Арабская игрушка

– Я не хочу, – отрезаю, и отворачиваюсь. Не могут же меня исключить из группы, тем более в этом году у нас выпускной и получение дипломов.

– Ну, хорошо, – пожимает плечами, и начинает собирать со стола учебники и пару папок с документами.

Я облегченно выдыхаю, и, выйдя из аудитории, направляюсь к уже раздраженной Викки.

– Что так долго? Пыталась тебя снова нагрузить докладами? – спрашивает она, и мы выходим на улицу.

Викки сразу же закуривает, и выпускает дым через нос.

– Нет, предлагала лететь в Дубаи. Там будет что-то наподобие практики, – отмахиваюсь я.

– Охренеть, – шепчет подруга, и оборачивается с ошалевшим взглядом. – И когда ты улетаешь?

– Никуда я не полечу.

– Почему?!

– Потому что вновь оказаться в Арабских Эмиратах не хочу! – тут же начинаю злиться.

Викки знает мою историю.

– Не поеду и все!

– Дубаи – это же центр цивилизации, там, где роскошь встречается с небывалым размахом… – восхищенно говорит Викки, но я обрываю слова подруги.

– Как ты заговорила, книжек начиталась, – едко подмечаю я, скрещивая руки на груди.

Но подруга не обиделась. Она отмахивается, и на секунду останавливает свой взгляд на мне.

– Знаешь, Ханна, если ты будешь жить глупыми воспоминаниями, то вряд ли чего достигнешь. Устраивайся в каком-нибудь полузаброшенном городишке экономистом и все! Никаких перспектив и уж тем более твоего Саида. Можно подумать, что если он тебя встретит в толпе, то узнает, – вот теперь видно, что Викки обиделась и делает вид, что разговаривать больше не намерена.

Вечером она убегает к бойфренду на очередное свидание, а я остаюсь одна в комнате наедине с безумным бегом мыслей. Что если Викки права и я, вполне возможно, и не увижу Саида? За такое количество времени он мог переехать или полностью сменить страну, а может…

Страшные предположения тут же отмела. На смену мрачности сразу же пришла грусть. Вероятно, они с Далией очень счастливы, и уже родили пару сыновей. Есть странное предположение, что измены могут укреплять брак, способствуя возникновению новой страсти между супругами. Между Далией и Саидом были особенные отношения. Она все знала и поощряла это. Может, мой визит стал отправной точкой, чтобы начать все заново и поэтому Саид отпустил меня почти сразу после нашей второй близости?

Втягиваю воздух и пытаюсь отвлечься на прочтение главы в учебнике. Но круговерть мыслей вновь уносит в Марокко, где палящее солнце проникает сквозь неплотные шторы, и играет лучами по замысловатым арабескам на стенах.

Сколько я буду прятаться от себя и Саида? От своего сожаления и тоски?

Я подскакиваю на кровати, и решительно встаю к письменному столу.

Прошлое стало для меня огромными кандалами, которые тяну, и пытаюсь жить, не обращая внимания на раны. Именно поэтому не хочу возвращаться в обстановку, где память вновь живо нарисует мне образ брутального араба и покорной кроткой Далии.

В одиннадцать часов приходит смс-ка от Викки о том, что она останется ночевать у своего бойфренда, и я лишь горестно вздыхаю. Сознание мечется в поисках поддержки и утешения, но от подруги вряд ли это дождешься. Викки жестко высказалась насчет моей неуверенности и нежелания продвигаться дальше, чтобы больше не встретить Саида.

***

Утром я прохожу по коридору к аудитории, где преподает мисс Линкольн.

– Я согласна, – выдаю сразу после приветствия.

Она снисходительно улыбается мне, словно видит перед собой умалишенную.

– Ханна, молодец, что приняла верное решение. Мистер Олавин может поспособствовать кому-нибудь из вас и устроить в самую крупную фирму по переработке нефти. Представляешь, какие там гонорары!

Я киваю, и даже не стараюсь сделать заинтересованное выражение лица. Моя личная проблема несравнима с суммами в сотни тысяч евро.

Через пару дней мы с мисс Линкольн и еще двумя девушками из нашего факультета садимся в самолет. В бизнес-классе пусто, и занято всего лишь пять сидений, не считая нас. Наша преподаватель, как обычно, сыпет радужными перспективами о потенциальной работе. Замечаю, как Эва и Торри завороженно ее слушают, чуть приоткрыв рты. Я борюсь с желанием запустить приложение с раскраской на смартфоне и сделать вид, что меня здесь нет. А еще очень хочется спросить мисс Линкольн, верит ли она сама в то, что говорит.

Наконец самолет набирает высоту, и наш преподаватель углубляется в чтение, а девушки о чем-то тихо переговариваются.

