Заговор демонов

Фабиан вытащил из кармана телефон, чтобы проверить мессенджер. Читая сообщения, он не обращал внимания на происходящее вокруг. Маг поднял глаза от экрана, лишь когда за стол к нему кто-то подсел, щелкнув днищем пластикового стаканчика по столешнице. Фабиан увидел перед собой огненного элементалиста Алана Терро. Тот улыбнулся в ответ, но за дружелюбным на первый взгляд жестом прятался холод.

– Привет, Фабиан. Пришел сделать перерыв, смотрю, ты один сидишь. Решил составить тебе компанию, – щелкнув крышкой металлической зажигалки, произнес элементалист.

– Лучше бы ты шел мимо, – пробурчал Фабиан.

Они с Аланом не враждовали, но недолюбливали друг друга. Элементалист все время пытался зацепить Фабиана, тот отвечал ему тем же. Победы в своих словесных поединках они одерживали по очереди. И все же натянутые отношения не мешали им искренне уважать друг друга – оба оперативника были сильны и крайне способны, и знали свою работу на отлично. Фабиан признавал, что Алан по праву заслуживает звание одного из лучших оперативников. К тому же способность к управлению стихией огня была чрезвычайно редкой среди элементалистов.

– Рубишь сплеча, как обычно, – ухмыльнулся Терро.

Фабиан с подозрением взглянул на него. В прошлом году он вытащил огненного элементалиста из горящего дома, где Алан собственноручно устроил пожар. Он пытался убить Фабиана, действуя по чужой указке и руководствуясь ложными воспоминаниями. Маг спас Терро только по одной причине – в итоге элементалист был невиновен и напал на него не по своему желанию, оказавшись лишь пешкой в чужих руках.

Вэл тогда стер воспоминания Терро обо всем, и Алан не догадывался, кому обязан жизнью. И Фабиан не хотел, чтобы он об этом знал. А внезапная общительность элементалиста навела его на мысль о том, что он мог все вспомнить.

– Что тебе нужно, Алан? – без предисловий спросил Фабиан. – Настроения цапаться с тобой у меня нет, уж извини.

Ухмылка Терро стала еще шире.

– Я знаю про Вэла, Фабиан.

– Что?

Алан притворно вздохнул, словно сожалея, что собеседник такой тупой и не может его понять.

– Если Департамент расформируют, Вэла отправят в отставку по какой-нибудь надуманной причине. Например, найдут для него серьезную статью.

Услышав это, Фабиан едва не подавился кофе. Он прижал тыльную сторону ладони к губам и беззвучно закашлялся. Алан же явно наслаждался произведенным эффектом.

– Ой, забыл тебя предупредить, чтобы ты не пил, пока я говорю!

– Откуда ты это узнал? – сипло спросил Фабиан, перестав кашлять.

Алан подался вперед и положил руки на стол. Серый шелк его пиджака почти слился с цветом столешницы. Металл стукнулся о дерево – Терро положил зажигалку рядом со своей ладонью.

В тот же миг выражение его лица изменилось. Из насмешливого оно стало хмурым, а глаза утратили хитрый блеск как у трикстера[13], задумавшего дурацкую проказу.

– Скажем, с Управлением у меня есть самая прямая связь. Я знаю об этом от близкого к Таггарту человека.

– А кто еще из Департамента, кроме тебя, в курсе?

– Надеюсь, что никто.

– Зачем ты мне это говоришь, Алан?

Огненный элементалист переплел длинные пальцы.

– Предупреди Вэла, чтобы он не думал переть против них. Иначе шансов у него точно не будет.

Фабиан изогнул брови:

– Не думал, что ты так беспокоишься о судьбе Департамента!

Терро откинулся назад, снова превращаясь в самого себя – глумливая улыбочка, прищуренные глаза.

– Я не хочу переходить под начало дураков, ни черта не смыслящих в магии. И, чего уж там, люблю свою работу. Здесь чувствуешь себя полезным. Я буду искренне сожалеть, если Департамент в его текущем виде перестанет существовать.

Фабиан так и не смог разгадать, правду элементалист говорит или лжет, чтобы поиздеваться. Еще секунду назад Алан был совсем другим, и магу даже показалось, что собственное воображение сыграло с ним злую шутку.

– Алан, ты что, головой ударился? – на всякий случай уточнил Фабиан.

В ответ элементалист рассмеялся – делано, без тени веселья. Несколько раз звякнула крышка его зажигалки, над ней взвился огонек. Алан принялся играть с ним, перекидывая с кончика одного пальца на кончик другого.

Огонек оказался над указательным пальцем элементалиста. Подняв его на уровень лица собеседника, Алан сделал вид, что дует. Огонь повиновался ему и полетел к Фабиану. Тот инстинктивно зажмурился, но не почувствовал жара на лице. Когда маг снова открыл глаза, то увидел, как Алан Терро стремительно шагает к выходу из столовой.

