Пауки в банке

– Как же она раньше жила? До того, как попала к вам? Неужели, она всю жизнь жила только приготовлением пищи?

– А до того, как Лера попала к нам, она не знала о своём мистическом таланте. Он открылся у неё только здесь.

Я отметила оговорку Рудольфа, что девушку зовут Лера, и тут же вспомнила, кого она мне напоминает. Она похоже на Валерию, пропавшую сестру Алексея Борькина, фотографию которой показывала мне Антонина Ивановна. Тот же едва заметный шрам, те же губы, те же глаза. То же удивительное умение готовить, о котором упоминала Антонина Ивановна. Только на фотографии на меня смотрела весёлая девушка, а здесь ходил человек, больше похожий на зомби. Нужно срочно узнать, та ли эта Лера и как она здесь очутилась.

***

Поздним вечером, когда уже стемнело, я пошла бродить по территории в поисках корпуса, в котором обитал обслуживающий персонал. Корпус оказался в самой глубине леса, вдалеке от дороги. Он был полуразрушен, с разбитыми окнами и выбитой входной дверью. Если бы не горевшие в некоторых комнатах на втором этаже едва различимые ночники, я бы никогда и не догадалась, что в корпусе кто-то жил. Я вошла в здание и сразу направилась на второй этаж. С лестницы я попала в длинный коридор, по одну сторону которого были расположены шумонепроницаемые двери, как у меня в номере, а по другую – пустые ниши, в которых когда-то размещались агитационные материалы для отдыхавших здесь пионеров.

Мне повезло: на каждой двери висела табличка с именем, и имя Валерия фигурировало на первой же двери. Я постучалась, но за дверью никто не откликнулся. Я потянула за ручку, дверь беззвучно открылась и я вошла внутрь. В комнате ярко горела лампа, свет которой был направлен на кровать, где с закрытыми глазами лежала Лера. Свет был направлен прямо на её лицо. Я подошла к кровати и хотела отвести яркий свет от лица, когда кто-то подскочил ко мне со спины, схватил за руку и зашипел:

– Не сметь.

Этот некто начал выворачивать мне руку, но не на того напал. Не зря я три года отходила на карате. Мышечная память подсказала, как высвободиться из захвата и продолжить нападением: я провела чёткий удар в солнечное сплетение. У моего противника сбилось дыхание, и он скрючился. Я кинулась в сторону двери, когда он прохрипел:

– Ифигения, стой. Это я, Лапшин, – и он с трудом выпрямился, чтобы я могла увидеть его лицо.

Передо мной действительно стоял Лапшин или, вернее сказать, его сильно усохшая копия: Лапшин и раньше не отличался богатырским телосложением, а сейчас от него остались одни кожа да кости.

– У тебя анорексия? – спросила я, настолько его изнеможенный вид поразил меня.

– Нет, конечно, – Лапшин успел восстановить дыхание. – Где ты так драться научилась?

– Думаю, сейчас это неважно. Лучше объясни, что ты здесь делаешь? Ты знаешь, что мы тебя искали?

– Знаю ли я, что вы меня искали? – голос Лапшина зазвучал как в самых мрачных трагедиях Шекспира. – Странный вопрос. Учитывая, что вы меня довольно успешно нашли и запихнули в эту психушку, на опыты. Ты, вообще, представляешь, что здесь происходит? Ты здесь сама зачем? Проконтролировать, как чувствует себя подопытный?

Лапшин начал закипать и стал разговаривать на два тона выше:

– Отлично себя чувствует подопытный. Так и передай своему начальству. Не дождетесь.

– Тише, тише, – зашикала я на него, – Леру разбудишь.

– Леру не разбудишь. Как будто сама не знаешь. С ней-то опыт почти удался.

– Максим, ты, вообще, о чём? Какие опыты? Какая психушка? Это тренинговый центр «Руди-Труди». Я приехала на презентацию. В «Златабанке» хотят внедрить новую стратегию развития.

Лапшин внимательно посмотрел на меня:

– Так ты ничего не знаешь?

– Что я не знаю? Что здесь происходит?

Меня начали напрягать намёки Лапшина. Я припомнила все странности за сегодняшний день: внезапное решение Дмитрия отправить меня в «Руди-Труди», молчаливый Борис, который за всю дорогу не произнёс ни слова, шумонепроницаемые двери в номере, отсутствие других участников презентации, странное шоу с летающими спагетти и отсутствующий взгляд Леры.

– Пошли поговорим.

Максим взял меня за руку и вывел из комнаты Валерии. Мы прошли по коридору, поднялись по лестнице на третий этаж, которого не было видно с улицы. Этаж был очень низким, высота потолков не более двух метров, вдоль коридора тянулись такие же двери, как и на втором этаже, но без табличек. Максим толкнул одну из дверей, и мы вошли в небольшую комнату, без окон и без освещения. Мне тут же стало некомфортно. Максим заметил моё беспокойство.