Полет проходит в спокойной размеренной обстановке. И я почти забываю, куда мы летим. Но когда мы сходим с трапа самолета и оказываемся в здании аэропорта, как роковое знамение передо мной возникает девушка в черном, будто смоль, хиджабе. Эмоции моментально проникают в самое сердце, выворачивая наизнанку все прошлые моменты.

Незнакомка мимолетным взглядом окидывает меня, и исчезает в толпе. Она словно хотела что-то сказать, но передумала и потерялась в суете и шуме. Передо мной как яркое пятно ее карие выразительные глаза, подведенные черным карандашом.

– Ханна, все в порядке? Ты побелела, тебе нехорошо от жары? – обеспокоенно спрашивает Торри и даже подает мне руку.

– Нет, нет. Голова немного закружилась, – я улыбаюсь, чтобы отогнать общую тревогу за мое здоровье.

В отеле мисс Линкольн оживленно продолжает рассказывать, но я прислушиваюсь, потому что она говорит о завтрашнем дне. Прямо с утра мы поедем на такси в одну из крупнейших корпораций, которые заключают договор с мистером Олавином. Скорее всего, это будут длительные переговоры, не менее пары часов. После наш состоятельный спонсор уезжает на еще одну встречу, а мы едем уже развлекаться или обратно в отель отдыхать и набираться сил перед вторым днем в крупнейшей столице мирового господства.

С утра я не могу сделать и глотка кофе. Волнение подкатывает каждый раз, когда думаю о том, что одним из партнеров может быть Саид и присутствовать на совещании. Но стоит только зайти в огромный бизнес-центр, как мои тревоги сдувает словно ветром. Здесь настолько невероятная атмосфера роскоши, что я восторженно озираюсь по сторонам и вижу, что девочки рядом тоже в шоке. Мисс Линкольн, как всегда, что-то говорит, но сейчас ее никто не слышит. Ультрасовременный интерьер не оставит равнодушным даже самого циничного скептика.

– Мисс Линкольн! – восторженно кто-то окликает нашу преподавательницу, и замечаю, что нам навстречу бежит низенький мужчина плотного телосложения, и с небольшой лысиной на голове. Он одет в темно-серый в черную клетку костюм и белую рубашку.

– Мистер Олавин, – откликается тут же она и представляет нас по очереди.

Он добродушно кивает, и я отмечаю про себя, что наш спонсор не производит впечатления человека обеспеченного и владеющего серьезными финансовыми активами. Скорее, дальнего дядюшку, который приехал погостить из заброшенного городка. Вежливый, улыбчивый, он постоянно переспрашивал, комфортно ли нам, не хотим ли пить или не душно ли.

Только когда мы подходили к офису, где должны состояться переговоры, мое сердце вновь забилось в груди. Я сжимала пальцы до боли, чтобы усмирить тревогу. Зря поехала сюда, зачем эта встреча через годы? Разбередить старые раны или доказать самой себе, что была лишь игрушкой в руках богатого араба?

В огромном зале с панорамными окнами сидят шесть мужчин. Двое из них одеты в привычные офисные костюмы среднестатистического бизнесмена, а четверо арабы. На них длинные белоснежные туники, на головах куфии разных оттенков от белого до темно-серого в бледно-желтую клетку.

Я ошеломленно смотрю им прямо в лица, и понимаю, что наступает долгожданное облегчение. Среди них нет Саида.

Это мое спасение. Выдыхаю воздух и начинаю смотреть на бумаги, которые нам раздали для ознакомления. Пару часов пролетают моментом: все тонкости заключения международного договора, каждая деталь юридических поправок захватывают мое сознание и еще больше отдаляют от эмоциональных переживаний.

***

Как только мы выходим из бизнес-центра, ощущение дикого голода скручивает желудок. С утра даже кофе не смогла пить, а уже тем более поесть. Но мисс Линкольн, как всегда, подготовлена к любым ситуациям и ведет нас в небольшое арабское кафе.

Внутри сумрачно, и обстановка такая, словно я снова очутилась в одной из спален дворца Саида. Задрапированные темными шторами стены, низкие диванчики и запах пряностей, пропитывающий кожу теплом. Мы присели в одну из ниш, в которой стояли столы, и тут же к нам подошла девушка. Выглядела она как американка, европейской внешности. Поздоровалась и раздала меню каждой из нас.

Переживать нечто похожее я была готова, и старалась усмирить тягостные воспоминания, но здесь все кричало о прошлом. Тихая спокойная музыка с восточными нотками, где скрипка перемежается с виолончелью, звуками тамбурина и кахона. Мелодия проходила ледяным осколком по коже. Убежать или остаться? Противоречия бушевали огненными стихиями.

Но мой голод брал свое. Как бы не переживала, стараясь спрятать поглубже в душе все сладкие моменты с Саидом, реальная жизнь требовала соответствия банальным правилам и принципам. Инстинкты никто не отменял.

– Потрясающе, – восторженно говорила Эва, пробуя салат из тушеной курицы с финиками и овощами.