Ипполит

Я видеть труп хочу, себе на горе…
Двери дворца отворяются. Видно тело Федры.

КОММОС

Хор

Увы! Увы! Несчастная… О жребий,
О злодеяние и ты,
О мука, вы сгубили целый дом…
О дерзость, о натиск безумный
На жизнь, на собственную жизнь.
Кто смел, скажите, кто смел
На голову эту
Покров погребального мрака накинуть?
Кто смел?

Тесей

Строфа

О, муки!.. О, город!.. Но нет,
Нет горше, подъятых Тесеем,
О, тяжко, так тяжко на плечи
Обрушился жребий, увы мне!
То демона скрытая метка?
Иль тайная точит нас язва?
Не море ли бедствий темнеет?
Кружат меня волны – не выплыть,
И хлещут, наверх не пускают.
Твоя ж, о жена, в каких же словах
Предсмертная мука, скажи мне, сокрылась?
Ты легче, чем птица[27 - Ты легче чем птица – сравнение обреченной женщины с птицей Анненский нередко добавляет от себя (особенно в “Ифи-гении”), но здесь этот образ действительно присутствует.] из плена
В эфире, в Аиде исчезла.
О, жребий, о, жребий плачевный!
Мне предок оставил пятно[28 - Мне предок оставил пятно – Тесей говорит об этом, как о вероятности: может быть, его постигла кара за грех кого-то из предков.], —
Слезами его замываю.

Корифей

Не первый ты подругу, царь, оплакал,
И не один ты дивную терял…

Тесей

Антистрофа

Туда я… в подземную ночь
Хочу, и в могиле хочу я
Без солнца лежать, потому что
Ты больше меня не обнимешь,
Мертва ты… Я ж тени бледнее…
О, как эти страшные мысли,
Жена, в твою душу проникли?
О нет, не таитесь, рабыни:
Иль чужды душою вы дому?..
О, горе, и ты, о зрелище мук!
Умом не охватишь, не вынесешь сердцем.
Без матери дети – и в доме
Хозяйки не стало. Меня же,
Меня ж на кого покидаешь,
О лучшая в ярких лучах,
О лучшая в лунном мерцанье?

Хор

Несчастный, несчастнейший муж!
Ты, бедами дом осажденный!
Над горем твоим, властелин,
Слезами склонились мои орошенные веки,
Но ужас холодных предчувствий
В груди и давней и больней.

Тесей

Ба… Погляди…
Ведь белая рука ее застыла,
Письмо сжимая[29 - Письмо сжимая – вопрос о том, умели ли писать греки героической эпохи, остается нерешенным. Гомер лишь однажды упоминает “погибельные знаки”, с которыми ревнивый муж отправил Беллерофонта к своему другу, чтобы тот с ним расправился – было ли это полноценное письмо, пиктография или некий условный “символ”, заранее оговоренный друзьями, неизвестно. Эсхил в “Семеро против Фив” снабжает вождей надписями на щитах. Только у Еврипида письмо становится бытовым явлением (ср. “Ифигения в Авли-де”, “Ифигения в Тавриде”).]… Или новых мук
Оно несет нам бремя, или в нем
Вдовцу или сиротам свой завет
Она перед разлукой написала?
Нет, бедная, в оставленный тобой
Уж не войдет чертог жена другая.
Покойно спи… О да, я узнаю
Кольца печать усопшей золотую…
Мгновение и, складень растворив,
Последних строк ее узнаю тайну.

(Подходит к телу и, разжав руку Федры, вынимает складень распечатывает его и читает.)

Хор

О, горе, о, горе…
То новый удар
Нам демон готовит… Увы…
Жизнь цену для меня теряет… Это будет,
Я чувствую, удар смертельный. Пусть же
И на меня он падает:
В обломках на земле
Моих царей лежит былое счастье…