Судья. Иной

– Доволен? Странное определение, – ответил я. – Я буду удовлетворён своей работой, когда и ты последуешь в ничто, вслед за своей шайкой. Я буду удовлетворён тем, что выполнил свою миссию. Я буду удовлетворён тем, что избавил мир от очередных высокомерных проходимцев. Удовлетворён – вот правильное слово. Никакого “довольствия” ни до, ни после общения с вашей братией у меня не может появиться по определению.

– Как ты смеешь называть наше великое братство шайкой?! – вновь зашипел мой недруг. И вдруг резко бросился в сторону.

Господи! Ну, какие это джентльмены?! Разве только с виду. А ведут себя, как обычная шпана. Угрожают, надсмехаются, бравируют, когда чувствуют своё превосходство, свою безнаказанность. Потом пытаются напасть всем скопом, а в момент, когда вовсю запахнет жареным, пытаются банально смыться.

Я повернулся к калитке на воротах церкви, куда, петляя и рыская зигзагом, словно уходящий от волка заяц, устремился седовласый предводитель желтоглазых. На ходу беглец успевал лепить в руках какой-то ярко-красный огненный шар. Хотя, похоже, даже сразу два шара. Вполне определённо, этот тип так же, как и тот самый чародей в его бывшей команде, обладал неплохими магическими способностями. Не приходилось сомневаться в том, что один из огненных шаров предназначен для того, чтобы снести ворота и освободить себе проход. Второй же шар, который я сразу не заметил, надо думать, готовился в виде прощального сюрприза для меня. Того сюрприза, что, по возможности, причинит мне максимальный физический вред и, главное, не позволит ринуться в погоню.

Вот на что этот господин рассчитывал? Да, на что они все рассчитывают? Я, похоже, никогда не перестану задавать себе этот вопрос. Вот и накануне точно такой же властитель – гордый и аристократичный, поспешил, как только настал час “Икс”, абсолютно аналогично и до неприличия трусливо ускользнуть от возмездия, словно нашкодивший мальчишка. Так ведь, в отличие от вчерашнего своего коллеги, у сегодняшнего беглеца не осталось даже пары своих последователей, что сделали бы хоть какую-то попытку задержать меня, хоть как-то помешать мне. Этот “герой” остался в итоге совершенно один. Ну а, огненные шары – разве что посмешить меня.

Я снова хлопнул в ладоши. Зачем выдумывать что-то новое, когда уже есть проверенный и весьма продуктивный способ воздействия на существ, так ловко меняющих цвет своих глаз на лимонный. И способ этот вновь показал свою эффективность. Мгновенно показал.

Мой беглец, не успело ещё и эхо от хлопка отразиться от стен и свода храма, просто застыл на месте, лицо его исказила гримаса боли. Два огненных шара (их действительно оказалось два) медленно выкатились из ослабевших рук седовласого. Испытывающий невыносимые страдания муж пытался закричать, но не мог. На это просто не было сил. Бывший гордый и величавый то ли властелин мира, то ли повелитель всего сущего, или же кем он там сам считал себя совсем недавно, корчился на полу, зажав ладонями уши, и мечтал теперь только об одном – быстрее умереть. Только вот ни это, равно как и решительно никакое другое желание, он сам, своими силами, своей волей осуществить уже не мог.

Я перевёл взгляд на пылающие сферы. Не найдя никакой другой цели, они, тем временем, жадно вцепились в ровно подогнанные друг к другу, лакированные доски, которыми был выложен пол в церкви. Этого ещё не хватало! Церковь я уничтожать не собирался. Совсем наоборот! Рассчитывал, что появятся здесь-таки ещё добрые люди. И в самом скором времени появятся.

Направив ладонь в сторону набирающего силу пламени, я заставил огонь подчиниться своей воле, сжаться обратно до размера шара, теперь уже, воссоединившись, только одного шара, подняться в воздух и исчезнуть. Пока исчезнуть. Придёт время, и я призову эту огненную сферу вновь. Призову, когда это будет необходимо мне. И огненный шар выполнит свою миссию, впредь подчиняясь уже моим указаниям. И исключительно моим указаниям.

Снова бросив взгляд вниз, я увидел, что огонь всё-таки оставил свои чёрные следы на полу. Рядом с обуглившимися досками, но не касаясь их, по-прежнему корчился в муках мой седовласый герой. Теперь уже по-настоящему седовласый. Белый цвет, что ещё пару минут назад покрывал лишь виски этого мужа, с невероятной скоростью захватывал прямо на глазах буквально всю растительность на его голове. Оставалось только предполагать, что за жестокие страдания сейчас испытывает создание, лежащее передо мной.

