Оценить:
 Рейтинг: 0

Формирование новых государств: внешнеполитические концепции

Год написания книги
2020
Теги
<< 1 2 3 4 5 >>
На страницу:
3 из 5
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля

1.2. Сецессия: понятие, причины возникновения и методы решения проблемы.

Профессор Смоленского государственного университета Т.П.Довгий в своей статье «Сепаратизм как политическая симуляция глобального мира и инструмент нестабильности (история и настоящее)»

изучает сецессию в контексте процессов глобализации.       Под сецессией он понимает разрешённое законодательством базового государства свободное волеизъявление на референдуме об отделении при соблюдении ряда условий. Одновременно он вводит такое понятие как «сепаратистская сецессия», что обозначается им как отделение от единого государства с целью создания нового суверенного государства. Во-первых, сецессия не обязательно может являться непосредственным следствием проведения референдума, в ходе которого большинство граждан высказывается за отделение. Типичным примером является осуществлённая при поддержке западных стран сецессия Косово от Сербии в 2008 г. Во-вторых, стоит задаться вопросом о том, целесообразно ли называть сецессию сепаратисткой. В целом сецессия уже предполагает территориальное отделение, поэтому во всех случаях она будет сепаратистской. То есть не может быть ситуации, при которой сецессия бы произошла без отделения части территории от базового государства. Очевидно, что автономия или расширение полномочий органов местного самоуправления, предоставление особого статуса, прав и определённой свободы в принятии решений политическим элитам на местах, но при сохранении региона в составе базового государства, сецессией не является.

Достаточно развёрнутое понятие о сецессии дал в своей статье аспирант кафедры политологии Казанского государственного университета Р.М.Нуруллин.

Так, он отмечал, что понятие сецессии редко употребляется в научной литературе из-за своего негативного значения и обычно заменяется синонимичными понятиями, такими как стремление к независимости или национально-освободительное движение. Также он подчёркивает, что сецессия проявляется в виде политического сепаратизма, некой системы взглядов или убеждений, суть которых сводится к необходимости осуществления территориального отделения. По мнению учёного, сецессия представляет собой не что иное как форму сепаратизма, обозначающую не только само отделение (выход региона из состава базового государства), когда главная цель сепаратистов, фактически, достигнута, но и собственно процесс этого отделения. Данное определение имеет смысл, если уточнить, что под процессом отделения понимается комплекс действий, необходимых для его формального (правового) закрепления, после того как власти базового государства признали сецессию законной или оказываются не в состоянии помешать ей. Другими словами, речь идёт о периоде, когда часть территории государства уже не контролируется центральными властями базового государства, но ещё не функционирует как полноценное суверенное государство. Если же мы говорим, о более продолжительном периоде времени, с момента начала борьбы за территориальное отделение и до её завершения, то это уже сепаратизм. Необходимо также понимать, что сепаратисты могут и не достигнуть своей главной задачи, и территория может остаться в составе базового государства. Сецессия также может не закончиться созданием нового государства, территория может, например, через какое-то время вернуться в состав материнского государства, либо войти в состав другого государства, либо вовсе прекратить своё существование в качестве самостоятельного субъекта международного права.

Профессор Юридического института Владимирского государственного университета, доктор исторических наук С.С.Новиков и доцент Владимирского юридического института Федеральной службы исполнения наказаний, кандидат юридических наук Т.Е.Зяблова в своей совместной статье под названием «Сецессия как явление»

