Оценить:
 Рейтинг: 4.5

История Армении

Год написания книги
2017
<< 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 20 >>
На страницу:
6 из 20
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля

Все это сказал патриарх Нерсес и, удалившись от царя, поехал объезжать все гавары Армении, поучать, устанавливать порядки в церквах. После этих слов, вышедших из уст блаженного Нерсеса, едва прошло три дня, как бог подверг селение-город Аршакаван ударам. На людях и животных стали появляться злокачественные опухоли, которые иные называют чумой. Это бедствие не продолжалось больше трех дней, и город обезлюдел; около двадцати тысяч дымов перемерло, никто из людей жив не остался, ибо все внезапно погибли и кончились, мор был всеобщий.

Тогда уже царь сам выехал искать патриарха Нерсеса, нашел его и просил помолиться за него, боясь, что и сам помрет, так он был перепуган. И в ответ ему патриарх Нерсес начал говорить и сказал: «Так как на этом свете праведники и грешники живут смешанно, из-за праведников временно щадится и жизнь грешников на этом свете, и они живут и продолжают жить на свете из-за праведников. Как плевел, посеянный вражеской рукой в чистой пшенице, который возрастает вместе с ней, щадится, вместе с чистой пшеницей (растет) и сорный плевел, дабы при полке плевела не вырывалась и пшеница. Поэтому и плевел, как пшеница, временно поддерживается росой, дождями, поливкой, теплом и ясным солнечным светом. Это так продолжается до времени жатвы, когда жнут пшеницу и собирают в житницы царствия небесного, а плевел бросают в вечный огонь и сжигают. Эта жатва – конец времен, когда придет сын божий и прикажет сопровождающим его небесным работникам произвести жатву среди всех, вышедших из могил усопших. Тогда он сделает отбор, праведников наподобие пшеницы возьмет с собою в свое царствие, а грешников на-подобие плевела прикажет бросить в вечный неугасимый огонь. И так еще до наступления времени жатвы ты выполол плевел из пшеницы и преждевременно собрал в одно место без пшеницы, поэтому и огонь преждевременно настиг и весь плевел, собранный в одном месте, сразу уничтожил; но ты блюди себя, как бы и тебе не погибнуть, а также и стране из-за тебя». А царь, упав на колени, жалобно умолял и просил помириться с ним и дал обет после того никогда не отступать от его слов.

Глава XIV

Об Айре Мардпете, о том, как он, прибыв в гавар Тарон, вошел в Аштишатскую церковь, и как оттуда ушел осужденным собственными устами, и как, обреченный на смерть, был убит Шаваспом Арцруни

И Айр Mapдпет был злым и злонамеренным человеком, более нечестивым и бессовестным, чем прежние Айры Мардпе-ты. Это он в царствование Тирана заставил истребить все нахарарские роды, так же и в царствование Аршака еще больше зла причинил всем людям, чем раньше. И вот он выехал для объезда своего мардпетства и, проездом, остановился в гаваре Тарон, чтобы посмотреть свои деревни.

К этому времени и святой Нерсес объезжал свои собственные владения. Ибо пятнадцать гаваров находилось в его владении, которые искони принадлежали его роду в собственность. Главными из этих гаваров были: Айрарат, Даранали, Екеляц, Тарон, Бзнуник, Цопк и те, которые находились промеж и вокруг них. И вот, когда Айр Мардпет совершал объезд своих владений, святой католикос Нерсес тоже прибыл в то место, где впервые были построены церковь Григорием и часовни во имя святых мучеников, и он там совершал поминовение святых. Случилось так, что Айр Мардпет, проезжая по этим местам, пожелал подняться к святыням Аштишата, чтобы помолиться и приветствовать святого патриарха Нерсеса. И вот они, помолившись, приветствовали друг друга, и святой патриарх Нерсес приказал приготовить обед для приехавших. Пока люди занимались приготовлением подобающего ему обеда, он вышел из епископских покоев и стал гулять по большой и красивой площади от палат до часовен святых. Когда он увидел красоту этих мест, прекрасное возвышенное расположение местности, откуда открывался вниз чарующий вид, то он исполнился зависти.