– Боюсь, это единственное место, где мы можем спокойно поговорить. Это моя конура. Просто никто из них не знает, что я выяснил, как открывать дверь.

Глаза привыкли к темноте, и я увидела, что в комнате нет никакой мебели. Как будто прочитав мои мысли, Максим пояснил:

– Кровать вделана в стену. Больше никакой мебели нет, – с этими словами Максим нажал на кнопку, и от стены плавно опустилась кровать. Мы сели на кровать, которая оказалась узкой и чрезвычайно жёсткой, просто кусок фанеры, без какого-либо намёка на матрас и постельное бельё.

– Ну, рассказывай, что ты здесь делаешь? – сказал Максим.

– Я тебе уже говорила. Я приехала на презентацию. Меня Дмитрий послал. Он собрался внедрять в «Златабанке» новую концепцию продаж. Называется «исповедальные продажи».

– Дмитрий, говоришь, послал? – скептически сказал Максим. – Ну–ну. Исповедальные продажи – это, наверное, круто. Давай я тебе расскажу, что здесь творится на самом деле.

Максим встал с фанеры, которая служила ему кроватью, и начал прохаживаться по комнате.

– На самом деле, это не тренинговый, а испытательный центр. Здесь Рудольф испытывает свои методы психологического моделирования людей. Между прочим, на живых людях испытывает, таких, как ты и я. Например, Лера – опыт по выведению человека с одной доминирующей функцией – функцией готовки. Ему почти удалось лишить её всего человеческого, но я вовремя вмешался. Надеюсь, смогу ей помочь. Из меня пытаются сделать робота с человеческим лицом – хотят лишить меня всех человеческих желаний и эмоций, оставить только вычислительную функцию. Но мне пока удаётся им противодействовать.

– И много здесь таких подопытных?

– Много, да еще к тому же постоянно меняются. Не знаю, где он их берёт.

– А ты знаешь, что Валерия – пропавшая сестра Борькина?

– Нет, не знаю. А должен знать? Борькин – это вообще кто?

– Ты же сам на него накопал информацию. Вернее, поручил своему соседу составить досье на целый список людей. В этом списке были и Борькины.

– А, досье. Это я по поручению Дины делал, – задумчиво сказал Максим. – Вы его нашли?

– Нашли, – подтвердила я. – Более того, я его внимательно изучила и обнаружила одну интересную деталь. Все клиенты из этого списка сначала платили в оффшор через «Златабанк», а через какое-то время у них начинали пропадать родственники.

– А файл про оффшор ты изучила?

– Нет, я его не смотрела. Его Дмитрий сразу забрал. Потом сказал, что там ничего интересного.

– Было бы странно, если бы он сказал что-то другое. Дело в том, что по просьбе Дины, я проследил цепочку учредителей. Угадай, кто конечный бенефициар? Кто получает деньги?

– Кто?

– Дмитрий и Рудольф. Между прочим, знаешь, что они братья? Братья Павлиновы. Только Дмитрий взял фамилию жены, а Рудольф фамилию матери. Уж не знаю, чем им фамилия Павлинов не угодила, по-моему, нормальная фамилия.

У меня голова пошла кругом. Интересная картина вырисовывается: Борькин решает избавиться от своей сестры. Он находит исполнителя, который гарантирует исчезновение Валерии, и оплачивает услугу в Юнайтед Иншуред Фанд через «Златабанк». Учредители Юнайтед Иншуред Фанд – Рудольф и Дмитрий. Валерия, убийство которой заказано, оказывается в тренинговом центре Рудольфа, где из неё сделали зомби. Это что же получается? Получается, что исполнитель – Рудольф? А Дмитрий – в доле, он всё знает? Этакий симбиоз: Рудольф получает людей, от которых хотят избавиться, для своих опытов, а Дмитрий получает деньги за устранение этих людей. Интересно, сколько людей сгинуло в центре Рудольфа? Помнится, в файле был список из 27 человек, но ведь есть ещё около сотни, которые тоже переводили в оффшор.

Как будто подслушав мои мысли, Максим сказал:

– По-моему, я понял, что происходит. Лера не единственный человек, сгинувший с центре Рудольфа. Думаю, многие подопытные, а, может, и все – это люди, за исчезновение которых платили через «Златабанк». Дело было так. Некто хочет избавиться от своего родственника навсегда. Каким-то образом, скорее всего через скрытые объявления в интернете, типа «решу все ваши проблемы», они выходили на Рудольфа, который обещал решить проблему за некое вознаграждение, которое необходимо оплатить через банк Дмитрия.

– Почему банк Дмитрия? Им, вроде, Дина владела?

– Неважно, они же муж и жена, значит, и имущество общее. И вообще, какой банк, неважно. Мог бы быть и другой. Важно то, что Рудольф решал проблему: он убивал человека. Физически, он, конечно, его не убивал, но морально – убивал. Они все становятся нелюдями и навсегда пропадают в этом центре.