отмечают, что общепринятого определения этого понятия пока не существует, более того, не совсем ясна его суть. Они также подчёркивают негативную окраску данного термина ввиду того, что он связан с нарушением территориальной целостности государства, и этим объясняют его редкое употребление в научных работах, политическом дискурсе и средствах массовой информации. Учёные упоминают о том, что сецессия является радикальным методом реализации права народов на самоопределение и обладает значительным конфликтным потенциалом. Однако авторы всё же не склонны трактовать сецессию исключительно как негативное явление. Так, они утверждают, что сецессия не ставит под вопрос существование государства как такового поскольку носителями (государства) на конкретной территории являются его граждане, самостоятельно определяющие свой образ жизни. Надо сказать, что данное утверждение вызывает некоторые вопросы. Можно согласиться с тем, что граждане определённого государства являются его представителями, при этом сам институт гражданства контролируется государством и его правительством. Человек, не имеющий гражданства определённого государства, является лицом без гражданства и, следуя логике вышеупомянутого определения, не может являться носителем какого-либо государства в принципе. Далее, если предположить, что граждане определённого государства являются носителями этого государства на конкретной территории, то будут ли они являться таковыми за его пределами? Если да, тогда причём здесь территориальный аспект? Ведь если все граждане являются носителями своего государства где бы они ни находились, независимо от вероисповедная, этнической принадлежности, языка, то любая сецессия, то есть попытка отторжения части государственной территории, будет противозаконной, направленной не только против самого государства, но и всех его граждан. Если же исходить из того, что граждане определённого государства являются носителями этого государства исключительно на конкретной территории, тогда необходимо определить, кому принадлежит данная территория. Ответ очевиден: территория принадлежит только государству, поскольку без территории существование государства невозможно в принципе. Далее, носителями государства, согласно определению, являются только его граждане, следовательно, территория этого государства принадлежит и им тоже, но только до тех пор, пока они остаются его гражданами. Таким образом, выступая за сецессию, граждане базового государства, фактически, отказываются от своего гражданства, перестают быть носителями государства и, соответственно, территория государства или какая-либо его часть им уже принадлежать не может. В итоге любые территориальные претензии этих бывших граждан будут неправомерными, при этом ничто не мешает им после добровольного отказа от гражданства базового государства определять свой политический статус, социально-экономическое и культурное развитие самостоятельно без использования каких-либо государственных ресурсов. Однако отвечая на вопрос о том, угрожает ли сецессия существованию государству или нет, следует давать однозначный ответ – да, поскольку она угрожает его территории, без которого государство и его граждане существовать не могут.

Как и многие другие исследователи, С.С.Новиков и Т.Е.Зяблова отмечают, что сецессия может быть законной, то есть оправданной с правовой точки зрения, в том случае, если проживающее на соответствующем участке территории граждане (представители этнической группы или сообщества) подвергаются постоянным гонениям, дискриминации или присутствует реальная угроза их жизни и здоровью со стороны других граждан. Однако необходимо отметить, что речь здесь идёт о законности сецессии в том смысле, что жители соответствующей территории открыто заявляют об этом и отстаивают своё право на отделение на международном уровне. Практическая реализация данного права, то есть осуществление территориального отделения с последующим созданием нового государства, является гораздо более сложной задачей.

Обращает на себя внимание взгляд на сецессию исследователя В.П.Макаренко,

который обозначает её как «разрыв прежних политических обязательств и переход территории под власть нового государства». Как мы видим здесь процесс территориального отделения не упоминается вовсе, то есть часть территории, как таковая от государства формально не отделяется, а становится под управления новой политической элиты, которая никак не связана с правительством базового государства. Надо сказать, что данная трактовка позволяет по-новому взглянуть на проблему сецессии. В этом случае права государства и его граждан на территорию не нарушаются, то есть, фактически, территориального отделения не происходит. К власти в сепаратистском регионе приходят лидеры, которые объявляют о своём намерении создать новое государство. Однако возникает вопрос, считать ли это действительно сецессией? Как территория может перейти под власть нового государства, которого ещё формально не существует? Очевидно, что новое государство не может быть образовано без территории. Если бы это было возможно, то проблема сецессии вообще бы не стояла на повестке дня и территориальный вопрос не вызывал бы такие ожесточённые дискуссии. Территория может перейти только под власть уже существующего государства, например, посредством захвата или аннексии в ходе военной кампании. Создание же нового государства – это принципиально иное дело, которое начинается именно с решения вопроса о территории, а потом уже формируется правительство, создаются государственные институты и т.п. С учётом вышесказанного можно сделать вывод о том, что переход региона под контроль радикальной политической группировки, представители которой заявляют о разрыве всех связей с базовым государством (политических, социально-экономических, культурных и т.п.), ещё не является сецессией, и в ряде случаев вообще может рассматриваться как незаконный захват муниципальной власти, требующий вмешательства органов государственной безопасности и армии. Если же указанные лидеры пришли к власти законным путём, например, в результате легитимных выборов, то все последующие проблемы должны решаться в ходе переговоров с центральными властями, при этом применение силы с обеих сторон должно рассматриваться только в качестве крайней меры.