Свои ночные рейды по Нуарвиллю Фабиан не прекращал. Почти каждый день он патрулировал темные улицы, избавляя город от порождений зла. Выполнял и частные заказы, не гнушаясь даже совсем незначительных для его уровня. Фабиан готов был и на это, лишь бы отвлечься от ворочавшихся в груди тяжелых чувств.

Недавно, например, подвернулось легкое задание: мелкий бизнесмен уличил конкурента-демона в использовании своих сил против людей. Не воспользоваться этим было бы большим упущением. Бизнесмен связался с Фабианом, надеясь заодно избавиться и от удачливого конкурента. Оперативник согласился, не раздумывая.

Он быстро прибыл по указанному в сообщении адресу. Одно из окон на третьем этаже здания, которое занимала контора демона, слабо светилось. Фабиан сразу почувствовал присутствие этой злой и довольно слабой сущности. Кто-то сегодня вернется домой в преисподнюю.

Маг поднялся на третий этаж, дошел до нужного кабинета. Дверь оказалась не заперта, и он вошел в помещение. Демон в облике человека сидел за рабочим столом. Он увидел посетителя и сразу же понял, что происходит. Миг, и тварь приняла свой истинный вид. Она подняла лапу и хотела было метнуть в Фабиана сгусток магической энергии. Противник оказался быстрее. Заклинание сковало демона, под его ногами загорелся сигил изгнания. Демон рычал и бился, но все тщетно.

– Катись-ка в ад, – процедил Фабиан сквозь зубы.

Кожа демона потрескалась, сквозь нее ударил яркий свет. Еще миг, и тварь погибла, рассыпавшись пеплом. А Фабиан вытащил телефон и написал сообщение заказчику. Ответ не заставил себя долго ждать. Маг взглянул на экран телефона – счет только что пополнился на очень неплохую сумму.

Стычки с демонами и порой щедрая плата за убийство этих тварей здорово отвлекали, но стоило Фабиану вернуться в темную пустую квартиру, как неприятные эмоции возвращались.

– Bon retour[14], – каждый вечер говорил он, глядя на себя в зеркало ванной, а затем шел спать.

С тех пор как ему почти перестали сниться кошмары о прошлом, сон стал вторым любимым способом мага отвлечься. Надо сказать, это действовало на него благотворно, и даже Ларри как-то заметил: несмотря ни на что, настроение у выспавшегося Фабиана куда как лучше.

В очередной раз покидая уже опустевшее здание Департамента, он собирался отправиться на охоту. Сел в машину и завел двигатель. В поисках своих прав, он отогнул солнцезащитный козырек, а из-под него что-то упало прямо ему на колени. Фабиан поднял к глазам карту Таро с его собственным стилизованным изображением.

А ведь он совсем забыл про Мэтресс! Нужно было сразу ее обо всем расспросить, но суета вокруг Управления национальной безопасности совершенно вытеснила все другие мысли. Маг отругал себя за вопиющую безалаберность. В такое ответственное для Департамента время он занимался какой-то ерундой! Фабиан повернул карту рубашкой к себе. На ней появилась надпись «Maîtresse des Songes[15]: манипуляции с сознанием». Маг усмехнулся. Так вот кем по совместительству была эта особа из «Лимба». Конечно, не нужно быть магом, чтобы уметь гадать на Таро. А любой манипулятор мог рассказать о человеке все, только считав его мыслеобразы. И этих манипуляторов в последнее время развелось немерено.

Фабиан потер карту кончиками пальцев. Он всегда скептически относился к таким вещам. А во всем мире единственным манипулятором, которому он безоговорочно мог доверить свой разум, был Вэл Морган. Ладно, заехать в гости к Мэтресс все равно стоит. Возможно, даже не придется прикидываться страждущим клиентом, чтобы выведать у нее информацию.

Маг посмотрел на адрес. Недалеко от центра города. Похоже, дела у Хозяйки Снов идут очень хорошо, раз она может позволить себе такую аренду. Пора все-таки навестить чародейку.

Фабиан еще издалека приметил фиолетовую вывеску на здании, которая была украшена блестящими серебряными и черными звездами, переливающимися всеми цветами радуги. Вывеска заворожила мага, и он еще несколько минут просто стоял посреди улицы, глядя на нее. Лишь с трудом отведя глаза, он смог избавиться от странного наваждения. Какое необычное чувство! Благодаря Безликому Фабиан был невосприимчив к любой контролирующей сознание человеческой магии. Может, с салоном Хозяйки Снов было связано что-то другое? Как раз и узнает.

Маг подошел к резной деревянной двери и взялся за латунную ручку, которая оказалась неожиданно теплой. Под его ладонью она замерцала, но свет быстро погас. Фабиан толкнул дверь и шагнул вперед, погружаясь в мягкий полумрак.

