Записки из подполья (сборник)

С экзистенциализмом я знакома ещё очень давно. Начинала его с Камю, Сартром и русским Н. Бердяевым. Книжка «Самопознание» Бердяева перевернуло мое сознание, я переосмыслила жизнь, стала смотреть на вещи совершенно по другому. Что касается Сартра с его книгой «Тошнота», то это вообще другое дело, я прочувствовала эту книгу от начала до конца. Как же я понимала, что может тошнить от жизни, от всего, но суть не в этом. Теория смысла жизни – основа экзистенциализма. Вернее поиск этого смысла, отчаяние от того, что смысла нет. Конечно, его можно придумывать сколько угодно, но уж извините, смысла нет. Почему? Наверное, потому что, смерть всё равно будет, а я не представляю свою жизнь после смерти в раю или аду, что касается перевоплощения, то уж извини Кришна, но я в тебя не верю.
Достоевский тоже переживает, что и мы. В этой книге он задумывается о смысле, конечно не прямо, а через переживания о герое. Ему мучительна это бессмысленность. Бессмысленность мучает его на каждой странице.
Конечно, я, вообще не читая рецензий об этой книге, ожидала мемуары какие-нибудь о войне, но о какой войне? Если тогда и войны не было, я имею в виду в то время. Наполеоновская война давно прошла, первая, и вторая ещё не наступили. И как же я была удивлена, когда прочитав эту книгу до конца, поняла, что смысл названия совершенно иной.
Что касается главного героя книги, то он вызывал скорее жалость, чем ненависть и презрение. У Достоевского, знаете ли, очень явно выражена бедность у людей. Бедность вся наизнанку, такая, какая она есть. Мне всегда было трудно читать про бедность, про то, как люди сводят концы с концами. А ведь и сейчас есть такие бедные люди, которые живут на зарплате, которым вечно чего-то не хватает. Экзистенциализм бедности? О, да, конечно. Мы ведь придумываем себе, что угодно, лишь бы не поверить в том, что пустота бесконечна.
Достоевский показывает в этой книге, что даже женщина легкого поведения заслуживает жалости. Нет, вы не можете жалеть такую женщину, а я вот могу. Мне жалко Лизу. Лиза хорошая девушка, она ведь от отчаяния начала такую жизнь. А главный герой жалкий человек. Не стыда, ни совести.
Смысл существования? Может и так. Но любовь, вот чего не хватает в этой книге. Конечно это не те слащавые книги розового характера, где всё оканчивается счастьем. Эта книга о тяжелой судьбе человека, о его переживаниях, страданиях, его не понятие, бедности, жизненной неустойчивости.
Почитайте эту книгу, чтобы понять, как тяжело жилось, в то время как простому человеку, трудно было создать семью, обеспечить свою любимую, из-за простой нехватки денег. А ведь, если бы не бедность, всё могло сложиться иначе.

Приближается время, когда человек не родит больше звезды. Горе! Приближается время самого презренного человека, который уже не может презирать самого себя.
Смотрите! Я показываю вам последнего человека. (с)Потрясающая вещь. Изящная, тонкая, проникновенная, отвратительная... Очень неоднозначная. Заставляющая под другим углом взглянуть на все ранее читанные книги Достоевского. Пожалуй, эту повесть можно назвать ключом ко всему творчеству великого писателя. Великого - не то слово. Космической величины писатель. Считается, что именно с Записок начинается экзистенциализм. Да, несомненно. Кафка, Сартр, Камю, даже Горький - они вот отсюда. Из этой "шинели". И даже легко узнаются. Кстати, Достоевский обозначает и свои источники, откуда вырос его экзистенциализм. Гоголь и Лермонтов. Очень откровенные отсылки. Не ошибетесь.
Да, вначале были: Лермонтов и Гоголь. Потом - Достоевский. А уж от него...
