Клён и братья Гнева

Площадь перед самым зданием Ратуши была заполнена повозками. Здесь вперемешку теснились и гепажи, и механические экипажи – каждый из Домов добирался насколько хватило талантов.

Мы поднялись по парадной лестнице, миновали сводчатый вестибюль и оказались на третьем этаже. Удивительно, что никого не встретили ни на главной лестнице, ни даже в этом огромном коридоре с арками, из-за которых издалека слышался гул голосов, смех и музыка. А ведь перед Ратушей я только что видела несметное количество и экипажей, и гепажей. Неужели мы все-таки опоздали, и праздничная толпа уже вовсю веселится там, за этими стенами?

Арки словно разъехались сами собой, пропуская нас в недавно отстроенный специально для торжественных многолюдных мероприятий зал.

Огромные хрустальные люстры переливались невыносимым для моих глаз потоком света. Играл оркестр.

Просторный зал для раутов был переполнен настолько, что уже не казался просторным. Голова сразу же закружилась от непривычного скопления людей в замкнутом пространстве. Насколько бы грандиозно оно не длилось вширь и к небу, все равно стены давили с четырех сторон, и потолок еще – сверху.

Перед глазами мельтешили цветные пятна – бледно-желтые, салатно-зеленые, ярко-бирюзовые. Воздушные пышные пятна – девушки вытащили самые нарядные мамины платья, оставшиеся еще с эпохи до Вторжения. А, может, кто-то из них и специально заказал наряд к рауту, но если такие и были, то считанные единицы. Платье, в котором девушка из Дома Гнева благополучно когда-то вышла замуж, украшалось золотом, серебром и драгоценными камнями, и каждое поколение вносило в него свой вклад. Чем древнее и уважаемей Дом, тем более ценно платье для раутов. В самом прямом смысле этого слова. Некоторые из девушек сейчас мне казались ходячими банковскими сейфами. Сокровищницами, но чуть приоткрытыми, чтобы продемонстрировать семейное благополучие.

Темные фраки и сюртуки для торжественных случаев разбавляли этот пестрый цветник, очерчивая границы женского самолюбования. Здесь выбирали себе Хозяйку только Дома, имеющие действующую энергию Гнева, потенциальной невесте не нужно волноваться о происхождении молодого или не очень человека, что решился заговорить с ней: все уже тщательно отобрано и одобрено.

Я предстала перед этим «профильтрованным» обществом, впившись всем правым боком в Тео. Просто намертво вцепилась в него. Вросла. Он пытался незаметно вернуть мою руку в позицию, более соответствующую этикету, но элегантно придерживать меня за локоть у него так и не получилось.

Тео краснел и бледнел, стараясь тихонько отлепить меня, как приставшую жвачку. На нашу перекошенную пару уже смотрели то одна пара глаз, то другая. И секунды не прошло, как почти весь зал пялился на нас, скрывая чрезмерное любопытство подчеркнутым равнодушием.

Мне было совершенно безразлично мнение присутствующих, но волновало их количество. Для меня этот выезд – просто дань уважения Магистрату, я вообще-то и не собиралась замуж. Нужно просто появиться и все. Вот только я никогда не подозревала, что толпа людей у меня вызывает удушье. Показалось, что они разом выпили весь воздух в этом зале, и мне его не хватало. Ноги резко ослабели, а горло пережало тугой удавкой. Неожиданно и очень неприятно.

– Клен, – зашептал Тео, когда понял, что все уже сразу и безвозвратно пропало, – отцепись от меня…

– Не могу, – я и в самом деле не могла.

Он с натянутой улыбкой, потащил меня вдоль стены, кивая на ходу кому-то из, наверное, знакомых. Лица слились для меня в одно пятно, и когда я, наконец, поняла, что Тео стремиться сопроводить меня в самый темный и безлюдный угол, то испытала к брату чувство глубокой благодарности.

В этом углу сиротливо жался к стене, кажется, единственный диванчик во всем зале. На раут собрались здоровые и полные сил представители Домов Гнева, желающие продолжить род. Никто и не предполагал, что среди них может оказаться тот, кто не в состоянии продержаться пару-тройку часов на ногах. Но вот я оказалась именно тем, кто не в состоянии.

– Ну, ты, Клен…

Тео, сгрузив меня на диванчик, выдохнул. Ему явно хотелось вытереть пот со лба, но он не мог себе позволить сейчас такую откровенную слабость.

– Я долго сидела в Доме, – оправдалась я быстренько. – Отвыкла.

Как только мы пропали с радаров всеобщего внимания, голова тут же встала на место, и томление в ногах прошло. Мне уже не так сильно хотелось вернуться в Дом, а даже потянуло осмотреться по сторонам.

– Кажется, – сказал Тео, – мы сейчас уронили твой статус ниже некуда…

В его словах звучала досада, но вместе с тем и явное облегчение. Он раздирался между двумя чувствами: обидой за Дом Шиори и надеждой, что больше меня на рауты не позовут.

– Да ладно, – зашептала я в ответ, – переживу… Ты же не собирался и в самом деле… «Пристроить» меня? Тео, лучше найди мне чего-нибудь выпить. В горле пересохло…

– Хорошо, – сказал брат.

