Любовь и невроз. Путеводитель по вашей истории любви

Мания разрушительна, но можем ли мы выбирать, будучи ослепленными страстью? Едва ли. Зато в наших силах начать относиться к себе таким образом, чтобы в случае душевной боли мы смогли поддержать себя (и/или обратиться за помощью к другим людям), внутренне обнять, проявить заботу, «зализать раны» и жить дальше, не закрываясь и не озлобляясь. Мы можем относиться к себе с любовью.

Людус

Людус – гедонистическая, ни к чему не обязывающая любовь-игра. По силе переживания и чувств она так далека от мании. Поддразнивание, флирт, соблазнение, которые приятны сами по себе, и сопровождающее их отсутствие обязательств, некоторым из нас приятное вдвойне. Времяпрепровождение, дарящее исключительно удовольствие. Людус-отношения случайны и просты по своему содержанию, хотя могут быть весьма увлекательны и оригинальны по форме. Людус – это не столько влюбленность в определенного человека, сколько влюбленность в процесс игры и флирта.

Есть игра: осторожно войти,
Чтоб вниманье людей усыпить;
И глазами добычу найти;
И за ней незаметно следить.
Как бы ни был нечуток и груб
Человек, за которым следят, –
Он почувствует пристальный взгляд
Хоть в углах еле дрогнувших губ.

    А. Блок

Если смотреть на людус с точки зрения психологии, то такая форма отношений может как удовлетворять потребность во внимании, игре и сексуальной привлекательности, так и обеспечивать возможность избежать близости, ответственности, привязанности и самораскрытия. То есть в определенных ситуациях, время от времени, людусу предаются и зрелые, но игривые и творческие по своей природе партнеры. Однако как основной стиль любовных отношений людус свойствен тем, кто боится подлинной близости. Ведь людус не отличается глубиной чувства и легко допускает возможность множественных отношений и ускользания. Можно легко показать лишь одну сторону себя, утаив другие. Произвести яркое впечатление и исчезнуть, избежав «очеловечивания».

Мы были на вечеринке. Мой муж сидел рядом, а малознакомый симпатичный мужчина – напротив нас. Мы разговаривали и смеялись. Наш собеседник вертел в руке мобильныйтелефон. «Что это за модель?» – спросила я и потянулась, чтобы рассмотреть. Он произнес название. «Есть ли в нем заметки? Как они выглядят?» Он открыл раздел заметок и протянул аппарат мне. Я напечатала «хочу целоваться» и вернула аппарат. Он бросил взгляд на экран в некоторой неловкости, с которой тут же совладал, и перевел взгляд на меня. Я поднялась и проследовала через лобби в уборную. Выйдя, я застала его у двери. Он резко притянул меня к себе, и мы стали жарко целоваться.

    Из рассказа молодой женщины

Людус – это и игра-соперничество, пронизанная агрессивными нотами сексуальности. В данном случае агрессия понимается не как насилие над другим, но как обоюдное напряжение, своеобразный танец сближения и отдаления, в котором есть «электричество». Такое «электричество», конечно же, есть и в эротической любви, и в мании.

Первое условие игры с огнем в том, чтобы даже не обжечься. Обжигаются только те, кто не знает правил игры.

    О. Уайльд

Кураж и элемент дерзости делают любовную игру захватывающей. И важен здесь не столько объект любви, сколько сам процесс. Внесение людуса как элемента творчества и непредсказуемости способно оживить длительные застоявшиеся отношения, позволяет встряхнуться, вызвать сексуальное влечение, посмотреть на своего партнера «другими глазами». Однако здесь необходимы внутренняя раскрепощенность, детская способность к игре и осознание того факта, что людус можно разыграть просто по желанию и вдохновению (необязательно ждать возникновения особенного чувства к партнеру). Игра – прекрасное топливо для эротизма и повышения градуса в отношениях со стажем.

Прагма

Прагма – практичная любовь, основанная на разуме, долге и совместных интересах. Любовь по расчету, можно и так сказать. Расчет не всегда связан с деньгами и материальными выгодами. Можно рассчитывать на определенные качества в другом человеке, на сходство в ценностях, общность интересов, целей и вкусов. Разумно, правда? В конечном итоге такой рациональный подход может быть ценен при выборе партнера на «длительную дистанцию», хотя людям эмоциональным и пылким, а иногда просто не пережившим детские травмы и жаждущим их отыгрывать, это может показаться скучным.

Кто сказал, что нужно выходить замуж по любви? Мне кажется, что это пережитки романтизма XIX века. А юные особы поверили. Теперь мучаются, потому как не могут встретить того особенного, взаимно любимого, достойного стать мужем. Влюбленность недолговечна. Стоит ли рассчитывать на нее в таком вопросе, как брак? Это все-таки не стометровка, а по меньшей мере марафон, к которому, как известно, надо подготовиться. Разум – расчет, если хотите, – здесь будет очень кстати[2 - Так размышляла моя восемнадцатилетняя клиентка, открывшая себя для сексуальной близости и романтичной любви, но не спешащая привязываться. А может быть, она просто боялась силы чувств? Боялась потерять контроль и стать уязвимой, а потому обесценивала и рационализировала (умничала, иными словами), защищая себя от возможных душевных ран? Прим. авт.].

    Из разговора с клиентом

Стоит заметить, что некоторые из отношений, начавшихся как эрос или людус, развиваются в различные комбинации сторгэ и прагмы.