Важным представляется замечание В.П.Макаренко о том, что главной задачей правительства базового государства является установление и поддержание эффективного всеобъемлющего контроля над территорией в интересах всех его граждан без исключения. В случае успеха вероятность сецессии является минимальной. Если же правительство неспособно осуществить это по каким-либо причинам, то со стороны определённых групп населения могут поступить требования об отделении. Тем не менее, необходимо различать временные и системные трудности в государственном управлении. Если центральная власть ослабляется в результате особых внешних или внутренних обстоятельств (политический кризис, война, стихийные бедствия, техногенные катастрофы, эпидемии, и т.п.), носящих разовый характер, то это не должно служить поводом для территориального отделения. Однако, необходимо помнить, что возникшей сложной ситуацией в базовом государстве могут воспользоваться заинтересованные внешние акторы, поддерживающие сецессию. В другом случае, если имеет место систематическая и долговременная политическая нестабильность, затянувшийся военный конфликт, глубокий социально-экономический упадок, кризис системы здравоохранения, образования, при этом центральное правительство не предпринимает никаких практических шагов для исправления ситуации, то сецессия может быть оправданной. Но опять же многое зависит от военного фактора и поддержки международного сообщества. Например, если сепаратистская территория не располагает достаточным военным потенциалом, а его жители не имеют военно-технических средств и оружия для противостояния центральным войскам, при этом отсутствует какая бы то ни было поддержка из за рубежа, то даже в условиях государственного кризиса осуществление сецессии в одностороннем порядке, то есть без согласия центральных властей, практически невозможно.

Доцент Московского государственного университета им. М.В.Ломоносова, кандидат юридических наук, кандидат экономических наук И.В.Лексин

убеждён, что понятие сецессии необходимо трактовать не только как факт отделения одного субъекта от другого, но и как выход любого территориального образования из какого-либо сообщества. Одновременно он подчёркивает, что сецессия не обязательно может быть осуществлена в одностороннем порядке. Сецессию автор склонен рассматривать, прежде всего, как политическое явление, а затем анализировать её с правовой точки зрения. Автор подчёркивает, что возможность сецессии ставит под вопрос суверенитет соответствующего государства и подрывает его территориальную целостность. В то же время она может считаться законной, если возможность выхода территориального образования из состава базового государства закреплена на законодательном уровне, например в конституции. Некоторого уточнения заслуживает утверждение учёного о том, что стремление территориальных образований к независимости не соотносится с имеющимся у них потенциалом к самостоятельному государственному управлению. Надо сказать, что последние прецеденты свидетельствовали как раз об обратном, если говорить о Южном Судане, Косово, Абхазии и Южной Осетии. На момент отделения данные субъекты обладали определёнными атрибутами государства, достаточными для обеспечения надлежащего государственного руководства. При этом Абхазия и Южная Осетия к моменту выхода из состава Грузии более 10 лет функционировали, фактически, как самостоятельные государства. Так или иначе, необходимость в создании институциональной базы до отделения, провозглашения и признания независимости связано с опасениями, что новое государство не сможет просуществовать достаточно долго в качестве такового. В силу непреодолимых обстоятельств оно будет вынуждено присоединиться к другому государству или даже вернуться в состав материнского государства. Как правило, заинтересованные внешние акторы, поддерживающие сецессию соответствующего территориального образования, оказывают весьма широкое содействие в формировании нового государства на всех уровнях и во всех сферах. Так что в первые годы своего существования новое государство может полностью находится под их контролем. Возможно, сторонники сецессии на начальном этапе и не имеют детального представления о том, как именно и за счёт чего новое государство будет существовать в случае успешного отделения, но, безусловно, учитывают те трудности, с которыми оно может столкнуться при учреждении первичных правительственных структур.

Наличие жёсткого запрета на сецессию, о котором упоминает исследователь, с правовой точки зрения действительно может в какой-то степени подпитывать стремление представителей этнической группы или сообщества к его преодолению любыми средствами. В то же время, если цена территориального отделения слишком высока, а последствия, в том числе юридического характера, для сторонников сецессии несоизмеримо тяжёлые, то предотвращение сецессии на законодательном уровне может выступать в качестве эффективного сдерживающего фактора. Кроме того, попытка изменить правовую систему базового государства с целью узаконивания сецессии может оказаться весьма непростой задачей по сравнению с односторонним провозглашением независимости. Следует также отметить, что противоправное, то есть нарушающее правовые нормы базового государства, территориальное отделение, будет негативно восприниматься международным сообществом, если только подавляющее большинство его представителей не поддерживало сецессию изначально.

