Блеск и нищета российского ТВ

У нас же коммерческая тайна развязала руки мафии. Как вы думаете, сколько то же «МММ» тратит на рекламу? А во сколько фирме «Дока-хлеб» обходится участие в «Поле чудес»? Не знаете? И я не знаю. Но я знаю, что некоторые наши известные бизнесмены покупают виллы на Кипре и прочих теплых островах. Это мне сообщили в посольстве Кипра.

Нет, ради бога, пусть покупают. Но, как вы, наверное, догадываетесь, покупают полулегально, не декларируя доходов. О том, как распределяются деньги в шоу-бизнесе и рекламе, как, впрочем, в любом другом бизнесе, у нас говорить не принято. А в Америке принято. Там каждый год сообщается, кто сколько заработал. У нас это коммерческая тайна, которую тщательно скрывают. Ну а бизнес, который ведется из-под полы, что бы там ни говорили, – это криминальный или полукриминальный бизнес…»

В марте 1994 года в Москве был убит (взорван в собственном автомобиле) глава торгово-промышленной группы «БСГ» Глеб Бокий. Какое отношение он имеет к теме нашего разговора? Самое непосредственное – незадолго до своей гибели Бокий вложил большие деньги в рекламу на ОРТ. О том, как это происходило, рассказывает журналист О. Лурье: «30 марта Бокий с «компаньонами» встречался с Владом Листьевым в ресторанчике на Кропоткинской. Во время беседы речь шла о том, чтобы листьевский «ИнтерВИД» передал некоторую часть рекламного времени на ОРТ молодой компании «БСГ». «Компаньоны» «уломали» Листьева поделиться рекламным временем, но, выходя на улицу, Листьев обронил: «Так разговаривать нельзя. Это наезд!» Сам же Бокий радостно сообщил коллегам: «Останкино» мы уже поделили – и я в доле!» Вероятно, «компаньоны» убеждали наивного Бокия в том, что если тот вложит кредит (в начале марта он взял в банке кредит на общую сумму 1 821 142 доллара США. – Ф. Р.) в отобранное у Листьева рекламное время, то его фирма вскоре озолотится. И вдруг случилось событие, которое Бокий предвидеть не мог: на другой день после переговоров машина главы «БСГ» была расстреляна шестью выстрелами из «ТТ», а после в салон брошена граната. Бокий скончался на месте…»

Прошло чуть меньше года, и от рук киллеров погиб и другой участник переговоров на Кропоткинской – Владислав Листьев. Этому преступлению предшествовали следующие события.

В конце года президент как бы случайно обронил фразу о своем решении слить две государственные телекомпании («Останкино» и «Россию»). Эта новость большинством телевизионщиков была воспринята как дикость, поднялась волна возмущения в СМИ. Но затем выяснилось, что эта фраза президента оказалась ловко пущенной «дезой», чтобы под ее шумок провести совсем иное решение: 29 ноября 1994 года Указом Президента России на базе Российской государственной телерадиокомпании (РГТРК) «Останкино» было создано акционерное общество «Общественное российское телевидение» (ОРТ). Инициаторами создания нового телеканала стали председатель «Останкина» А. Яковлев, генеральный директор АО «ЛогоВАЗ» Б. Березовский, а также ряд ведущих руководителей независимых производящих телекомпаний (В. Листьев, А. Малкин, И. Лесневская). Уставный капитал АО «ОРТ» был определен в размере 10 миллиардов рублей. Как объясняли в своих тогдашних интервью некоторые из создателей ОРТ, все их помыслы в тот момент были направлены на одно: создать на месте государственного «Останкина» честное, порядочное, интересное, отвечающее запросам людей телевидение. Правда, у многих тогда возникал естественный вопрос: почему при создании ТАКОГО телевидения работа не велась открыто, с привлечением той же Государственной Думы? Этот вопрос так и остался без ответа.