Жалости я никакой не чувствовал. Да, первый мой недруг, что испытал на себе магию “прощального звона” – звука, который способен убить любое существо-перевёртыш, погиб очень быстро. Потому что я так захотел. Что же касается седовласого предводителя… Я изначально планировал, как бы помягче выразиться, побеседовать, что ли, с ним. Правильнее сказать, зачитать ему приговор. Вроде так положено. Поэтому я несколько уменьшил мощность заклинания. Разве что, вот сейчас меня охватили некоторые сомнения. А есть ли смысл что-то говорить бывшему уже “властелину мира”? Судя по его виду, сильно сомневаюсь, что он вообще теперь адекватно будет воспринимать действительность. Скорее всего, будет лишь глупо улыбаться и качать головой в такт каждому услышанному слову. Да и кто сказал, что приговор так уж обязательно произносить вслух! Вот четверо сегодня услышали лишь часть вердикта. И ничего. Это не помешало мне отправить их в небытие. Туда, куда и должно было их отправить. Хватит обвинений, в таком случае, и для пятого, пусть он и глава тех четверых. Вполне хватит, не сомневаюсь.

– Виновен! – всё же сподобился громко и отчётливо произнести я, указывая рукой на седовласого.

Синее пламя, повинуясь моему приказу, мгновенно охватило плоть своей новой жертвы и мгновенно же поглотило её, избавив “властителя”, наконец-то, от страданий.

С этим было покончено. Оставалось последнее. Я поочерёдно обвёл глазами каждого из четверых желтоглазых, остававшихся лежать на полу в церкви. Каждого из тех, что посмели напасть на меня. И из тех, что уже сполна поплатились как за это преступление, так и за все свои прежние “подвиги”. Ровно также поочерёдно, следуя, словно по пятам, за моим взглядом, магический огонь расправился и с их телами.

Я снова перевёл взгляд на обугленные доски и поморщился. Вот даже напоследок ничего хорошего эта братия сделать не смогла. Да и что ещё можно было ждать от них? За всё время своего существования эта горстка очередных спасителей человеческой расы смогла отличиться только тем, что начала уничтожать представителей тех, кого, вроде как, должна была бы оберегать. Просто потому, что представители эти, в большинстве своём, не захотели пасть ниц перед своими новыми божками-идолами и не стали молча выполнять любые прихоти своих новоявленных хозяев. И начался террор. Не только, надо сказать, в отношении людей. Попутно истреблялись любые попавшиеся на пути, так называемые, мифические существа. Что живые, что нежить. И тех, и других совсем немало в тайге сибирской скрывается от глаз чужих. Истреблялись эти существа без разбора, без сомнений, без пощады. Они, по личному мнению новых мессий, никак не вписывались в светлое будущее, что уготовано этому миру.

Не слишком удачный выбор седовласый сделал, выбирая место, откуда новый светлый мир строить. Оно, конечно, с одной стороны, силёнок вдалеке поднабраться надо было бы, последователей подготовить спокойно, напитаться магией, как книги учат. Те книги учат, которые обычный вроде раньше, но слишком уж амбициозный муж где-то случайно обнаружил, да и прочитал. И решил, что, обладая такими знаниями, способен в буквальном смысле перевернуть мир. Знания только применять правильно следовало бы.

Возможно, в каком-нибудь мегаполисе что-то и срослось бы у нового мессии. Среди безумного количества живых существ, задевающих плечами друг друга на каждом квадратном метре, спрятаться гораздо проще. Да и подобных той, созданной им общины, равно как и прочих-разных таких же сект да каст в огромном городе великое множество, и на ещё одно сообщество особого внимания сразу просто не обратят. А когда братия твоя силу наберёт, справиться с ней уже гораздо труднее будет. К тому же, в мегаполисе, где придётся выживать среди себе подобных, не только силы, но и ума-разума хочешь не хочешь наберёшься. И мир переворачивать с опаской и осторожностью будешь.

В тайге сибирской всё по-другому. Там только крепкие духом живут, корнями к родной земле приросшие. Силой их склонить к ногам своим непросто, заставить же предать веру, что отцы и деды из поколения в поколение передавали – вообще невозможно. Попытка же новой братии запугать обитателей тайги закончилась очередным провалом, что и понятно и ожидаемо вполне.