Где-то в глубине помещения глухо звякнул колокольчик. Маг прошел через небольшую прихожую и оказался в мистической обители Хозяйки Снов. Он осмотрелся. Помещение представляло собой комнату, обставленную и украшенную в соответствии с привычными стереотипами людей о колдовских салонах. Фабиан принялся рассматривать атрибутику – черные и золотые свечи, зеркала в тяжелых резных рамах, разнообразные колоды карт Таро, серебряные и каменные статуэтки, разные необычные вещицы и сувениры. Вдруг за спиной послышался голос:

– Вообще-то салон уже закрыт. Приходите завтра с часу до… – Она осеклась, увидев гостя. – О, так это ты.

Маг резко обернулся.

– Да.

– Все-таки ты пришел. Но что-то долго тянул.

– Размышлял, надо ли оно мне. – Он обвел рукой убранство салона.

Чародейка улыбнулась.

– И все же ты здесь.

– В конце концов захотел убедиться, что зря потрачу время.

Но Мэтресс покачала головой.

– Тогда я разочарую тебя: здесь ты поймешь как раз обратное. Может быть, пока ты этого не осознаешь, но ты принял решение приехать, значит, был уверен, что хочешь этого.

Губы Фабиана тронула усмешка. Как же она заблуждалась! Он приехал вовсе не за тем, чтобы воспользоваться ее сомнительными услугами манипулятора. И все же он ошибся. Только сейчас он осознал, что просто так поговорить с ней об убийствах не получится. Перед ним очень осторожная личность, а посему следует действовать аккуратно, шаг за шагом вызывая в ней доверие.

– Но ты ведь только что сказала, что салон закрыт.

В ярко-голубых глазах Мэтресс появились хитрые искорки.

– Сделаю для тебя исключение, считай, акция для нового посетителя.

– Хорошо, – легко согласился маг. – И что же ты можешь мне предложить? Ты же прекрасно понимаешь, что я пришел не за гаданиями.

Чародейка долго и пристально смотрела на него. Фабиан знал, что она пытается считать его сознание. Чтобы игра выглядела убедительно, он позволил своим отрицательным эмоциям захлестнуть его. Маг заметил, как на миг изменилось выражение глаз Мэтресс, когда его давящие чувства стали ее собственными.

– Ты ждешь руку помощи, – глухо прозвучал ее голос. – Освобождения. Хочешь, чтобы кто-то вытянул тебя из тьмы. И я могу это сделать.

Она перестала прощупывать разум мага.

– Давай попробуем, – согласился он.

Мэтресс, не говоря ни слова, указала на удобное полулежачее кресло в дальнем углу комнаты.

– Приляг, – попросила чародейка.

Фабиан выполнил ее просьбу. Осталось не забыть, ради чего он действительно сюда пришел. Маг закрыл глаза и не видел, что делала Хозяйка Снов. А она поднесла ладони к его вискам и сосредоточилась.

Чародейка сразу ощутила блоки на его сознании. Их установил сильный манипулятор. Она не собиралась ничего с ними делать, да просто и не смогла бы. У нее была иная задача. Мэтресс с удивлением подумала, что не может считать ни одного мыслеобраза гостя. Даже самого недавнего, вот взять хотя бы их разговор минуту назад. Сознание Адриана, кажется, так он представился ей в «Лимбе», окутывала тьма, и блоки предыдущего манипулятора оказались здесь вовсе ни при чем.

Чародейка оставила попытки увидеть, о чем он думал. Сначала следует сосредоточиться на его самых тяжелых эмоциях. Они пронизывали его душу, и нужно помочь ему освободиться от них. Работа сложная, но Мэтресс знала, что справится. Ведь основной ее целью было заставить мага прийти к ней еще не раз. Она станет потихоньку внедрять ему чувство доверия. Затем сможет заставить его испытывать симпатию. Лишь после она ему обо всем расскажет, и он поможет ей.

Чародейка сконцентрировалась на своей силе. Когда она через несколько минут опустила ладони, маг крепко спал.

А проснувшись, Фабиан долго не мог понять, что произошло и где он вообще находится. Он попытался поднять руку, но не смог: тело вдруг перестало его слушаться. Мысли тяжело ворочались в голове. Однако через несколько минут он почувствовал, как свинцовое оцепенение уходит. Его вытесняла совершенно неожиданная легкость. Потихоньку приходя в себя, Фабиан вспоминал о событиях дня, предшествовавших пробуждению в салоне Хозяйки Снов.

Он пришел, чтобы расспросить чародейку о преступлениях, но внезапно понял, что сейчас ему это неинтересно. Маг с удивлением прислушался к своим чувствам. Где те тягостные эмоции, с которыми он явился к Мэтресс? Не было тоски, исчезла боль, испарилась тревога. Он даже украдкой ущипнул себя, и физическая боль оказалась вполне реальной. Фабиан помотал головой.