Потом он вошел, в покои, сел и начал есть и пить. Выпив хорошо и опьянев, он начал гордо и надменно говорить. В состоянии опьянения он стал поносить царя Трдата, армянских царей Аршакуни, живых и мертвых, их род до самого корня. «Как же это они, – говорил он, – отдали такие места лицам в женском одеянии, а не мужчинам?» Высказывая пренебрежение и презрение к святым местам, он говорил: «Мы эти места разрушим, здесь нужно построить царский дворец. Если я, Айр Мардпет, останусь жив и доеду до царя, то все это я изменю, удалю тех, кто здесь находится, и здесь построю покои, для царского жилья».

А святой патриарх, услышав это, сказал: «Господь наш Иисус Христос сам избрал это место для того, чтобы назвать своим именем, имя которого славится всюду вместе с отцом и святым духом. Он приказал не зариться на чужое достояние и не желать его. А тот, кто зарится и алчет того, что посвящено ему, тот не достигнет того, чем грозится, ибо замысел его провалится вследствие множества грехов, им совершенных». После этого Айр Мардпет уехал из святых мест и опустился к берегу реки Евфрат, в долину, покрытую густым лесом, в заросли крушины, у слияния двух рек, где издавна построен был город царем Санатруком, в местности под названием Мцурк.

Когда он достиг этого места, то совершился суд гнева господня лад нечестивым Айром, его делами и его словами. Он был предан в руки человека, по имени Шавасп, который был единственным уцелевшим потомком рода Арцруни. Когда он (Мардпет) ехал в колеснице по дороге, Шавасп подъехал к нему, старался обмануть его и сказал: «Я видел медведя белого, как снег». Он так соблазнил Мардпета, что тот вышел из колесницы, сел верхом на коня, и они стали искать в лесу (медведя). Когда они въехали в чащу, Шавасп несколько отстал и сзади пустил стрелу в спину евнуха Айра, так, что стрела пронзила насквозь его тело, и он повалился на землю и умер. Так сейчас же вослед исполнилось слово человека божьего, ибо ни одно слово человека божьего не пропадало даром.

Глава XV

О нечестивых деяниях царя Аршака, о том, как он по злому наущению Тирита убил своего племянника Гнела, и как укорял его за это человек божий Нерсес, или как он убил другого своего племянника Тирита, или как он взял себе в жены жену Гнела, или как он привез себе из Греции другую жену Олимпию, или как иерей Мрджюник по наущению Парандзем отравил ее ядом в причастии

В те времена у некоего Андовка, одного из нахараров сюникского нахапета, была красавица дочь по имени Парандзем, которая славилась своей красотой и благонравием. И молодой Гнел, племянник царя, взял ее себе в жены. И слава о красоте девицы распространилась повсеместно, и слава о прелестях ее, передаваясь из уст в уста, росла и гремела. И от этой славы воспылал страстью к ней двоюродный брат Гнела, по имени Тирит, и искал случая, чтобы повидать свою невестку. Когда же он добился своего желания и повидал невестку, то после того стал измышлять средства, чтобы погубить мужа этой женщины, надеясь, что таким путем, быть может, сумеет овладеть ею.

Тирит углубился в свои коварные замыслы и для осуществления их подкупил себе пособников и сообщников, чтобы через них пустить злостную клевету. Коварством и лицемерной ложью он представил царю Аршаку следующее: «Гнел де сам хочет царствовать и убить тебя. Все вельможи, нахарары и дворяне любят Гнела, нахарары всей нашей страны желают иметь его своим государем больше, чем тебя. Итак, знай это, царь, и подумай, что тебе делать и как сохранить свою жизнь». Такими речами они настраивали царя Аршака, пока не убедили царя в правоте слов своих.