Согласно Уставу ОРТ 51 % акций в нем принадлежал государству. От имени оного там выступали само «Останкино», Госкомимущество, ИТАР-ТАСС и Технический телевизионный центр. У каждой из этих структур есть свой пакет акций, который в сумме и дает 51 %, и свой интерес, который при случае не всегда может совпадать с государственным. Кроме того, каждый из акционеров-государственников в любой момент мог объединить с кем-то свой пакет, и тогда место государства заняла бы новая группа – она и стала бы хозяином «Останкина». Что касается оставшихся 49 % акций ОРТ, то они распределились среди следующих компаний: АО «ЛогоВАЗ» и «Микродин», банки «Менатеп», «Национальный кредит», «Империал», «Альфа-банк», Столичный банк сбережений, концерн «Газпром». Стоит отметить, что никакого конкурса среди акционеров ОРТ не проводилось. Было неизвестно, как президент выбирал претендентов, чем руководствовался, почему узкий круг акционеров как со стороны государства, так и со стороны коммерческих структур определялся при неизвестном объеме средств и без гарантий их вложения. Однако и ежу было понятно, что все это делалось не просто так, что за акционерами стояли определенные политические силы, которые таким образом получали колоссальные возможности для пропаганды своих идей и кандидатов.

Многие в те дни отмечали, что наименование ОРТ – эвфемизм. Общественным назвали то, что ни по форме, ни по сути таковым не является. В мировой практике общественное телевидение действительно финансируется за счет общества, а недостаток средств покрывается рекламой. И ни копейки – от государства, от коммерческих структур. Имея обязательства перед абонентами, общественное телевидение перед ними же несет и полную ответственность. У нас же общественное телевидение создал узкий круг акционеров, неизвестно в какой мере представляющих интересы зрителей.

Между тем исполнительным директором ОРТ был выбран Владислав Листьев (решение от 24 января 1995 г.). Он весьма энергично взялся за дело. Преобразования, которые Листьев собирался осуществить на канале, впечатляли. К примеру, он заявил: «Очень многие боятся реконструкции «Останкина». У этих людей есть связи, насиженные места, люди расписываются в ведомостях, которые в «Останкине» не значатся. Они спокойно себя чувствуют, они у корыта. Они не думают о том, какие передачи завтра появятся на экране. Отныне вместо премий, которые платили в прошлом, будет нормальная зарплата. Мы знаем, кто брал взятки, и с этими людьми расстанемся…»

Согласимся, смелое заявление, если учитывать, что на протяжении долгого времени подобное в «Останкине» никто не произносил. Однако Листьев на этом не остановился. Он объявил еще о целом ряде преобразований, что самым прямым образом задевали интересы весьма могущественных людей как в «Останкине», так и за его пределами. Например, он стал требовать переподчинения себе «ИТА-Новости», которые традиционно подчинялись в политическом плане органам госбезопасности.

Далее он замахнулся на мощную компанию «Реклама-Холдинг» (была создана в середине 1992 г.), которая контролировала практически всю рекламу на ТВ. Вместо нее на первом канале должно было оперировать новое крупное объединение рекламных агентств НИРА (Независимый информационно-рекламный альянс), которому явно благоволило руководство АО ОРТ и куда вошло рекламное агентство «ИнтерВИД», но не вошел ряд ведущих участников «Рекламы-Холдинга», в том числе компания «Premier-SV». Таким образом, финансовые интересы целого ряда структур, задействованных в рекламном бизнесе, оказались нарушены. Но и этого Листьеву казалось мало. 17 февраля он подписал документ, согласно которому с 1 апреля 1995 года на первом канале ТВ приостанавливалось всякое размещение рекламы, что ставило под вопрос оборот рынка телевизионной рекламы в размере 35 миллионов долларов.

Знающие люди, которые внимательно следили за бурной деятельностью Листьева на новом посту, предупреждали его о грозящей ему смертельной опасности. Поначалу он отмахивался от этих предупреждений, видимо, уверенный, что на такого известного человека, как он, вряд ли у кого-то поднимется рука. Однако затем он и сам почувствовал, что тучи над его головой собираются серьезные, однако было уже поздно. Вечером 1 марта пули киллеров настигли его в собственном подъезде.