Я приготовилась разглядывать замысловатый узор из каких-то смутных шестеренок на полу.

– Пожалуйста!

Передо мной появился кристально прозрачный фужер на длинной, тонкой ножке. В нем шипело только что налитое из бутылки игристое вино. Я с удивлением подняла глаза. Как это Тео успел так быстро метнуться?

Но это был вовсе не Тео. Изящно сложенный мужчина протягивал мне бокал с вином. Молодой, но явно старше моего брата. Волосы и глаза незнакомца мерцали непривычно темным оттенком. Как блестящие крылья лунного ворона. Это… пугало.

Я оглянулась, пытаясь найти взглядом Тео. Но пестрота бальных платьев и торжественных костюмов закружилась хороводом перед моими глазами, и я оставила эти попытки.

– Леди Дома Шиори, – улыбнулся галантный незнакомец. Голос был немного хрипловатый, под стать его смуглому оттенку лица и этим вороным прядям, спускавшимся небрежно на один глаз. – Вы хотели пить. Не откажите…

Он смущал. И голосом, и темным взглядом, и упавшей на глаз челкой.

– Откуда вы знаете, кто я? – еще одна судорожная попытка найти Тео в этой безликой разноцветной толпе.

– Хорошенькая, невысокая, солнечная. Фарфоровая кожа с солярными знаками Дома Шиори. Отмеченная Первогневом. Вы думаете, мне долго пришлось гадать?

Ну, мой разум, действительно, тут как-то помутился. Солярные знаки. Тео говорил, что сейчас очень мало, кто рождается с ними.

– Ах, да, – мое затянувшееся молчание нисколько не смутило темного незнакомца. Он продолжал держать не принятый мной фужер с непринужденным изяществом, словно все так и задумал с самого начала. Стоять передо мной с вытянутым фужером. – Я забыл еще важную для опознания деталь. Тео Шиори…

Важная для опознания деталь закрыла от меня не только незнакомца, но и фужер с вином.

– Лей из Дома Кайли, – Тео произнес это так подчеркнуто вежливо, что я сразу поняла две важные вещи: они хорошо знакомы, и мой брат по какой-то причине относится к темному незнакомцу… Скажем так, не очень хорошо.

– Тео Шиори, – в голосе этого Лея не появилось никаких эмоций.

В ответ на неприязнь брата – доброжелательная вежливость? Странно.

– Где вино? – спросила я Тео некстати. А, впрочем, почему же некстати? Я все еще хотела пить, а в руках у вернувшегося брата не наблюдалось даже стакана воды. Он так спешил «спасти» меня от незнакомца, проявившего знаки внимания, что напрочь забыл, почему вообще удалился?

– Его нет, – не глядя на меня, бросил Тео. Он все еще сверлил глазами моего случайного собеседника.

– Оно есть, – сказал Лей, констатируя факт. – Только, кажется, почти выдохлось. Игристое нужно пить сразу. Иначе его очарование пропадает.

Он тоже смотрел на брата. И я физически ощущала напряжение, зависшее между ними.

– Клен Шиори не пьет выдохшееся вино, – сказал Тео.

– Вообще-то пью, – сказала я, выдвинувшись из-за напряженной фигуры брата. Протянула руку и приняла фужер из длинных пальцев Лея Кайли.

– И она не берет ничего у незнакомцев, – Тео перехватил фужер, расплескав вино на мое (а точнее – мамино), платье.

Я сощурила глаза: «Чего это ты разошелся?», но брат сделал вид, что не замечает этого многозначительного взгляда. Пришлось промолчать, изображая беспрекословное послушание. Вот мы доберемся домой! Я возила ладонью по каплям вина на платье. Хорошо, что большая их часть попала на украшения, только совсем немного задев розовый нежный шелк.

– Чем обязан? – спросил Тео Лей, который уже насмешливо следил за тем, как в брате нарастает раздражение. Конечно, он не опасался Гнева Шиори. Кайли… Кажется, я слышала что-то. Один из могущественных Домов. Конечно! Он может себе позволить снисходительно следить, как Тео пытается укротить поднимающийся Гнев.

– Вам не кажется, уважаемый Тео Шиори, что вы слишком остро реагируете на простой знак внимания вашей сестре?

Лей галантно поклонился в мою сторону. Мне казалось, что даже слышу недовольное сопение Тео. Он едва сдерживался.

– Если вы осмотритесь вокруг, то поймете, что интерес к сестре Дома Шиори есть не только у меня, – Лей продолжал делать вид, что раздражение моего брата его совершенно не касается. – Вы не сможете игнорировать ВСЕХ желающих познакомиться поближе с очаровательной Клен.

Мне понравилось, что он назвал меня очаровательной, но вот упоминание о желающих познакомиться – нет. Я просто хотела выехать из Дома, поглазеть на незнакомую мне жизнь Нижнего Ронга, и тихонько вернуться в свой быт. К пирогам, которые так любят все близнецы, безобидным словесным пикировкам с Тео, тонким лозам лидонии под рассеянным солнцем в оранжерее. В старый и разваливающийся, но такой родной Дом. Я не хотела ни с кем знакомиться «поближе». Не собиралась впускать в свою жизнь никого постороннего.