И царь, воспылав злобой к молодому Гнелу, стал преследовать его и долгое время обдумывал коварный замысел против него. И вот к праздникам Навасарда[48 - Навасард – от однозначного персидского слова, navasard (nava – новый, sard – год). Первый месяц армянского года, продолжавшийся по неподвижному календарю от 11 августа по 9 сентября.] царь Аршак задумал пригласить к себе молодого Гнела и убить. Он послал к нему нахапета из рода Мамиконянов Вардана, брата спарапета, для того, чтобы тот постарался клятвенными обещаниями и коварством пригласить к царю Гнела, отнюдь не обнаруживая своего замысла, дабы он не сумел ускользнуть и спастись, а стараясь лицемерной ложью и льстивыми обещаниями заманить его в то место, где ему приготовлена смерть. Царский стан находился в Шахапиване, в постоянном месте стоянки Аршаку-ни, под огороженной пущей для охоты, на конском ристалище.

Посланный царем Аршаком великий нахапет Вардан поехал и нашел молодого Гнела поблизости, а именно в деревне Аравютоц. Клятвенными заверениями и льстивым обманом он уговорил молодого Гнела поехать с женой своей и двором в царский стан (уверив его), что царь приглашает его для почестей. «Царь Аршак, – сказал он, – не пожелал провести праздники Навасарда без тебя. Он теперь благоволит к тебе и любит тебя, ибо узнал, что в тебе нет злобы, как утверждали клеветники, и он убедился, что до сих пор напрасно ненавидел тебя, тогда как ты достоин большой его любви».

Тогда Гнел со своим двором в полном составе выступил и, проехав всю ночь, с большою быстротой прибыл в царский стан, так как на следующий день было воскресение. На этот день приходился праздник в память великого Иоанна, установленный Григорием и Трдатом в посаде Багаван. И ради этого праздника собралось много народу, и из других гаваров прибыло много епископов. И великий патриарх Нерсес послал вместо себя заместителя своего Хада и своего епископского архидиакона по имени Мурик, чтобы они отправились туда и вместо него сделали для народа что нужно. Сам же он остался в царском стане, чтобы и там совершить то же таинство. И в эту ночь в стане в присутствии католикоса было совершено всенощное бдение.

Утром на рассвете отряд Гнела достиг царского стана, а когда отряд Гнела въезжал в стан, царю доложили о его прибытии. И от царя последовал приказ: задержать его за станом, отвести и убить. И в то время, как он верхом на своем коне проезжал по стану и приближался к царской площадке, тут из. царских покоев выбежали многочисленные слуги, вооруженные мечами, копьями, дротиками, бердышами и секирами и пехотинцы со щитами. Они набросились, охватили молодого Гнела, сволокли с коня, связали ему руки назад и повели на место казни. И так как жена его приехала с ним в паланкине, то находилась тут же в отряде, при муже своем. Увидев, что схватили и связали ее мужа, она бросилась к церковной палатке, где происходило богослужение для находившихся в стане людей, служилась заутреня и там находился также великий патриарх Нерсес. А жена, добежав до патриарха, громко завопив, передала ему скорбную весть о напрасной гибели своего мужа. «Поспеши туда, сказала она, ибо мужа моего понапрасну, без всякой вины и преступления ведут, чтобы убить». И патриарх, прервав богослужение, направился к царской палатке; дойдя до дверей (палатки), он ринулся к царю. А царь, завидев великого первосвященника, понял, что тот будет заступаться и убеждать его не совершать убийства; он накинул на голову соболя и, скрыв очертания своего лица, притаился в углублении палатки, притворившись спящим, чтобы не слышать его слов.