Кто выступил в роли заказчика в этом нашумевшем убийстве, до сих пор так и неизвестно (имеется в виду широкой общественности, так как следователи, ведущие это дело, утверждают, что имя этого человека ими давно установлено). Однако кое-какие выводы из огромного массива информации, опубликованной в открытой печати, сделать уже можно. Послушаем версию, обнародованную в «Московском комсомольце» Э. Николаевой (номер от 13 февраля 1997 г.):

«Трагедия Листьева началась, когда слабые в финансовом отношении компании «ВИД» и «ИнтерВИД», начав контролировать на основном канале значительный процент прайм-тайма, то есть наиболее «смотрибельного времени», стали опасны политически. Телекомпания «ВИД» определяла и регулировала противостояние Верховного Совета и президента. Огромная политическая рекламная кампания Руцкого, Хасбулатова проходила по «Красному квадрату». Не важно, кого они критиковали в этой передаче, а кого хвалили. Важно то, что они показали свою влиятельность. В тот момент, когда это их количественное влияние на телевидении (а они имели на останкинском канале 80 % наиболее важного времени) перешло в качественное, получилось, что это уже не Андрей Разбаш и не Влад Листьев, а чуть ли не главная группа на ТВ. Эта группа начала демонстрировать свое влияние. Она демонстрировала свою силу и до назначения Листьева, и после… Листьев стал мешать группе, которая пыталась подчинить себе политическую и экономическую ситуацию в стране. Как вы помните, сначала планировалось создать «президентское телевидение» – это та же группа депутатов, только на телевидении. Она должна была снова привести Бориса Николаевича во власть.

Трудно сказать, знал ли Листьев, для чего его зовут на ОРТ, в то самое «президентское телевидение», или не знал, какая ему отводится роль, и думал, что, как профессионалу, ему дадут возможность делать свободное телевидение. Ведь Листьев, Любимов, Разбаш – это фанатики телевидения. Им все равно, что им придется делать, – для них важно владение самим инструментом. Они, конечно же, не хотели, чтобы какие-то сумасшедшие задушили свободу слова совсем, и думали, что если на постах «душителей» окажутся они, то смогут сдержать этот процесс. Они не совсем рыночники, они пытались решить этот вопрос чисто административным путем. Влад и «ВИД» получили «административную валюту» – право что-то решать, кого-то снимать. Но эта «валюта» плохо конвертируется в доллары, но легко конвертируется в убийство. Но зачем столь кровавый конец – возникает резонный вопрос. Ведь Листьева можно было просто снять с должности исполнительного директора или назначить туда другого талантливого человека из другой структуры – не из «ВИДа». Ответ прост – нельзя. Это общественное телевидение. Все приняли правила игры – рыночные. Назначение Влада – это рыночный ход. А назначить какого-то неизвестного человека на должность директора этого телевидения значило убить это телевидение с самого начала. Или, во всяком случае, еще больше усложнить и так непростую ситуацию. Листьев был обречен на эту должность…

Влад просчитался, когда, получив административные рычаги, решил, что получил все. Когда «там» поняли, что к Листьеву надо подходить с просьбой что-то поставить в сетку вещания, что надо просить, чтобы он помог избрать президента или нужных людей в парламент, то все – в этот момент его судьба была решена…»

Другую версию устранения Листьева озвучил его бывший коллега по «Взгляду» Владимир Мукусев. Несмотря на то что она уже цитировалась в этой книге (в главе о В. Листьеве), однако приведу ее снова: «Что же владело умами тех, кто убрал Влада? Листьев сосредоточил в своих руках не просто владение телевизионной империей под названием «ВИД», но и огромные материальные средства «ВИДа». Если бы Влада взяли (а его уже «вели», у меня есть такие сведения), то вместе с Листьевым были бы арестованы не только его личные счета, но и счета всей компании, всех дочерних организаций. А стало быть, «ВИД» перестал бы существовать. Тем, кто убил Влада, было важно оставить «ВИД» как данность, убрав оттуда только Листьева и только на нем сосредоточив внимание следствия и общества. В этом случае арестовывались только личные счета Влада…»

