Сила и ярость Юга

27. Правда ли

– Ты жива, – облегчённо выдохнул Риан, осторожно выпуская из рук. Так медленно, точно опасался, что она снова пропадёт. – Боялся… уже ничего не поможет. Два дня была без сознания.

Дурман отступал. Это Риан, здесь. Нашёл её, когда Ясмин почти умерла.

Она смотрела на него, с удивлением и вниманием изучая каждую чёрточку. Застревая взглядом на всех мелочах. Взлохмаченные волосы, приподнятые брови, умные глаза, всё понимающие, чуть раскосые и тёмно-карие. Такая же тёмная щетина на подбородке. И губы, которые она недавно так самозабвенно целовала. Такое знакомое и такое незнакомое лицо.

– Ясмин… – Риан окончательно отпустил её из объятий.

Будто не зная, имеет он право прикоснуться к ней после всего произошедшего или лучше держаться подальше.

Что с ней случилось? Она выпила зелье, и вместе с магией Нидейлы пришла тьма, пришла боль, а потом… На удивление быстро забывался золотой песок и та удивительная сила, оставалось только смутное послевкусие причастности к чему-то большему, которое завлекло её как вихрь.

Показалось, будто это было давно, несколько лет назад. Будто то прошлое, которое могло стать настоящим, поблекло, когда она выбрала другой путь. Она больше не будет ждать ребёнка от того, кто причинял боль и унижение. Перешла эту грань.

Каким бы холодящим душу ни казалось это решение, сейчас оно не вызывало трепета и страха. Но подумает она об этом потом и, если богиня Теа примет, – сможет жить дальше.

– Ты знаешь… – пересохшими губами начала она, глядя на Риана, и замолчала.

– …почему ты здесь и что случилось? – продолжил он фразу.

Он медленно вздохнул и помедлил, прежде чем неторопливо утвердительно кивнуть. Не отвёл взгляд, не дёрнулся, выражая сожаление или осуждение. Он знал о ней слишком много теперь. Всю правду, до самого дна. Что с ней было. И на что она решилась.

Сердце билось сильно, глухо, как больное. Туман окончательно отступил, и хотелось поморщиться от режущего глаза света. Слишком ярко, когда она так открыта. И Риан видит всю душу.

– Почему ты такой? Почему принимаешь меня?

– Потому что… потому что могу ощутить каждую твою эмоцию. Я знаю, что ты чувствуешь, Ясмин. – Он неспешно развернул к ней ладони, лежащие на коленях, будто сдавался. – И не могу тебя осуждать. Это больше того, что я знал прежде.

Не задавая вопросов, Ясмин только смотрела на Риана, сидящего у стены и наблюдающего за ней. Несмотря на разговор с Нидейлой, было непросто принять то, что он – тоже маг. Казалось, это знание выворачивает наизнанку все воспоминания из детства.

– Я должен был сказать тебе раньше, да? – выдохнул он.

– Да… и очень давно. Очень.

Риан поджал губы

– Не знаю, почему. Не мог это сделать. Мой дар я осознал – что это именно дар – очень поздно. Я мог бы стать ведающим, как Деер или Нидейла, но надо было надолго уйти… И потом ты бы никогда больше не смотрела на менятак. Как прежде. Когда я оставался просто собой.

Ясмин поёжилась от озноба, будто присутствие любого мага рядом холодило кожу. Села на лавке, оперлась обеими ладонями, выпрямившись и повернувшись к нему через плечо.

– И ты пользовался своим даром?

– Не нарочно, это всегда было как часть меня. Как почувствовать себя больше, чем ты есть. Раньше я думал, что такое могут все люди, и поэтому не мог взять в толк, почему готовы причинять друг другу страдания. А оказалось, некоторые охотятся именно за этим.

– Хочешь сказать, никогда никого не… околдовывал? – Ясмин следила за его лицом, силясь поймать хоть на капли лжи, но он оставался непоколебим.

– Однажды было, что едва не убил.

– Убил?! За что?

– Это был твой отец, Ясмин. – Риан смотрел в упор, поджав уголок губ. Она сама понимает, за что. – Может, стоило. И не случилось бы ничего, что произошло на моих глазах теперь.

– Я не простила бы тебе его смерть…

– Зато твоя душа не раскололась бы на части. – Он пожал плечами, признавая возможную потерю. – Впрочем. Что толку говорить об этом? Как и о том, что уже не изменить.