Вернусь к Горькому, так как он немного выбивается из ряда экзистенциалистов. А он и не был им никогда. И не любил самокопания героев Достоевского. Только вот пьеса "На дне" очень сильно перекликается с Записками из подполья. Да-да. Там сплошная достоевщина же, в пьесе. Помните, Актер (несколько пафосно, даже с гордостью): "Посторонись. Больные люди идут!" Очень яркий и запоминающийся эпизод. Чем гордиться-то? Почему Горький будто насмешничает над этими убогими? - Так вот же ответ, в самой первой строчке и до последней в том же духе: "Я человек больной... <...> Я думаю, что у меня болит печень." - и будьте любезны принимать героя Достоевского как человека. Как жалкого и ничтожного, но имеющего свою гордость, несчастного маленького человека, над которым грех смеяться. И будьте любезны вглядываться в человека: а что с ним? А почему он таков? болен? несчастен? А может жизнь такая, не он таков? И имеет ли он право на свою гордость? - Имеет или не имеет (на взгляд постороннего), но она (гордость) в нем есть.И разве только в нем? Поищите у себя. Наверняка найдется. И разве каждому из людей не дороже свои собственные капризы?
Разумеется, под капризами имеется в виду не звезда с неба (хотя, почему нет?), а только то, что тешит человека. В том числе - отказ от выгоды для себя, в том числе - собственные страдания.
Какой ты есть, человек? Но вот при всей моей любви к экзистенциалистам, "Записки" слишком насыщенная вещь, я не смогла читать их, как говорят: "на одном дыхании". Не хватило этого дыхания. За свежим воздухом пришлось идти на улицу. Там люди. Посторонние. Чужие. Без всякого внутреннего дерьма (простите) напоказ. Их не надо жалеть, им не надо сочувствовать.
Так-так. А ведь это из той же истории: всякого человека прежде всего заботит он сам. Его собственные ощущения. И меня тоже. Не исключение. "Свету ли провалиться, или вот мне чаю не пить?"."Записки из подполья" - слишком сильная вещь и по воздействию на читателя (не думаю, что это только мое восприятие), и по масштабу в целом, то есть настолько огромны затрагиваемые темы, что бесполезно даже пытаться в одной рецензии отразить все впечатления о прочитанном. Поделюсь еще одной мыслью, вернее - сомнением. А любит ли сам Достоевский своих героев? То есть, жалость, сострадание, понимание - это есть, безусловно. Но ведь проскальзывает и брезгливость. И какая-то насмешка даже. Абсолютное и безжалостное понимание отвратительности своего героя.
Именно эту насмешку и безжалостность потом использует Горький в своих пьесах "На дне" и "Дети солнца" по отношению к персонажам и идеям, позаимствованным из этой повести. Еще одно открытие, кстати, обыгранное Горьким. Человек - вот основное, что волнует человека. Вернее - собственная персона. Как объект изучения и трепетного отношения.
"Посторонись... видишь — больные идут?.." (с) - можно считать обращением к обществу. Посторонитесь, вот эти: униженные, оскорбленные, больные, ничтожные - у них своя гордость. Они право имеют. P.S. О моей прогулке среди людей. О том, что мне приятно думать, что не надо вникать в проблемы прохожих, знать их внутренний мир. Мне достаточно внешнего и ненавязчивого. И это здорово. Прохожу мимо церкви. Там группка бомжей. Реальных, обитателей не ночлежки даже, а придорожных кустов. Разговор довольно громкий, не вслушиваюсь, но долетают слова: " "Офице-ер!" Что такое офицер? - звание. Человеком надо быть!". Однако.