А святой Нерсес подошел к царю, тронул его рукой и стал говорить: «Вспомни, царь, сказал он, господа твоего, который из любви к нам снизошел к нам со своей природной высоты, сделался братом нам, недостойным слугам, не ради чего-либо другого, а ради только того, чтобы научить нас любви, дабы и мы, глядя на божественного учителя, пожалели друг друга, прониклись взаимной любовью во страхе, не дерзали вредить друг другу. Но если ты не пожалеешь своего брата, сослуживца, сотоварища и родственника, то и господь наш, который по своей воле сделался нам собратом, не пожалеет тебя. Ибо он нам так сказал: «Кто слушает вас, меня слушает, кто принимает вас, принимает меня, кто отвергает вас, отвергает меня». Услышь Христа, который говорит теперь с тобою моими устами и не навлекай на себя гибели; быть может, лишишься ты царства своего, при жизни станешь скитаться в одиночестве, и никто не поможет тебе. Но теперь услышь ты Христа, пожалей сам себя, и не дай пролиться крови родного.своего брата, и не убивай безжалостно и понапрасну невинного человека».

А царь, словно превратившись в каменную плиту, ничего не слушал. Прикрыв лицо свое покрывалом, он не раскрывал его и не хотел дать ему ответа, а, лежа на тахте, укрывшись со всех сторон, не хотел даже пошевелиться на месте. И пока он (Нерсес) такими жалостливыми речами уговаривал царя, вошел в царскую палатку главный палач Еразмак и стал докладывать: «Я исполнил царский приказ и довел дело до конца, схватил Гнела, отвел к ограде пущи, убил и там же его похоронил».

Тогда начал говорить святой Нерсес и сказал. «Действительно, подобно тому, как змей аспид затыкает свои уши, чтобы не слышать голоса искусного заклинателя и не принять лекарства от мудрого лекаря, так точно и ты заткнул свои уши и завесил слух, чтобы не слышать спасительных для тебя слов божественной речи, а, переняв нрав у зверей, стал пожирать людей. Поэтому то, что сказано о них, сбудется над тобою. Сказано: «Бог сокрушит их зубы в устах их и челюсти львов разобьет господь». Так как ты пошел против воли господа твоего Христа, то да будешь ты ничтожным и презренным, как пролитая вода, и когда натянешь лук, ослабнет рука твоя. И гибель ваша, которая предсказана устами пророков – испить вашему роду Аршакуни последнюю чашу, – совершится, вы выпьете, напьетесь, сгинете и более не восстанете. И во время пришествия господня ужас вечного огня объемлет вас, низвергнетесь вы во мрак и не увидите солнца славы сына божия. А ты, Аршак, за то, что совершил деяние Каина, испытаешь и проклятие Каина. Лишишься ты царства своего при жизни и испытаешь мук больше, чем отец твой Тиран, и горькой смертью в страшных мучениях закончишь ты жизнь свою на этом свете».

Оказав все это царю, великий патриарх Нерсес удалился от него и более не возвращался в тот стан. Молодого же Гнела взяли, повели к царской пуще и там на каменистом холме отрубили ему голову. Место это называется Лсин и находится возле ограды, окружающей пущу для охоты над зверями, против постоянного места стана, неподалеку от источников миртовой рощи, где устроены царские термы (бани)[49 - Речь идет о царских термах-купальнях, которые были устроены на месте знаменитых теплиц „Джермуки Варшака" нынешние Диадинские источники, недалеко от истоков Евфрата – Арацани (С. Т. Еремян).].

И от царя последовал приказ, чтобы все, находящиеся в стане люди, и стар и млад, без всякого исключения пошли и в слезах и рыданиях оплакивали смерть Гнела, великого сепуха дома Аршакуни, чтобы никто не смел ослушаться. И сам царь, придя к плачущим, сел и начал оплакивать своего племянника, которого сам же убил. Он подошел к трупу, присел, сам плакал и требовал, чтобы и другие усилили плач и вопль по убиен-ном. А жена убиенного Парандзем, разодрав одежды, распустив волосы, с обнаженной грудью громко причитала среди плачущих. Громко вопила она, и своим горьким плачем и слезами заставляла всех плакать. А царь Аршак увидел среди плачущих жену убиенного, страстно пожелал ее и задумал взять ее себе в жены.

