Его Мишень

Внутри что-то зажглось… Тихое, робкое и пока неуверенное.

У меня уже много лет нет своего дома, в полном объёме этого слова. Я его потеряла ещё до отъезда из страны, а в Лондоне и вовсе скиталась по съёмным квартирам, боясь то ли обжиться, то ли испугаться. А сейчас прямо захотелось. И уюта, и тепла, и ощущения, что угол свой есть. Странная ты, Сеня… Радуешься углу, хотя столько лет старалась затеряться в многомиллионном мегаполисе, убивая себя работой до изнеможения. А успокоилась, лишь вернувшись домой?

Я рассмеялась, схватила сумку и выскочила из квартиры, чтобы купить бутылку шампанского в ближайшем супермаркете и отметить это дело.

Наверное, удача в тот день улыбалась мне во все сто тридцать три зуба, потому что уже войдя в супермаркет, получила сообщение от риелтора, что моя квартира тоже продана, а значит, сделка – дело недели.

Сама не понимая, почему, но я развернулась и бросилась в торговый центр, переполненная внезапной жаждой уюта.

Глава 2.

Ещё раз осмотрела круглый стол, сверкающий новым хрусталем, сталью приборов и фарфором столового гарнитура. Поправила букет пышных пионов, разложила льняные салфетки и скинула фартук, как раз в тот момент, когда зазвонил домофон.

Я не шла, а прыгала к двери, а потом нервно переступала с ноги на ногу, ожидая, когда лифт откроется на моем этаже.

– Сеня!!!!!

– Девки!!!!

В квартиру мы вошли, только прокричавшись на лестничной площадке, чем явно возмутили соседей. Внутри всё взрывалось ярким фейерверком, крутила школьных подруг, пытаясь насытиться их реальными моськами, а не безжизненными картинками в «скайпе».

– Мишелька, – Вероника открыла рот, осматривая мое новое жилище. – Не квартира, а сказка!

По щекам растёкся румянец, я стала нервно осматриваться, чтобы убедиться в том, что не врёт подружка. Не врёт… Мне понадобилось всего две недели, чтобы превратить светлую, когда-то чужую двушку в уютное гнездышко. К моменту заключительного этапа сделки, уже была доставлена вся крупногабаритная мебель, а на окнах появился текстиль, что стёр гадкое эхо пустоты.

– Ой, я вас тысячу лет не видела, – прыгала вокруг подруг, как обезьянка. – Люся, ты так похудела!

– Конечно! – шикнула подруга, украдкой смотря на себя в зеркало. – Я год потела в спортзале, Сенька. Год! А муж сказал, что ему нравится, как было!

– Тогда было тоже хорошо, Люсенька, – обняла миловидную брюнеточку и поцеловала в щёку. – Тебе же шла полнота, что это ты вдруг решила?

– Любовника завела, – прыснула Вероника, еле увернувшись от руки раскрасневшейся подруги.

– Ника, ты могла хотя бы дождаться, когда выпьем, а не вываливать мою подноготную прямо с порога? А?

– Давайте пить, – Ника ловко откупорила бутылку шампанского. – Девки-и-и-и, как же мы давно не собирались!

– Это точно, наверное, лет шесть? – аккуратно сказала Люся, стараясь не пересекаться со мной взглядом, пока мыла руки.

– Да, уже шесть лет, – я села в кресло у окна и закурила. – С того самого дня и не виделись.

– Сень, ты как? – Ника вложила бокал мне в руку, смело заглянув в глаза.

– Знаете, как я устала слышать этот вопрос? – выдохнула и повернула голову к панорамному окну.

Сидя в кресле у стола, казалось, что возвышаешься над городом, наблюдая за его бурлящей жизнью. Вид, конечно, открывался шикарный: парк отдыха успокаивал бескрайней зеленью посадки, манил торчащими конструкциями аттракционов, а извилистая дорожка вела к пруду с утками. Город сильно изменился за пять лет. Очень сильно. Улицы стали чище, люди бережливее, а инфраструктура современнее.

– Только проблема не в тех, кто интересуется, – выдохнула облако в открытое окно, зажмурилась, прислушиваясь к жжению в глазах. – А во мне, потому что у счастливого человека не будут спрашивать этого. А того, кто отпугивает от себя людей своей кислой безжизненной миной – задолбят. Давайте не будем обо мне? Хотя бы сегодня? Я, что, зря две недели, как прокаженная, впахивала, чтобы похвастаться новой квартирой, чтобы рыдать за шикарным столом? Нет! Пьем и сплетничаем, а потом меняемся. Сплетничаем и пьем!

– Отличный план!

– Так, что там с любовником? – я дождалась, пока Люся сглотнет шампанское, чтобы не дай Бог не разлила его по льняной скатерти.

– Эх… Осуждаешь? Да, Сенька? – дернула бровью Люся.

