Парный бизнес

Летом уже клевер опыляют пчёлы пасеки Горобца. А потом берутся за белые как снег соцветия гречихи.

Так просто подобные путешествия, устраиваемые по выходным дням или в отпуске, не проходят.

Остаётся от них след, видимый всякому понятливому земляку:

– Так как возвращается пчеловод осенью, обратно домой, завершив сезон, в загаре чёрном, словно африканский мавр.

И не стесняется мужик такой разительной перемены своей внешности.

Всё же потому что, мнение на сей счёт имеет не только личное, но и правильное, по оценке окружающих односельчан:

– Любым цветом кожи можно гордиться, коли за конкретные дела и добрые поступки, уважает знающий народ!

11

Важно не наторговать, а не проторговаться.

Ведь сам по себе базар, рынок или иные торжища во все времена были и остаются основным мерилом человеческого труда и заслуг коммерсантов на товарном поприще.

Понимает это прекрасно Ерёма Горобец.

– Вот только не так часто, – как бы ему хотелось. – Бывает он в торговых рядах соседнего города.

Там, где проживают основные потребители всего производимого у них в сельской местности.

Есть тому и весомая причина:

– Не наживается он на простодушных покупателях натурального продукта, отпускает им свой товар по совести.

Пусть и немного, зато высокого качества.

Что же касается небольшого денежного оборота:

– Так ведь реализует там исключительно излишки продукции со своего приусадебного участка, а заодно и пасеки в два десятка дружных пчелиных семей.

Не то, что его сосед и приятель Фома Оглоблин.

Вот у того на мёд, собираемый пчёлами в пригороде, возложен собственный коммерческий интерес.

Потому что настоящим бизнесменом стал Фома Никитович:

– На том, что получает из медогонки.

Чуть ли не круглый год, а потому многими центнерами продаёт горожанам сладкий до приторности товар.

Хотя ни один свой улей он не таскает в лес, не вывозит на поля.

– Как выставит весной из омшаника на свой огород пчелосемьи, – подмечают соседи. – Так они у него под окошками и гудят до осени, зарабатывая хозяину немалый приварок к семейному бюджету.

Вот и лицом своим справным, да круглым, он, несмотря на жаркий летний сезон, всегда белее пищевой соды.

В разговоре с приятелем Оглоблин, что называется «на голубом глазу», утверждает даже, что солнечные лучи:

– Меня вгоняют в стресс!

Однако ряд базарный их не только равняет и выстраивает, словно бы, по ранжиру, но и выносит наверх в коммерческом рейтинге.

Только обычно лучше всего в коммерческом плане дела идут на торжище у того, кто бойчее, а именно:

– У Фомы Никитовича.

Уже из-за того, что гораздо больше банок с товаром, чем Ерёма-друг, он выставляет в торговый день на свой индивидуальный прилавок.

И в рекламе Оглоблин не подкачал:

– Более того, сподобился обрести в медовом пиаре настоящее профессиональное мастерство.

Не стесняется, например, голосить на весь базар, когда зазывает сладкоежек к своему:

– «Фирменному» мёду!

Его послушать, так под крышкой каждой такой ёмкости сохраняется исключительно:

– «Лишь майское цветение садов!»

Тогда как сам хитроумный пчеловод даже от односельчан скрывает секрет успеха.

Особенно ту его часть:

– Когда даже ночью трудиться ради этого готов…

Пока никто не видит, запрётся в бане на своём подворье и разводит там магазинный сахарок по рецепту вора.

Не просто вору заливает рафинадом, но и добавляет в него кое-какие добавки, чтобы придать своеобразный запах готовому товару:

– Вот такой сироп и ставит пчелам на завтрак, обед и ужин.

И радуется высоте своего забора, за которым не разглядит досужий прохожий:

– Ведёт откуда, в улей – сладкий след.

12

Делу, разумеется, время!

Но и традиционный час, отданный потехе, тоже можно посвятить всё тому же делу:

– Когда досуг скукоживается как шагреневая кожа.