Весьма примечательно утверждение учёного о том, что перевод проблемы сецессии в политическое русло, то есть переориентирование внимания сторонников сецессии с бескомпромиссного стремления к независимости соответствующей территории на урегулирование различных практических формальностях данного процесса, может способствовать угасанию сепаратизма. Другими словами, осознание всей тяжести своего положения и многочисленные проблемы политического характера, с которыми придётся столкнуться сторонникам сецессии после отделения, может заставить их пересмотреть свою позицию и пойти на уступки в переговорах с центральными властями базового государства.

И.В.Лексин проводит чёткую разграничительную черту между юридической допустимостью и юридическим правом сецессии. В первом случае, жители соответствующего региона имеют право поднять данный вопрос в соответствии с государственным законодательством, вынести его на всеобщее обсуждение и т.п. Однако это ещё не даёт им правового основания для объявления независимости территориального образования в одностороннем порядке, даже если подавляющее большинство жителей данного региона выступает за его выход из состава базового государства. Юридическое право сецессии предполагает закрепление возможности сецессии территории на законодательном уровне, то есть она в любой момент может добровольно выйти из состава государства в одностороннем порядке и без согласия центральных властей базового государства.

Как бы то ни было, учёный убеждён, что любое государство подвержено риску сецессии, не зависимо от того, предусмотрена ли такая возможность в его законодательстве или нет. Причиной тому является всё тот же принцип самоопределения народов, отражённый в Уставе ООН, а также неотъемлемое, по его мнению, право любого народа или этноса стремиться к самостоятельности и добиваться создания независимого государства. При этом, как подчёркивает исследователь, претворять в жизнь это необходимо законными методами, не отказывая людям в их правах. С правовой точки зрения И.В.Лескин, безусловно, прав. Но что если посмотреть на данный вопрос сквозь призму политической составляющей. Что если безоговорочное право части территории выйти из состава государства по своему усмотрению серьёзно подрывает позиции государства на международной арене, ослабляет его авторитет и возможность проводить эффективную внешнюю политику без опаски за собственную территориальную целостность? Как можно успешно защищать интересы государства и его граждан в международных отношениях, если в любой момент на его территории может разразиться кризис, связанный с сецессией? И потом, станут ли другие государства сотрудничать с такой страной, которая сегодня может обладать ценными ресурсами, например, полезными ископаемыми, сосредоточенными в соответствующем регионе, а завтра этот регион может в одностороннем порядке провозгласить свою независимость и договариваться необходимо уже будет с его властями, а не с правительством материнского государства? Тогда в мировой политике будет настоящий хаос, невозможно будет подписать ни одно соглашение, нельзя будет договориться о чём-либо, поскольку нет гарантий, что завтра эта договорённость останется в силе. Это лишь то, что касается политической сферы, а что если вспомнить об экономике, социальных связях, культуре, военно-промышленном комплексе? Таким образом, действительно, государствообразующему сообществу или этносу нельзя отказывать в праве на сецессию и создание собственного государства, но и безоговорочное его соблюдение без учёта интересов всего государства и всех его граждан, также недопустимо. Государство в его признанных международным сообществом границах – это основа мирового порядка, в том числе гарант соблюдения норм международного права. Сецессия – это всегда ненормальное явление, чреватое вооружёнными конфликтами, политической нестабильностью и тяжёлыми социально-экономическими последствиями, как для жителей отделяющейся территории, так и для граждан материнского государства. Односторонняя сецессия без участия внешних акторов – это источник хаоса и попытки сделать его управляемым только за счёт правовых норм вряд ли будут успешными, поскольку сецессия сама по себе предполагает нарушение ключевого принципа международного права – права государства на собственную территориальную целостность.

Отдельного внимания заслуживает утверждение И.В.Лексина о том, что наличие в законодательстве базового государства чётко обозначенной процедуры выхода региона из состава государства может предотвратить негативные последствия сецессии, которые в противном случае могут быть более разрушительными. По его мнению, несмотря на то, что потенциально это является стимулом к осуществлению сецессии, при отсутствии каких бы то ни было правовых препятствий, данная процедура служит своеобразным правовым ограничением в том случае, если она разработана заблаговременно. Однако необходимо чётко осознавать тот факт, что в мировой политике, международных отношениях и дипломатии, невозможно отодвинуть на задний план политическую составляющую. Фактически, любое решение, принимаемое правительством того или иного государства, является политическим. Это означает, что оно в наиболее оптимальной степени учитывает интересы соответствующей страны и её граждан, а значит должно быть выполнено, даже если это подразумевает нарушение установленных международных правовых норм. По крайней мере, такой логике следуют некоторые западные страны. Очевидно, что упомянутая учёным формальная процедура отделения части территории в значительной степени облегчает задачу заинтересованным внешним акторам, поддерживающим сецессию. Фактически, им не нужно поставлять сепаратистам оружие, предоставлять финансовую и материально-техническую помощь и т.п., достаточно лишь открыто выступить в их поддержку, признать новое государство и беспрепятственно установить над ним свой контроль. Что касается сложности процедуры территориального отделения, то И.В.Лексин, безусловно, прав, утверждая, что она позволит при необходимости осуществить сецессию цивилизованным путём, то есть без применения насилия, как со стороны центральных властей базового государства, так и со стороны сепаратистов.

