Связующая нить

–Больше скажу. У меня до сих пор периодически такое бывает. Невозможно привыкнуть к этому. Никогда. Это и отличает нас от нежити.

Я был за рулем. Рядом со мной сидела Тэкла, сзади двое ребят из отряда. Они о чём-то болтали и не обращали на нас внимание. Тогда я протянул руку и крепко сжал ее пальчики. Такие холодные. Моё тепло пошло по ее руке и я увидел, как она улыбнулась. Не хочу я, чтобы Тэкла видела всю эту мерзость, но это ее выбор.

Глава 20. Тэкла.

Сегодня ночь была ужасно тяжелой. Первый раз вышла в поля и такое. Понимаю, почему они все суровые и серьёзные становятся, когда надо выходить в город. Такое видеть, если и не каждый день, а даже раз в год, точно отобьёт всякое желание веселиться.

Сдала оружие, одежду в чистку и завалилась в восстанавливающую капсулу.

Когда лежишь в ней, наполненной жидкостью, то уходят все негативные эмоции, тело расслабляется и ты погружаешься в негу. Теплый гель обнимает тебя и пропускает маленькие, едва ощутимые заряды тока. Организм начинает засыпать и сопротивляться этому невозможно.

После часа в капсуле, приняла душ и пошла в зал. Там уже собирались ребята из разных десятков. Они шутили, подначивали друг друга, а я не могла слышать их смех, вспоминая груду мертвых тел, которые увидела ночью.

В зал вошёл Атей и все встали смирно.

– С почином, курсант Шамонина,– не глядя в мою сторону, громко проговорил он.

И началась тренировка. Не задалась она с первой секунды. У меня всё валилось из рук, спарринги шли из рук вон плохо и краем глаза видела, как тренер на меня смотрит с укором.

И смотри себе дальше! Хотелось плакать и бежать.

– Перерыв!

Атей, сказав это, сразу же пошёл по направлению ко мне.

– За мной в тренерскую.

Я поплелась за ним следом, не ожидая ничего хорошего.

– Дверь закрой,– сказал мне, когда зашла в комнату.

Я закрыла и приготовилась, что он будет опять на меня орать. Но он сел на стол напротив меня.

– Я не знаю, что тебе сказать, чтобы стало легче. У меня нет таких слов. Да ни у кого их нет. Иди к себе. Сегодня ночью не выходишь с нами. Завтра в 5 в зале. Не задерживаю.

Я развернулась и ушла.

На самом деле я была ему благодарна, что не стал утирать мне сопли. Что он не стал меня успокаивать и сюсюкать. Просто отпустил, что бы могла нормально прореветься у мамы на груди.

Когда зашла в комнату, то увидела, что Зданимир стоит напротив мамы и что-то громко ей пытается объяснить. При моём появлении он замолчал.

– Заюшка, так рано? Тренировка закончилась?

–Мам, – только и смогла сказать.

Я бросилась маме на грудь и зарыдала. Сквозь свои всхлипывания, услышала слова полковника:

– Марайке, я тебя предупреждал. Она совсем цыплёнок! Куда ее в стаю к коршунам?

–Зданик, тише.

Я поняла, что сейчас решается моя судьба. Проглотив подходившую новую порцию слёз, повернулась и спросила:

– Неужели все ратники рождаются без эмоций и чувств?

–Нет, Тэкла,– ответил мне отец Атея,-но они приходят к нам уже с определённым жизненным опытом. Твоя Марина....Марина стала ратником, после того, как на ее бригаду скорой напала стая оборотней. Она тогда работала в Карелии на скорой. Порвали всех. Ей тоже досталось. С ней тогда в машине вторым фельдшером работала ее мать.

Я слушала и у меня сжималось сердце.

– Мы нашли ее через через сутки. Каким-то чудом смогла себе оказать помощь, вытащив медикаменты , какие были в машине, отползла подальше и спряталась. Уже "стиратель" ей не смогли дать, но поняли, что, если она выжила, да с ума не сошла, то сможет стать хорошим ратником.

–Какой ужас....Моя Маринка…

– Так что, барышня, подумай, куда ты лезешь и кто с тобой работает. У них у всех очень черное прошлое, которое невозможно забыть. И именно это помогает им в службе. Они делают это не за деньги, а за себя,– Зданимир вышел из комнаты, не попрощавшись.

То есть, все эти девчонки и мальчишки, шутившие в зале…Они так же, как и Марина прошли через похожую мясорубку. Я не хотела это воспринимать, но мама сказала:

– Да, заюшка, все эти ратники-люди прошли через реальный ад. Но каждый день они стараются оградить людей от того, что пережили сами когда-то. Иногда это удается, иногда нет. Кстати, девушку, которую вы отбили у вампиров, врачи спасти не смогли, но вспомни, скольких вы спасли сегодня из клетки, а скольких потенциальных жертв удалось избежать.

Я с удивлением смотрела на маму.

– Откуда ты знаешь?

– Отчёт смотрела. Имею право. Я верховная чародейка.

Мама положила мою голову к себе на колени и стала гладить.

– Тэкла, если ты хочешь, то мы всё прекращаем и уезжаем в другой город. Там нас спрячут и мы сможем начать всё заново.

–Мам, ты правда думаешь, что смогу от себя убежать? Я не смогу спать спокойно зная, что могу помогать и спасать людей, но вместо этого наслаждаюсь жизнью.

Я чувствовала, что мама улыбается:

– Тогда соберись . Ты – дочь своего отца. Его слова звучат в твоих устах сейчас.

Мама обняла меня крепко и спросила:

– Хлыст сегодня пригодился?

–Нет, мам.

– Тогда давай снова тренироваться. Всё же я ещё и боевая чародейка по совместительству.

Глава 21. Атей

Увидев Тэклу утром на тренировке, сразу понял, что ей надо не здесь быть, а в другом месте. Настолько рассеянной видел ее в первый раз.

Конечно я понимаю, что может быть не так поступают с дорогими людьми, когда хотят утешить, но почему-то показалось, что всё сделал правильно. Надеюсь, что Марайке сможет ей помочь лучше меня.