Волшебная монетка или крадник

Только забежала в коридор и телефон задребезжал. – Надежда Петровна, здравствуйте, – услышала я знакомый голос, – Вы завтра ко мне во второй половине дня подойти сможете? В три час?

– Добрый день, Ефим Егорович, у меня две пары завтра, заканчиваются в два часа. Если опоздаю, ничего страшного? – спросила я, соображая, как мне лучше поступить.

– Я вам пропуск выпишу, будет лежать до четырех часов, – сказал следователь.

– Спасибо, – ответила я, попрощалась и положила трубку.

Надо было собрать что-то мужу в СИЗО, а у меня ничего нет. Есть деньги, а магазины уже все закрыты. Хорошо, что у меня завтра пары не сразу с утра, может что-нибудь и смогу купить, хотя бы чай, сигареты, сахар. Он у меня не курит, но сигареты там всегда ценятся.

Скоро у мужа юбилей, встретит свое пятидесятилетие за решеткой, с горечью подумала я. Он ведь у меня воевал, медали есть, а там к нему относятся хуже, чем к вору-рецидивисту даже им передачки положены, а моему нет.

С такими грустными мыслями поплелась я на кухню, разогревать себе щи из говяжьих костей. Надо будет шкаф перебрать, Петины вещи, если есть покупатель, то надо что-нибудь отнести в комиссионку. Он у меня неизбалованный, у него два любимых костюма, которые он носит, а остальное пылится в шкафу.

Снова задребезжал телефон. Поднимаю трубку, а там начальство Петино.

– Здравствуйте, Надежда Петровна, а что вы за мужниной зарплатой не приходите? Не нужна? – поинтересовался он басом.

– Здравствуйте, Вениамин Сергеевич, так ваши девочки прогнали меня из бухгалтерии, – ответила я.

– Вы завтра ко мне с утреца заходите, я вам все уже приготовил, и сумку большую возьмите, тут для него паек лежит, – бодрым голосом сообщил он.

Значит завтра с утра комиссионка отменяется, не успею все за утро сделать. Ну, да ладно, зато зарплату Петину отдадут, да и паек лишним не бывает, может там для него что-нибудь будет, что передать можно.

Утром вскочила ни свет, ни заря. ГЛАВК работает с восьми утра, в девять у них планерка, нужно успеть до нее, а то мне к десяти на работу. Еще по магазинам надо пробежаться, передачку собрать.

Пять минут десятого я уже была перед кабинетом начальника. Секретарша пыталась меня остановить, но я влетела в кабинет, отодвинув ее своей обширной пятой точкой.

– Ой, Наденька, ты сегодня ранняя пташка, – он распахнул свои обьятья и похлопал меня по спине.

С мужем они работали вместе более десяти лет. Познакомились на войне, так с тех пор и оставались друзьями-приятелями. Он усадил меня за стол. Открыл ящик и вытащил конверт с деньгами.

– Вот смотри, четыреста рублей с копейками – это зарплата, еще четыреста рублей – это отпускные, а вот двести – это премия. Прости, но больше выбить не смог, – он раскладывал деньги по кучкам, – Пересчитывать будешь?

– Нет, я тебе верю, – я взяла в руки конверт и положила рядом на стол, – Как там Машенька?

– Жинка моя цветет и пахнет, еще больше стала, еще краше. Приходи к нам на ужин как нибудь. Как Петьку забрали, так ты и носа не кажишь к нам.

Он встал и подошел к шкафу. Из него вынул огромный бумажный сверток, перетянутый бечевкой.

– Чуть про паек не забыл, – он положил его предо мной на стол.

Оттуда потянуло чем-то копченым.

– Слушай, Петька же и тебе должен, пятьсот рублей кажется, – вспомнила я записи мужа, там правда эта сумма под вопросом стояла.

– Нет, нет не надо, – у Вениамина забегали глаза.

– Почему не надо, он же взял у тебя в долг?

– Не надо Наденька, тебе сейчас и так трудно. К тому же их все равно тогда забрали, – сказал он и осекся.

– Забрали? – удивилась я, и тут я начала понимать, – Ты, ты, так это твои деньги были, так это из-за них Петьку забрали.

Мое лицо перекосилось от злости, обиды.

– Вы же вместе воевали, дружили. Как ты мог? Почему не признался, что это твое? Ты предатель и взяточник, – стала кричать на него.

– Наденька, прости, прости, бес попутал. Хочешь я тебе еще денег дам, только не кричи пожалуйста, – он схватил меня за руки.

– Да пропади ты пропадом, – я сунул мужнину зарплату в сумку, схватила паек и выскочила из кабинета.

За мной выбежал Вениамин.

– Надежда Петровна, умоляю вас, только не говорите никому, – начал просить он.

В приемной с ноги на ногу переминался Иван, водитель мужа. Он быстро со мной поздоровался, я ему кивнула.

– Ваня, отвези меня пожалуйста домой, – попросила я.

– Да, Ваня, отвези Надежду Петровну домой, – приказал Вениамин.

– Веник, ради твоих семерых детей, я никому ничего не расскажу, но будь человеком признайся сам, – ответила я с горечью.

– Да, да, Наденька, ты моя спасительница, – он было кинулся целовать мне руки, но я вырвалась и отправилась прочь из кабинета.

Вот так друг называется, на войне они спины друг другу прикрывали, а в мирное время подставил человека, и в ус не дует. Петя его не сдал, ведь знал чьи это деньги и не сдал, а теперь не известно сколько ему сидеть.

Дома развернула паек. Сгущенка, тушенка, пачка чая, блок импортных сигарет, сахар-рафинад, две пачки печенья, все это отправится к Пете. Себе я оставила рыбные консервы, майонез, сосиски, копченую колбасу и рыбу, колбасный и обычный сыр. Еще была разная крупа и пачка муки. Не плохой такой паек, и как вовремя. Жаль, что Вениамин оказался вдруг и не друг.

До начала занятий еще час, успею и в комиссионку сбегать. Взяла парочку Петиных костюмов и пару сорочек, свои туфли. В другую сумку положила паек для мужа и отправилась в магазин. Приняли у меня вещи без разговоров. Туфли спрятали под прилавок. Выдали квитанции и я отправилась на работу.

Часть седьмая

Пары пролетели, как один миг. Схватила свои сумки и авоськи, и помчалась к следователю. Пропуск меня уже ждал, подхватила его и поднялась в нужный кабинет. Меня встретил Ефим Егорович, следователь по Петиному делу. Это был пожилой, сухопарый и подтянутый мужчина, фронтовик.

– Здравствуйте, Надежда Петровна, проходите, присаживайтесь, – указал он мне на стул, обитый дермантином.

– Ну, что же голубушка приступим? Есть у меня для вас новости, но сложно их назвать хорошими.

Я вся замерла от плохих предчувствий. Он посмотрел на меня внимательно.

– Дело передается в суд. Скорее всего на следующей неделе он и состоится. Вам принесут повестку, – выпалил он.

– Как? Только месяц прошел. Расследуют по несколько месяцев другие дела, а тут сразу в суд, – ахнула я.

– По делу о взятках собирают несколько подсудимых, будут делать показательный суд, – он устало на меня смотрел, – Вашего взяли последним, толком не дали разобраться, прицепят паровозиком к остальным и покатится все, – он махнул рукой.

– Но ведь он же не брал взяток, это не его деньги. Собирал на машину, ему их в долг дали, – воскликнула я.