В то же время, если сецессия по определённым причинам недопустима или не выгодна на данный момент базовому государству, а также заинтересованным внешним акторам, то откажутся ли сторонники сецессии от идеи территориального отделения только лишь по причине сложности процедуры выхода из состава государства? По сути, если это является единственным препятствием на пути к независимости, тем более, сугубо правового характера (не политического, экономического или военного). По сравнению с кровавым опытом других государств, заплативших за независимость гораздо более высокую цену, особенно когда центральные власти базового государства любыми методами пытались сохранить территориальную целостность, осуществление сецессии в данном случае может показаться не такой уж и сложной задачей.

Некоторого пояснения заслуживает утверждение учёного о том, «современный миропорядок нейтрально относится к появлению новых государств». Здесь необходимо понимать, что мировой порядок – это не есть что-то самостоятельное, независящее от кого-либо или существующее само по себе. Очевидно, что в системе современных международных отношений преобладают государства, на втором месте по значимости – международные организации. Мировой порядок устанавливается и определяется правительствами различных стран мира, у каждого из которых имеются свои национальные интересы. Нейтральность в таких обстоятельствах не достижима в принципе, равно как и нейтральное отношение к сецессии. Если государство заявляет о своём нейтральном отношении к сецессии на территории другого государства, то это означает лишь то, что территориальное отделение никак не затрагивает его интересов и не оказывает на него никакого влияния. Либо оно пытается таким образом скрыть свои подлинные мотивы и цели. Отношение к сецессии в современным мире всегда будет субъективным, даже если в этом участвуют международные организации. Всегда будут государства/международные организации, поддерживающие сецессию, поскольку она отвечает их интересам, равно как и государства/международные организации, препятствующие этому, которые также исходят из своих национальных интересов. Нейтральность может проявляться только в основополагающих документах крупных международных структур, таких как ООН. Однако они устанавливают только правовые рамки («правила игры») тех или иных действий, но не могут определять или задавать официальную позицию государств по отношению к чему-либо, в том числе к сецессии.

Весьма важным для нашего исследования является замечание учёного о том, что намеренное растягивание процесса выхода региона из состава базового государства под любыми предлогами способствует постепенному угасанию стремления к сецессии, поскольку заинтересованные в ней политические элиты утрачивают таким образом доверие населения и в итоге теряют власть. Это объясняет, почему западноевропейские государства, в частности, Великобритания, Германия и Франция, максимально форсировали отделение соответственно Южного Судана, Черногории и Косово, пока у власти в этих субъектах находились радикально настроенные на отделение политические лидеры (президенты): С.Киир – в Южном Судане, Д.Джуканович – в Черногории и П.Сейдиу – в Косово.

Доцент Академии управления Министерства внутренних дел России, кандидат юридических наук О.Н.Громова в своей статье «К вопросу о сецессии в федеративном государстве»

