Между небом и землей

Мама. Вот ты как раз единственный мой защитник и есть. Только на тебя и надежда! Пойду, сыночек, ужин разогрею. И вы, Валентина Васильевна, откушайте с нами. У нас сегодня макароны по-флотски! Вы посидите тут без меня, я сейчас, я быстро… (выходит.)

3

Соседка. Ну, что, на работу еще не устроился, Саша?

Сашка. Не-а, пробовал только! Пока не получается. Никакая работа меня не устраивает, теть Валь. Скучно!

Соседка. Ишь ты, скучно! Хоть бы о матери своей подумал!

Сашка. А-то я не думаю, теть Валь! Мы, между прочим, хорошо живем, не хуже, чем у людей! (подскакивает к ней, громко чмокает ее в щеку) Ты только не сердись, а, теть Валь?

Соседка. Ох, на тебя и серчать-то невозможно! Какой ты легкий да воздушный, как ветерок. Все-то тебе нипочем. Вот только напрасно о будущем не заботишься…

Сашка. Мое завтра прекрасно, а послезавтра изумительно! И настоящим своим я тоже доволен.

Соседка. В жизни надо оставить след, принести пользу…

Сашка. (переходя в атаку). Ты сама-то думаешь, что говоришь? Какой след? Какую пользу. Ты чего-то не того… Сморозила, короче, тетя Валь. А ты не морозь, а грей! (хохочет)

Соседка. Чего же я такого сморозила? У любого спроси, тебе скажут…

Сашка. Нет, какую отменную глупость сморозила, а? Начнем с того, что я не верю в прогресс. Прогресс я понимаю так: должно быть лучше. Пусть понемногу, но каждый день, всем и везде. Не только человеку лучше. Ведь мы, теть Валь, пусть мыслящая, но все же очень малая часть природы. Поэтому в результате нашей деятельности лучше должно быть всем: и малой пташке за окном, и рыбе в пруду, и киту в океане, и дереву, и кусту, и облаку в небе. А на деле что?

Соседка. Неисправимый мечтатель!

Сашка. Вот тут, тетя Валя, ты затронула еще одну важнейшую тему, вопрос, который меня волнует до умопомрачения: штампы в человеческом мышлении. Сколько раз замечал: люди не мыслят, а говорят заученными словами. То есть, будто не они сами, а кто-то за них, внедрясь в их память, вещает из них машинным, расчеловеченным языком.

Соседка. Саш, а я и обидеться могу!

Сашка. Брось, брось, теть Валь, на дураков не обижаются. Ну, дай я все же доскажу. Мысль, по-моему, интересная. Вот ты говоришь «неисправимый мечтатель». Это явно заученное сочетание. Можно подумать, бывают исправимые мечтатели… Нет в природе ничего исправимого. Все совершившееся случайно становится необходимостью для последующих событий. Я понятно выражаюсь, а, теть Валь?

Соседка. Что-то мудреное изрекаешь.

Сашка. Ну, вот, например: изобрели двигатель внутреннего сгорания, и в городах стало нечем дышать. И исправится это положение только тогда, когда бензиновые двигатели будут вытеснены более чистыми, безвредными. Ох, и натворили вы делов с этим вашим прогрессом, тетя Валя!

Соседка. Я, что ли натворила?

Сашка. Да не обижайся ты. Я в общем и целом рассуждаю. Вы, значит, серьезные люди. Серьезны это те, что каждый день ходят на работу с портфелями и при галстуке, говорят умные речи, воспевают романтику труда, а молятся только своему кошельку, уж ты поверь дураку, тетя Валя! А на деле, что мы имеем? Все, что можно и что нельзя, загадили! Землю отравили, воду осквернили, про воздух я уже сказал… Любое самое прекрасное открытие, прежде всего, используется во вред, а не во благо: на войну, уничтожение. Если честно, не вижу я для себя места в этом вашем мире. Страшно в нем, вот что! Уж лучше голубей с балкона пускать (хохочет). Теть Валь, а ты танго умеешь?

Соседка. Чего?

Сашка. Танцевать, говорю, умеешь? Танго, например? Танец такой смешной…

Соседка. Не-а, не умею…

Сашка. Давай-ка учиться! Давай попробуем (вертит соседку в разные стороны).

Соседка. Сашка, отстань, отстань, бычок здоровый, кому говорю! И когда же ты повзрослеешь, солиднее станешь?

Сашка. Ни – ког – да!

Соседка. Ну, если не хочешь в жизни участвовать, хоть о матери своей подумай!

Сашка. Я о ней всегда думаю, она у меня, как солнце, как воздух!

Соседка. Но ведь работать надо, все равно надо! Не только думать! Делом матери помогать!

4

(Входит Катя.)

Катя. Здравствуй, Саша.

Сашка. (бросается к ней, обнимает и целует) Катя! Катенька пришла, Ура!!!

Соседка. Ну, а я, пожалуй, пойду, вы тут без меня поговорите…

Сашка. А макароны как же, тетя Валь?

Соседка. Потом, милый мой, потом зайду. Мне позвонить должны. Пока.

Сашка. (провожает соседку до двери) Заходи, скорей, тетя Валь. Без тебя скучно.

Катя. Что же тебе все скучно, добрый молодец? Стыдно скучать.

Сашка. Почему?

Катя. Потому. Ты хоть в зеркало иногда смотришься? Плечи у тебя, как у Ильи Муромца, тебе с печки вставать давно пора да уходить из села да Карачарова.

Сашка. Ладно тебе, Кать, меня старить. Мне же еще тридцать лет и три года не исполнилось!

Катя. А так ты, значит, ждешь былинного возраста, чтоб начать жить? Напрасно. В наше время люди взрослеют раньше.

Сашка. В наше время люди вообще не взрослеют! Вроде меня.

Катя. Ну, почему же… Многие за что-то борются, чего-то хотят, добиваются. А ты заснул и спишь с открытыми глазами. Никак не можешь проснуться. Квелый ты.

Сашка. Что? Что ты сказала? Да я тебя в порошок сотру! (поднимает ее на руки, носит по комнате, баюкает, как ребенка, потом опускает)

Катя. Стиральный?

Сашка (хохочет) Да! И продавать на рынок пойду. Почем нынче порошки?

Катя. Нынче, Сашенька, все очень дорого. Ну, а порошки бывают разные…

(Входит мама.)

Мама. Прошу к столу. А где Валентина Васильевна?