Убийство В. Листьева всколыхнуло общество и на какое-то время поставило ТВ в эпицентр всеобщего внимания. Даже Госдума вынуждена была обратить на него свой взор. В итоге была создана депутатская комиссия по вопросам акционирования «Останкина», которая сумела раскопать много чего интересного. Она, например, впервые публично озвучила имена учредителей и членов совета директоров «Останкина», которые до этого были скрыты от широкой общественности. Вот как это зафиксировано в воспоминаниях депутата В. Исакова:

«…Радует глаз разнообразием «третья корзина» – набор чисто коммерческих полномочий, предоставленных обществу («Общественному Российскому телевидению». – Ф. Р.). Среди них «оказание услуг по изготовлению, размещению и распространению рекламной продукции в России и за рубежом», «проведение маркетинговых и социологических исследований», «издательская деятельность», «организация и проведение выставок, аукционов, ярмарок, лотерей, торгов, конкурсов, фестивалей», «оказание инновационных, внедренческих, организационных, посреднических (ну как же без них?) и иных услуг»… Обществу предоставляется право «выпускать и размещать ценные бумаги», «самостоятельно осуществлять внешнеэкономическую деятельность», «учреждать… на территории Российской Федерации и за ее пределами дочерние предприятия» и многое, многое другое.

Не иначе, как совсем потеряв ум и от жадности, в Уставе записано: «Общество вправе совершать ВСЕ действия, не запрещенные законом. Деятельность Общества не ограничивается оговоренной настоящим Уставом. Сделки, выходящие за пределы уставной деятельности, но не противоречащие действующему законодательству, признаются действительными». Это значит: Обществу разрешено ВСЕ…

При пугающей величине цифры с десятью нулями уставный капитал «Общественного Российского телевидения» в сущности не так уж и велик – десять миллиардов рублей. На фоне экспертной оценки реальной стоимости «Останкина» в несколько МИЛЛИАРДОВ ДОЛЛАРОВ – вообще сущие «копейки».

Поэтому приобретает живейший интерес вопрос, что же конкретно от имени государства внесено в уставный фонд «Общественного Российского телевидения». Здание телецентра? Земля? Каналы связи? Останкинская телебашня? Ее электронная «начинка»? Интеллектуальная собственность – записи программ и телепередач? Наконец, может быть, деньги?

Если деньги, то какие – ведь Госкомимущество и тем более «Останкино» не являются банковскими учреждениями и не имеют свободных финансовых ресурсов миллиардных масштабов.

Если имущество, то какое конкретно и по какой цене? И кто эту цену определил?

Найти ответы на эти простые в сущности вопросы оказалось потруднее, чем отыскать иголку в стоге сена. Новый председатель Госкомимущества С. Беляев, вызванный на трибуну Думы, ужом вертелся, но так и не дал никакого ответа: «Состав имущества пока не определен!» А председатель «Останкина» А. Яковлев по простоте душевной признался: «Останкино» ничего не имеет, даже стулья в студиях нам не принадлежат».

Возникает закономерный вопрос: чем же тогда оплатила эта нищая организация свой вклад в уставный фонд ОРТ, составивший без малого миллиард рублей? Может быть, бесценным фондом видеозаписей, собранных со времен основания телевидения, которые были оценены, как говорят, меньше стоимости кассет, на которых они записаны?

Вопросы эти далеко не праздные, ибо происхождение уставного капитала определяет и принадлежность акций, и право собственности на доходы, которые будут начисляться на эти акции. Так в чей же карман потекут дивиденды?

Собственность, как известно, мало «вырвать» у государства, надо еще «переписать» ее на себя. Для этого существуют миллион с тележкой разных способов, но самых популярных – два.

