Сценарий

Я заметно успокоился. Это был бред. От начала до конца.

–Кстати, – поторопился заметить я, – тебя заметут вместе со мной! И Андрея тоже не оставят без внимания!

Андрей, это наш охранник. Ему было двадцать четыре года. Высокий, спортивного вида. Работал в нашей связке давно и, хоть казался немногословным, был вполне толковым и приятным парнем.

–Торопишься, Костик, а ведь я просил, подумай. – Юрка доверительно положил мне руку на плечо. – Не торопись, Костя. Давай вместе всё обсудим?

– Ну, что ж, давай попробуем, – без особого оптимизма согласился я, – по порядку?

–По пунктам. – Улыбнулся Юрка. – Все дело в обыкновенной наглости, Костик. Ты пойми, это ведь действительно неслыханная наглость, -поменять настоящие деньги в сумках на фальшивку. И, безусловно, мы окажемся под подозрением вместе с клиентом! Как пить дать! Но кто нас за уши то притянет? Сам клиент может охренеть от того, ЧТО он “передал” банку! Есть места, и ты их прекрасно знаешь, где деньги упакованные в ''котлеты'' проходят банальную проверку методом “тыка”! Вытащат одну банкноту из пачки наугад, в ультрафиолет – вроде всё в порядке! Ну, ещё может пару банкнот из ''котлет'' проверить и упаковывать в ''кирпич''! Готово дело!

Да-а, – подумал я грустно. Это верно. Проверять каждую банкноту на подлинность, – дело весьма утомительное. А иметь под рукой специальную машинку для пересчёта, с ультрафиолетом, удосуживается далеко не каждая организация. Проверять деньги в небольших количествах поэтапно, через банк, – вообще накладно, потому что за проверку каждой купюры банк берет 0,5 процентов от её стоимости. Да и времени это занимает немало…

Обычно так, как говорит Юрик, всё и происходит. Деньги одного номинала упаковываются в так называемую ''котлету''. А несколько'' котлет'' упаковываются в'' кирпич'‘. Из этого «кирпича», дай Бог, проверке на «вшивость» подвергнется купюр восемь, ну десять! Истории с фальшивками не редки, но русский человек порой просто ленится, надеясь на то, что уж с ним-то подобного ничего произойти не может! Для тех, кто имеет каждый день дело с огромными суммами, эта процедура становится какой-то нереальной, потому что деньги теряют свою ценность, превращаясь в бумажки из игры ''Кооператив'' или ''Менеджер''! Скрупулёзность и постоянное внимание, увы, чужды большинству из нас. И рано или поздно человек наказывает сам себя.

Похоже, Юрка решил взять обязанность наказания в свои руки… Судья Дредд, доморощенный!

– И мы, разумеется, это учтём! – Продолжал он тем временем. – Будет в каждой ''котлете'' по две-три настоящей купюры, ради такого дела можно и пожертвовать! Проверят, конечно, все! Обалдеют! Собственно, на нас даже сначала и не подумают! Куда там! Это же бред! Сумки невскрытые, номера везде совпадают, пломбы целые!

Они и знать не будут, что предположить! Кто кого хотел одурачить, клиент – банк или народ – клиента, вдруг решивший за несколько дней расплатиться с ним одними “куклами”?! Дойдёт, конечно, и до нас дело! Никуда не денемся! Только вот предъявить будет нечего! Одни домыслы и догадки!

Тут я хотел было его перебить, но Юрка, словно угадав мои мысли, поднял палец вверх и тихо произнес;

– И никакого детектора. То же дело добровольное. – усмехнулся он. – А может, боимся мы! Панически боимся этой штуковины! А вдруг покажет, что мы врём?! Ну, её! Суд, вообще, к заключениям результата полиграфа относится весьма критически. Если, конечно, на тебя не собранно пять томов уголовного дела, доказывающих твою причастность… Но тогда и полиграф уже никому не интересен. Это следователи любят назначать всякие психофизиологические экспертизы с использованием детектора лжи, да и то лишь с согласия подозреваемого…

Юрка был убедителен. Даже очень. Ещё это его вдохновение… Не помню, когда последний раз я видел его таким. Неужели он действительно считает, что это дело может прокатить?

– Прокатит, Костян! Определенно прокатит!

Тьфу ты, Господи! Экстрасенс хренов!

– Значит, прокатит, говоришь? – я злился на свои, куда-то исчезающие, сомнения. – А ты подумал об Андрюхе? Или он в доле? – я решился, наконец, встрять в образовавшуюся паузу.

– Кто? Андрей? Ни-ни-ни! – замотал головой Юрка. – Ни в коем разе! Ты что?! Расколется, болтанет где-нибудь, а то и, вообще, не согласится! Упрётся и будет за нами следить! Этого еще не хватало!

– Хорошо, с этим ясно, – я кивнул головой, – с этим я согласен.

Господи, согласен я с этим!!! Куда тебя несет, Уваров?!

– А как же я при нём деньги в другие сумки перекладывать буду? Чего ему стоит неожиданно развернуться и посмотреть через окошечко, чем я там занимаюсь? Я ведь правильно понял, ты сумки с аналогичными номерами подготовил?

– Усёк! – обрадовался Юрка. – Только не совсем. Сумки, конечно, будут, только уже с готовой “куклой”! Тебе лишь пломбы на них затянуть придется, которые нам по пути скинут, с готовыми идентичными номерами.

– Всего лишь…– скептически развел я руками, – плевое дело!

– Нет, ну Костик, что-то, конечно, придётся сделать… А ты как думал! И сопроводительные документы из одной сумки в другую придется переложить! Но это дело минуты! Максимум! Ты же знаешь, как эти пластиковые шнуры затягивать, раз и готово! Перекусить пломбу, правда, на настоящей сумке придётся несколько раньше… Думаю, как в машину сядем, так сразу и вскроешь. Документы, сам знаешь, только в одной из сумок хранятся.

