Темные тени нехорошей квартиры

Глава 17

Настя выскользнула из его рук. Сергей проснулся, чтобы в очередной раз удивиться тому, что ему продолжает сниться собственная жена по ночам, и он всякий раз пытается ее удержать, а она то тает, то уплывает. Вот сейчас она выскользнула, как русалка. Забавно, он ведь на самом деле обнимал ее во сне, а она тихонько, гибко освобождалась из его объятий. Прямо как шпионка в голливудских фильмах.

– Вот куда ты рвешься? – укоризненно спросил Сергей.

– Я думала, ты спишь. Ты часто душишь меня во сне. Нет, мне это приятно. Просто нужно сбегать в магазин. Скоро Олежка проснется. У нас нет молока.

– Купи мандаринов, – зевнул Сергей.

– Я и собиралась.

– Нет, не нам. Отдельно. Два килограмма. Не трудно? Мне нужно навестить в больнице одного раненого кренделя.

– Что за крендель?

– Участковый, который крутился в той самой «нехорошей» квартире, где чудеса, где леший бродит… Голову ему проломили.

– Да ты что! И вы знаете, кто это сделал?

– Откуда. Получил боевое задание от Земцова – что-нибудь выудить из этой пробитой, но заштопанной головы. А там и по целости ловить было нечего… Сложное дело.

– Знаешь, – всегда ясное лицо Насти стало хмурым. – Ситуация с головой иногда в таких случаях меняется в неожиданную сторону. Например, появляются паранормальные способности, образное видение и так далее. Очень интересное задание.

– Ты меня обнадежила. Осталось соответствовать полету обновленного Колиного интеллекта.

– А вообще жалко его. Новый год. Я ему куплю маленькую елочку, искусственную, с игрушками. Они бывают очень красивыми.

– Давай, – вздохнул Сергей. – Порадуем хоть его. Что подарить родному ребенку – это второй вопрос.

Настя повела себя странно. Она нерешительно постояла у кровати, потом вернулась к Сергею, прилегла рядом, нежно провела рукой по его лицу. Он обнял ее машинально и что-то опасное увидел в ее взгляде. Она всегда так красиво и виновато смотрит, когда вступает в заговор с сыном против него, Сергея.

– Какая-то свинья мне сейчас будет подложена, нет?

– Ты ошибся. Совсем немножко. Не свинья. Олежек хочет, чтобы мы ему на Новый год подарили собаку.

– Что??? Почему он не хочет слона или бегемота? Почему не хочет, чтобы я прыгнул с крыши нашего дома на крышу соседнего? Ты ему объяснила, что это невозможно?

– Я так не считаю, – кротко, виновато, но непримиримо сказала Настя. – Ребенку полезно общение с верным другом. И потом: я пока дома, мы бы справились…

– Боже мой! – схватился за голову Сергей. – Мне все говорили, что ты странная. Я не сомневался, что ты родишь странного ребенка, вы оба только тем занимаетесь, что пытаетесь окончательно отравить мне жизнь…

– Ты выступил? – улыбнулась Настя.

– Да, – притянул он ее к себе. – Он хочет ирландского волкодава или дикую собаку Динго?

– Олежка пока не знает. Он правильно говорит: «Я хочу, чтоб мы с ней влюбились». Но маленькую он не хочет на самом деле. Он не верит, что это собаки. Говорит, это такие кролики.

– Кстати, а чем плохи кролики?

– Они всем хороши, – сказала Настя. – Просто Олежек хочет собаку.

– Вот денек начинается. – Сергей поднялся, посмотрел в окно. – На улице дождь в конце декабря. Мне нужно тащиться к Нискину в больницу с невыполнимой миссией, а тем временем моя семья выберет мне зверя, который меня же и укусит.

– Ты не любишь собак? – сочувственно спросила Настя.

– Люблю, – серьезно ответил Сергей. – Настолько, что никогда не позволял себе даже думать о них. Это – ответственность. И если вы до моего возвращения не откажетесь от этой мысли, то выбирать пса буду я. Потому что вы не будете с ним гулять. Олежка – маленький и несерьезный даже для маленького песика, ты – затворница. У пса не будет выбора. Только я.

– Я тебя люблю, – просто сказала Настя. – Не решалась попросить, чтобы ты выбрал. Мы действительно не справимся. Но надо, чтобы Олежка влюбился, он же сказал.