А тот, кто коварно затеял это гнусное дело и вероломно навлек смерть на своего родственника, сделал это ради его жены, ибо страстно влюбился в нее. Я говорю о Тирите, который под влиянием страсти к этой женщине совершил гнусное убийство через посредство царя. И вот во время самою разгара плача Тирит уже не мог совладать со своими страстями. Он подослал посланца сказать жене умершего: «Не убивайся сильно, я лучше муж, чем он, я полюбил тебя, потому и предал его смерти, чтобы жениться на тебе». И вот, в то время, как всe исступленно плакали над убиенным, Тирит делал такие предложения. Та подняла крик негодования: «Слушайте все: смерть постигла моего мужа из-за меня, кто-то позарился на меня и предал смерти моего мужа». Рвала на себе волосы, громко вопила и плакала.

Когда это важное обстоятельство раскрылось и стало известно всем, услышали это и плакальщицы. (Парандзем) сделалась матерью скорби, и плакальщицы стали петь на скорбный мотив о событиях, вызванных страстями Тирита, о том, как он позарился (на женщину), притворствовал, изыскивал средства, чтобы погубить (юношу) и сгубил его. Плакали заунывно над убиенным, и жалостным голосом пели. Когда голоса их умолкли, то самое событие уже распространилось и стало общеизвестным. Услышав об этом, царь Аршак уразумел обстоятельства дела, был удивлен и поражен и стал каяться, постигнув сущность случившегося. И стал царь говорить, ударяя рукою об руку от великого раскаяния в том, что сделал: «Так как Тирит полюбил недостойной любовью жену Гнела, то потому затеял это злое дело и лицемерной ложью навлек понапрасну смерть на невинного, а по своей гнусности заставил и нас обагрить наши руки в невинной крови, он погубил своего брата и нам оставил в удел страшное злодеяние и проклятие, от которых не уйти».

Когда царь удостоверился в обстоятельствах дела и проверил слух, то притворился глухим до поры до времени и выжидал. А когда похоронили убиенного на месте убийства, и прошло достаточно времени после этих событий, то Тирит послал человека к царю с просьбой. «Соблаговоли, царь, и разреши мне жену Гнела Парандзем взять себе в жены». Услышав это, царь сказал: «Теперь я твердо знаю, что правда все то, что я слышал. Смерть постигла Гнела из-за его жены». И царь решил казнить Тирита за смерть Гнела. Разведав об этом, Тирит в страхе от царя бежал ночью. Царю донесли о бегстве Тирита. Царь Аршак приказал отряду азатов броситься вдогонку за Тиритом и где настигнут, там и убить его. Много храбрых всадников бросилось в погоню за бежавшим Тиритом. Они настигли его в гаваре Басен, в лесу, и там же убили Тирита.

И взял Аршак после этого себе в жены жену убитого Парандзем. И чем больше Аршак любил свою жену, тем больше она ненавидела царя Аршака, говоря, что у него волосатое тело и смуглая кожа. Наконец, когда жена никакой склонности не обнаружила к нему, послал царь Аршак в греческую страну, попросил и привел себе оттуда жену из императорского дома по имени Олимпия. И сильной любовью полюбил он ее и тем возбудил ревность первой жены. И жена Парандзем затаила в сердце злобу против Олимпии и искала средства убить ее. Но родила потом Парандзем сына царю и назвали его Палом, и воспитали его и взрастили. Когда же он возмужал и стал дюжим, послали его заложником ко двору императора в греческую страну.