Способ первый: выпуск дополнительных акций. Он прост и прозрачен, как слеза ребенка. Имущество, полученное по заниженной стоимости от государства, определяют в уставной фонд АО и выпускают соответствующее количество акций. Государство при этом получает свою достойную долю (в нашем случае – 51 процент). Через некоторое время проводится переоценка имущества по его реальной стоимости (иногда в десятки, сотни раз больше), и собрание акционеров постановляет: произвести дополнительный выпуск акций. В результате пакет акций, находящийся у государства, на глазах исчезает, обращается в чисто символическую величину.

Именно эту «методу» законного отъема собственности у государства на всех углах пропагандировал в свое время г-н Чубайс. В «Общественном Российском телевидении» он занял место в Попечительском совете и в Совете директоров. И надо же такому случиться, читаем в Уставе: «Увеличение Уставного капитала Общества производится путем дополнительного выпуска акций по номинальной стоимости не ниже стоимости акций первоначального выпуска…» (пункт 6.10). «Учредители (акционеры) имеют преимущественное право на приобретение дополнительно выпускаемых акций пропорционально числу принадлежащих им акций, ЕСЛИ СОБРАНИЕ АКЦИОНЕРОВ НЕ ПРИМЕТ ИНОГО РЕШЕНИЯ (пункт 6.11)». А если примет?

Способ второй – фиктивное банкротство. Он немного сложнее первого, но в принципе также не требует особых умственных усилий. При повсеместной финансово-хозяйственной разрухе большинство предприятий, в том числе «Останкино», можно объявлять банкротами не глядя. В Уставе такая возможность имеется: «Ликвидационная комиссия оценивает наличное имущество ликвидируемого Общества и рассчитывается с кредиторами, составляет ликвидационный баланс и представляет его Собранию акционеров или органу, назначившему ликвидационную комиссию» (пункт 15.11)». Перед этим госимущество «перекачивается» в коммерческие структуры, которые заблаговременно готовят финансовые претензии к «банкроту» на соответствующие суммы. А уж остаток, так и быть, распределяется «между акционерами пропорционально числу принадлежащих им акций» (пункт 15.12).

Не смею утверждать, что именно эти два способа замышляли использовать для «законного» отъема собственности у государства акционеры ОРТ, повторяю, таких способов – миллионы. Но что в Уставе Общества эти два любовно прописаны – бесспорный факт…»

Отметим, что в Попечительский совет, помимо А. Чубайса, вошли многие видные деятели российской культуры, а также сам Президент России Б. Ельцин, Патриарх Московский и Всея Руси Алексий II, Верховный Муфтий России Талгат Таджуддин, председатель Госдумы И. Рыбкин, председатель Совета Федерации В. Шумейко, министр культуры Е. Сидоров, председатель комиссии по правам человека при Президенте РФ Сергей Ковалев. Среди деятелей культуры это были сплошь одни либералы вроде Олега Басилашвили, Натальи Фатеевой, Олега Табакова, Марка Захарова, Дмитрия Лихачева, Виктора Астафьева, Андрея Вознесенского, Фазиля Искандера, Булата Окуджавы, Владимира Васильева, Сергея Соловьева, Лидии Федосеевой-Шукшиной. Вот что по этому поводу пишет В. Исаков: «Не хотел бы трогать всех в этом списке, особенно высших иерархов церкви, давших свое имя по незнанию или по недоразумению далеко не святому делу. Но большинство фамилий лично у меня удивления не вызывают: доказали, и не раз, что и «укрепят» и «направят» тонкое дело свободы слова… куда надо».

В конце своего обширного доклада В. Исаков подытоживает следующее: «Совершенно очевидно, что подобное «акционирование» РГТРК «Останкино» породило – иначе и быть не могло – массу напряжений личного, имущественного и политического характера.