На самом-то деле ещё очень повезло седовласому со товарищи, что я к ним первый пришёл. Дорога в небытие этой братии, так или иначе, была, можно сказать, обеспечена. Я же, хотя бы, исполняю Закон, караю, казню, если такова ответственность за содеянное, но никогда, ни при каких условиях не мщу. Исполняю Закон опять же на месте, немедленно, по возможности быстро. Не стал здесь исключением и сегодняшний день.

Другое дело, если бы до новоявленных избавителей человечества первыми добрались чародеи. Точнее братство чародеев. То самое братство, что испокон веков набиралось сил на просторах Сибири. Маги из этого братства были необычайно сильны. Они являлись олицетворением не только этих мест, но и всей Руси. Чародеи считали, что они и только они вправе устанавливать здесь законы и следить за их исполнением. И строго карали тех, кто эти законы нарушал, не говоря уже о тех, кто вообще свои законы установить удумал.

Давно уже переехали чародеи из глухих таёжных выселков в комфортные пентхаусы, в основном, конечно, Москвы и Санкт-Петербурга. Однако за малой родиной своей присматривали они по-прежнему с особым тщанием. Присматривали-присматривали, да вот и не досмотрели. Пришлось даже мне вмешиваться. Страшно даже представить, что ждало бы пятерых отступников, доберись чародеи до них первыми. За каждого, просто за каждого погибшего обитателя сибирской тайги пришлось бы седовласому и его приспешникам ответ держать. Долгой и мучительной была бы их смерть.

Кстати о чародеях. Я снова поглядел на обугленные доски. А чего это я вместо них потеть здесь собрался? Чародеи допустили в своём хозяйстве безобразия, им и порядок обратно наводить. Я же только весточку им брошу, вот и весь мой труд. Остальное забота того братства. Разве что на вход в храм ещё запрёт поставлю, пока чародеи эти самые не прибыли. Подстрахуюсь. Дабы действительно ребята какие-нибудь залётные имуществом церковным не разжились. Ни к чему это.

Я вышел из храма, прикрыл калитку и приложил к замку своё кольцо. По воротам пробежала синяя рябь, в цвет моего камня. Всё. Зайти внутрь теперь смогут только чародеи. Ну, и я, само собой. У меня, правда, другие заботы есть. Так что пускай братство, что родом из этих мест, поторопится.

Я развернулся и потопал по направлению к заброшенной деревеньке. Найду там зеркало целое, да как порталом им и попользуюсь. Пусть не позволит мне такой портал “самопальный” прямо вот совсем уж точно в кабинете своём оказаться, но ведь и от дома-то, так либо иначе, недалеко где-нибудь выйду. Того мне вполне на сегодня и достаточно.

глава 5

– Ты какой-то совсем уж уставшей выглядишь. Может, возьмёшь пару-тройку отгулов, да выходные плюсом – уже, считай, неделя. Махнём с тобой на море. На пляже поваляемся, позагораем, поплаваем. Красота!

– Конечно, красота. Только вот, работы навалилось – не продохнуть. Так ещё Генриетта Адольфовна нагружает и нагружает. Говорит, скоро на конференцию на острова какие-то поедем. В Грецию, вроде как. На несколько дней. Там и отдохнём. Не знаю – верить этому или нет. Не тому, что поедем, конечно, а тому, что отдохнём. А, может, ты сможешь ко мне вырваться? В Грецию. Там тоже и море, и пляж. И я…

– И ещё Генриетта Адольфовна.

– Ну, чего ты к моей начальнице прицепился. Чем она тебе так не нравится? Каждый раз, только имя её произношу, ты уже кривишься, словно лимон целиком заглотил. А Генриетта Адольфовна, между прочим, ко мне очень хорошо относится. Помогает мне во всём. Учит. Подумай об этом.

– Я, так то, на днях на ужин ваш корпоративный пожаловал, где вашу же Генриетту лицезреть имел честь в очередной раз. Потому что это тебе надо было. Мне ловить взгляды уничижительные от твоего босса, каждый раз, как она меня встретит, радости особой нет. Так что, как видишь, думаю я. Думаю и о тебе, и о твоей работе просто не переставая. Больше о тебе, само собой.

– Генриетту Адольфовну имел честь лицезреть.