А Парандзем прониклась великой ревностью и злобой к Олимпии и искала случая, чтобы отравить ее. Но все ухищрения ее ни к чему не приводили, ибо та (Олимпия) была очень осторожна к своей особе, в особенности в еде и питье, и ела только те кушанья, которые приготовлялись ее служанками, и пила вино, которое ими очищалось. И когда никакой возможности не оказалось отравить ее ядом, тогда нечестивая Парандзем сделала своим сообщником некоего придворного иерея по имени Мрджюник из местности Аршамуник, Тарон-ского гавара. Он совершил недостойное, никогда небывалое, несмываемое и незабываемое злодеяние, достойное вечных мук, невиданное, неслыханное, недостойное деяние совершил он, примешав к лекарству жизни яд смерти. Нигде, никогда, никем ничего подобного на земле не совершалось. К святому и божественному телу господнему, то есть к причастию, он примешал смертоносный яд, и иерей Мрджюник дал в церкви царице Олимпии это смертоносное (причастие) и убил ее. По злому наущению Парандзем, он, проникнутый злобой, исполнил ее желание. И этот лжейерей получил от нечестивой Парандзем в дар деревню Гомкунк в гаваре Тарон, откуда сам происходил.

А святой католикос Нерсес более не видел в лицо царя Аршака до дня его гибели. Поэтому вместо Нерсеса главою христиан назначили некоего Чунака, который среди придворных рабов был самым последним рабом. Царь приказал, чтобы все епископы армянской страны собрались и рукоположили Чунака в армянские католикосы. Никто не согласился приехать кроме епископов Алдзника и Кордука, которые приехали и рукоположили Чунака в католикосы по приказу царя. Этот Чунак был умным и спокойным человеком, но не умел он укорять и наставлять, а приспособлялся к царю, что бы он ни делал.

Глава XVI

О том, как армянский царь Аршак был приглашен к персидскому царю Шапуху и как был принят им с величайшими почестями, или как спарапет армянский Васак Мамиконян убил главного конюшего конюшен персидского царя, или как царь Аршак дал персидскому царю на евангелии клятвенное обещание, а потом нарушил обещание и бежал, и как из-за него персидский царь приказал перебить семьдесят человек из служителей бога

В это время персидский царь Шапух пригласил к себе армянского царя Аршака и почтил его великими почестями и славой, золотыми и серебряными сокровищами и всякой царской роскошью. Обласкал его как брата, как сына, пожаловал ему второе по значению обширное имение в Атрпатаканской стране. На увеселениях они сидели на одной тахте, на своих седалищах, одевались в одинаковые одежды, одного и того же цвета, с одними и теми же знаками и украшениями. И ежедневно персидский царь готовил одинаковые венцы для себя и для него. Как два родных брата, они неразлучно бывали вместе на увеселениях и предавались неописуемым удовольствиям.

В один из этих дней случилось так, что армянский царь Аршак зашел погулять в одну из конюшен персидского царя, а главный конюший («ахорапет») персидского царя сидел в конюшне. Увидев царя, он совсем на него не обратил внимания, никакого уважения и почета не оказал, а еще подверг его насмешке и поруганию на персидском языке, сказав: «Царь армян-козлов, поди-ка сядь на этот сноп сена». Услышав эти слова, полководец и спарапет Великой Армении Васак из рода Мамиконянов страшно рассердился и рассвирепел, он обнажил меч, висевший у него на боку, и ударил им и отсек голову главному конюшему персидского царя тут же на месте, в конюшне, ибо не мог он снести оскорбление, нанесенное его царю; он считал во много раз лучше принять смерть, чем слышать какое-либо оскорбление и бесчестие, нанесенное его государю. Находясь в персидской стране, на чужой земле, в кругу чужеземцев, он сумел внезапно, без всякого страха, сделать такую вещь. А персидский царь, услышав об этом, оказал полководцу Васаку великую милость, удивляясь его храбрости и великому бесстрашию. Много наград и почестей воздал он ему, хваля его храбрость и его любовь к своему государю. Поэтому он очень полюбил его и оказывал ему подобающий почет и уважение все время, пока царили между ними мир и спокойствие.