Первый узел противоречий связан с борьбой за власть над ОРТ. Ни в одном из документов не упоминается имя Владислава Листьева. Законный вопрос: а где же Владислав Листьев, убитый недавно генеральный директор ОРТ? Отвечаю: не знаю. Известно лишь, что Листьева убили ровно за неделю до предполагаемого собрания акционеров ОРТ, которое должно было утвердить его в этой новой должности…

Второй узел противоречий: кадровые проблемы. Создание «Общественного Российского телевидения» обещало в ближайшем будущем серьезные кадровые перетряски в «Останкине», резкое сокращение числа его сотрудников. 6 января 1995 года приказом А. Яковлева были ликвидированы (точнее, слиты) две крупнейшие студии – студия кинопрограмм и студия литературно-драматических программ. Основной кинопоказ решило взять на себя ОРТ. Известно также, что могущественной «Ассоциации независимого телевидения», одному из учредителей ОРТ, пришлось закрыть до 30 процентов своих программ, не вписавшихся в новую сетку вещания ОРТ…

По версии М. Полторанина, высказанной им на заседании Государственной Думы, «на корабль набрали новую команду, не уволив старую, понемногу начали ее вытеснять. Стрельба была неизбежна».

Третий узел противоречий связан с рекламной политикой «Общественного Российского телевидения». Его руководители с места в карьер заявили, что с 1 апреля (дата-то какая!) прекращают трансляцию рекламы на Первом канале. Это чистый блеф. Рыночная стоимость рекламного вещания на Первом канале составляет сумму порядка 170 миллионов долларов. Да кто же в здравом уме и твердой памяти откажется от таких денег? Ну конечно никто, и не случайно в Уставе компании заботливо предусмотрели в том числе и «распространение рекламной продукции». Резкое заявление Совета директоров преследовало чисто практические цели. Во-первых, «взять на пушку» производителей рекламы, заставив их платить за телевизионное время по новым повышенным ценам (запретное всегда ценится выше). Во-вторых, прервать порочную практику оплаты «из рук в руки», в результате которой десятки миллионов долларов проплывали мимо кассы «Останкина». Но в результате «на пушку» взяли самого Владислава Листьева…

Я не знаю, из какого именно «окопа» выстрелили по Листьеву, пусть это выяснит следствие. Но очевидно, что рано или поздно эти выстрелы должны были прозвучать, ибо телевидение превратили в клоаку, криминальную выгребную яму…

Выступая в Государственной Думе, Олег Попцов, как мне показалось, с трудом сдерживал язвительную усмешку. Еще бы: главный друг и соперник, «Останкино», повергнут и пребывает в глубокой луже… Теперь становится понятным, откуда дул ветер в отношении объединения первого и второго каналов телевидения: если бы эта затея удалась, то «кусок», который прихватили бы лихие ребята из «Общественного Российского телевидения», был бы как минимум в полтора раза «толще». Не вышло. У Олега Попцова и информационно-политического канала, который за ним стоит, нашлись свои каналы влияния на президента…

Жалко и неубедительно выглядел на трибуне нынешний руководитель «Останкина» Александр Яковлев: юлил, запинался, уходил от ответов на прямые вопросы депутатов. Академик, пожилой человек… Жестокое, но, в сущности, справедливое наказание: под старость лет сесть в центре навозной кучи, в которое превратили российское телевидение.

Обсудив вопрос о ситуации в «Останкине», Государственная Дума постановила: приватизацию Первого канала приостановить, все решения, принятые с нарушением закона, не имеют юридической силы. Закон принят в первом чтении, но заведомо ясно, что выполнить его не удастся. Стеной поднимутся, уже поднялись, защитники «свободы слова» и нетленных «демократических ценностей» на российском телевидении. Надо ли кому-нибудь объяснять, что их вопли о «свободе слова и информации» имеют к свободе слова такое же отношение, как вопли кошек под забором: никогда не разберешь, делят кости, дерутся или занимаются «любовью»…»

Заметим, что путь от самого передового и гуманного телевидения до «выгребной ямы» отечественное ТВ прошло стремительно – за каких-нибудь десять лет. Впрочем, то же самое можно было сказать и о стране в целом.