– Что?

– Генриетту Адольфовну. По имени-отчеству называть надо, даже дома. А то привыкнешь только по имени моего шефа величать, случайно оговоришься где-нибудь в её присутствии или, чего хуже, в присутствии её приближённых, что не замедлят тут же доложить об этом, проблем не оберёшься. Только по имени-отчеству! Это правило у нас сразу на зубок заставляют выучить каждого, кто в компанию устраивается. И увольняют безжалостно, если вдруг, даже случайно как по-другому нашу леди-босса назовёшь.

– Но, я-то в вашей компании не работаю. И не собираюсь. Меня и в моей фирме неплохо кормят. И там я, кстати, и шеф грозный, и босс великий, и, вообще, сам себе и всем другим начальник.

– А я работаю. И планирую ещё долго работать. И, как раз, рядом с Генриеттой Адольфовной. Я, вообще-то, один из её заместителей уже. Или для тебя это неважно?

– Важно. Конечно, важно! Для меня всё, что тебя касается, крайне важно! – я тут же пошёл на попятную. – Генриетта Адольфовна. Генриетта Адольфовна. Всё. Навсегда запомнил. Или ещё раз повторить?

– Повторять не надо. Ты у меня умный. Я знаю. Надеюсь, будешь и благоразумным. Хотя бы в присутствии моих коллег.

– Конечно. Конечно, дорогая.

Мы неспешно перекидывались фразами с Катей за довольно поздним ужином. Моя девушка только недавно приехала с работы, да и я сам, надо заметить, явился восвояси немногим раньше. Только успел разобрать пакет с едой, что был успешно доставлен из ближайшего ресторана (еду я заказал по пути домой), да накрыть на стол, как раздался звук поворачиваемого ключа в замочной скважине – пришла Екатерина. Уже не Александровна, но ещё и не Катя. В Катю она превратилась только когда поцеловала меня и убедилась, что, наконец-то, она дома, вдвоём со мной.

Вообще, тема о достоинствах и недостатках грозной руководительницы компании, где трудилась моя девушка, поднималась у нас за ужином с завидным постоянством. Не знаю и почему. Вроде бы не так и часто мне приходилось встречаться с достопочтенной Генриеттой Адольфовной. Ну, может, раз в месяц-два. Вроде бы, действительно, ценила и уважала мою Катю, строгая к прочим, леди-босс, продвигала по службе. Доходы Екатерины Александровны, которые и так-то были весьма и весьма значительными, росли постоянно. Вроде бы и не так уж велики были требования придирчивой мадам к лицам, имевшим честь оказаться рядом с ней. Оказаться равно как по рабочим вопросам, так и в неформальной обстановке. Дресс-код всегда и в любой ситуации был только один: исключительно деловой стиль, мужчинам предписывалось непременно быть в галстуках. Другие варианты просто не предусматривались. Для женщин – минимум украшений, для мужчин – их полное отсутствие, кроме, разве что, обручальных колец. Вроде бы, вроде бы… Ничего, на первый взгляд, и не было того, что могло привести меня в итоге к столь отвратительному мнению и о персоне и о способностях руководителя и одновременно наставницы моей Кати. Однако же всё, как это часто и случается, решали мелочи.

Началась наша “дружба” с Генриеттой Адольфовной с первой же встречи. Я, как и было указано мне, надел новый “с иголочки” серый костюм от одного из самых престижных портных города. Естественно, не забыл и про галстук. Причесался, гладко побрился, в меру побрызгался одеколоном. Тем одеколоном побрызгался, что презентовала мне Катя, а значит – одним из лучших. В общем, появился перед блестящей публикой, как говорится, во всеоружии. И всё это оказалось просто “пшиком”. На всё это леди-босс не обратила ровно никакого внимания. А первый взгляд, который она бросила на меня, был направлен точно на мою правую руку. Точнее, именно на тот палец, где обычно красовался мой перстень. Тот самый перстень с синим камнем. Повинуясь указаниям Кати и скрепя сердце, я снял своё кольцо перед тем достопамятным визитом, как снимал всегда и впредь на подобных встречах. Но след-то от перстня остался! Пусть почти незаметный, пусть совсем слабый, но остался! И точно на этот след и уставилась эта фурия.