– Не знаю, Риан. Если бы знала раньше. Я бы доверяла тебе. Доверяла сейчас…

– Сейчас… – он задумчиво повторил это слово. – Хм. Лучше выпей это, Нидейла оставила. – Он кивнул на стол с кружкой.

Ясмин взяла её в руки, не переспрашивая, сделала глоток. На этот раз не отрава, хотя вкус всё равно гадкий. И захотелось чего-то приятного, хотя бы глоток аркетарского вина… Она поднялась и осторожно сделала пару шагов по комнате, ещё покачиваясь, снова обернулась к Риану, который от неё чего-то ждал.

– Я помню, как мне хорошо с тобой. Но я… Риан, я не знаю, не доверяю пока своим чувствам, может, ты и вправду внушил это? У тебя для этого… все мотивы. Завоевать меня. Завоевать поместье, стать в нем хозяином вместо моего отца, которого ты ненавидишь. – От этих обвинений Ясмин самой стало тошно, но слова так и срывались с языка. И их надо было высказать, чтобы освободиться. – Он бы никогда не одобрил наш союз, а сейчас… всё изменилось. И ты говоришь о своих чувствах ко мне!

– Вот как ты это воспринимаешь? Поместье, значит.

Риан медленно поднялся, упёрся руками в стену и встал так, словно провёл здесь все два дня не отходя. Только сейчас стали видны и его бледность, и глубокие тени под глазами, и дрожь в руках.

– Я не знаю, чему и кому верить. – Запал стих, и Ясмин заговорила приглушённо. – Пока я поняла одно, и это касается только меня. Это то, что мне нужно было понять гораздо раньше. Мне нужно было остаться одной.

Риан понимающе усмехнулся и кивнул, соглашаясь.

– Нидейла – удивительно мудрая не по годам женщина. Она говорит очень верные вещи… – Он остановился перед ней и вопросительно поднял брови. – Хочешь, чтобы я ушёл?

– Нет, – чуть помедлила с ответом Ясмин, прислушавшись к себе. На душе было пустынно, на удивление тихо, как в полный штиль… – Не хочу, Риан.

– Ладно. – Он едва слышно хмыкнул. – Тогда давай я пока помогу тут.

Он молча принялся за хозяйство: поставил греть воду, смахнул со стола крошки и убрал посуду. Ясмин взглянула на него со смешанным ожиданием. Всё было так странно – быть в этом крохотном домике, в чужом месте, и проявлять заботу, точно ты у себя.

Некоторое время они помолчали. Ясмин чувствовала каждый миг так остро и ярко, будто и в самом деле только сейчас проснулась. Видела, как темнеет за окном лес, как сильно пахнут приправы у Нидейлы, какой влажной стала столешница после уборки.

А после снова опустилась на лавку у окна, сжала пальцами широкий край и приподняла голову, вдыхая воздух. На улице давно рассвело, а ведунья так и не вернулась. Будто знала, что всё будет в порядке. Прошлое заволакивал туман.

Риан подогрел еду и поставил на стол, уселся сам напротив с лёгкой улыбкой. И Ясмин подвинула к себе миску запечённых с травами овощей, чувствуя, как возвращается позабытый аппетит. Не говорили: не хотелось, да и не нужно было.

Риан знал, почему Ясмин здесь оказалась и что произошло, но ничего не сказал, не осудил и не одобрил. Знал, что сейчас только она сама решает, как жить.

После еды они так же молча убрали всё вместе, и Ясмин наконец спросила, упершись в дверной косяк и глядя в крохотное окошко:

– Не думаешь, что нас скоро найдут?

– Не думаю, – сосредоточенно ответил Риан, повернувшись к ней с полотенцем через плечо. – Будешь рядом со мной – тебя не найдут.

– В тот раз Вальдер нашёл! А мы были… рядом.

– В тот раз он прошёл по следам, это было несложно. Но прошёл дождь. Чтобы обойти все дома, им потребуется время, и мы услышим… Я предупредил, чтобы подняли тревогу.

– Значит, он жив. Ты не убил его?

– Думаю, нет. – Он выдохнул. – За ним шли его люди, совсем близко… И убил бы – явились бы новые. Его назначил губернатор, он твой законный муж, и правосудие пройдётся по нашей земле калёным железом.

