Шифр фрейлины

Поправляя тяжелые очки на тонкой переносице, подошел техник-криминалист с фамилией Зябликов, которая невероятно шла к его внешности.

– Вася, сними вот этого медведя, – показал подполковник на сейф. – Такого снимка в моей коллекции, кажется, еще не было.

– Хорошо, – охотно согласился Зябликов, направляя объектив в угол комнаты.

– Представляю, как тут полыхнуло, – проговорил подполковник Крапивин, осторожно обходя труп, лежавший в центре помещения. – Взрыв был направленный, в основном в сторону двери, эта стена особенно черная. На какую-то секунду здесь был самый настоящий ад!

– Правда, покойники понять этого так и не успели.

– Это точно. Просто сгинули в раскаленном пламени, и все тут! На фугас похоже. – Подполковник потрогал ладонью почерневшее шероховатое бревно, вытащил из кармана лупу, всмотрелся в распилы.

– И что там? – заинтересованно спросил Федосеев.

– Взрывное устройство было без оболочки. Представляю, что тут могло произойти, если бы имелся стальной корпус или хотя бы взрывчатка была начинена железом. Тут бы все стены были в осколках, а так… ничего. Если, конечно, не считать вот этого куска металла, – ковырнул Крапивин перочинным ножом брус. – Ага! Понимаю… Похоже, что это фрагмент от замка. Эк его раскурочило! Интересно, в какой таре они держали тротил? – повертел он головой по сторонам.

– А может, вот это? – поднял Федосеев с пола небольшой кусок замасленной картонки.

– Давай погляжу…

Взяв картон, Крапивин внимательно осмотрел его со всех сторон. Поскреб поверхность ногтем, после чего объявил:

– Похоже, что так оно и есть. Марк Егорович, у тебя глаз алмаз! А может, тебе бросить оперативную работу и подаваться к нам, а? Нам такие способные люди позарез нужны! А то ты все бегаешь с пистолетом по темным улицам, тебе даже передохнуть некогда.

Техник-криминалист, стараясь не пропустить и малейшей детали, снимал на видеокамеру обстановку в срубе, точнее, то, что от нее осталось. Особое внимание уделил развороченному сейфу, как если бы намеревался отыскать в его раскуроченном нутре нечто такое, что не удалось заприметить другим.

– Василия я тотчас прогоню, – продолжал Крапивин с серьезными интонациями и посмотрел на техника-криминалиста, склонившегося в этот момент над убитым. – Возьмешь у него видеокамеру и будешь снимать. А то иногда смотришь его творения и, ей-богу, не понимаешь, чего он там отснял: то ли оперативную съемку произвел, то ли фильм ужасов сделал.

Техник-криминалист оказался парнем серьезным, не отрываясь, он склонился еще ниже, запечатлевая лица убитых. Трудно было понять, для каких именно целей экспертам понадобился смертельный оскал, но, судя по тому, как старался Зябликов, какой-то глубинный смысл во всем этом присутствовал.

– Предложение интересное, – столь же серьезно ответил Федосеев, – я подумаю. Но сейчас нам нужно разобраться с этим делом. Значит, ты полагаешь, что тротил хранился в обычной коробке из-под торта?

– Что-то вроде того. Разумеется, был запал, иначе бы не рвануло. – Внимательно изучив надпись, подполковник добавил: – Торт, кстати, назывался «Осень».

– Вряд ли это что-то даст для экспертизы. Такие торты продают едва ли не в каждом магазине. А потом и коробка прошлогодняя.

В комнату с сумкой через плечо вошел капитан Никита Чумаков, один из помощников Крапивина. С ним Федосеев не единожды пересекался по совместным делам и сейчас искренне обрадовался, что в усиление прикрепили именно его. Руководство так поступало всегда, когда дело считалось приоритетным и его требовалось раскрыть в кратчайшие сроки. Никита Чумаков был из той редкой и въедливой породы людей, мимо которых не проходила ни одна мало-мальская мелочь. Даже из самых скудных данных он умудрялся получать максимум информации. Сотрудники не без основания шутили, что следы жизни он сумел бы отыскать даже во Вселенной.

Он со своей черной сумкой, вмещавшей всевозможные порошки и жидкости, о значении большей части которых Федосеев даже не догадывался, способен был на месте преступления проводить криминалистическое исследование одежды, дактилоскопическую экспертизу, габитоскопию и еще много чего другого.

