Слово авторитета

Голос у старика был спокойный, ни одной высокой ноты. Так разговаривать могут только люди, привыкшие к тому, что их обязательно услышат и поймут.

Уродливое инвалидное кресло с обтертыми подлокотниками, словно наказанное, убого покоилось в самом углу.

– Это Лось, – проговорил Сева Вологодский.

Глеб удивился его тону, никогда он не слышал в голосе Севы сразу столько непоказного уважения.

– А ты думаешь, я не знаю? – хмыкнул старик. – Или ты думаешь, я на старости лет вальтов ловить начал?

– Нет, но…

– Ничего подобного! Память у меня еще получше, чем у некоторых молодых. Это тот самый Лось, что кассу у «Московского» универмага взял. Так?

Уважительный тон Севы Вологодского совсем сбил с толку Лося. Об этом ограблении ювелирной лавки знали очень немногие, и нужно обладать немалыми чинами, чтобы заполучить доступ к подобной информации.

Ему бы ответить грубо, переть буром. Да и голосу солидности добавить, но вместо этого Глеб смущенно пролопотал:

– Давно это было. Я уже забывать стал.

– Вот видишь, ты забывать стал, а я еще помню. И знаешь почему?

– Почему же?

– А потому что слежу за тобой. Большой толк из тебя будет. И нашему воровскому братству поможешь. Надумаешь в люди подаваться, так я тебе первый рекомендацию черкну.

Горло у Лося перехватило:

– А кто ты?

– Ты ему не сказал? – повернулся старик к Севе.

– Договоренности не было.

– Ну и правильно, – охотно согласился старик. – Гоша Антиквариат, слыхал о таком? Чего же ты глаза-то вытаращил? Или, может быть, я страшный такой?

Гоша Антиквариат был одним из апостолов воровского мира. Возможно, даже самым главным из них. Он как никто другой знал воровские заповеди и трактовал их безо всяких еретических правилок. Лосю он всегда представлялся очень ветхим, точно таким же, как библейский Соломон. Но сейчас, глядя на него, охотно верилось, что Антиквариат запросто вмещает в себя еще лет пятнадцать активной жизни. Руки сильные, совсем не старческие, привыкшие к тяжести металла, вот только кожа на ладонях слегка сморщенная, – какая бывает только у стариков, – словно подернутая паутиной ветхости.

Лось перевел взгляд на Севу. Вологодский неловко улыбался. В присутствии старика он явно терялся, словно нашкодивший мальчишка. А следовательно, так оно и было. И еще – всему воровскому сообществу было известно, что Гоша Антиквариат был давно и надолго заперт во Владимирском централе.

– Но дело в том… – мялся Лось, пытаясь подобрать нужное слово.

Антиквариат выручил, спросив безо всяких эмоций:

– В крытке, что ли, чалюсь?

– Да, – поднял Лось голову.

– Иногда я выхожу на волю, когда очень скучно становится. А потом, как же я мог пропустить ваше сборище! Хотя, скажу тебе честно, стоило это удовольствие немало «зеленых». Но, думается, все траты окупятся. Ну, так что, рекомендация моя нужна? – улыбнулся старик, показав полный рот золотых зубов.

– Не откажусь. Такая рекомендация нескольких стоит.

Гоша Антиквариат и в самом деле напоминал редкий реликт давно минувшей эпохи, стоимость которого по истечении времени не падает, а даже, наоборот, поднимается многократно. И совсем не оттого, что он умел подать себя, имея гренадерский рост и отточенные жесты народного артиста, а потому, что являлся бесценным кладезем воровских понятий. И молодежь, жадная до романтики, окуналась в его рассказы, словно в очистительный колодец.

Он был тем самым тоненьким мостиком, который, выходя из далекого прошлого, протянулся в настоящее.

Гоша Антиквариат всегда был при делах, даже находясь в крытке, он имел возможность списываться с другими ворами и собственным авторитетом влиять на решение сходняка.

А где-то рядом с ним так же могуче возвышалась фигура Варяга. Кто знает, может быть, именно он был инициатором проведения схода.

– Может, лучше в другой раз побазарим? – негромко предложил Сева Вологодский. – Тут в трех километрах какой-то непонятный десант высадился. Не обложили бы!

– Не мельтеши, – махнул широкой ладонью Гоша Антиквариат. – Это я устроил. Надоела мне ваша болтовня, надо же было что-то делать.

– Как же это ты организовал-то? – удивился Лось.

Антиквариат сощурился:

– А ты думаешь, если я на паралитика похож, так и мобильным телефоном воспользоваться не сумею?

– А разговор наш слышал? – осторожно поинтересовался Сева.

– От начала и до конца, – усмехнулся Антиквариат, – рано ты меня в рухлядь записываешь.

– И что ты обо всем этом думаешь? – сдержанно спросил Сева Вологодский.

Антиквариат подошел к окну. Лось имел возможность рассмотреть старика со спины. Долговязый, чуточку нескладный, он больше напоминал потомственного интеллигента, вышибленного зигзагами судьбы на обочину жизни, чем на матерого уркагана.

Со двора пансионата уезжал Мишка Хвост, с громким гиканьем, с длинными победными гудками – по-другому он просто не умел. В нем всегда присутствовал нереализованный баловник.

Наконец Гоша Антиквариат повернулся, присел на подоконник. Теперь он стал похож на сельского учителя, который, поломав научную карьеру, отправился в далекую глубинку сеять доброе и вечное.

– Ничего хорошего. Об этих серьезных ребятах я кое-что уже слышал. С ними нужно быть поосторожнее, каждое сказанное слово они воспринимают за чистую монету. – В глазах сельского учителя светилась проникновенность. Так можно смотреть только на нерадивого ученика, не усвоившего важный урок. – Но дело свое они знают. Если говорят – уберут, значит, так оно и будет. Язык за зубами тоже умеют держать. Правда, в последнее время стала прослеживаться неприятная тенденция. – Антиквариат брезгливо поморщился.

– Какая? – насторожился Сева Вологодский.

– Странность заключается в том, что они всегда появляются там, где наблюдаются большие деньги.

– Это все?

– Не спеши, – терпеливо укорил Гоша Антиквариат ученика. – Кроме того, мне известны случаи, что после дела они напрашиваются в долю. – Сева Вологодский нахмурился. – С их возможностями подобные комбинации вполне логичны. Перед тем как пойти на дело, они собирают обширнейшее досье на людей, которых следует уничтожить. Правда, каким образом они получают секретнейшую информацию, для меня остается до сих пор загадкой. – Неожиданно старик улыбнулся. – Допускаю, что подобные досье у них заготовлены и на каждого из вас. Собранные бумаги им очень здорово могут пригодиться для предстоящего базара.

– Что же ты предлагаешь, Антиквариат?

– Как только они сделают свое дело, их надо убрать, – проговорил старик почти ласково. Причем в его глазах было столько доброты, сколько не встретишь даже у телка, подбирающегося к материнскому вымени. – Ты меня понял?

Сева Вологодский невольно поежился. Он неплохо знал своего наставника: с подобным добродушием тот стискивал между пальцев несмышленых котят и отдавал приказы на ликвидацию.

– Да, – проглотил колючий ком Сева Вологодский. – Но как на них выйти? В нашем распоряжении будет только один Филин.