Ты глядишь горячо и задорно,
Я в зрачках отражаюсь твоих.
Я снимаю не жёсткое порно,
Я снимаю кино для двоих.
Нам не надо воды и попкорна,
Ничего нам не стоит показ.
Я снимаю не жёсткое порно,
А красивую ленту о нас.
Ты на съёмках отныне покорна :
С оператором – тело одно.
Знаешь ты: это вовсе не порно,
Для двоих мировое кино.
Последний сеанс
Как целуются сладко в кино:
На экране и в зрительном зале.
Мы с тобой поцелуем давно
О любви своей всем рассказали.
Дикий Запад… Горячий ковбой
К белокурой красотке подходит…
Я ещё раз целуюсь с тобой
Словно делаю дубль в эпизоде.
Вновь герои целуются всласть,
Любят так, как ещё не любили…
Мы свою демонстрируем страсть
И о белом экране забыли.
Свет зажёгся, экран наш погас…
И из зала расходятся люди…
Я целую тебя про запас:
Ведь другого сеанса не будет.
Мы были голодны как волки
И поохотиться не прочь;
И бег за жертвой был недолгий,
И коротка охоты ночь.
Мы были молоды, и в стае,
Мы гнали самок как овец.
И голод наш как снег не таял,
Не мог догнать нас пуль свинец.
Смотрели женщины с любовью
В наши звериные глаза,
А мы захлёбывались кровью
И продолжали их терзать.
Точили мы на самок зубы,
Пускали в ход свои клыки,
Но волчьи силы шли на убыль,
И грызлись мы как старики.
Давно в хвосте мы стаи волчьей.
Как много шкур вокруг седых.
Мы ждём и доедаем молча
За дерзкой стаей молодых.
Пусть бьётся сердце в нас живое,
Нет силы шею псу свернуть.
Всё чаще на луну мы воем,
Моля нам молодость вернуть.
Мы не охотимся. Все ночи
Нам снится: не лысеет шерсть,
Клыки остры, бросок наш точен
И красен снег от крови жертв.
Каких женщин я видел во сне!
Я не знал их ни имени, отчества.
Сновиденья позволили мне,
Как в кино, делать с ними, что хочется.
В моих фильмах красотки одни:
Длинноногие, стройные, смелые…
Только память – мой тайный дневник —
Знает всё, что с телами их делаю.
Снов моих так заманчив сюжет.
Всё, что я пожелаю, исполнится,
Но сеанс покидая, уже
Ни одна на лицо не запомнится.
А когда кадры снов зарябят,
Я пойму: не ушло одиночество.