Итак, покуда армянский царь находился у персидского даря, и между ними царила великая любовь и великий мир, персидский царь Шапух усумнился и встревожился, что вдруг армянский царь Аршак обманет его, сговорится с греческим императором или же отложится от него. Он не верил ему, не верил тому, что тот сохранит свою дружескую любовь и оста- нется верным обету согласия с ним. Поэтому он потребовал от него клятвы и с большой настойчивостью принуждал его к этому. «Согласись, говорил он, поклянись верой своей, что не обманешь меня, не изменишь мне». Когда от столь сильного принуждения он (Аршак) попал в затруднительное положение и оторопел, тогда призвали иереев церкви города Тизбона, главного из которых звали Мари. И принесли святое евангелие, и персидский царь Шапух заставил армянского царя Аршака поклясться на божественном евангелии в том, что он больше не обманет его, не изменит ему, а останется верным своему обету и будет соблюдать договор с ним. И так как в этом деле посредником был Вардан танутэр и нахапет рода Мамиконянов, старший брат спарапета Васака, то поэтому Шапух почитал и любил его. А брат его, армянский полководец Васак, позавидовал своему старшему брату Вардану. Онзадумал помешать (союзу) армянского царя Аршака ибежать»[50 - Несомненно, из подлинника тут выпал лист, где подробно рассказывалось о том, как Васак добился бегства Аршака из Персии, как обозлился Шапух, узнав об этом бегстве, как он вызвал к себе Мари и обвинял его. Этот недочет отмечен в свое время и Е. М-ом (Ст. Малхасянц).]. А Шапух говорил: «Если б вы добросовестно взяли с него клятву, то как бы он мог преступить клятву, или же бежать. Я знаю, говорил он, что вы волшебством обманули меня, вы полюбили его, потому что он принадлежит к вашей вере, коварно вы сговорились с ним и дали ему бежать от меня. Вы больше желаете, чтобы Аршакуни были вашими государями и этого домогаетесь».

И персидский царь Шапух поклялся солнцем, водою и огнем, что не оставит в живых никого, кто исповедует христианскую веру, и приказал всех их увести и убить. И повели их главаря, иерея Мари, и других иереев и диаконов, больше семидесяти человек, и зарезали их в одной яме. А то святое евангелие, на котором клялся царь Аршак, приказал (Шапух) перевязать железной проволокой и, запечатав перстнем своим, приказал бережно хранить в сокровищнице.

Глава XVII

О том, как персидский царь Шапух возбудил гонения против христианства

В то самое время, когда был убит иерей Мари с семьюдесятью (другими), царь Шапух возбудил большое гонение про-тив христианской веры, стал притеснять христиан податями, всякого рода наказаниями и мучениями. Потом он по всему своему государству издал такой приказ: «Всех тех, кто в моем государстве носит имя христианина, нужно вырезать, дабы в моем государстве не осталось ни одного человека с именем христианина». После этого стали избивать христиан тысячами и десятками тысяч, ибо таков был приказ царя, чтобы в пределах его государства не осталось ни одного христианина.

Глава XVIII

О смерти Вардана от царя Аршака, по злому наущению брата его спарапета Васака

А Вардан, танутэр рода Мамиконянов, приехал посланцем от персидского царя к армянскому царю Аршаку и представил ему грамоту (Шапуха). От лица его (Шапуха) говорил с ним о мире, дружбе и верности клятве. Он передал также следующие слова (Шапуха): «То, что, мол, было – было; этот твой поступок я предаю забвению, но ты впредь твердо держись своего обета и не нарушай своей клятвы, которую ты дал по правилам своей веры. А не то, ты пеняй на себя и на свою веру, которой ты изменяешь». А царь Аршак с любовью выслушал это послание, согласился со всем, что было сказано. Потом он с миром отпустил великого нахапета к себе домой отдохнуть после длинного и утомительного пути, и тот уехал.

