Город в кулаке

Лиза не договорила. Она ждала соседку, которая должна была зайти за ситом для муки, а увидела человека из своей прошлой жизни. Человека, которого она и не надеялась когда-нибудь увидеть еще раз, но ждала его каждый день, каждую секунду…

– Мы должны быть вместе, Лиза! – категорично заявил Кулагин и, не дав ей опомниться, крепко обнял. Затем, покрывая лицо девушки поцелуями, он, не умолкая, повторял: – Ты моя. Ты нужна мне. Только ты. Моя. Мне ничего не надо. Только ты, только ты, Лиза…

– Боже, как больно… – простонала она.

Кулагина словно обожгли эти слова. Он отстранился и, глядя в глаза Лизе, медленно произнес:

– Я знаю, милая… Ты только поверь…

– Не могу, – она покачала головой. – Поздно…

– Нет, Лиза, нет! Пока мы живы, не поздно!

– После того, что произошло… Я тебе один раз уже поверила. Уходи, Леня!..

– Нет. Я уже один раз сделал ошибку. А теперь я не уйду. Лучше убей! – Он нежно взял Лизу за плечи и тихо произнес: – Мне тоже больно, милая, но я безумно люблю тебя.

– Как же я тебя ненавижу. И какая же я счастливая, – прошептала Лиза, прижимаясь к Кулагину и жадно вдыхая запах самого любимого человека на свете.

1993 год. Москва

Столичные авторитеты

Известный в столице вор в законе Петр Степанчиков по прозвищу Альбатрос долгим пристальным взглядом обвел пятерых сидевших с ним за одним столом мужчин. Со всеми с ними Альбатрос был отлично знаком на протяжении многих лет. С кем-то, как, например, с Лешим или с Шейхом, ему приходилось сидеть, с кем-то связывали общие дела, а попросившего о сегодняшней встрече Вепря Альбатрос и подавно знал с детских лет, когда им обоим приходилось отстаивать свои интересы кулаками в Екатеринбургском спецприемнике для несовершеннолетних. И все пятеро в настоящий момент были не менее авторитетные личности в Златоглавой, нежели сам Степанчиков.

– Не могу сказать, что я внимательно наблюдаю за событиями в Новоречинске, – Альбатрос привычно сцепил пальцы в замок и плавно опустил их на отставленное в сторону колено, – но о том, что там творится, я слышал. Молодая поросль в лице некоего Лени Кулагина и его приспешников, пытается подмять город под себя. Установить в нем, так сказать, свой собственный закон. Как следствие, у Кулагина есть и недоброжелатели, в результате чего в Новоречинске образовалось некоторое противостояние… И вот сегодня… – он выдержал паузу, – всеми нами уважаемый Вепрь созвал нас здесь по вопросу, касающемуся именно Новоречинска.

Взоры присутствующих синхронно обратились к сидящему по правую руку от Альбатроса мужчине в дорогом твидовом костюме. В отличие от всех остальных и не взирая на свое богатое прошлое, Вепрь больше напоминал скромного бухгалтера какого-нибудь средней руки заведения, нежели именитого законника. Зализанные на косой пробор волосы, рыхлое, ничего не выражающее лицо, пухлые ручки. Нигде не проглядывало ни единой татуировки, хотя Альбатрос, да и остальные прекрасно знали, что таковых на теле Вепря бесчисленное множество.

– А что там с Новоречинском? – нетерпеливо спросил Леший своим низким грудным голосом.

Вепрь сухо откашлялся.

– Дело в том, свояки, что этот самый Кулагин обратился к нам за поддержкой через очень уважаемых людей, – неторопливо, в своей привычной манере начал излагать он. – Ко мне уже обращались двое человек. Республиканец и питерский авторитет Увар. Республиканец знаком с Кулагиным по зоне. Они там, конечно, не корешились, но Республиканец отзывается об этом малом как о человеке с понятиями. Увар тоже сказал, что приглядывался к новоречинскому братку и видит в том, что тот делает, неплохую задумку…

– Что это за задумка? – подал голос Кант, не так давно вернувшийся в столицу из Пермской колонии.

– Централизация криминалитета. Установление закона, которому должен следовать в Новоречинске каждый уважающий себя уголовник. Одним словом, Кулагин стремится к системе.

– Ну и отлично, – Кант неопределенно повел плечами. – Пусть стремится. Это дело нужное. А чего он хочет от нас?

– Кулагин намерен организовать у себя в Новоречинске сходку, – ответил вместо Вепря Альбатрос. – И он хочет, чтобы на ней поприсутствовала делегация от российского воровского сообщества. И следовательно, поддержала его начинания, а также утверждение на роль положенца.

– Ух ты! – Шейх едва не поперхнулся табачным дымом. – У него, оказывается, губа не дура. Положенца! А титул вора в законе он сразу не хочет?

Леший хмуро усмехнулся, Кант буркнул что-то себе под нос, а шестой участник встречи, Пилот, слегка приподнял руку, привлекая внимание к своей персоне.

– Да? – Альбатрос повернул к нему голову.

