Проходят дни. Затем – недели.
И вдруг, к родимому крыльцу,
Пришел, шагая еле-еле,
Солдат, уставший на плацу.
– Служилось как? Где был? Что делал?
Вон как сошел совсем с лица…
В ответ доподлинно поведал
Он все – с начала, до конца…
Как утро – гнали их спросонку
На вновь прибывший эшелон.
Угля, в котором и щебенки
Имелось не один вагон.
К обеду в печи кирпзавода
Сырца катили сотни «штук»,
А к вечеру счищали взводом
Снег в гарнизоне и вокруг.
Но главное усвоил все же,
Чтоб не искал шабашку он,
Шинель напомнит вдруг в прихожей.
Да с сумкой писем – почтальон.
Глава восемнадцатая
Приработок
Узнав про то, что сахар дорожает,
Тем летом Степа прикупил мешок.
Запас, ведь, никогда не помешает,
Хоть и займет собою уголок.
А там поспели ягоды на даче,
До самой осени варил Пахомов джем,
Чтоб с ломтиком «пшеничного», в придачу,
Перекусить с водицей было чем.
Ушел весь сахар на сиропы в зиму.
Но, видно, маловато добавлял.
Варенье в банках (будто с магазину)
В кладовке вирус порчи обуял.
В бачок железный перелив десерты,
Решил Степан на холод их снести.
Где сохраняются не только лишь консервы,
Все что замерзнет – можно тем спасти.
Дом с крышей у Пахомова – бетонной,
Там бак оставил, крепко привязав,
К антенне личной – телевизионной,
Как подтверждение своих хозяйских прав.
Но, забрались бомжи на верхотуру,
Бачок стащили в сдачу на металл,
Варенье вывалив – на кровлю прямо (с дуру),
Ручей откуда сладкий побежал.
Чтоб сахаристых не было сосулек,
Соскреб Степан по ведрам наледь всю
Не то б – шрапнелью и со свистом пулек
Мог их принять на голову ж свою.