я никого не пустил, чую, мой запал заканчивается, поблагодарил всех и пошел спать.

Cразу не уснул, все думал – олигарх я или не олигарх.

Хороший дом это, конечно, хорошо, но оказывается возникают проблемы там, где их не ждешь.

Когда ложусь спать – выключаю свет, сразу раздаются хлопки – мешают спать. Оказалось это доносится из соседнего города, как только я выключаю свет, то у них сразу появляется электричество, можно и покушать приготовить, и кино посмотреть. Ну, эту традицию я сразу прикрыл – не будут давать спать – свет включу.

Или вот, забыл, в какую комнату проект дома отвезли – третью экспедицию снаряжаю, как сквозь воду проваливаются.