– Так ты тогда просто хочешь меня похитить, чтобы жить где-то вот здесь, в глуши, или ещё дальше уйти? – усмехнулась Ясмин, взглянув на него с интересом. – И никаких коварных планов про перехват власти?

– Даже не знаю, кто тут из нас ещё более коварный… Похитить не хочу. А ты уйдёшь?

Он подошёл к ней, развернул к себе и взглянул в глаза. Ясмин осталась на месте, пристально изучая его лицо. И вдруг так захотелось снова почувствовать его горячие руки, прикосновения тёплых пальцев, чтобы не было этого отчуждения и холода.

Ясмин пытливо смотрела в его глаза и вдруг поняла, что прежней обиды не осталось – она ведь разбилась тогда вдребезги. Никто никогда не даст ей полной, абсолютной веры, пока она сама не поверит. Ясмин обняла себя за плечи.

Риан рождён с ней на одной земле. У них одна вера на двоих, одни боги. Ао и Теа. Великие Духи. И Риан никогда не сотворит то, на что способен Вальдер, на что способен Сиркх и другие маги, возомнившие себя богами.

– Значит, ты не стал шаманом, не учился у него, хотя знал про свой дар.

Он пожал плечами.

– Это не мой путь, просто так чувствую. Мне хотелось быть рядом с матерью и…

– И?

– И с тобой, Ясмин! – Он ласково взял её за подбородок, не обращая внимания на её напряжённую позу. – С тобой. Понимаешь?

– Ну вот ещё. Ты не обращал на меня особого внимания. Три года! Я помню всех тех девчонок, что бегали за тобой. Ты снова врёшь мне, Риан!

Но как назло вспоминались как раз другие сцены. Их случайные касания, взгляды, волнение, дрожь в пальцах и стучащее сердце… Это так давно скрываемое притяжение. Риан чуть закусил губу, а потом произнёс:

– Не жди, что я сейчас признаюсь, будто все они были лишь для того, чтобы забыть тебя. – Он когда-нибудь перестанет её дразнить?! Но улыбка Риана из насмешливой в один миг стала серьёзной, когда глаза перестали улыбаться. – Или скажу, что ничего не было. Ни с кем. Потому что моё сердце, что бы я ни делал, горело тобой, Ясмин ди Корса. Проклятым пламенем, лишившим навсегда покоя. С тех пор, как увидел.

Ясмин, сдерживая улыбку, посмотрела Риану в глаза, и внутренняя лёгкость рождалась в душе. Больше не было страха. С ним никогда не было страха. Не было неверного шага, только… пьянящая свобода быть собой.

И до жути захотелось проверить, правда ли всё это.

Коснуться его губ снова и убедиться, правда ли то, что она чувствует сейчас.

Правда ли то, что случилось между ними на берегу.

Ясмин протянула руку и коснулась дрогнувшими пальцами его скулы, мягкой щетины на подбородке. Провела осторожно, словно ещё опасалась.

Риан порывисто выдохнул и вдруг подхватил её за талию и бёдра и удержал на себе. Глубоко вдохнул её запах, прижался теснее. Даже не подумать, что в нём столько силы!

– Ясмин, я больше не могу так… – Он со всей силы стиснул пальцы. – Не могу без тебя. Не хочу.

Он прижал спиной к стене дома и так взволнованно коснулся губ, что Ясмин будто снова ухнула в пропасть. Она прошептала еле слышно:

– Поклянись нашими богами, что ты никогда не применишь силу…

– Пусть молния убьёт меня на месте. – Он удержал Ясмин в объятиях, коснулся лбом её лба.

– И… как близко к тебе надо быть, чтобы нас не нашли? – Голос стал хрипловато-низким.

– Чем ближе, тем лучше… – Риан прошептал уже в её раскрытые губы.

Мир закружился как и тогда, в первый раз. Щекочущий трепет прокатился по телу. Его губы были неж-ные. Волнующие. Каждое касание рождало новую волну жара. Если это не колдовство, то так просто не бывает.

Риан стиснул бёдра и прижал Ясмин ближе к себе, хотя казалось, ближе уже некуда. Казалось, что теперь надо наверстать всё то время, что они не дали друг другу прежде. Вдруг больше его и не будет вовсе? Пусть прошлое останется в прошлом. Пусть уйдёт боль.

Она не заметила, как сама обхватила его шею, скользнула по плечам – под дрогнувшими пальцами перекатились напряжённые до предела мышцы. Ясмин вдохнула будоражащий запах настолько вдруг родного мужчины, как они оба вздрогнули, услышав скрип двери.

28. Понять

Они одновременно выдохнули, когда Нидейла вошла в дом, тепло улыбнулась, но ничего не сказала и не удивилась такому гостю. Риан, раскрасневшийся, выпустил Ясмин на пол и склонил голову перед ведуньей.

– Нидейла, – произнёс он, тоже улыбнувшись.

– Привет, Риан. Добрый вечер, госпожа, – мелодично сказала Нидейла и поставила на стол корзину. – Вы позволили ему прийти, и это хороший знак.

– Позволила? – Ясмин со смущением убрала за ухо лёгкие растрёпанные волосы.

– Больше не злитесь.

Да, это правда. Ведь уже тогда, когда приняла решение, она осознала, что его не хватает, и Риан пришёл на её зов.

– Значит, считаешь, ему можно верить? – спросила Ясмин серьёзно, не глядя на Риана.

Он возмущённо мотнул головой и хмыкнул, мол, он вообще-то ещё здесь.

– Всё будет так, как вы считаете сама, госпожа. – Ведунья серьёзно сощурила светло-голубые глаза, такие яркие на её смуглом лице. – И это он спас вашу жизнь – моих сил не хватило бы. Вы почти ушли за грань.

Ясмин затаила дыхание и оглянулась на Риана, вмиг ставшего серьёзным. Это было по-настоящему. Это были его объятия, его магия. Он спас её, вытащил из забвения – и ничего не сказал об этом!

Ведунья понимающе кивнула, но потом добавила уже другим тоном:

– Здесь скоро будут чужаки. Новый хозяин отправил много людей по ближайшим окрестностям. Так просто он не отступится. И ещё прошли слухи, что он отказался отпустить тех, кто пришёл в поместье с оружием.

– Проклятье, – выругалась Ясмин и сжала пальцы. – Мы должны что-то сделать!

– Где их видели последний раз? – Риан принялся допрашивать ведунью: – В Кратоне? Кто сказал, что идут сюда?

– Я говорила с людьми из Хаваара, там уже прошли двое. Сюда могут дойти в ближайший день, и я боюсь, что не смогу вас надёжно укрыть. Против его грубой силы и его власти у меня нет отпора, даже Деер не поможет.

– Я поговорю с людьми, – коротко бросил Риан и направился к двери.

– Я с тобой! – Ясмин схватила его за руку. – Мне надо знать, можно ли теперь полагаться на кого-то…

– Погоди. Ты здесь госпожа, а не своя. Тебе не скажут всей правды, побоятся идти наперекор хозяину. Ваши семейные разборки не их дело. В конце концов, я когда-то здесь прожил пару лет… Скоро вернусь.

Вот, значит, откуда они знакомы с Нидейлой. Интересно, что за жизнь была у Риана до того, как он попал вместе с матерью в поместье? Ясмин вдруг поняла, что почти ничего не знает о нём и никогда не спрашивала.

Нидейла подтвердила слова Риана:

– Он прав, госпожа. Вы тут на особом положении, многие вас любят, но если придут люди Вальдера – могут и уступить… Ради общего блага и мира, и кроме того, у него в заложниках – их близкие.

Проклятый маг! И ещё недавно она думала, что сможет к нему вернуться, что есть какая-то вероятность… Но он предусмотрел всё и теперь вынудит её прийти, прекрасно зная, что она не станет жертвовать жизнями других ради своей свободы. Вот почему не так уж ищет сам. Сделал так, чтобы она сама вернулась с повинной.

Уже отошедшая от мутного отвара, Ясмин заходила по тесной комнате, чуть не задевая макушкой низкий скат крыши. Быть здесь, вдалеке от чужаков и во временной мнимой безопасности… и рядом с Рианом – согревало. Но это не решение. Придётся действовать.

Время тянулось медленно. Ясмин лежала на койке и невидяще смотрела в тёмный потолок. У неё было время подумать обо всём, что случилось, снова. Она доверилась мужчине, снова, после того, как приняла такое мрачное, смертельное решение, за которое её не простили бы многие. Да, она не святая и дошла до самого дна. Но если боги примут это, она сможет жить дальше. Только сколько раз будет вспоминать обо всём?