Не замечая присутствующих, Никита Чумаков присел на корточки и принялся всматриваться в следы, оставленные на полу. Теперь окружающий мир для него перестал существовать; казалось, что он впадает в какой-то транс. И не выйдет из него до тех самых пор, пока, наконец, не будет разгадана очередная криминалистическая загадка. Согнувшись в три погибели, Чумаков посыпал на одежду покойника какие-то порошки. Удовлетворенно хмыкнув, достал липкую ленту.

– Странная получается история, – задумчиво протянул Марк Егорович. – Выходит, что убитых кто-то специально подвел под этот заминированный сейф. Знаете, кому принадлежит эта хибара? – повернулся он к участковому, скромно стоявшему у порога.

– Так точно, товарищ майор, – с готовностью отозвался капитан. – Сруб принадлежит Владлену Лозовскому. Здесь когда-то проживала его бабка, дом достался ему от нее по наследству.

– Как часто он здесь бывал?

– Появляется он в деревне редко, может быть, один или два раза в неделю. В основном приезжал с девушками… Готовили шашлыки, пили вино, потом ночевали… Ничего подозрительного за ним не наблюдалось. Обыкновенный парень. Как и все.

– Вижу, что вы зря время не теряли, – одобрительно проговорил Федосеев. – Похвально. А не узнали, чем занимается этот Лозовский? Кем он работал?

Участковый пожал плечами:

– В деревне о нем никто ничего толком не знает. Контактов особых у него ни с кем не было. Знаю, что как будто бы учился какое-то время в вузе, а потом перебивался временными заработками.

– Перебивался, – невесело хмыкнул Марк Егорович. – Ведь где-то он раздобыл пять килограммов тротила. Ладно, разберемся… Карманы у убитых не проверили? – остановил Федосеев строгий взгляд на капитане.

– Посчитали, что это лучше сделать экспертам.

– Что ж, правильно, что так посчитали, – отозвался подполковник Крапивин. – Никита, посмотри, что у него там в карманах.

Отложив в сторону пластиковые пакетики, заполненные каким-то серым сором, Чумаков надел резиновые перчатки и осторожно перевернул на спину мертвеца. Аккуратно прощупал карманы и принялся вытаскивать из них содержимое: початую пачку сигарет, затертую белую зажигалку, связку ключей, после чего стал аккуратно складывать на картон, прикрепляя к каждой вещичке номерки.

– Сфотографируй, – распорядился Чумаков.

Техник-криминалист, осторожно ступая по расчищенным местам на дощатом полу, приблизился и сделал несколько снимков крупным планом.

Чумаков сунул руку во внутренний карман и вытащил бумажник с пачкой денег.

– Сколько? – спросил Марк Егорович.

Пересчитав, Никита сообщил:

– Пятнадцать тысяч рублей.

– Нехило! Документы имеются? – с надеждой спросил Федосеев.

Открыв бумажник, Никита Чумаков осмотрел каждый отсек:

– Ничего!

– Что там у второго?

Эксперт аккуратно постучал по карманам убитого.

– Кажется, что-то есть. – Чумаков сунул ладонь во внутренний карман джинсовой куртки.

Так оно и есть – паспорт! Открыв первую страницу, прочитал:

– Владлен Рувимович Лозовский, прописан по адресу Москва, проспект Энтузиастов, двадцать один. Взгляните, – протянул он паспорт майору Федосееву.

– Значит, это и есть хозяин? – всмотрелся Федосеев в фотографию в паспорте, с которой на него смотрело молодое приветливое лицо, не имевшее ничего общего с человеком, лежавшим на полу. – Лицо обезображено, не узнать.

– Получается, что так, – с некоторым сомнением проговорил Чумаков. – Нужно будет сделать дактилоскопию; может, пальчики трупа имеются в базе данных. А это еще что такое? – Между страницами паспорта лежала визитная карточка. Приподняв ее, майор Федосеев прочитал: – Илья Тимофеевич Никольский, следственный отдел. Что бы это могло значить? Похоже, что у нашего мертвеца были какие-то дела со следственным отделом. Нужно будет выяснить, в чем тут дело.

– Я вот чего не пойму: они ведь должны были приехать на машине, сюда же никакой транспорт не ходит. Тогда где же в таком случае их машина? – спросил озадаченно Федосеев.

Осторожно уложив пластиковые пакетики в портфель, капитан Чумаков отозвался: