Конец Сезона Ураганов

– Ну, он метил в младшего повара, но тот увернулся. Его светлость долго орал, что над ним издеваются и подсовывают безвкусные колбаски. Потом кричал дворецкому, что всю кухню надо разогнать и выписать заморских кулинаров.

– Это обойдется дорого и займет много времени. К тому же, нет гарантии, что им удастся его ублажить.

– Что ты думаешь делать?

– В полдень глашатай объявит на Рыночной Площади о конкурсе поваров. О результатах доложим дворецкому.

– Н-да… Найти замену Марвину будет не просто. А что герцогиня?

– Ее светлость пока довольствуется свежей клубникой, посыпанной вафельной крошкой – Марвин наготовил эту крошку впрок. Надо только следить, чтобы она не отсырела. Но герцогиня все мечтает о торте, который Марвин назвал ее именем… тот самый, с сухими вишнями и взбитыми сливками.

– Марвин оставил рецепт?

– Конечно. Дворецкий велел двум кондитерам испечь этот торт в пятницу – это будет день рождения ее светлости. Но кондитеры дрожат от страха, что у них не получится как у Марвина. А страх, как ты знаешь, плохой помощник. Повар, как и любой мастер своего дела, должен быть спокоен и уверен в себе. Я решил дать кондитерам выходной в четверг. Пусть наберутся сил. А в пятницу встанут в пять утра и начнут печь торт…

Якуб поспешно дожевал лепешку, повернулся к ним и сказал:

– Прежде чем добавить сухие вишни в тесто для торта «Герцогиня Фейерленда», их нужно замочить в коньяке. А испечь коржи нужно накануне вечером, переслоить взбитыми сливками и обложить форму льдом – они должны пропитываться кремом несколько часов. Вынуть за час перед подачей. Надеюсь, в ваших подвалах сохранился лед? Мясо для верширских колбасок положено несколько часов мариновать в белом вине, прежде, чем измельчить. И не фарш делать, а рубить вот такими кусочками, – он показал ноготь. – А для Майенского соуса понадобится травка Rhus cornuta. Ее лучше собирать в конце лета. Но, возможно, у вас на кухне есть запасы.

Двое мужчин уставились на него. Потом переглянулись. Потом опять уставились на Якуба.

– Вы повар? – спросил один из них.

– Да. Причем один из лучших, – сказал Якуб, сам поражаясь своей смелости, и уверенно добавил: – Лучший в мире. Меня зовут Якуб Кох и я только сегодня прибыл в Фейервилль.

Тут Якуб порадовался, что успел купить плащ из дорогой ткани – в нем он выглядел респектабельно. Имя он назвал свое, но фамилию придумал на ходу.

Мужчины – а это были закупщик провизии и управляющий кухней герцога – попросили Якуба немного подождать и стали совещаться. До него донеслись обрывки разговора. Закупщик утверждал, что их поднимут на смех, если они приведут во дворец этого носатого коротышку. А управляющий кухней говорил, что ситуация настолько отчаянная, что подобный шанс упускать нельзя и – кто знает – может, святая Инеус все-таки услышала их молитвы, а пути ее непостижимы – и никто не знает, почему ответ на молитвы пришел в виде этого уродца. Наконец они пришли к соглашению и вернулись к Якубу.

– Видите ли, господин Кох, – обратился к нему управляющий кухней, – неделю назад главный повар его светлости, Марвин Тольц, ушел на заслуженный покой после сорока лет службы на дворцовой кухне – он был поваром еще при старом герцоге, отце нынешнего. Марвин уже был стар – у него дрожали руки – ему стало тяжело работать на кухне, особенно в жаркие дни. Последний год он почти не готовил, и, по просьбе герцогской четы, только наблюдал за работой других поваров и обучал их всяким премудростям. Он покинул дворец на той неделе и с тех пор герцог все время недоволен едой. Повара стараются изо всех сил, готовят по оставленным им рецептам, но у них не получается так, как у него.