Потемнело. Наконец Ясмин заметила из окна высокий силуэт Риана неподалеку, рядом с каким-то мужиком. Они говорили уже долго, и, дождавшись, когда мужчина уйдёт, Ясмин накинула на плечи одолженный у Нидейлы платок и вышла во двор.

Дошла до стоящего спиной Риана и только тогда заметила, что он держит в пальцах зажжённую сигару, о чём-то напряжённо думая. Её Риан. Статный, ловкий, всегда ироничный друг детства, теперь уже взрослый, куда взрослее, чем она сама. Тот, кто так долго молчал, хоть и был рядом. Тот, кто без слов берётся за любое дело и готов решать любые трудности, с которыми она столкнулась. Без малейшего укора.

В сумерках тлел только маленький огонёк, а сам Риан сосредоточенно глядел вдаль. Ему тоже есть о чём переживать – схваченные Вальдером люди пришли в поместье по его зову.

– Эй… – Ясмин ладонью коснулась его щеки и повернула к себе. – Я не знала, что ты куришь.

Риан послушно посмотрел на неё, потом отвёл руку, нежно проведя пальцами по её ладони.

– Очень редко. – Коротко затянувшись, так, что заострились резкие скулы, он отбросил сигару прочь. – Раньше подрабатывал на владельца плантации табака, вот и прицепилось. – И улыбнулся ей. – Да и потом, должны же у меня быть хоть какие-то недостатки.

– Действительно… – Ясмин невольно расплылась в улыбке. – Что говорят про ищеек Вальдера?

Риан снова стал мрачным и решительным.

– Видели в двух милях отсюда, утром надо уходить. Проверят теперь каждый дом.

– Ты говорил со старостой?

– Да, осторожно пока. Большинство сейчас верят, что ты добровольно вышла замуж за чужака. А значит, охотно расскажут, где и когда тебя видели. Боятся за своих, но и открыто перечить новому хозяину не рискнут больше.

Ясмин напряжённо покусала губы. Еще бы – куда им противостоять магам и властям из столицы, особенно когда она сама дала добро на это вторжение.

– Я смогу найти, где тебе укрыться, – сказал Риан. – У меня много друзей, даже в такое опасное время. На юге от Авейры есть уютные места, я отведу, если ты решишь.

– Мне… надо подумать.

– Ты не хочешь оставлять ему поместье. Я знаю, Ясмин. – Риан тяжело вздохнул. – Ты не откажешься от борьбы.

– Только я могу это сделать.

Оставалось решить окончательно. Всё или ничего. Рискнуть маячащей впереди свободой ради освобождения других. А может, ради того, чтобы снова что-то доказать?

Они вернулись в дом.

– Нидейла, – обратилась Ясмин, – что…

Ведунья взглянула так пристально, что спрашивать дальше и не пришлось.

– Вы не случайно здесь, не случайно судьба свела вас всех: у каждого из нас свой урок. – Нидейла посмотрела на Риана. – Мы с Деером сделаем, что можем, укроем ваше присутствие, но времени для решения немного.

Коснувшись пальцами украшения на лбу, которое затейливо вплеталось в косицы, она кивнула и покинула дом – они остались с Рианом вдвоём.

Он взглянул в окно на сгустившую темноту на улице. Тихо-тихо отозвался фырканьем его мерин, а следом и Нур, покорно ждущая во дворе.

Но Риан просто опустился на стул возле стены и взглянул на Ясмин снизу вверх.

– Там остались мои люди, – заговорила она, не зная, кого убеждает в первую очередь: его или себя. – Близкие, друзья. И те, кто пришёл ради меня с оружием. – Вспомнилась приютившая её ненадолго добрая женщина из первой деревни, чей муж, Итон, до сих пор у Вальдера на плантации. – Я не могу оставить их, Риан. И да, не могу так просто оставить и поместье. Я слишком многим пожертвовала. Вальдер больше не посмеет ничего со мной сделать, я это знаю.

Уверенность крепла внутри, словно стебель тростника: гибкий, когда надо, и твёрдый, когда его пытаются переломить. Она сама будет как тростник. Сумеет уклониться, но не позволит себя сломать.