Не знаю, как может мыслящий человек прочитать "Записки из подполья" и остаться тем же самым человеком. Это не литературное произведение, а химическое вещество, которое вступает в реакцию с содержимым... Нет, не головы. Нет, не души. С содержимым твоего "я", скорее всего.Бывает такая ситуация, когда какой-то человек делает что-то нелепое или глупое, а стыдно почему-то вам. Хотя вы-то тут и ни при чём. Тут такая же петрушка: исповедуется главный герой, и умом понимаешь, что у тебя с ним общего только отдельные маленькие гаденькие чёрточки, но всё равно стыдно до горящих алым пламенем ушей. Это не просто исповедь, а сверхисповедь, когда человек, рассказав, что думает, тут же на месте анализирует, почему он думает и к чему... И результат оказывается не слишком приятен. Мне кажется, мало кто может быть настолько честен даже перед самим собой, как главный герой в этом монологе. Мы всегда оправдываем себя чем-то, ищем объяснения, но совсем иного рода, нежели "подпольщик". Он-то знает, что в основе многих его поступков лежат не благородные мотивы, а гнильца. И эту гнильцу он миллиметр за миллиметром вытягивает из скрытой ото всех области подсознания, только чтобы мы с ужасом узнали в каких-то её проявлениях и себя. Не знаю, есть ли святоши, которые ни на один малейший миг не провели с собой аналогию. Я всё равно им не поверю.Достоевщина процветает во всей красе. Главный герой бичует себя с мазохистским удовольствием, явно ликуя от красочного описания "собственной убогости". Позже мы увидим его отражение во многих романах и героях: и тень Раскольникова, и сразу нескольких Карамазовых, и... Да что там, это концентрированный достоевский типчик, настоящая квинтэссенция его атмосферы и характеров. Обязательно надо прочитать "Записки из подполья", прежде чем читать романы Достоевского. Как много может дать это прочтение!"Записки из подполья" разделены на 2 части. Первая — как раз и есть эта безумная исповедь, плотность которой поражает. Неудивительно, что из неё взято столько цитат, что сложи их все обратно в произведение — текста выйдет, наверное, даже больше, чем было поначалу. Вторая – в лучших научных традициях, о практическом воплощении душевного болотца главного героя. Эти страдания и метания по поводу полнейшей чуши не повторить в кратком описании, нужно обязательно прочесть, оно того стоит. Ох и любит же Достоевский поковыряться скальпелем в хорошо подгнившей душонке, выволакивая на свет потайные жилы. После "Записок..." хочется немедленно выйти на сведий воздух, отдышаться и... Постараться стать хоть немного светлее, добрее и честнее. Хотя уши будут полыхать краснотой ещё долго.

К раскрытию заголовка рецензии я перейду немного позже.Сейчас скажу, что я не буду раскрывать сюжета в полной мере. Это может сделать и нейросеть, а единственное, что нас отличает на данный момент от ИИ – это концептуальное мышление. Также нет смысла говорить о Достоевском. Кроме одного забавного факта, что многие известные критики считают эту книгу квинтэссенцией Достоевского или «полной Достоевщиной».Я же хочу наполнить ваше чтение смыслом... Да, это нужно не всем... И нет, эту книгу из читателей мало кто понимает в полной мере.... У КНИГИ 2 ПОСЫЛА.и их важно правильно понять. Первый.Главный персонаж – бывший чиновник, который пишет из «подполья» – олицетворяет критику времён Достоевского. Кто там плохо реагирует на критику? Эта книга бравада над всеми «детьми ненависти». Признаться (только между нами), при первом прочтении я этого посыла не заметил, но после прочтения «Дневник писателя» всё стало очевидно. Достоевский-публицист прямым текстом этого не говорит, но описывает собирательный образ своего критика: – Как человека делающего всё со злости, если это даже вредит ему самому, – Как человека боящегося критики в свою сторону и боящегося, что его «подполье» кто-то прочитает, – Как жертву либеральной идеологии, как существо зубастое и невоспитанное, как существо безразличное и рефлексирующее.На этом стоит закончить, ибо об этом рассказывает сама не столь большая повесть. Можете прочитать эту «достоевщину» и понять... Неправильно. Да, вы не ослышались. Достоевский гений и столь малая цель его не могла бы мотивировать написать данное произведение. Второй.Достоевский зайдёт в крайность, чтобы вы увидели всю нелепость собственных мыслей. В каждом из нас живёт критик. У кого-то он прячется в углу и неловко вставляет пару слов во внутреннем диалоге. А у кого-то он занял всё пространство и люди переоценивают важность своего мнения, некие жертвы современной повестки.Только поймите меня правильно. Автор описал крайность, но игнорирование в себе этой сущности – это самообман.Достоевский хороший психолог и он знает ваши мысли (невзирая на громадную временную пропасть). Многие, судя по рецензиям, пытаются откреститься – им неуютно, они пытаются описать главного персонажа, это этап отрицания.Внутри вас пригрелся «Чужой», он прятался долго, теперь нужно понять насколько он «Большой». Обращайте внимание на эмоциональные качели главного персонажа. Может не в таких красках и без лёгкой шизофрении, но это ваши качели. Дальше, думаю, описывать не стоит, поскольку всё перейдёт в «личностный тренинг». Я же предлагаю пройти его самому. Достоевского мало просто прочитать, его нужно осмыслять..Достоевский все эти два посыла завернул в хороший сюжет. Если вам понравится эта повесть, то её неестественное продолжение Фёдор Достоевский - Двойник . Почему "неестественное"? Двойник написан раньше и при первом приближении должно быть наоборот, но лучше читать сначала    Фёдор Достоевский - Записки из подпольяЭто маленькая и гениальная работа, которую я переслушиваю почти каждый год. Да, переслушиваю и в комментариях оставлю ссылку, как на «Записки из подполья», так и на «Двойник». В целом, если вы считаете Достоевского непреодолимым по слогу и смысловым наполнениям, то попробуйте его послушать на скорости 1,3 в озвучке "Семёна Ярмолинца"!