– Наш сын – болтун, – заявил Сергей. – Ты заметила?

– Интересно, в кого бы это, – рассмеялась Настя. – Все, я побежала. Действительно трудный день.

Едва захлопнулась за ней дверь, как позвонил Земцов.

– Привет, – сказал Сергей. – Чем у вас там вчера закончилось?

– Если в рублях, то миллионов сто. Завещание на комнату она давно написала на внука, оно у него дома. Ее экземпляра в комнате мы не нашли. Вроде он у нотариуса. Нотариусы у нее исключительно левые. Мы конторы все поблизости обзвонили: нет такой клиентки. Сын и Печкина вроде никого не знают. Что с комнатой исчезнувшей соседки, пока не выяснили. Сидоровы утверждают, что Валентина не имеет к ней никакого отношения. Просто негде больше было держать скромные сбережения. Банкам она не доверяла. Я к тому, что, если ты поедешь к Нискину, может, и этот вопрос затронешь, пока он в расслабленном состоянии. Что-то тут с чем-то связано. Заявление об исчезновении соседки Валентина писала ему же. Возможно, в этой квартире – два трупа, а один участник событий как раз лежит с пробитой головой.

– Моя жена считает, что сотрясение мозга могло спровоцировать его интеллектуальное развитие.

– Я тоже в этом почти не сомневаюсь, – серьезно сказал Земцов. – Ухудшать там нечего.

Глава 18

Из-под бинтов глаза Нискина не смотрели, а таращились. Может, и права Настя, но Коля показался Кольцову вылитым Шариковым из фильма «Собачье сердце».

– Узнал? – вместо приветствия спросил Сергей, чтобы сразу решить вопрос с успехом операции.

– Да, – слабым голосом пролепетал Коля. – Ты – сыщик. Бандита у меня забирал. Фамилию я его что-то забыл. Голова болит. Но это он меня, понял?

– Вспомни, пожалуйста, фамилию, – Сергей сел на стул рядом с кроватью. – А то разговор несерьезный. Он родился в этой коммуналке, где ты постоянно ошивался. Если ты забыл его фамилию, то что с тебя вообще взять?

– А что тебе надо от меня? – настороженно спросил Коля. – И вообще чего надо?

– Моя жена была не права. Но это я так, к слову. Объясню тебе по порядку как больному. Я пришел поздравить тебя с наступающим Новым годом, пожелать здоровья и счастья в личной жизни. Принес тебе вот эту елочку и мандарины.

– Да ты что! – Коля изумленно смотрел, как Сергей любовно вынимает из прозрачной круглой коробки золотую елочку с красными шарами, ставит ему на тумбочку. Затем окружает ее горкой мандаринов. – Спасибо. Вот не думал, что ты придешь меня поздравлять.

– Так и я не думал. Радость к нам обоим пришла, откуда не ждали. Переходим к следующему этапу. Ты вспоминаешь имя-фамилию бандита, который, как ты считаешь, на тебя напал. Если ты действительно ФИО не помнишь, твои показания ничего не стоят. И до мотива мы не дойдем. А ведь ты, как и твои коллеги, делаешь практически официальное заявление.

– Делаю, – насупился Нискин. – Толька Васильев, у меня просто в голове шум. Какой мотив. Не ясно, что ль? Чтоб я дело на него не завел.

– Коля, сосредоточься. Мне хирург сказал, твои умственные способности восстановлены. Я забрал у вас свидетеля по делу убийства Сидоровой, которого вы избивали, заставляя дать ложные показания. Ты не хуже меня знаешь, что в комнату Сидоровой могла войти только Зинаида Печкина, у которой был ключ. Именно это вы и хотели скрыть от следствия. Прощаю тебе отсутствие логики: человек, на которого ты хотел завести сфабрикованное дело, через несколько часов пробивает тебе голову, чтобы точно за это сесть. Просто скажу: все это время он был вместе со мной в той самой квартире. Допил виски, ему дали таблетки, он лег спать и громко храпел на радость соседям. Человек он по жизни, может, и не сахар, но образованный и не идиот. Мотив мести не проходит, если ты это имел в виду. Или что-то еще есть? Что-то, связанное с квартирой? Какие-то раньше между вами терки, возможно, были?