Риан сидел, откинувшись затылком в деревянные доски стены, и смотрел на неё одновременно с любопытством, восхищением и глубоко запрятанной тоской. Ему будет жутко больно отпускать её к тому, кто взял силой и к кому она так недавно попала будто бабочка в паутину.

Она ничего не обещала Риану. И так хотелось верить – всей душой. Ведь будь у него корыстный интерес, он бы сейчас первым говорил о том, как отвоевать поместье, как победить захватчиков и самому стать хозяином. А он смотрит, и невеселая улыбка изгибает его губы, а в тёмном – чёрном в полумраке – взгляде вселенская бесконечность.

Что она знает о нём? Кроме того, что он маг, а ещё тот, чьё дыхание кружит голову, а тепло и нежность дарят невозможную силу. Что он знает о ней? Кроме того, что она дочь плантатора, повзрослевшая, но так ничего и не понявшая девчонка.

Но она очень хочет понять.

29. Лететь, а не падать

– Ты уверен, что у нас ещё есть время? – Ясмин прошла к нему.

– Есть. Но совсем немного. На рассвете надо уйти.

Риан поймал её руку и осторожно подвёл к себе, обнял за бёдра.

Одна ночь – и ещё одно важное решение… Остаться самой на воле или спасти других. Но выбора на самом деле нет, Ясмин знала, она должна завершить эту войну, раз уж ступила на этот путь.

Риан взглянул снизу вверх порывисто и с такой болезненной… нежностью. Она знала, какой он бывает яростный и непримиримый, как готов ввязаться в бой, хорошо представляла, как он едва не убил отца своим даром. И только сейчас видела его ранимым – когда сама оказалась его слабым местом. Так ведь?

Ясмин покачнулась от его объятий и неожиданно для себя опустилась на его колени верхом, оказалась с ним лицом к лицу. Обняла за крепкую напряжённую шею, улыбнулась, но тут же поняла, что сама попала. Что это уже не игра, больше не может быть игрой, все всерьёз.

Его тёплый вздох прошёл по коже, дотронулся до шеи, а губы жарко, касание за касанием, спустились за ухом, по шее. Снова тот терпкий, сладкий, родной запах. Ясмин склонила голову, не в силах справиться с дрожью, а он снова нашёл её губы, прижался горячо и жадно, будто не целовал вечность. Ясмин приникла всем телом, окутав своими распущенными волосами, обхватила его за шею и почувствовала, как Риан вздрогнул от этого.

– Ясмин… Прости, что молчал, – проговорил он с трудом, гладя то спину, то волосы, то сжимая за бёдра. – Не отдам тебя никому больше. Я так люблю тебя. Давно и безнадёжно… Безумно. Люблю. – Голос его стал хриплым, пробирающим. – Знаешь, какой соблазн был поддаться твоей симпатии тогда, несколько лет назад? Ты даже представить себе не можешь. Боги… Но я не хотел испортить твою жизнь. Разрушить всё, что тебе дорого, нашей, никому не угодной связью.

Она невесело хмыкнула.

– Испортить! А в итоге ты, Риан… – она сглотнула, – теперь ты только помогаешь собирать её обратно – по кусочкам… по проклятым расколотым кусочкам. Но я сделала много страшных вещей. Не знаю, простит ли меня Теа, прощу ли сама себя. И иначе не смогла. Просто не смогла… – В голосе прорвалось отчаяние и боль, что прежде так хорошо удавалось сдержать. – За что ты вообще можешь меня любить?!

– Глупая девчонка, – шепнул он только.

Легко взяв её на руки, он сделал шаг до широкой лавки и опустил Ясмин на мягкое покрывало. Укрыл и сам растянулся рядом, позволяя прийти в себя, уснуть хоть на время, чтобы утром окончательно всё решить.

Ясмин устало сомкнула глаза, когда Риан обнял всем телом, обхватил рукой. Она переплела его пальцы со своими, чувствуя всей кожей расходящееся внутри тепло. И растворилась в тепле и этой силе, которая так была ей нужна.

Проснулась она от того, что тёплое дыхание овеяло шею. Осознала, где находится, но не стала шевелиться, вспоминая, перебирая в памяти всё, что случилось за последние дни. Она лежала, по-прежнему прижавшись к Риану спиной. Быть в его объятиях было так… так естественно. Он совпадал с ней очень верно и нужно. Но сейчас не было магии, не было хватающей за душу чужой воли, только они двое. Тело к телу, тесно, жарко.