Этого Юрка мог мне и не говорить. Я, как непосредственный сборщик, прекрасно знал, что сопроводительные документы делаются в трех экземплярах, один из которых хранится у Юрки, второй остаётся у клиента, а третий вкладывается в одну из сумок с деньгами. И, грубо говоря, если номера у наших сумок будут совпадать с номерами в явочных карточках, которые являются одними из документов, и пломбы ничем не будут отличаться от настоящих, (с теми же номерами), и сопроводительная ведомость будет находиться в сумке, то…, чёрт возьми!!! Какой с нас спрос!? Подозревать, конечно, будут, но от этого еще никто не умирал… Да и на память никак не приходило, что бы кто-то из инкассаторов провел бы столь дикую и безрассудную подставу!! А значит…? Что же, чёрт возьми, это значит?..

Глава 4

– Андрюха увидит, когда тебе пломбы передавать будут. Он же с тобой рядом сидит. Да и на меня в окошко может обратить внимание, когда я начну квитанции менять, с чего это я там вдруг засуетился? – после небольших раздумий заключил я.

Юрка посмотрел в окно.

– Знаешь, Костик…– задумчиво сказал он, – я ведь знал, что ты начнёшь без конца сомневаться в моей идее. Потому что ты, Костя, нормальный, здравомыслящий человек. И сомнения твои просто закономерны и небеспочвенны. И я надеюсь, что ты задашь мне вопрос, на который я не предусматривал ответа. Тем не менее, по поводу Андрея я тебе ответить готов. Скажи, что он будет делать, если наша машина вдруг резко затормозит, её занесет, и в конце концов она может даже и врезаться во что-нибудь? Не сильно…, конечно.

Я пожал плечами.

– Правильно, – кивнул Юрка, – он не дурак, поймёт, что произошла какая-то внештатная ситуация, и первым делом переключит всё своё внимание на улицу. Придется и головой повертеть, чтобы хоть что-то понять. – Юрка даже попытался сам показать, как Андрюха вертел бы головой. Выглядело это комично, и я повеселел.

– Что дальше? Выходить он, конечно, к сожалению, не будет. Это запрещено, и Андрюха как никто прекрасно об этом знает. Но того времени, которое он потратит на изучение произошедшего и короткий разговор со мной по поводу перебегающей дорогу собаки, которая возможно сейчас лежит под колесами, должно хватить тебе на то, что ты должен сделать. Времени действительно маловато. Но на то, чтобы переложить квитанции из одной сумки в другую и затянуть две пломбы, тебе хватит.

Я молчал. А что мне, собственно, было обсуждать? Юрка говорил очевидные вещи. Андрону, конечно, и в голову не придет, что внутри салона надежно закрытой бронированной машины, что-то может происходить.

Может, Юрка и прав? Рисковать в любом случае придется. Но в этом случае, если Андрей и обнаружит или заподозрит что-то, всегда можно отказаться от этой затеи и благополучно об этом забыть. За не украденные деньги не посадят. Вот в этом я не сомневался!

Подкупало и то, что сложностей в осуществлении Юркиного плана было намного меньше, чем возможности!

– Пойдем на балкон, – Юрка поднялся и взял сигареты, – пойдем, а то действительно надымили тут, – топор не упадёт.

Мы вышли на балкон. Напротив дома стояла наша родная школа. Посмотрев на неё какое-то время, мы одновременно закурили.

– Знаешь, Костик, кем я хотел стать, когда учился в третьем классе?

– А ты мне говорил? – Я тоже смотрел на школу, но мысли были далеки от той безмятежной поры.

– Может, и говорил, – пожал плечами Юрка, – но суть-то в том, что мечты остались прежними…

Мне стало интересно.

– Ну-ка, напомни, – я взглянул на Юрку. Тот, наморщив лоб, старательно загибал пальцы, видимо,что-то считая в уме.

– Да, верно. Двадцать пять лет! – Юрка как-то грустно улыбнулся. – Двадцать пять лет назад мы учились в третьем классе.А я до сих пор мечтаю стать миллионером…

– Ну, старик, миллионером – уже не так круто…. Бери выше!

– Нормально…– мечтательно прошептал Юрка, – меня вполне устроит и миллионером....

Я промолчал. О том, что мечтать не вредно, говорить не хотелось. Мечта – вещь абстрактная, далекая, что-то из нереального. А мой друг пять минут назад сделал из недоступной мысли об ограблении инкассаторской машины чётко-сформулированный план к действию.

Вопросы ещё, конечно, оставались, но я поймал себя на мысли, что в силах сам на них ответить.

– А Андрея тебе не жалко? – спросил я. – Он-то тоже под подозрением окажется.

Это было очевидно. Связка «инкассаторы-охранник» создается весьма скрупулёзно. Мы должны подходить друг другу, доверять, как самому себе. Если кто-то по своим мировоззрениям выпадает из тройки – он уходит. Не увольняется, конечно, но пытается найти понимание в другой связке. С Андреем мы довольно быстро нашли общий язык, потому что, как я уже говорил, он хоть и был крайне неразговорчивым, но и совершенно замкнутым парнем он тоже не был. Оттого и работали мы с ним уже почти год.

– Нет! – отрезал Юрка. – Андрона мне жалко не будет. Мне себя жалко. И Ромку! Кроме нескольких неприятных разговоров со следаком Андрея ничего не ожидает. Он искренне будет недоумевать и думать о том, какой же кретин наш клиент, что решился так тупо обмануть банк!