Севший на старости лет в «выгребную яму» академик Александр Яковлев посчитал за благо не искушать больше судьбу и подал в отставку. К руководству ОРТ пришел Сергей Благоволин. Трагедия с его предшественником не прошла для него даром: он понял, что в денежные дела лезть не стоит. Он сосредоточился исключительно на творческих проблемах вверенного ему хозяйства. При нем ОРТ отказалось от собственного телепроизводства (было ликвидировано объединение «Экран» с его четырьмя мощными студиями, снимавшими художественные, документальные, музыкальные и мультипликационные фильмы) и отдало предпочтение покупному продукту (канал отправил «в расход» 60 передач своего прародителя «Останкина»). С 1 августа 95-го на Первый канал вернулась реклама.

Убийство Листьева наглядно продемонстрировало всему миру, кто правит бал на российском ТВ, – криминал. Естественно, самому криминалу подобное внимание к собственным делам было невыгодно, поэтому было сделано все, чтобы люди (в том числе и телевизионные) побыстрее забыли об этом убийстве. Короче, телевизионное сообщество не долго горевало по Листьеву. И вот уже в мае 1995 года весь телебомонд участвует в первой церемонии награждения телевизионными премиями «ТЭФИ». И хотя В. Листьеву там была присуждена (посмертно) премия «За особый вклад в развитие телевидения», однако это была всего лишь дань традиции. К тому же смотрелось это все кощунственно: в зале сидели те, кто непосредственно «заказал» Листьева, и наверняка аплодировали этой награде.

Однако расскажем более подробно о самой премии «ТЭФИ».

Она была учреждена Академией российского телевидения (АРТ), которая появилась на свет за полгода до этого – в ноябре 1994-го. В Академию вошли 15 человек: Владимир Познер (президент), Владимир Ворошилов, Евгений Гинзбург, Александр Масляков, Сергей Колосов, Григорий Шевелев, Евгений Киселев, Эльдар Рязанов, Эдуард Сагалаев, Владимир Молчанов, Елена Лебедева и др. (В феврале 1997-го в ряды академиков влились еще шесть человек: Ирэна Лесневская, Марк Захаров, Николай Дроздов, Александр Белинский, Юрий Сенкевич, Константин Эрнст; в декабре того же года еще трое: Николай Сванидзе, Анатолий Малкин, Эдвард Радзинский.) Беря пример с созданной еще в 1946 году американской академии телевизионных искусств и ее премии «ЭММИ», АРТ учредила собственную премию – «Телевизионный ЭФИ» («ТЭФИ»). Четырехкилограммовую статуэтку Орфея создал известный скульптор Эрнст Неизвестный.

Первая церемония сопровождалась неоднозначной реакцией в телевизионном сообществе, поскольку многие ее результаты вызвали открытое неудовольствие большинства специалистов. Те справедливо вопрошали у членов АРТ: если уж вы создали свою академию и взяли в качестве примера американскую, то извольте следовать ей во всем. Ведь как в США определяют победителей телеэфира? Во-первых, число членов жюри во много раз превышает наше: у них – шесть тысяч человек, у нас – только около тридцати. Во-вторых, в Америке гораздо серьезнее и сама процедура выдвижения претендентов и присуждения ежегодных премий. Важным ее этапом являются широкий показ в эфире выдвинутых на соискание программ и следующий за этим анализ зрительских мнений. То есть зрители наряду с академиками тоже участвуют в процессе отбора кандидатов, что, естественно, резко ограничивает возможность того, что кто-то случайный попадет в число претендентов.

Однако на все эти упреки российские академики приводили весомый аргумент: мы еще только в начале пути, подождите – у нас будет то же самое. А пока извольте принимать то, что есть. Что же получилось на первой церемонии? За организацию конкурса отвечал канал РТР. То ли по счастливой случайности, то ли еще по каким-то причинам, но самый богатый урожай статуэток собрал именно он – семь штук. В итоге самую большую обиду на академиков в тот раз затаили оэртэшники, которых «прокатили» по многим номинациям (взять те же «Старые песни о главном», которые проиграли «Новогоднему телевидению» НТВ). Полный список призеров выглядел следующим образом:

За особый вклад в развитие телевидения – Владислав Листьев;

Телевизионный фильм – «Прогулки с Бродским», ВГТРК «Останкино»;