Все мы любим страдать, верно? И жалеть себя тоже любим. Сидим тихо в своем подполье, как мыши, и грызем себя изнутри, едим себя поедом, изводим бесконечным самоанализом и самоуничижением, а потом предаемся жалости к самим себе и ненависти к окружающим. Если бы мы не любили страдать, то не стали бы наверно с такой маниакальной одержимостью терпеть физическую боль, а сразу бы бежали к докторам, не стали бы бесконечно выяснять отношения со своими близкими людьми, изматывая себя и их и получая от этого садомазохистское наслаждение, не стали бы читать «Белый Бим Черное ухо», смотреть «Титаник», передачу «Жди меня» и канал НТВ.Конечно, не все люди такие и я нарочно говорю «мы», имея в виду нас – интеллектуалов, людей много читающих и много знающих. Себя я, безусловно, тоже считаю интеллектуалом. А как иначе, ведь я тоже читал Кафку и Ницше, да и профессия обязывает. Тем не менее, есть люди, которым абсолютно до фонаря все эти переживания и страдания интеллектуалов. Они плюют на жалость, как к себе, так и к другим, и с упорством баранов достигают своих целей, не гнушаясь двинуть кому-нибудь кулаком в физиономию или наступить на мельтешащую под ногами мышь. Мы же тем временем люто ненавидим их за это, называем самодурами, тщеславными эгоистами, а сами садимся читать книгу «Как перестать беспокоиться и начать жить». Но мы ведь такие же эгоисты, как и они. И страдаем-то мы, и жалеем себя, и анализируем свои поступки, и копаемся в себе, как в навозной куче, только из-за того, что шибко любим себя. И одиночество выбираем, уходя в подполье, только для того, чтоб никто нам не мешал предаваться себялюбию. Получается, что все мы, - и властолюбцы, и интеллектуалы, и мелкие людишки, и бунтари, и обыкновенные искатели приключений, - абсолютно все эгоисты до мозга костей.Такой вывод, конечно же, сделал я сам и сделал его давно. Но вот какая штука, этот вывод снова замигал в моем сознании красной лампой тревоги после того, как я прочитал «Записки из подполья». Федор Михалыч безусловно изображает в «Записках» «лишнего человека». Этот его «лишний человек» в силу своего большого ума выбирает сознательную инерцию и уход в мрачный и серый мир «подполья», откуда он спокойно и безвредно для окружающих может перелопачивать свою жизнь и купаться в жалости и ненависти к самому себе. Но этот «лишний человек», несмотря на убогий свой облик, лишним себя, разумеется, не считает. Наоборот, он относит себя к контингенту уникальных, образованных, глубоко чувствующих, но не понятых и не принятых обществом людей. И такой вывод он делает лишь в силу своего большого эгоизма, себялюбия и своекорыстия.Достоевский в «Записках» показывает «лишнего человека» девятнадцатого столетия, но если хорошенько к нему присмотреться, а затем оглянуться вокруг, то можно и сейчас, в двадцать первом веке, увидеть огромное количество таких же людей. Тем более сейчас, когда у нас есть компьютер и интернет, когда мы можем придумать себе ник, выбрать аватарку, спрятаться за ними и спокойненько из этого укрытия изливать потоки желчи, заниматься только брюзжанием и пустой болтовней, считая при этом себя умными и высоко образованными людьми и окружая себя аурой уникальности и непохожести на остальных, а на деле являясь лишь мелкими, пустыми, лишними и неинтересными людишками.И вот, что самое хреновое, ведь я такой же болтун, а значит и, - о боги, - такой же «лишний человек». Но пусть, пусть я болтун, безвредный, досадный болтун, как и все мы. Но что же делать, если прямое и единственное назначение всякого умного человека есть болтовня, то есть умышленное пересыпанье из пустого в порожнее.