Пришельцы не залетали? Фантастические рассказы с изрядной долей юмора

– Свет еще не дали? – слабо поинтересовалась старушка из-под ног Сапсанова.

– Света, бабуля, полно, – издевательски пропела продавщица. – Лежите смирно, и все образуется.

– Помогите, у меня каблук в щели застрял! – крикнула одна из покупательниц от лотков со сморщенными яблоками.

– Может быть, солнце взорвалось? – была высказана еще одна гипотеза исчезновения естественного освещения.

Кто-то начал в самых невероятных подробностях описывать давнюю бомбежку Югославии, как вдруг запищал телефон. Брячислав сразу догадался, что его, вытащил трубку и нажал клавишу приема.

В трубке зашипело, щелкнуло, потом голос, похожий на жужжание пчелы, свирепо прокричал:

– Ваше солнце погашено! Вы окружены! Сдавайтесь!

– Кто это? – испуганно сказал в трубку Стукнутый.

Из-под локтя его кто-то шумно задышал, свистя носом.

– Мы – Армия Освобождения Вселенной От Вас, Гадов!!! – отчеканили в трубке, – Власть вашего Черного Диктатора Табурэта испокон веков держала под пятой нашу бедную, стонущую и плачущую Галактику Гончих Коров! Ха-ха, пришел час расплаты! Разведка донесла, что Диктатор скрывается на Миджубичеши, мы выследили вас и выключили солнце! Сдавайтесь, не то умрете!

– Что там говорят? – просипели откуда-то из-под коленки Брячислава. Забыв, что ничего не видно, Сапсанов погрозил в ту сторону кулаком. Там ничего не увидели, но покорно умолкли.

– Какая еще Миджубичеши? – строго сказал в трубку Стукнутый.

– Вы даже не соизволили поинтересоваться, на какой планете зализываете раны, грязные упорокки!

– Простите, конечно, – ядовито сказал Брячислав, – Но наша планета называется Земля!

В трубке озадаченно замолчали.

– Говори ты, черт! – крикнул Сапсанов, – Единицы тратятся, деньги утекают!

В трубке послышался шелест бумаг и чей-то далекий голос: «Взрывать или не взрывать? Я хочу пончиков!» Сапсанов ждал, считал в уме потраченные единицы и нервно ковырял ногтем паркет. Все покорно молчали, затаив дыхание. С улицы уже слышался вой пожарной сирены и крики ужаса.

– Земля? – раздалось наконец в трубке.

– Да!

– Блескучее вдсшиж?

– Это что?

– Солнечная система по-вашему. Ну?

– Да-да, она самая!!!

– Планета, состоящая на одну треть из воды?

– Ну!

– И у вас нет диктатуры?

– Лично у нас – давно!

– Ну, а звездные корабли? – умоляюще спросил голос.

– Есть, но они дальше орбиты никуда не улетают.

В трубке хмыкнули. Голос издалека проканючил: «Ну скоро бомбить-то, а? У меня обед!»

– Вы клянетесь? – уточнил Брячиков собеседник.

– Здоровьем мамы! – с воодушевлением поклялся Сапсанов.

– Верим! – отрубил голос в трубке, – Тем более, что ваши ответы сканировались и протупировались на валекторе лжи! От имени всей Армии Освобождения приносим свои извинения вам и вашей планете!

– Да что там, – растрогался Брячислав, – Прилетайте в гости, спросите – вам все укажут овощной магазин на углу Пушкина и Тимирязевской!

– Чем мы вам обязаны за беспокойство? – деловито поинтересовался таинственный освобожденец.

– Нам ничего не надо, – благородно отказался Брячислав, – Только солнце включите обратно, пожалуйста. А то уже довольно прохладно.

– Какие проблемы! – ответил безымянный собеседник, и отключился. Телефон пискнул и умолк. В ту же минуту на улицы и в окна магазина буквально обрушились солнечные лучи. Все вскрикнули и зажмурились.

Брячислав Сапсанов-Стукнутый осторожно открыл глаза. Рядом с ним лежала скандальная старушка и какой-то мужчина с пышными усами. В углу возле яблок красивая женщина сосредоточенно вырывала каблук туфли из щели в полу. Как только его товарищи по несчастью оклемались, они всем скопом накинулись на смущенного Брячислава, стали его качать, целовать и жать руки.

Продавщица-таки обсчитала его на два рубля. Правда, это выяснилось уже дома.

Вскоре ужасные воспоминания о недолгой мгле стерлись из людской памяти. Город зажил своей обычной жизнью. Сашка Панкратов пошел на рекорд – не пил уже вторую неделю. На площадку перед Домом Культуры приехал луна-парк с комнатой смеха и зоопарком. Сантехник Семен чинил прорвавшую трубу в налоговой инспекции. Брячислав ходил на работу, ждал отпуска и с продавщицей из овощного не здоровался. Вот так вот!

Привет Джону Кэмпбеллу*!

Ничипор Котейко не любил фантастику. Ну не сказать, чтоб на дух не переносил, конечно. Если ехал в трамвае, а путь предстоял долгий, мог и проглотить рассказик-другой из книжки, которую ему предстояло «раскрутить». Но так, в охотку – никогда и ни за что.

Котейко по профессии был слесарь-сантехник второго разряда, а по призванию – литературный агент. У него присутствовала деловая хватка и обостренное чутье на таланты. Так, по крайней мере, утверждал его сосед, Федор Игнатьич Гундосый, человек, не чуждый культуре, и даже однажды принесший Ничипору на читку свой сборник песен.

Кстати сказать, именно с Федора Игнатьича все и началось. Когда-то давно, примерно год назад, в дверь к Котейко поскреблись, и голос Гундосого робко сказал:

– Позвольте войти?

– Конечно-конечно, – Ничипор распахнул дверь.

Федор Игнатьич прошел в комнату, поозирался, словно видел ее впервые, тронул корявым пальцем в перчатке зазвеневшие тут же висюльки на люстре и промямлил:

– Слышал я, Ничипор, ты в литературном искусстве силен?

Котейко, который иногда баловался рассказами из грубой, но правдивой жизни слесарей, подбрасывая их в журналы типа «Сельское жито» и получая в ответ однотипные ответы: «Пробуйте себя, молодой человек», нахмурился и с достоинством ответил:

– Маненько есть.