затрагивает такой важный вопрос, как выработка механизма сецессии. По её мнению, наличие чётко установленного порядка выхода региона из состава государства позволяет избежать кровопролития при сецессии. Вместе с тем, сам факт наличия потенциальной возможности территориального отделения на законных основаниях создаёт дополнительные риски территориальной целостности страны. Безусловно, при неблагоприятном стечении обстоятельств радикальные элементы могут воспользоваться этим в корыстных целях, при этом этническая группа или сообщество, большинство представителей которого проживает в определённом регионе, будет более склонно рассматривать территориальное отделение в качестве единственно верного пути урегулирования возможного конфликта с центральными властями. Учёная отмечает, что в международном праве закреплено право на сецессию в ситуации, когда государство не соблюдает принцип равноправия и категорически отвергает принцип самоопределения народов. Это действительно может показаться обоснованным, однако встаёт вопрос о том, как определить возникновение данной ситуации. Можно ли доверять соответствующим заключениям международных организаций, в которых доминируют в основном представители западных стран, или мнению экспертов, действующих по определённому заказу их правительств? С точки зрения правовых норм, признаваемых большинством государств мира, право на сецессию может быть обосновано. Но даже если большинство государств поддерживает сецессию, объявляя её исключительным случаем, законность территориального отделения всё равно может подвергаться сомнению, если происходит очевидное нарушение норм международного права, несоблюдение положений основополагающих документов и достигнутых ранее договорённостей. Наряду с этим, автор указывает на то, что сецессия может признаваться законной в том случае, если она осуществлена без участия внешних акторов (без вмешательства третьих стран). Но возможен ли такой вариант на практике? Со всей уверенностью можно утверждать, что в условиях современных международных территориальное отделение невозможно осуществить без внешней поддержки. Исключением может быть ситуация, при которой базовое государство настолько ослаблено (в политическом, экономическом, военном плане), что неспособно контролировать обстановку на собственной территории. Сторонники сецессии всегда будут сталкиваться со значительным сопротивлением как внутри страны, так и за её пределами со стороны тех стран и международных организаций, которые поддерживают территориальную целостность базового государства. В этом смысле понятие законной сецессии весьма растяжимо, поскольку в отсутствии чётко установленного механизма отделения либо в рамках международного права, либо в рамках законодательства базового государства, одними она всегда будет осуждаться, другими – признаваться.

Профессор Московского государственного института международных отношений (МГИМО) МИД России А.А.Орлов в своей статье

изучает проблему сецессии на примере Шотландии и Каталонии. На основе проведённого анализа он делает важный вывод о том, что в современных условиях западные страны практически не применяют военную силу против сторонников сецессии. Во-первых, здесь следует обратить внимание на то обстоятельство, что применение военной силы в любой ситуации всегда является крайнем методом, когда все остальные способы урегулирования конфликта исчерпаны. Во-вторых, чтобы применить военную силу на территории другого государства, заинтересованным странам необходимо сначала решить вопрос о её законности, иначе это может вызвать противодействие со стороны международного сообщества. В-третьих, применение силы против сторонников сецессии или, наоборот, против военнослужащих базового государства, отстаивающих его территориальную целостность, как правило, осуществляется западными странами негласно, например, посредством проведения спецопераций. Очевидно, что открытое вмешательство во внутренние дела других государств неизменно вызовет всеобщее негодование, поэтому западные страны могут использовать в своих целях полувоенные формирования, наёмников, небольшие диверсионные отряды, состоящих из граждан различных государств и т.д. В этом смысле применением силы можно назвать даже финансирование подобных групп, не говоря уже о поставках оружия и техники, которое «случайно» может быть захвачено сепаратистами или украдено ими во время транспортировки в заранее обозначенном месте.

Справедливо замечание учёного о том, что страны Запада могут оказывать сильнейшее давление на правительство соответствующего государства в случае их заинтересованности в сецессии. Давление может выражаться различными способами, включая политические провокации, экономические санкции, всевозможные нажимы через международные организации, особенно занимающиеся правозащитной проблематикой, угрозы применения силы и т.п. Не последнюю роль играют и меры дипломатического характера, когда представители заинтересованных внешних акторов препятствуют заключению базовым государством соглашения о сотрудничестве в различных областях с другими странами.

Профессор, доктор политических наук А.И.Сидоренко в своей статье

отмечает, что одним из методов предотвращения или сдерживания возможной сецессии является максимальное осложнение данного процесса вплоть до того, что отделяющийся регион должен выплачивать компенсацию базовому государству. Учёный также упоминает о государственном инвестировании в сепаратистские регионы с целью их удержания в составе базового государства. Следует отметить, что в мировой практике действительно имеют место подобные явления, их результативность бывает достаточно высокой. Однако недопустимо, чтобы это приобретало форму своеобразного шантажа, когда центральные власти базового государства делают излишний упор на финансовую составляющую, лишь бы сепаратистский регион оставался в составе государства. Инвестиции в экономику сепаратистского региона необходимо уравновешивать военным фактором, то есть возможностью решительного применения силы в том случае, если радикально настроенные власти региона не захотят идти на компромисс с правительством базового государства. Инвестирование в целях профилактики также необходимо применять крайне осторожно, поскольку это может вызвать вполне обоснованное недовольство жителей других регионов, которые могут расценить это как своего рода руководство к действию – угрожать выходом из состава государства с целью привлечения средств из общегосударственного бюджета в местную казну.