Ю. Рюриков (2002) выделяет преимущества прагмы перед другими любовными чувствами, заключающиеся в том, что эротические переживания со временем остывают и слабеют, а прагма – наоборот, может становиться сильнее. По его словам, такое чувство встречается часто (и в старости, когда энергия чувств снижена, и в зрелые годы) в тех семьях, которые строятся на житейски-хозяйственных отношениях, и вообще у людей рационального склада характера.

Для девочки или мальчика спокойного темперамента, выросших в крепкой семье, где родители были стабильны в своих отношениях, дружно вели хозяйство и поддерживали друг друга, ценность брака как хорошей, слаженной совместной работы по созданию теплого домашнего очага может быть высока. Вырастая, такой человек стремится к спокойствию, стабильности и благополучию, выбирая себе партнера с такими же ценностями. Это может быть хороший и крепкий союз.

В прошлом прагма была самым частым супружеским чувством. Но и сегодня тяга к спокойной совместимости, к похожим интересам, взглядам, ценностям может создавать прочные пары и семьи, где любовь прагматична по своей природе. То есть в основе прагмы далеко не всегда лежит именно меркантильный расчет, но зачастую и просто рациональность и здравомыслие.

Сторгэ

Сторгэ – любовь-привязанность и забота. Обычно это любовь в пределах семьи и рода, любовь к родственникам и забота о них. Возникает она постепенно, «…как медленное вызревание цветка, медленное прорастание корней в почву и уход их в глубину. ‹…› У такой любви особая прочность, и она может перенести даже очень долгую разлуку, как перенесла ее знаменитая любовь Пенелопы к Одиссею, древний прообраз нынешней сторгэ» (Рюриков, 2002).

Подруга дней моих суровых,
Голубка дряхлая моя!
Одна в глуши лесов сосновых
Давно, давно ты ждешь меня.

    А. Пушкин
Любовь-привязанность – прочные нити, связывающие двух родных людей. Вы можете не видеть человека годами, много времени не созваниваться, но точно знаете, что, обратившись к нему или встретившись спустя время, вы будете говорить так, словно и не расставались. Вы можете подолгу не общаться и не чувствовать при этом утрату связи, что невозможно в отношениях с недавним знакомым, даже если вы были страстно влюблены в него. О любви-привязанности мы еще будем подробно говорить на страницах этой книги.

Не имеет значения, кровное родство или душевное по общему созвучию – оно несовместимо со страстью. С повышением чувства родства страсть утрачивается. Поэтому сторгэ асексуальна. Переводя любимого мужа в категорию «наш папа пришел» или любимую жену – в «наша мама сварила суп», вы укрепите родственные связи, но с большой вероятностью утратите эротическое притяжение (с мамами и папами не спят – существует табу на инцест). При этом сторгэ не требует исключительности (эксклюзивности). Человек может испытывать любовь-привязанность к нескольким людям: к матери и отцу, к бабушкам и дедушкам, к няне, к братьям или сестрам, к супруге или супругу. В отличие от эротической любви или мании, сторгэ не захватывает нас целиком, не фиксирует наше внимание на одном-единственном человеке.

Теплой свечой сторгэ можно зажечь много свечей, и огня от этого не станет меньше…

Филия

Филия (или филео) – бескорыстная любовь-дружба, в основе которой лежат доверие, принятие и добрая воля. Филия способна превратить эрос из пылкой страсти в общение и взаимопонимание. Друзья открыты друг другу и не пытаются друг друга менять, хотя, вдохновляя друг друга, стимулируют к развитию. Аристотель считал любовь-филию подлинной, поскольку она строится на взаимности, благожелательности, заботе, стремлении к добродетели и совершенству. Такое мнение разделял и Платон, полагая, что это единственный вид истинной любви, основанной на духовном притяжении, уважении и понимании. В отличие от сторгэ, филия – это осознанный выбор, не связанный с родством.

Дружба такая же редкость, как и любовь.

А знакомых мне не надо.

    М. Цветаева

Филия предсказуема. В ней нет сексуализации. Она понятная и искренняя. Настолько понятная, что слова здесь излишни.

Агапэ

Агапэ – вселенская универсальная любовь: к незнакомым людям, окружающей природе или Богу. Агапэ затрагивает концепцию альтруизма и служения, бескорыстной заботы. Любящий готов к самопожертвованию во имя любви. Смиренная агапэ сочетает в себе полное принятие, милосердие, преданность и стремление отдавать. Возможность отдавать любовь – высшая радость для любящего. О такой любви говорится в христианстве как о милосердной любви к ближнему своему.

Если в нас любовь живет, мы вечные.

    Г. Гейне

Можно привести пример любви молодого Чернышевского, запечатленной в его юношеском «Дневнике моих отношений с тою, которая составляет сейчас мое счастье». «Его любовь полна самоотречения – избыточного, чрезмерного, он готов пожертвовать ради нее своим чувством, не требуя никакой ответной жертвы. „Помните, – говорит он ей, – что вас я люблю так много, что ваше счастье предпочитаю даже своей любви“» (цит. по: Рюриков, 1967).

Эта формула схватывает саму суть агапэ, но она передает и ее двойственность, неравновесие. Любовь-агапэ многим похожа на сторгэ: в ней есть душевное созвучие, она полна выносливого терпения и негаснущей привязанности. Но ее чувства более горячи, чем сторгэ, они могут достигать почти религиозного пыла, и телесный огонь у агапэ может быть сильнее, чем у сторгэ (Рюриков