– Проснулся.

Оперативник резко обернулся. За столом в другом углу комнаты сидела Мэтресс, раскладывая карты Таро.

– Да… Что это было? Что ты со мной сделала?

Чародейка удовлетворенно улыбнулась.

– Тебе лучше, не так ли?

– Намного.

– Это моя работа, помогать людям избавляться от гложущих их эмоций, воспоминаний, чувств. Теперь ты понимаешь?

– Да. И, должен признать, я был неправ, – в другой раз его бы это раздосадовало. – Сколько с меня?..

Мэтресс склонила голову.

– Нисколько. Первый сеанс бесплатно. А уж если захочешь вернуться ко мне снова, там и договоримся.

Фабиан кивнул.

– Тогда до встречи, – сказала чародейка так, словно была уверена, что еще увидит его.

Несколькими минутами позже заводя двигатель автомобиля, он уже знал, что вернется к Мэтресс. И не только из-за работы.

Поздним вечером того же дня Фабиан забрался в кровать, готовясь ко сну. Он потянулся к тумбочке, чтобы достать пульт от кондиционера: в комнате было душновато. Пальцы коснулись чего-то гладкого и холодного. Маг вытащил из ящика рамку со снимком, от которого сердце пропустило один удар – совместное фото с Джоан.

Он очень хорошо помнил тот день. Они гуляли в парке, чтобы согреться, выпили по стаканчику дымящегося ягодного чая. В какой-то момент Джоан отобрала у своего спутника смартфон и сделала это фото. На нем Фабиан радостно улыбался, обнимая за плечи лучившуюся счастьем девушку.

Несколько секунд он разглядывал любимые черты, затем кинул рамку обратно в ящик, не заметив, что от удара стекло разбилось. Фабиан вытаскивал пульт и зацепил осколок пальцем. Кольнула боль, но маг не придал ей значения.

Выключив свет, Фабиан улегся прямо по центру кровати. Зарылся лицом в подушку, подумал о том, что у него вообще-то нет никакого морального права ревновать Джоан. Он не хотел мешать ей быть счастливой и жить своей собственной жизнью. У них просто не сложилось, такое бывает, что же теперь? А вот за то, что нагрубил ей при прошлой случайной встрече в лифте, ему было очень стыдно.

После расставания он не преследовал Джоан, не умолял вернуться. Но любил только ее. И всегда будет любить только ее. Именно поэтому он отпустил Джоан. Фабиан, разумеется, ни в чем не винил девушку. В какой-то мере он ее даже понимал. Ну кто действительно способен до конца смириться с тем, что спит в одной постели с жутким чудовищем?

Маг горько усмехнулся, подумав о том, что раз он появился на этот свет, то не так уж мало женщин смогли принять демона. Например, взять хотя бы его мать. Для нее, правда, это ничем хорошим не закончилось. Он внезапно вспомнил о Меррите, которого пришлось убить. А если бы он выжил, приняла бы его жена, как принимала мать Фабиана своего мужа?

Когда магу было шесть, он впервые совершил осознанное зло: попытался оторвать пойманной бабочке крылья, чтобы посмотреть, как она сможет жить без них. А потом убил насекомое. Мелочь, как могло показаться многим, но для демона не было разницы, бабочку его будущий носитель уничтожил или человека. Главное, что он сделал это намеренно. При этом мать всегда учила Фабиана, что к живым существам нужно относиться бережно.

В тот день на его шее появился сигил Безликого. А еще через несколько дней Адриан Карриган забрал сына и, ничего не сказав своей жене, просто исчез из ее жизни. Лишь через много лет, повзрослев, Фабиан узнал: потеряв самых дорогих людей, мать покончила с собой.

Сам он почти не помнил Габриэль Делакруа. В сознании сохранились только обрывочные образы вроде нежной улыбки, тепла ласковых рук, чудесного голоса, шептавшего ему«Mon petit, je t’aime si fort!»[16]. А еще так спокойно, как в крепких объятиях матери, ему не было никогда. Отец почти не говорил о ней после того, как они перебрались в Даг-Арат. Лишь однажды Фабиану удалось подслушать разговор отца и какого-то мага. Адриан тогда признался – сын унаследовал от матери глаза цвета холодного штормового моря, и иногда Карригану-старшему казалось, будто это она смотрит на него и безмолвно укоряет за то, что он сломал ей жизнь.

Кроме этого случая Фабиан больше никогда не слышал, чтобы отец говорил и о семье в целом. Любил ли он сына и жену? Или они были всего лишь частями какого-то его плана? Теперь уже никак не узнаешь, и оставалось лишь строить догадки.