РОДные Боги

Отголоски жуков, шелест деревьев и тишина.

– БА-БА ДУ-СЯ-Я-Я-ЯЯ!!!! – уже с норками отчаянья в голосе, кричала Ульяна.

Тишина.

Лёгкий приступ бессилия, паники, горя… к которому добавлялся коктейль разноплановой боли, начал набирать обороты.

– Бабаааа Дусяяяя! Дусяяяя!!! Дусе-е-е-е-ечкаааа!

Улька кричала почти не останавливаясь, шагая то в одном направлении, то в другом.

– Ба-бааааа!!!!

Ночь снова начала вступать в свои права… желание кричать заканчивалось, а вот желание плакать только начиналось. Не разбирая пути, она двигалась в аккурат к неминуемой гибели.

Когда первые лучи солнца снова вернулись в чащу леса, девочка даже не ложилась спать. Сил идти не было… но она всё равно, маленькими шашками, пыталась вернуться к привычной жизни.

– Ба-ба-а-а-а, мне страшно!!! Где-е-е-е ты-ы-ы-ы??? Аааааа…

Сквозь слёзы, стараясь обходить какие-то деревья и кусты… шатаясь, и падая от усталости, она не заметила, как её ножка, в опалённом сандалике, вступила в тягучую топь.

– Бабаааааа, баа-баааааа… ааааааааа…

Ножки всё больше и больше погружались в зелёную кашу, и пытаясь ухватиться руками хоть за что-то, что не будет тонуть девочка продолжала звать любимую Бабу Дусю:

– Бабаааааа… помоги мнеееее… ба-бааааа… аааааа…

– Бабааааа… – голос становился тише… срываясь на плач… руки месили кашу из тины.

Уже не имея возможности сопротивляться, Улька вдруг почувствовала, как ей на пальцы упала палка. Было очень больно, но инстинкт самосохранения, резко прекратил попытки взывать к помощи, и сосредоточив всю силу в уставших ручках, схватился за этот единственный шанс выкарабкаться.

Палка была сухой, и девочка, очень быстро перебирая руками по ней, выползла на твёрдый островок. Отдышавшись, она оглянулась по сторонам, и увидела перед собой, на соседнем пеньке седого старика с широким, желтоватым лицом.

Обернувшись мхом, он вдыхал и выдыхал воздух вместе с водяными пузырями, тяжело дыша и причмокивая губами.

– Добрый день. – кивнув головой, сказала Уля, памятуя, что всегда надо здороваться, а уж с теми, кто оказал тебе помощь, тем более.

– Добро. – прочмокал недовольным тоном старик.

– Меня зовут Ульяна!

– Гораздо… Слово дай, что не будешь забедовать. Я бдети не хочу. Забедуешь, я не смогу уснуть. Вернусь и утоплю тя к бесам болотным.

– Не буду! – снова кивнула головой девочка, очень отдалённо ловя смысл сказанного.

Старик выпустил ещё пару пузырей, повернулся спиной к Уле, опёрся о свою корявую палку, и пошёл в сторону.

– Дедушка!

Для Ульяны, это был единственный живой человек за двое суток, и оставаться снова, один на один со страхом и болью, она никак не планировала.

– Чего тебе окАянная?

– Я домой хочу!

– Я тоже.

– Куда мне домой пойти?

– Туда. – старик махнул рукой за спину Ули.

– Мне больно. – девочка, сама того не желая, снова захныкала.

– А я спать хочу. – дед был непреклонен.

– Я не смогу выйти сама! Я опять утопну…

– До чего же ты приставучая. – дед выдохнул, пуская пузыри. – Пойдём. Выведу тебя с болота.

Он развернулся, и перебирая палкой по кочкам травы, пошёл к Ульяне.

– И до дома проводишь? – с надеждой спросила она, протягивая ему руку.

– Вот ещё. – фыркнул он. – Я ино по болоту могу.

– Почему?

– Болотник я. Не гоже мне болото бросать.

– А как я домой пойду? – Уля уже шла за Болотником, крепко сжимая его ледяную ладошку и не желая отпускать.

– Горемычная тыж… – старик остановился, огляделся по сторонам, и ещё раз уточнил. – Давно забедуешь?

– Да. – плохо понимая смысл вопроса, кивнула Уля.

– И никто не отзывается? – Болотник недоверчиво прищурился, глядя в чёрные глаза Ульки.

– Неа.

– Хм… – он почесал бороду, и предложил. – Коли так, я тебя с болота выведу. Так и быть.

– Спасибо дедушка!

– Хм. – Болотник довольно улыбнулся и по-доброму ответил. – Добро милая. Донде не пройдём болото, не деяти ничего, не забедуй.

– Угу. – Улька была согласна на всё, лишь бы старик её не бросал.

Через пять минут прыганья по кочкам, он сорвал ей две веточки, усыпанные ягодами черники, и прочмокал, показывая под ноги своей палкой: