РОДные Боги

– Во-первых, милое создание… у меня изба на курных ножках, а не на куриных!

– А что такое курные?

– Во-вторых, – не обращая внимания на почемучку, продолжала Богиня. – я у себя дома не была тыщу лет, и уверена, что там немного пыльно… и абсолютно точно, нечем угостить гостей.

– Можно попросить Лешего насобирать ягод! – нашла выход Уля.

– И в-третьих, юная красавица. Я далеко не ваша мама, не ваша тётя, и вообще не ваша родственница!

Счастливая улыбка, медленно исчезла с лица девочки, и она… всё ещё смотря в бездонные глаза Йогини, добавила:

– А у меня и нет никого. Только мама была.

Богиня оглянулась на деревню, осмотрев беглым взглядом, невзрачненькие избы, и вздохнула:

– Точно никого нет?

– Точно.

– А папа где?

– Не знаю. – Ульяна пожала плечами, и стала снимать с себя остатки мха, которым её укутали духи леса и болота.

– И что с тобой делать?

– Не знаю.

– Получается, ты моя обуза…

– Что значит обуза?

– То и значит… – Йогиня ещё раз тяжело вздохнула, и обняла девочку. – Значит, что слишком долго нас не было, и мы свои навыки растеряли. Раньше я за версту, сиротинку видела.

– А что значит курные?

– Тебя сейчас именно это волнует?

– Нет. Ещё волнует, как сильно будет ругаться баба Дуся.

– Баба Дуся? – удивилась Йогиня.

– Ага. Вон она по полю к нам идёт, без косынки. Раз косынку не надела, значит злая. – Ульяна тоже грустно вздохнула, и спохватившись, начала переобувать сандалики, которые до сих пор были одеты наоборот.

– Нам как раз, бабы Дуси не хватало. – Богиня, поправила свои волосы, и приготовилась к встрече.

– Улька? – Авдотье оставалось преодолеть метров двадцать, но она уже чётко видела, что не обозналась, и это действительно её маленькая девочка-соседка. – Улька? Ты-ль это? Батюшки свету… живая!!!

– Бабушкааааа!!! – Ульяна радостно замахала ей рукой. – Иди к нам! Я тебя с Ягой познакомлю!!!

Йогиня, устало закатила глаза, понимая, что ей по-видимому, придётся потратить много лет, чтоб избавится от нелепой клички.

– Девочка моя, внученька моя…

Подбежав к Ульянке, Авдотья, перевела дух, и тут же прижала к себе хрупкое тело сиротки.

– Девочка жеж моя. Да живая, живая… Как же ты меня напугала. Всех напугала!!! – Дуся ощупывала Ульку своими руками, никак не веря, что пропажа нашлась.

– Бабааааа. – девочка немного отстранилась. – Ты раздавишь меня!!!

– Да чой-то раздавлю-то? Солнышко моё ты ясное! – тут Авдотья подняла глаза на стройную, белокурую девушку, которая тихонько стояла позади Ульки и улыбалась. – Девушка… Благо дарю вам.

Старушка, насколько ей позволял артрит и остеохондроз, поклонилась Йогине, крепка держа названную внучку за руку, словно боялась её снова потерять.

– И вам исполадь, матушка. – Йогиня тоже поклонилась в ответ.

– Исполадь? – глаза старушки наполнились радостью и удивлением. – Вы знаете старославянский?

– Я удивлена, что вы его знаете!!!

– Так матушка учила… сто раз баяла что пригодится!!!

– Ну вот и пригодился! – засмеялась Богиня.

– Как вас звать-величать? Меня Евдокия Матвеевна.

– Йогиня я.

– Баба Дуся, – Ульянка дёрнула старушку за рукав. – Это баба Яга. Ей Леший и Болотник ягоды принесли в корзиночке, и ещё Леши…

– Йогиня?

– Да.

Авдотья вдруг испуганно оглянулась по сторонам, схватила Богиню за платье и сцапав Ульянку свободной рукой, потащила обоих в сторону деревни.

– Пошли-ка милая в избу. Негоже тебе в таком наряде щеголять среди народа, да чтож такое-то…

Она вдруг становилась и с прищуром оглядела Йогиню.

– Право Ягиня??

– Право. – кивнула головой девушка.

– Да что ж такое-то, сама Матушка пришла в гости, а у меня, акромя борща и нет ничего, стыдно-то как. Блинов бы напечь, да молоко свиньям отдала, откуда ж мне знать-то было, про гостей таких.

Она снова посмотрела на своих попутчиков.

– Так Улька. Беги до Лариски, попрошайничай молока крынку… а я пока с Матушкой, – она посмотрела на Йогиню, и снова поклонилась ей. – чайком побалуемся, да наряд пригожий подберём.