– Были. Тебе он образованный, а мне – полное хамло. Была б жива Валентина Николаевна, она б кой-чего рассказала про его поведение…

– Она мертва. Проблема именно в этом. И в том, какое отношение каждый из четко очерченного круга людей имеет к этому убийству. Коля, ты входишь в этот круг.

– Ты че? С дуба рухнул? Ты мне шьешь Валькино убийство?

– Нет, конечно. Вы вроде сотрудничали. В чем? Что ты, к примеру, знаешь об исчезновении Лидии Васильевны Смирновой? У тебя есть заявление Валентины? Как ты с ним работал? Родственников нашел?

– Чтой-то меня затошнило, – простонал Коля. – Мне врача надо. Мне плохо.

– Сейчас позову. Только сначала расскажу, тебе это будет интересно. Родственники вскрыли комнату Валентины, оказалось, что она сделала дверь в комнату пропавшей соседки. А там – ты прикинь – сумки, набитые баблом. Миллионов сто. Следствие их тормознуло. Пока не найдут убийцу, деньги там будут опечатаны.

– Ой, – тоненько пискнул Коля. – Такие деньжищи? У Вальки? Я не знал, веришь?

– Охотно, – кивнул Сергей. – Сейчас резко пойдешь на поправку. Такие суммы стимулируют мозговую деятельность. А о том, что во время своих многочисленных ремонтов она сделала проем в жилище пропавшей соседки, ты знаешь?

– Откуда? – горестно изумился Нискин.

– Ответ ясен. Так я за врачом. Вот мой телефон. Если вдруг тебе захочется поговорить, позвони, не стесняйся. История с этой квартирой становится все интереснее. Может, вспомнишь еще кого-то, кому ты сильно не нравился. Васильева тебе опять подставить не удалось. Ты прикрываешь настоящего обидчика. А это глупо. В следующий раз башку могут и не заштопать.

Сергей пошел в кабинет хирурга и сообщил, что Нискина тошнит. Николай Иванович послал к Коле медсестру.

– Ко мне вопросы есть? – спросил он у Сергея.

– Если не трудно… Его не могли стукнуть монтировкой, чтобы вывести из круга подозреваемых и сделать жертвой? Понарошку, как говорит мой сын?

– Для спектакля, я бы сказал, слишком. Рана серьезная.

– Чего не хватило, чтобы его убить?

– Только силы удара. Масленников может все рассчитать лучше, чем я, но если бы этим же предметом, который лежал, как мне сказали, неподалеку, ударили по тому же месту немного сильнее, то в лучшем случае мы бы его долго выводили из комы.

– Но возможен вариант, что его сознательно ударили с меньшей силой?

– Это вопрос, конечно, не ко мне. Я имею дело не с нападавшими, а с жертвами, но мое мнение: чтобы так умело не убить, обладая достаточной силой, нужно быть виртуозом. Мне кажется, все просто: что получилось – то получилось. Без предварительных расчетов. Нападавший или не хотел убить, или не имел опыта.

– Хорошо сказано. Я подумаю об этом. Спасибо вам большое. Можно еще вопрос: у Коли бывает высокая температура, бред?

– Надеюсь, я все сделал чисто. Но бывают, конечно, и воспаления, и болевые приступы. Я так понял, вас интересует, что он говорит в бессознательном состоянии.

– Интересует. Если вдруг что-то услышите… буду очень благодарен. А это вам. Моя жена вам купила елочку на Новый год, такую же, как Коле, только шары голубые.

– Спасибо огромное, – Николай Иванович улыбнулся. – Я, как всегда, тридцать первого в ночь дежурю. Это скрасит дежурство. Она у вас такая добрая?

– Настя, конечно, добрая, – охотно ответил Сергей. – Очень уважает ваш труд. Ее мама – фармаколог. Но сегодня она еще ко мне решила подлизаться. Они с сыном навязывают мне собаку.

– Сочувствую, – от души сказал Николай Иванович. – Мои уже навязали мне рыжего лохматого котенка. Представляете, он всю ночь охотится за моими руками и ногами. Я собираюсь спать в перчатках. Мне с разодранными руками нельзя оперировать.

– Диверсия, однако. Вот поэтому я сам выберу пса. Пусть у меня будет союзник, а не диверсант.

Сергей пожал руку Николаю Ивановичу, направился к выходу, но у двери оглянулся.

– А в другой комнате нельзя котенка запереть? Это дискриминация будет?