Рассматривала мой палец Генриетта Адольфовна не более секунды, однако след от украшения, недопустимого для мужчины (с её точки зрения), узреть, несомненно, сумела. И только после этого леди-босс посмотрела мне в глаза и поздоровалась. Точнее, заставила себя поздороваться. Ещё точнее, что-то буркнула нечленораздельное сквозь плотно сжатые зубы и одарила пренебрежительным взглядом. Затем, гордо развернувшись и не дождавшись от меня ответного “И я очень рад познакомиться с Вами”, направилась твёрдым шагом к другим гостям.

Ритуал рассматривания моей руки и последующего уничижительно-высокомерного взгляда повторялся и дальше при каждой нашей встрече. И сколь я не старался свести след от перстня либо хотя бы как-то замаскировать отпечаток от него на пальце, глазастая бизнес-леди странным образом умудрялась догадаться, что я всё также, по-прежнему ношу кольцо. Ношу постоянно. И это кольцо абсолютно точно не обручальное. Как, каким макаром ей удавалось догадаться об этом, я понять не мог. Вот и оставалось лишь вновь и вновь чувствовать себя, что ли, отверженным или, попросту, изгоем в великосветском обществе под патронажем надменной Генриетты Адольфовны. Да ещё и понимать, что это совершенно глупо, но всё равно продолжать и продолжать изводить самого себя из-за собственного же бессилия.

Катя, конечно, пыталась поговорить со своей начальницей и, надо признать, бизнес-леди даже несколько раз очень внимательно выслушала декламации своей протеже о моих многочисленных достоинствах. И искренне, не сомневаюсь, вполне искренне Генриетта Адольфовна обещала хотя бы подумать об изменении радикально негативного отношения ко мне на, как минимум, нейтральное. Однако стоило нам встретиться вновь, все посулы тут же забывались. Снова холодно-неприязненное отношение и абсолютная нетерпимость к моей скромной персоне. Ну, а чего добилась таким поведением бизнес-леди? Только лишь совершенно идентичного отношения к себе, соответственно, с моей стороны. Да, и разве что ещё изредка – моего слегка подпорченного настроения.

– Как дела на работе? – прервала вопросом мои скорбные раздумья Катя и положила свою милую головку мне на плечо.

Ужин давно закончился. Мы уже успели почистить зубы, переодеться и перебраться в постель. И всё это время и я, и моя девушка молчали, каждый думал о чём-то своём. Сказывалась усталость – слова было просто лень произносить.

– Всё по-прежнему, всё ровно, – неимоверным усилием воли выкинув из головы образ Генриетты Адольфовны, полусонным голосом ответил я, лёгкая дремота уже начала овладевать моим сознанием. – Без революций и уже хорошо.

– И уже хорошо, – согласилась со мной Катя, и тут же голос её стал томным, глазки закрылись, она почти заснула, но ещё успела проворковать мне на ухо. – И с тобой хорошо, милый. Очень хорошо. И запах от тебя такой удивительный сегодня. Запах леса. Как будто мы с тобой уже в отпуске. Только не на море поехали, а куда-то в тайгу. И нам хорошо. Очень хорошо…

Вслед за последней фразой послышалось ровное, лёгкое дыхание моей девочки. Катя всё-таки заснула. Даже поцеловать меня перед сном не успела. Действительно сильно устала. С меня же дремоту как рукой сняло.

Удивительный запах? Запах леса? Словно поехали в тайгу? Как?! Да, как она это могла почувствовать?! Я, обладая уникальным обонянием, еле улавливал на себе уже лишь слабые отголоски таёжных ароматов. Ну, так-то конечно, и через пару дней по подобным отголоскам я легко мог бы определить, откуда они появились. Так то, опять же, я! Как это смогла почувствовать Катя?! Катя, которая с год назад припёрла домой протухшую курицу, о чём я понял ещё в подъезде, возвращаясь с работы. Девушка же моя, по её собственным словам, никакого зловонного амбре, исходящего от покупки так особо и не учуяла. И даже пыталась сопротивляться, когда я, морщась и затыкая нос, понёс синее, ощипанное, дурно пахнущее существо туда, куда и следовало – на помойку. А теперь вот – запах тайги! Как?! Ну, как?! Да и к тому же ещё, на сколько я осведомлён, ни в какой-такой тайге Катя сроду не бывала. Только по телевизору её и видела, когда тигра амурского в естественной среде обитания показывали. Это я тоже точно знаю, потому как тигр этот Кате очень понравился. Или я всё-таки знаю далеко не всё? Или знаю, но не совсем точно?