– А я давно уже никого не осуждаю, – залпом осушила бокал, чтобы побыстрее обрести алкогольную лёгкость в общении. – Гиблое это дело. Поэтому давай, со всеми подробностями! Хочу знать, как это святоше-Лёньчику рожки наставили.

– Да какой Лёньчик, я тебя умоляю, – отмахнулась Люся. – Я уже третий раз замуж выхожу, пока ты у англосаксов в плену была. Весь паспорт измарала только. А главное – мужики мне скоты попадаются, девки…

– Это классика жанра, дорогая моя, – мы с Никой не выдержали и заржали во все горло, жадно хапая воздух ртом. – Она святая, а муж бесчувственный сухарь. Да?

– Ничего смешного! Я же серьёзно, – улыбнулась Люся. – Лёня был Козлов, второй был Барановым, а теперь я Курочкина! Ну, что за непруха? Все вокруг Царёвы, Королёвы, а я Курочкина!

– Люська-а-а, – не могла я уняться, наблюдая за подругой, что от гнева аж пятнами пошла.

– Ещё и имя-то у меня подходящее – Люся! Люся Курочкина! Вероника Ветер, Ксения Витман…

– Мишина, – автоматом поправила я её. – Я девичью фамилию взяла обратно. Не смогла носить его фамилию… Тяжело.

– Вот и правильно, Мишелька, – Ника обняла меня, вспомнив, как они меня в школе называли. С первого класса как прилипло, так до универа и доносила это прозвище. А что? Мне даже нравилось… Оригинальненько.

– Так что там с любовником-то? Рога-то ты кому приделала? Козлу, барану или петушку?

– Петушку, конечно. У козла и барана свои, так сказать, природные, – Люся взяла из моей пачки сигарету, прикурила и поджала под себя ноги, приготовившись к рассказу. – «Куриц» мой недоделанный только притворялся бизнесменом с активной жизненной позицией, а на деле… оказался сантехником с пассивным либидо. Секс закончился сразу после свадьбы, собственно, как и деньги. Зато появилась его семейка, что оккупировала мою квартиру во главе с матушкой, в доме которой каждый месяц тараканов травят. Конечно, – хихикнула подруга, осушила бокал. – Ведь главный таракан уезжает как раз накануне. Короче, сидит он на моей шейке и ножками болтает уже семь месяцев, видите ли, друг его кинул. Ясен пень! Да ещё чуть-чуть, и я его кину!

– Люся, давай ближе к делу, – закатила глаза Ника, очевидно, слушая эмоциональную тираду подруги уже не в первый раз.

– Машка Лисицына…

– У тебя даже подруги из той же оперы, чего ты от мужей хочешь? – рассмеялась Ника, обнимая Люсю за плечи.

– Так вот, – зыркнула Курочкина, еле сдерживая улыбку. – Рассказала, что познакомилась со своим нынешним ёбар… мужичком на сайте знакомств. Вот… Туда я и полезла в поисках отдушины.

– Нашла, Люсь? – у меня от смеха уже болел пресс, я раскачивалась из стороны в сторону, пытаясь снять спазм.

– Нашла-а-а-а, – мечтательно закатила глаза подруга и за сердце схватилась. – Он такой…заботливый, нежный… Ника! А давай мы и тебя зарегистрируем? А? Тощие селёдки там тоже в спросе.

– Сама ты селедка! – возмущению Вероники не было предела, она поправила грудь, что так соблазнительно выглядывала из майки, и перекинула волосы через плечо взмахом головы. – У меня Королёв есть. Его пасти буду до посинения.

– Не сдается? – я вскочила, вспомнив, что в духовке стоит лазанья.

– Не-а… Только смотрит на меня глазками влажными своими, а трогать не трогает. Девки, ну ладно сам не трогает, так и мне, гад такой, не позволяет! Бездушный. Ни себе, ни людям. Говорит, на работе ни-ни! Представляете? Хоть увольняйся… – Ника уронила голову на стол. О её влюбленности в Королёва знала вся школа, Ника осаждала его класса с пятого, кажется, но увы… Королёк сначала вовремя сбежал в Штаты, а потом у него дама появилась какая-то мега-секретная, о которой все знали, но никто не видел, кроме избранных. Даже меня, свою соседку и лучшую подругу, он наотрез отказывался с ней знакомить.

– Так увольняйся, – Люся наполнила бокалы и отставила первую пустую бутылку. – И паси его по клубам. Пьяный мужик отростку не хозяин, Никусь. Соврати его, и дело в шляпе. Не открутится потом твой Королёк, я тебе говорю!

– Ага, увольняйся… – заныла Ника и опустошила бокал одним махом. – Знаешь, как он мне платит? – подруга присвистнула и, отодвинув волосы, блеснула золотыми сережками с россыпью камней. – Щедрый, сцуко! На подчиненных не экономит. Да и работа не пыльная. Бумажки, встречи, снабжение офиса. Не уволюсь! Пусть платит и смотрит, что могло быть его…

– А лучше, девки, пусть они все платят и плачут! – рассмеялась Люся.