– Нельзя, – грустно произнес врач. – Жена сказала, что он обидится.

– И она права, черт побери! – пафосно воскликнул Сергей. – Мы ж не изверги, чтобы так унижать братьев наших меньших. Я тоже куплю себе ночные перчатки и валенки. Мне и ноги нужны.

Глава 19

Ларе так хорошо было дома с мамой и папой. Они ели пирог с черникой и пили чай, вспоминали прошлое, много смеялись. Потом она плюхнулась на диван, отец нашел по телевизору глупейшую передачу, и они еще больше смеялись. Мама сияла. Лара заметила, как она переглянулась с папой и пошла в Ларину комнату, конечно, для того, чтобы постелить ей свежее белье. Лара вообще-то и приехала с целью принять нормально ванну, вымыть свои длинные волосы, что обычно делала с маминой помощью, и переночевать. А перед этим просто наслаждаться чувством возвращения домой. И она наслаждалась. И почти забыла многосериальный кошмар, который происходит в ее коммуналке, с удовольствием выбросив из головы своих соседей… Но, господи боже мой, что с ней происходит! Вдруг она опять начала, как говорит бабушка, маяться. Она встала с дивана, побродила по комнатам, порылась в книжном шкафу, заглянула в папин включенный компьютер, вошла в свою почту, там было уже полно поздравлений… Она вернулась в кухню и выпила стакан холодной воды. Она же не находит себе места! Ей надо вернуться! Зачем, почему, никто ей там не нужен, и она никому не нужна, – просто надо, и все!

Она вошла в свою комнату, где мама взбивала подушки.

– Ма! Какое обалденное белье! Ты для меня купила?

– Конечно! Новый год, я посмотрела по Интернету – столько красивых комплектов. Этот вообще создан для тебя. Золотистый сатин с серебристым узором – к твоим глазам, волосам…

– Мамочка, какая ты прелесть. Покупать постельное белье к глазам и волосам. Действительно здорово.

– Я ванну твоей пеной наполнила. Шампунь и ополаскиватель купила японские. Как раз для длинных волос. Сейчас редко такие найдешь. Я поехала в один японский магазин. Там тебе и подарок купила. Потом вручу. Под елку положу.

– Конечно, – Лара обняла маму, с грустью вдохнула родной запах, как будто она опять уезжает в другую страну. У нее даже повлажнели глаза, но она сказала: – Мамуль, я буду очень ждать нашу елку и подарок, я тоже что-нибудь куплю вам. Но мне почему-то кажется, что я сейчас должна поехать туда, к себе. Подожди, не переживай, не делай из этого проблему. Понимаешь, там все время что-то происходит. У меня ощущение, будто я попала в ловушку.

– В том-то и дело! – страстно воскликнула Полина. – Поэтому надо из нее бежать. Потом разберемся с этой комнатой, отец все сделает. А эти ужасы пусть происходят без тебя. Виктор мне сказал про какую-то исчезнувшую соседку, избитого полицией соседа. Извини, ты знаешь, я добрый человек, но, может, пусть они перебьют друг друга без тебя? Раз у них так пошло.

– В том-то и дело, что я не хочу ничего пропустить. Я вообще-то – подозреваемая, как и все. Приехала, и у Валентины в бутылке с настоем оказался яд… Нет, я, конечно, ничего не боюсь, тем более папа пригласил классного детектива, который общается со следствием. Но я могу, наверное, им помочь. Вот. Я сформулировала для себя и тебя свое нетерпение: я хочу быть в материале. Понимаешь?

– Нет. Ты не можешь быть в материале чужих преступлений, отношений, убийств, денег… Ты сама произнесла слово – ловушка.

– Да. Помнишь детскую считалку для пряток: «Раз, два, три, четыре, пять, я уже иду искать, кто не спрятался, я не виноват». В жизни все наоборот. В ловушке виноватым оказывается тот, кто спрятался.

– О чем ты! Кто и в чем тебя может обвинить?

– Да подсунут что-нибудь в комнату. Там живет настоящая мегера. У нее неадекватный сын. Остальных я не знаю. Мама, не думай об этом. Давай решим так: мне интересно досмотреть эту историю до конца. Вот и все. И место какое-то заколдованное. Меня по-прежнему туда тянет.

