Душа не считается

Марина виновато прятала руки за спину.

Я перевела взгляд с записки на медсестру:

– Что это значит – лучше, чтобы сама перезвонила? И зачем?

Видя в ответ только немигающий растерянный взгляд Марины, я взяла в руки телефон, отошла к столу и обернулась к ней:

– Скажи очереди, пусть подождут несколько минут, а потом я приглашу первого по записи.

Марина вышла, а я стала набирать номер, нажимая цифры, выведенные на бумаге крупным почерком. Я размышляла, что могло понадобиться от меня правоохранительным органам. В моей практике раньше встречалось такое, что в клинику приходили официальные запросы из суда, например, и я предоставляла по ним информацию, но чтобы вот так, по телефону, да ещё и требовалось куда-то ехать…

– Да, слушаю, – мужской голос в трубке прервал череду моих мыслей.

Я даже вздрогнула:

– Здравствуйте. Мне нужен следователь… – Я пыталась разобрать буквы из записки: – Извините, сейчас…

– Антон Иванович. Я вас слушаю.

Я представилась, назвав клинику и должность в которой работаю, и, сделав паузу, добавила:

– Мне передали, что вы звонили утром.

– Да. Вы можете сегодня подъехать ко мне в отдел? Я задам ряд вопросов в рамках уголовного дела.

– У меня сегодня приём до двух. Нельзя в другой день или во второй половине дня? – я пыталась собраться с мыслями. И вдруг до меня дошёл смысл всей его фразы: – Подождите. Какого уголовного дела?

– Извините, Инга Леонидовна, я не могу сейчас говорить. Жду вас сегодня до двенадцати. Сейчас пришлю сообщение, куда подъехать и в какой кабинет. Если отказываетесь, могу официально повестку по месту работы прислать. Или сам вас там навещу.

Я начала соображать, как поступить, а в трубку машинально ответила:

– Нет, не надо. Я подъеду.

И через секунду выпалила:

– Пришлите адрес.

В трубке раздавался непрерывный шум то ли машин, то ли какого-то работающего механизма, и я услышала короткий ответ:

– Да. До встречи.

Абонент отключился.

Я вышла в коридор, объявила начало приёма и, пропустив девушку в кабинет, подошла к Марине:

– Сколько сегодня записей?

Марина стала просматривать электронный журнал в компьютере:

– Эти двое, потом, начиная с десяти, ещё… – Марина прокручивала пальцем колесо мыши.

– Всех, кто после десяти, обзвони и перенеси на после обеда или на другие дни.

Марина уставилась на меня широко раскрытыми глазами:

– А куда ж я их…

– Приму сегодня после двух. Продлим приём до восемнадцати. – Я беспокойно постучала носком правой туфли о блестящую поверхность напольной плитки: – А что делать?

В кармане халата пропищал мой телефон. Я достала его: на экране светился значок входящего сообщения, открыв которое, я увидела, что оно пришло с незнакомого номера и в нём были написаны адрес и номер кабинета.

Я резко развернулась и скрылась за дверью, где меня ожидала пациентка.

Через два часа я стояла под дверью кабинета, номер которого был указан в сообщении. Я приехала так быстро, как только смогла. К контактам с официальными государственными органами я всегда относилась без радостного энтузиазма, но ответственно и старалась исполнять их предписания. Сейчас я испытывала внутреннее беспокойство, поскольку не знала, зачем могла понадобиться в рамках какого-то уголовного дела. Но как законопослушный гражданин я решила прояснить ситуацию, не откладывая на потом, тем более как врач, работа которого связана с людьми, их жизнью и здоровьем, я действительно могла представлять интерес для специалистов, работающих в подобных учреждениях.