Пилот пристроил во рту сигарету, но раскуривать ее не спешил. Монотонно крутил между пальцев с вытатуированными на них синими перстнями инкрустированную золотом зажигалку.

– Я сам родом из Новоречинска, – сообщил он, что, по сути, и так было прекрасно известно всем присутствующим. – И немного знаю Кулагина. По давним делам. Он как раз заканчивал школу… Так вот, амбиций у Лени, конечно, хоть отбавляй, но… Парень он головастый. И, как мне кажется, весьма продвинутый. В Новоречинске у нас все равно нет никого на кандидатуру положенца, так почему бы не попробовать дать Кулагину карт-бланш? С испытательным сроком, разумеется. Если он будет правильно вести дела и регулярно отстегивать в общак положенную мзду, мы не только ничего не теряем, но и можем ощутимо выиграть на сотрудничестве с ним…

Пилот замолчал так же неожиданно, как и заговорил, и на некоторое время в отдельном зеркальном кабинетике ресторана «Медовый месяц» повисла абсолютная тишина. Пилот закурил.

– Надо сначала узнать, какие планы на этот счет у самого Кулагина, – сдержанно произнес Кант. – Чего он хочет? У него есть какой-то определенный план действий?

– Для этого надо отправиться в Новоречинск на сходку, которую он собирает, – ответил Альбатрос.

– Резонно, – поддержал его Вепрь. – Только я не думаю, что нам есть смысл отправляться туда всем. Достаточно будет двух-трех человек.

– Одним из которых, по логике, будешь ты, – вновь подключился к беседе Леший, предварительно обменявшись многозначительными взглядами с Альбатросом. Последний едва заметно качнул головой. – Раз ты протежируешь Кулагина, у тебя должно быть на руках как можно больше козырей в его пользу.

– Минутку, – Вепрь недовольно нахмурился. – Я не протежирую Кулагина. Я лишь говорю то, что слышал про него. Как говорится, за что купил, за то и продаю.

– С тобой поедет Республиканец, – решил Альбатрос, – и Пилот.

– Я не могу. – Пилот глубоко затянулся и выпустил под потолок тонкую струйку сизого дыма. – Рад бы, но не могу. Дела не позволяют отлучиться сейчас из Москвы. Заморочки с «Эдельвейсом»… И я понятия не имею, насколько это затянется.

– А когда сходка? – спросил Шейх.

Вепрь повернулся в его сторону:

– Как передал Кулагин, он все устроит в любое удобное для нас время. Они приурочат сход к юбилею одного из его ближайших соратников. Анатолий Вершинский, кажется.

– Без погоняла?

– Без. Кулагин не хочет привлекать излишнее внимание со стороны ментов. Считает, что все стоит сделать тихо и без эксцессов. Скромный ресторанчик, закрытый банкетный зал…

– Умно, умно, – Леший согласно покачал головой.

– Я поеду с Вепрем и Республиканцем. – Шейх лукаво прищурился. – Не хочу, чтобы у воровского сообщества сложилось в отношении Кулагина предвзятое мнение. Мне не нравится идея с положенцем, но, в принципе, я согласен с Пилотом. Если альтернативного варианта пока нет, а Кулагин покажет себя достойно… В общем, я хочу к нему присмотреться. Только поставьте его в известность, что ориентировочно мы сможем подъехать не раньше конца февраля. У меня тоже дел невпроворот, но к этому времени я постараюсь их разгрести. Да, и что касается безопасности… – Он многозначительно пожевал нижнюю губу, что, как знали соратники, являлось у Шейха показателем крайней степени озабоченности. – То, что там говорит ваш Кулагин, – это не показатель. В вопросах безопасности комар носа подточить не должен. Я не хочу залететь на нары по вине или недальновидности какого-то молокососа.

– И что ты предлагаешь?

Вепрю с трудом удалось скрыть в голосе раздражение. Манера долго и пространно рассуждать на ту или иную тему была у Шейха в крови.

– Я считаю, что будет справедливым, если безопасность проконтролирует лично Республиканец, – высказался Шейх. – Я готов сам поговорить с ним на эту тему. У нас в запасе почти полтора месяца, и этого срока будет Республиканцу достаточно. Я не прав?

– Прав, – кивнул Кант. – Конечно, прав.

– Добро, – резюмировал все выше сказанное Альбатрос. – Свяжись с Кулагиным, Вепрь, и поставь его в известность о нашем решении. А там… Все будет зависеть от того, как он покажет себя на сходке, которую сам и организовывает…

К тому моменту когда мужчины, не сговариваясь, все вместе поднялись из-за стола, Пилот перехватил взгляд Степанчикова. Альбатрос жестом показал старому приятелю, чтобы тот задержался. Сам же проводил остальных законников до двери, где радушно и попрощался с ними. Пилот подсел обратно к столу.

– Ну, – Альбатрос, вернувшись, положил ему руку на плечо, – а теперь давай без обиняков, кореш. По Новоречинску…

1993 год. Ресторан «Седьмое чудо света»