Болезненную процедуру расставания они постарались сделать обыденной. Лара выбежала из дома, почувствовала, что подморозило, и не оглядываясь на окна, откуда смотрят родители, села в машину. Сразу успокоилась, как всегда, когда была уверена, что поступает верно. Было поздно, проезжая часть практически свободна, по крайней мере, до центра. На Сретенке она тупо воткнулась в пробку. Странную пробку. Впереди просматривались машины ГИБДД, потребовала проезда «Скорая». Авария! Похоже, застряла надолго. Лара вышла из машины и пошла по тротуару вперед. Представители власти окружили чернильного цвета «Рендж Ровер», который лежал на боку на сбитом бордюре. Левый бок – всмятку. Водитель, наверное, погиб, подумала Лара. И тут увидела высокого человека в короткой коричневой дубленке, который отбивался от врачей «Скорой». У него была кровь на лице и руках, он хромал, но от помощи почему-то отказывался.

– Оставьте меня в покое, – сказал он красивым баритоном. – Мне плохо и без вашего навязчивого сервиса. Извините, пробовал, знаю. Дайте мне возможность проститься с родной машиной, и я поймаю такси.

Он подошел к инспектору, который составлял протокол, что-то подписал, оставил свою карточку с телефоном. Оглянулся в надежде увидеть в пробке свободное такси.

– Я могу вас подвезти, – подошла к нему Лара. – Вон там моя машина. Сейчас все разъедутся. Вам точно не нужно в больницу?

– Точно, – сказал он. – Был как-то в подобной ситуации. Как вспомню, так вздрогну. Меня зовут Алексей. А вас?

– Лариса. Лара.

Они сели в ее машину, медленно тронулись с места.

– Что случилось? – спросила она.

– Грузовик. Летел, не было возможности увернуться. Наверное, пьяный водитель. Номера, кажется, не московские. Хотя никто их в точности не рассмотрел. Скрылся, как говорится, с места происшествия.

У Лары появилась возможность свернуть и объехать пробку, Алексей невольно застонал.

– Что у вас болит?

– В принципе терпимо. Плечо, нога… Это ушибы, с переломами было бы больнее. Могло быть намного хуже, сами понимаете.

– Мой дом рядом, – неожиданно для себя сказала Лара. – Хотите, заедем, вы хоть кровь смоете, у меня есть аптечка.

– Можно? – обрадованно спросил Алексей. – Я ненадолго. Вид действительно еще тот, и глотнул бы какого-нибудь анальгина. Я дома лекарств не держу. Болит, черт… Лариса, а магазин у нас по пути будет? Может, купим чего-то выпить? Это ведь и антисептик.

– Если вы алкоголик, – строго заявила Лара, – скажите сразу. У меня и так много проблем.

– Клянусь, нет, – очень искренне сказал Алексей. – Я вообще-то пью не часто и практически не пьянею.

– Вы не подумайте, что я ханжа. Просто у меня коммунальная квартира.

– Обещаю не ударить перед ней в грязь лицом.

Они остановились у магазина. Алексей насильно сунул Ларе в карман бумажник. Она быстро вбежала в супермаркет, купила бутылку виски, такую же, какую приносил Толя, похватала немного еды, шоколад и фрукты. У кассы открыла бумажник. Там была приличная сумма денег и карточка с телефоном. Она прочитала: «Алексей Фролов, архитектор. Бюро «Архитектурный проект».

– Очень приятно, – прошептала себе под нос Лара. – Ты меня не знаешь, а я тебя уже видела. Во сне.

Глава 20

Марина Демидова отбивалась от клиентов по разным телефонным линиям. Что-то не поставили, что-то кончилось, курьерская служба давала сбои, операторы отпросились, короче, ситуация под названием: «Я одна, а вас много». Марина была владелицей интернет-магазина «Все для вас». На самом деле она продавала с успехом и продукты, и популярные вещи, и собачьи корма, и даже лекарства. Она однозначно обладала способностями организатора, количество ее клиентов было сравнимо с числом потребителей сетей гораздо более известных магазинов. Но – тут Новый год, а это в принципе стихийное бедствие для тех, кто еще пытается работать. Равно как и для тех, кто не успел заказать что-то заранее. Больше всего волновались люди, которые привыкли заказывать продукты, отвыкнув ходить в магазины, а еще больше – собачники, чьи питомцы оставались без корма.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.