Когда нахапет Вардан приехал к Аршаку, то его младшего брата Васака не было при царе. Затем приехал Васак и стал подстрекать царя против своего старшего брата, говоря: «Вардан де предает тебя в руки персидского царя и хочет погубить тебя. Если ты не поспешишь убить его, то и ты погибнешь и армянская страна». И жена царя такими же речами возбуждала царя и подтверждала слова полководца Васака. Ибо она хранила еще (в душе) злобу против этого Вардана, потому что именно этот Вардан, дав великую клятву, вероломно и предательски уговорил ее мужа Гнела поехать к царю Аршаку, когда тот замыслил убить его. Жена еще хранила в душе эту злобу к нему, поэтому еще более разжигала царя против него и довела до того, что набрали войско и послали его убить Вардана, и даже брат его Васак сам тоже пошел на него.

Они отправились и нашли его в Тайке, в его гаваре, в его крепком замке, который назывался Эрахани. Когда там увидели, что это отряд Васака, то уж не стали опасаться, никаких сомнений не питали и никаких предосторожностей не предприняли, думая, что войско брата пришло с миром. Таким образам (посланные войска) подошли к самым дверям палатки (Вардана), ибо она была разбита под замком, в ущелье. И люди Васака были скрыто вооружены, а поверх имели обыкновенную одежду. Он (Вардан), раздевшись донага, мыл себе голову, и в это время множество' людей набросилось на него с менами и стало колоть в ту минуту, когда он нагнулся, чтобы ему полили воды. И он не успел даже подняться, как его пронзили в бок и убили.

А жена его была тогда беременна, и дни родов были близки. Она сидела наверху в замке, в своем кресле, как вдруг раздался страшный крик; услышав ужасную весть, она сбежала с места и на бегу родила ребенка. Младенца назвали Вар-даном, по имени его отца.

Глава XIX

О том, как армянский царь Аршак по безрассудству безжалостно убивал нахараров

А когда святой патриарх Нерсес удалился из царского стана, и не было никого, кто бы противился царю, наставлял его и выговаривал ему, то он стал следовать своей злой воле, многих нахараров перебил, многих истребил со всем родом, не оставив наследников, имения многих отобрал в казну. Роды Камсараканов, владетелей гаваров Ширак и Аршаруник, истребил поголовно, и эти гавары присоединил к остану[51 - Остан – этим термином обозначались владения правящей династии Аршакидов. После их падения центр каждого нахарарского владения также обозначался термином „Остан" (С. Т. Еремян).](владениям царского дома).

Но армянский полководец и спарапет Васак увел и спас одного младенца из их рода, по имени Спандарат, который впоследствии унаследовал эти области. А царь Аршак приказал построить для себя в гаваре Аршаруник сильную крепость по названию Артагерс, и этот гавар причислил к гарнизону крепости, как их довольствие, как хранилище съестных продуктов, ибо это была очень сильная крепость.

Глава XX

О том, как усилилась война между греками и персами, и как армянский царь Аршак помогал персидскому царю и предавал мечу греческие войска, или как вследствие измены Андовка Сюни Аршак бежал от персидского царя

Когда царь Аршак, несмотря на данную клятву, бежал от царя Шапух а и тем оскорбил его, то на первых порах Шапух не проявлял особой строгости к нему, ибо шла ожесточенная война между ним и греческим царем. Когда же война постепенно стала затягиваться, то царь Аршак сначала высокомерно ждал, кто из них раньше призовет его на помощь себе в этой войне. Он надеялся и охотно желал итти на помощь греческому императору. Но они его не пригласили и никакого почета и уважения не оказали.
<< 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 20 >>
На страницу:
6 из 20