Игры огня

в ожиданье невзгоды,
мы себя позабудем
отражением в водах.

И в кубышку ссыпая
помелевшую душу,
будем знать, засыпая,
что табу не нарушим.

Что закопано было,
то лишь ведомо Богу…
Да молитва застыла
между небом и стогом…

И – чернеющим перстом
меж опавшей листвы —
мы уходим в безвестье
из земной немоты…

Притча

В одни старинные года,
а, может быть, недавно,
был маскарад,
а, может, бал
иль что-нибудь забавней…
Все веселились
в простоте,
кривлялись и визжали…
Какой-то олух на кресте
изображал печали:
кривился, дико хохотал,
сводил в один два глаза —
и веселилася толпа,
и приумолкла разом…
Кидали камни, как во сне,
и кто-то был искусней…
И лишь тогда узрели все
распятого Иисуса.

Салют в Коломенском

у церкви Вознесения,

воздвигнутой по случаю

рождения Ивана Грозного

Полог звездный покоя
пробило
р а з н о ц в е т ь е  стального
кадила!..

Месяц тусклым фонарем.
Бой на башне.
Церковь белым алтарем —
век пропавший…

..Как на радость всей Руси и терпение
в честь кровиночки еси – Вознесению…

Как боярские плясали плечи
в ожидании кровавой сечи!..

Как гуляла голытьба в буераках,
все восстанья потопив в в пьяных драках!..

И в салюте смоленого древа
приседали и церковь,
и небо!..

…В красных
всполохах —
полоумный —
припадаю к твердыне
угрюмой…

Кровь греховная,
хмель-водица!
мне напиться тебя —
не напиться —
подзаборной травинкой,
тайком
меж блевотой и сапогом
к уходящему небу тянусь
под покровом «черных марусь[1 - «черные маруси» – воронки НКВД]»…

…Во все небо
всполох над нами
над крестами
и топорами…

Заточенный
в ветхой галере —
завываю:
«Спасите!»
на берег… —

зыбкий берег тоски —
чтобы жити