Учёный справедливо указывает на двойственную природу федеративных государств: в одном случае, федерализм может способствовать разрядке стремления к сецессии за счёт делегирования или расширения управленческих полномочий субъектов (регионов), в другом – наоборот, усиливать его, если имеет место, например, неравномерное распределение государственных доходов или политического представительства различных этнических групп и сообществ в федеральных органах власти. Кстати, именно этому аспекту уделялось особое внимание при разработке Конституции Государственного союза Сербии и Черногории. Как бы то ни было, не стоит преувеличивать опасность сецессии в федеративных государствах с многоэтничным составом населения. При умелом государственном управлении, эффективной работе всех правительственных структур, достаточном уровне социально-экономического, военного и культурного развития, а также соблюдении прав и законных интересов всех этнических групп и сообществ, независимо от компактности их проживания в регионах, возможность сецессии в федеративном государстве практически равна нулю. В таких благоприятных условиях несколько повысить вероятность сецессии может лишь приход к власти в регионе при поддержке заинтересованных внешних акторов националистически настроенных лидеров, которые, хотя и не будут располагать мобилизационным потенциалом в отсутствие реальных проблем в регионе, но всё же потенциально могут дестабилизировать ситуацию.

В своей статье А.И.Сидоренко затрагивает также вопрос об экономических последствиях сецессии. Так, после территориального отделения в более выгодном положении может остаться как федеративное государство, так и отделившийся регион. Может возникнуть и обратная ситуация – когда обо оказываются в проигрыше, либо один – в проигрыше, а другой в выигрыше. В этом контексте, для предотвращения сецессии упор заинтересованными внешними и внутренними акторами делается именно на возможном ухудшении социально-экономического положения в сепаратистском регионе после его выхода из состава федеративного государства и её значительном улучшении в случае отказа от сецессии. И, соответственно, наоборот – подчёркиваются экономические выгоды, которые получит регион в случае отделения, и дальнейшая деградация в случае, если тот останется в составе государства.

В своей научной работе И.В.Кудряшова

задаётся вопросом о том, можно ли доказать законность сецессии, обосновать её состоятельность и необходимость с правовой точки зрения. Учёная соглашается с положением теории Л.Кокса о том, что современная система международных отношений, сформировавшаяся после окончания «холодной войны», позволяет государствам при необходимости открыто поддерживать сецессии. В качестве причины тому указывается отсутствие устойчивой системы государственных союзов, которая была характерна для периода биполярного, блокового мира. Надо сказать, что мироустройство, каким бы оно ни было (однополярным, биполярным, многополярным) вряд ли будет оказывать существенное влияние на поддержку или противодействие сецессии другими странами, покуда они являются независимыми, сохраняют свой суверенитет и, соответственно, возможность самостоятельно определять внешнюю политику. В то же время, говоря о поддержке или противодействии сецессии заинтересованными внешними акторами, речь идёт, прежде всего, о тех государствах, которые располагают необходимыми для этого ресурсами и возможностями. Другими словами, недостаточно развитые в политическом, социально-экономическом, военном и культурном плане страны будут не в состоянии поддерживать либо препятствовать сецессии. Миропорядок может определяться группой стран (великими державами), однако его установление и поддержание так или иначе будет зависеть от политической воли всех остальных государств. То же самое можно сказать и о поддержке/противодействии сецессии, которая, безусловно, должна осуществляться с учётом позиции большинства других стран мира. То есть, принимая решение по вопросу сецессии определённой части территории, правительство соответствующего государства должно осознавать все последствия и быть готовым к тому, что открытая поддержка сецессии, может вызвать осуждение со стороны других стран, опасающихся за собственную территориальную целостность.

Весьма важно для нашего исследования замечание И.В.Кудряшовой о том, что учрежденные под эгидой международных организаций администрации на территориях, где имеется высокая вероятность сецессии, следуют политической воле тех государств, которые оказывают им финансовую и техническую поддержку. Или же когда в составе наблюдательных миссий или временных управленческих структур преобладают их представители. Фактически, это подтверждает наше положение о бессмысленности и несостоятельности рассматривать заключения или доклады международных организаций по вопросу о сецессии той или иной территории в качестве объективного мнения нейтральной стороны. Принципиально важным также является вывод И.В.Кудряшовой о том, что широкое участие внешних акторов во всех аспектах развития нового государства после осуществления сецессии только усиливают его зависимость. Тем самым, на практике новое государство становится протекторатом, не способным к самостоятельному управлению.

Таким образом, на основании проведённого нами анализа можно сделать следующие выводы.

Сепаратизм – это процесс, стремление сообщества или этнической группы к отделению территории и предпринимаемые в этом направлении шаги, в то время как сецессия – это результат данного процесса, то есть состояние, когда территория уже отделена, при этом базовое государство полностью утрачивает над ней контроль.

Сепаратисты могут поначалу ограничиваться требованиями об автономии, чтобы в дальнейшем получить большую свободу действий и перейти к полномасштабной борьбе за создание независимого государства.

Автономизация – это в общем смысле закреплённое на законодательном уровне и предоставленное центральным правительством право органов местного самоуправления самостоятельно принимать решения, касающиеся развития субъекта, в рамках которого они используют свои властные полномочия. Регионализация же символизирует общественный настрой, желание социальной группы обособиться от остального населения государства и сосредоточиться на укреплении какой-то отдельной части государственной территории.

Сепаратизм, помимо всего прочего, является одним из способов защиты внешнеполитических интересов различных стран мира. Фактически, это подтверждает положение о том, что любая страна потенциально может оказывать гласную или негласную поддержку сепаратистским движения на территории других государств или, наоборот, сдерживать, препятствовать их возникновению, исходя из собственных национальных интересов.

Происходит не автоматическое слияние сепаратизма, экстремизма и терроризма, а скорее их отождествление с борьбой социальной группы за создание новой страны в результате информационной пропаганды, проводимой руководством базового государства на внутриполитическом и международном уровне.

Сепаратизм можно рассматривать не как составную часть процесса политической дезинтеграции, а как самостоятельное явление, которое развивается не за счёт каких-либо внутренних факторов и не является следствием межэтнических противоречий, а полностью провоцируется заинтересованными внешними акторами.

Национализм, подразумевающий социальную мобилизацию определённой группы населения на борьбу за создание нового государства, может стать основой для сепаратистских движений, никак не связанных с этничностью.

Компромисса с сепаратистами трудно достигнуть в том, случае, когда они располагают мощной материально-технической базой, современным вооружением, финансовыми ресурсами и пользуются широкой поддержкой заинтересованных внешних акторов.

Любое территориальное отделение возможно только при наличии мощной силовой (вооружённой) поддержки, поступающей от заинтересованных внешних акторов, при это сепаратизм сочетает в себе мирные и силовые методы, а именно проведение работы по мобилизации населения, организацию всеобщего народного голосования (референдума) при широкой военной поддержке.

Конфликт может подпитывать сепаратизм, но при условии наличия мощных общественно-политических группировок, которые могли бы использовать межэтнический конфликт как повод для активизации сепаратистского движения.

Центральные власти и поддерживающие их внешние акторы, которые стремятся сохранить территориальную целостность базового государства, должны быть в состоянии не столько своевременно решать различные социальные проблемы в конкретном регионе, сколько эффективно препятствовать их увязыванию с сепаратизмом.

Под натиском враждебно настроенных соседних сообществ, пользующихся поддержкой третьих стран, новое государство может быстро прекратить своё существование. Поэтому даже радикальные сторонники сепаратизма будут вынуждены считаться и с историей и интересами других социальных (этнических) групп, если их конечной целью является сохранение полностью независимого и жизнеспособного государства.

Территориальное отделение может полностью противоречить нормам международному права, но, тем не менее, поддерживаться подавляющим числом государств, в другом – быть правомерным и абсолютно оправданным в рамках международного права, но осуждаться другими государствами.

На стадию вооружённой борьбы сепаратизм переходит в том случае, если для этого уже сформирована необходимая материальная база, и достижение компромисса с центральными властями базового государства становится невозможным.

Не следует слишком преувеличивать угрозу территориальной целостности, в том числе в рамках федеративного государства, поскольку даже в случае оказания мощного общественно-политического давления на центральные органы власти базового государства, территориальное отделение вряд ли может произойти при отсутствии военно-технической базы, то есть оружия, военной техники, опытных специалистов в военной сфере, налаженных каналов снабжения и т.п.

Не следует преувеличивать опасность сецессии в государствах с многоэтничным составом населения. При умелом государственном управлении, эффективной работе всех правительственных структур, высоком уровне социально-экономического, военного и культурного развития, а также соблюдении прав и законных интересов всех этнических групп и сообществ, независимо от компактности их проживания в регионах, возможность сецессии в федеративном государстве практически равна нулю.
<< 1 2 3 4 5 >>
На страницу:
3 из 5